Разбег был коротким, но чувствительным. Перегрузки большие даже по
земным меркам. Место пилота занимал Васильев, Рыбкин сидел рядом. Лунолет
ничем не напоминал аэроплан, хотя выполнял сходные функции. Даже шасси у
него не было. Магнитный монорельс разогнал его до нужной скорости - под
четыре тысячи километров в час и бросил в пустоту. При разгоне молчал даже
двигатель аппарата - единственное, что у него осталось от самолета.
Траектория вела лунолет вдаль. Надземные постройки города провалились
за горизонт, и внизу, под прозрачным днищем, простиралась пустыня, не
тронутая деятельностью человека. Сплошные кратеры разных калибров.
Парадокс Луны - с какого расстояния на нее ни смотри, она выглядит
одинаково.
Рыбкин пошевелился, устраиваясь удобнее. В тесной кабине даже легкий
скафандр казался громоздким, как рыцарские доспехи. Ощущение
восхитительное. Невесомость, безмолвие, высота небольшая, и вот-вот во
что-нибудь врежешься.
- Нет, это невероятно, - сказал Васильев. - Пусть радиотелескоп падает
на Луну. Пусть он движется так быстро, что выходит из скоростного
диапазона локаторов. Не будем искать причину этого феномена. Но
несоответствие моментов! Почему сначала взрыв на Луне, а телескоп исчезает
только потом?..
- Это вообще не гипотеза, - сказал Рыбкин. - Вас подталкивает к ней
одно: тело, упавшее на Луну, весило около тысячи тонн, и телескоп столько
же. Но это не совпадение, а недоразