вам небось теплее было?..
- Я уже объяснял, что это недоразумение, - проговорил Николай
Бабич, натягивая куртку, - Спасибо. Пусть я действительно с неба, но я
ничей не лазутчик. Я штурман звездного корабля. Планета, откуда я
прилетел, находится очень далеко. Она очень красивая, и все люди там
счастливы...
Вереница человеческих фигурок приблизилась вплотную к основанию
скалистого гребня и начала восхождение. Фигурки поднимались медленно,
почти незаметно для глаза.
- Тем более, - сказал Лотто. - Если у вас так хорошо, то зачем вы
придумали это вторжение? Мы, конечно, вас не боимся, но нам ваше
вторжение ни к чему. Подумайте об этом у себя на небе.
Лотто сидел на мешке, обхватив себя руками от ветра, и его обрез
лежал рядом, между ним и Николаем Бабичем - стволом в сугроб, приклад
на рюкзаке.
- Мы и так люди бедные, а теперь приходится тратиться еще и на
вооружение...
Николай Бабич оторвал взгляд от обреза и снова посмотрел на
далекую цепочку людей. Пока Лотто рассуждал насчет бедности и
вооружений, человеческие фигурки заметно передвинулись вверх по скале.
- Я этого не понимаю, - сказал Николай Бабич. - Правда, мне вообще
многое непонятно. Ведь у нас на Земле и денег-то давно нет.
- Заливаешь, приятель, - сказал бывший горожанин, ежась от холода
на пронизывающем ветру. - Ты вообще-то парень хороший, но
рассказываешь небылицы. Как это можно - совсем без денег? Одни
голодранцы у вас, что ли?
- Нет, - сказал Николай Бабич, улыбаясь в теплой куртке бывшего
горожанина. - У нас совершенно другая система распределения. Если
комунибудь что-нибудь нужно, он получает это даром. Но и работают все
на совесть.
- Понятно, - сказал Лотто. - Задарма, значит. А у нас за гроши.
Всюду одно и то же. Беспокоишься о другом - как бы с голоду не
подохнуть. А тут еще вы со своим вторжением. Раньше у нас хоть армия
была маленькая. Теперь половина населения ходит в солдатах, работать
некому. Цены растут, налоги растут, производство сворачивается. Ты
парень неплохой, растолковал бы ты это у себя на небе. Найдите
какую-нибудь другую планету. Вам ведь, видимо, безразлично, куда
вторгаться. Подыщите себе что-нибудь тихое, безлюдное...
- Я уже сто раз повторял и повторяю еще, - сказал Николай Бабич. -
Я попал сюда чисто случайно. Мне и в голову не приходило, что мои
знакомые могут заниматься такими вещами.
- Но ведь они оборотни? - полуутвердительно спросил бывший
горожанин. - Они смогут в случае чего превратиться в металлических
пауков?..
Николай Бабич не ответил. Он следил за действиями группы. Светлые
пятнышки курток поднялись уже метров на тридцать и продолжали
восхождение.
- Волнуешься? - опять сказал Лотто, проследив направление его
взгляда. - Не беспокойся, возьмут их, как миленьких. Не переживай.
Вместе вам веселее будет.
Внезапно утес заволокло белое покрывало. Николай Бабич и Лот-то
вскочили на ноги. До них донесся гул обвала.
- Лавина, черт бы ее взял, - выругался Лотто. - Никому бы не
поверил, что сейчас бывают лавины.
Белая снежная пыль осела, и вновь стали видны крошечные фигурки,
прилепившиеся к скале. Некоторое время Лотто молча размышлял.
- Я еще понимаю - зимой. Когда лавина зимой, этим никого не
удивишь. Но сейчас... Стой, - неожиданно повернул он к Николаю Бабичу
полное нахмуренное лицо. - Да ведь это твои приятели виноваты.
Почуяли, что наши за ними полезли, и сыпят теперь лавины, чтобы им
помешать. Но наших ребят никакие лавины не остановят.
Сейчас все уже было как прежде. Последние снежинки легли в сугробы
рядом с высоким утесом, воздух вновь стал прозрачным. Бывший горожанин
пересчитал фигурки на скалах, загибая пальцы.
Николай Бабич сидел теперь совсем рядом с его обрезом, погруженным
стволом в сугроб.
- Так, Гоба здесь. Старк тоже здесь, и Косолапый, и Дрант. Так, и
еще эти двое. А куда девался Грума?..
Он снова начал пересчитывать скалолазов.
- Да. Грумы нет, - сказал он озабоченно. - Куда же он делся?
Николай Бабич уже знал, что Грума - это тот узкобородый юноша в
черной шапке, который недавно шагал впереди него. Он знал также, что
Грума всего год как женат, что жена его очень любит, но все равно
изменяет, что детей у них пока нет, но будут, когда они выстроят себе
дом. Они с бывшим горожанином Лотто сидели на высоких рюкзаках около
часа, и Николай Бабич получил уже много всяких сведений про всех своих
новых знакомых.
- А вот и ваш Грума, - сказал Николай Бабич. - Ничего с ним, как
видите, не случилось.
Он показал на одинокую фигурку, прилепившуюся к скале в стороне от
других и немного пониже, Лотто снова обнял себя руками от ветра.
- Ничего не случилось? - повторил он с сомнением - Тогда почему
же, по-твоему, он там оказался? Вообще-то ты парень неплохой, это
верно, но некоторых вещей ты почему-то не понимаешь. Ведь он,
наверное, упал. Твои приятели, видимо, сбили Грума своей лавиной. Но
наших ребят этим не очень-то запугаешь.
Вдали снова послышался глухой грохот, на этот раз очень сильный,
как при бомбежке. Высокий утес снова скрылся в облаке снежной пыли.
Когда она улеглась, Николай Бабич легко нашел семь-человеческих
фигурок, поднявшихся уже до середины скалистого гребня. Но его пологой
вершины, по которой смельчаки могли перейти на утес, теперь попросту
не было. Она отсутствовала, будто срезанная гигантским ножом. Люди на
гребне некоторое время оставались неподвижны - совещались, что делать.
Лотто повернулся к Николаю Бабичу.
- Можно тебя поздравить, - сказал он. - На этот раз вы, видимо,
победили. Но это временная победа. Мы еще вернемся сюда. Ваше
вторжение все равно потерпит провал. Ни один народ нельзя победить,
если только он сам не захочет под иго. А какой же народ захочет такого
позора?..
На этот раз Николай Бабич не стал спорить. Он смотрел на
новорожденный зияющий провал, бывший громадный кусок скалы,
превращенный в каменную пыль, загрязнившую снег у подножия утеса.
Очевидно, Старку и компании это оказалось не под силу. Человеческие
фигурки на гребне начали спуск. Они спускались быстро, одна за другой,
соскальзывая по невидимой издали веревке.
- Сюда мы еще вернемся, - повторил Лотто. - Конечно, нельзя с вами
бороться одними голыми руками. Но наша группа сделала свое дело.
Теперь мы точно знаем, что на этом утесе ваша база, что именно отсюда
готовится вторжение, о котором говорится в предсказании таласского
оракула. Теперь у нас есть факты, которые мы сможем доложить своему
руководству. И у нас есть ты, приятель. Ты парень хороший, но ничего
не хочешь говорить. Придется тебя допросить, хотя мне тебя жалко. В
гарнизоне есть специалисты по этому делу. Пускай ты оборотень, они
выкачают из тебя, все, что ты знаешь. И тогда сюда пришлют самолеты.
Далекие фигурки людей спустились со скал и шли теперь колонной по
протоптанной уже тропе в затылок один другому, приближаясь, вырастая
на глазах.
- Или дирижабль, - сказал Лотто, равнодушно взирая на свой обрез,
торчавший из снега рядом с Николаем Бабичем. - Пожалуй, дирижабль даже
лучше, он может висеть на одном месте. С дири-жабля бомбу скинул - и
порядок. Была ваша база - нет вашей базы. Но сначала нужно выкачать из
тебя все, что ты знаешь.
Николай Бабич промолчал. Это казалось ему нереальным. Пытки,
допросы - это не могло относиться к нему. Если они действительно
специалисты, они сразу поймут, что он говорит чистую правду. Есть же у
них детектор лжи или какое-нибудь аналогичное устройство. Лотто,
наконец, умолк, он глядел на приближавшуюся колонну. Николай Бабич
тоже смотрел в ту сторону, но повыше, на вершину утеса. Ему
показалось, что там возникло какое-то подозрительное движение. Будто
что-то взметнулось там: белое, словно снег, но другое - тонкое,
длинное, на что-то очень похожее. Однако он не успел установить, было
ли это на самом деле, или ему действительно показалось, потому что
внезапно он словно ослеп, все заволокла чернота, последовал сильный
рывок, и он потерял сознание;
Глава 6. РАБОТА
1
- Его душа отстала от тела, - медленно произнес фантом. Он был уже
в обычной для себя форме Ассистента, неотличимый по виду от человека,
похожий на отражение в зеркале. - Но ее инерция незначительна. Скоро
догонит. Сказал - и тут же покинул помещение.
Бабич лежал на кушетке все еще без чувств. Иначе действительно
было нельзя. Уходить следовало быстро, а его организм не привык к
большим ускорениям и не вынес бы их в другом состоянии. Сейчас он
медленно возвращался к жизни. На его бледном лице проступил слабый
румянец, задергались мускулы век. Наконец, он открыл глаза. Видимо, он
не сразу понял, где находится. Его взгляд был бессмысленным, как у
новорожденного дилавэрца. Прошло какое-то время, прежде чем он заметил
того, кто сидел рядом с его кушеткой.
- Доброе утро, - ласково сказал Александр Синяев. Бабич молча сел
на кушетке, свесил ноги на пол. - Как вам спалось?
Бабич долго молчал, что-то припоминая.
- Так это был сон? - спросил он, наконец.
- Возможно. Но я не знаю, что вам снилось.
- Разговоры о вторжении, - сказал Бабич, опять помолчав. - База
вражеских лазутчиков на утесе. Предсказание таласского оракула.
Сугробы, обвалы, люди с обрезами на плечах. И - темнота.
- Нет, это не сон. Видимо, так оно и происходило.
- Значит, это правда? - Бабич попытался подняться с кушетки, но
координация ему изменила, и он опять сел. - Планете действительно
угрожает вторжение?
- Безусловно.
- И вы... - сказал Бабич. Глаза людей встретились. - Вы и ваш
Круг... Вы действительно подготавливаете эту акцию?..
Александр Синяев рассмеялся; это прозвучало искусственно.
- Конечно, нет. Но так многие думают. При чем здесь Круг?
Бабич снова попытался подняться, на сей раз успешно. Александр
Синяев сидел в кресле рядом с кушеткой, а Бабич встал над ним во весь
рост, и его глаза были как серый лед. Это что-то напоминало. Почему-то
вспомнился другой человек, бывший отцом Александра Синяева, и женщина,
которая учила его языку и рассказывала о родине.
- Вы лжете, - очень спокойно сказал Бабич.
- Лгу? - возразил Александр Синяев. - Зачем же мне лгать? Впрочем,
судите сами. Разве я похож на космического агрессора?
- Сейчас нет, - спокойно сказал Бабич. - А ваши друзья похожи. И я
не очень хорошо знаю, на что вы будете походить в следующее мгновение.
- Мои друзья? - Александр Синяев опять рассмеялся, теперь уже от
души. Он поднялся из кресла и хлопнул Бабича по плечу. - Вам, Николай,
лучше бы никогда не покидать штурманской рубки. Лишние впечатления вам
вредны. Пойдемте.
Они вышли в коридор и свернули в демонстрационную. Здесь было бы
просторно, если бы все помещение не занимала объемная карта Галактики.
Впрочем, это было только изображение, оно ничему не мешало. Они прошли
сквозь карту к противоположной стене. Александр Синяев взял с
подставки световую указку. Ее тонкий луч пронизывал Млечный Путь, как
простое облако дыма.
- Смотрите, - Александр Синяев указал на короткую цепочку зеленых
огней в средних широтах Галактики, где уже отчетливо просматривалось
чередование пустот и звездных скоплений. - Эти звезды. Чем, по-вашему,
они замечательны?
- Они лежат на одной прямой линии. Но я не понимаю...
- А что вы скажете об этой звезде?
Луч указки уперся в слабый красный огонек.
- Она - на той же прямой, - сказал Бабич. - Но...
- Красной точкой отмечено местоположение Лагора, - объяснил
Александр Синяев.
Теперь Бабич смотрел на карту другим, профессиональным взглядом.
Он был опытным штурманом, и пространственное воображение было у него
неплохо поставлено.
- Лагор? - повторил он: - Похоже. А что означают зеленые огни?
- Это маршрут Корабля Роботов, - объяснил Александр Синяев.
Реакция Бабича была неожиданной.
- Корабль Роботов? Я слышал об этом. Роботы, которые завоевывают
Вселенную. Но я думал, это легенда. Я даже не знаю ее происхождения.
- Происхождение? - сказал Александр Синяев. - Можно себе
представить. Видимо, один из земных звездолетов наткнулся на систему,
где они уже побывали. При виде планет-двойняшек такая легенда
возникает совершенно непроизвольно.
- Значит, это все-таки правда, - задумчиво проговорил Бабич. - И
они в самом деле завоевывают Вселенную. Я считал, что это обычная
выдумка. А при чем здесь вы и ваш Круг?..
- Работы ничего не завоевывают. Они работают по программе. Но
программа устарела на много эпох. Ее авторы были, возможно, гораздо
умнее нас. Тем не менее она устарела.
- И они действительно ни на что не обращают внимания?
- Да. - Александр Синяев выключил световую указку. - Если хотите,
я вам все расскажу. Пойдемте.
Они прошли сквозь карту Галактики, вышли в коридор и вернулись в
первую комнату. Бабич устроился в кресле, Александр Синяев сел на
кушетку и начал рассказ.
- Это случилось очень давно. Конечно, подробности никому не
известны, но кое-что поддается восстановлению. Видимо, когда-то
цивилизация Маб направила к звездам отряд роботов для реконструкции
планет. В роботов вложили программу - преображать пустынные миры,
делать их пригодными для заселения. Но когда роботы получили задание,
взрыв скопления Сверхновых в созвездии Ориона еще не произошел, и
жизнь на периферии Млечного Пути еще не вступила в третью стадию.
Видимо, поэтому программу можно было толковать по-другому - роботы
должны переделывать все планеты, которые встретятся.
Бабич внимательно слушал. Александр Синяев продолжал:
- Есть вещи, которые не стареют, но догмы, созданные разумными
существами, к ним не относятся. Всему свое время. Распоряжения,
сделанные в прошлом, постепенно устаревают. Когда-то программа была
естественной - в Галактике не было разумной жизни. Теперь положение
изменилось, и старая программа стала бессмысленной и опасной.
- Так неужели весь миллиард лет...
- Нет. Действительно, роботы вышли в путь миллиард лет назад, но
никто не знает, где они пропадали. Вероятно, попали в черную дыру или
в какуюнибудь другую область сжатого времени. Как бы то ни было,
миллиард лет они бездействовали. Но недавно экспедиция одного из миров
Круга...
- Все-таки Круга?..
- Да, Круга, - повторил Александр Синяев. - Что вы ко мне
пристали? Почему вы так говорите? Кто дал вам право так говорить?
Почему я до сих пор не сказал о Земле ни одного плохого слова?
- Так то Земля, - сказал Бабич. - Но извините меня, я не хотел вас
обидеть. Продолжайте.
- Недавно одна экспедиция побывала в системе, которую считали
безжизненной. Представьте всеобщее удивление, когда выяснилось, что
три планеты из пятнадцати имеют кислородные атмосферы, что на них
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг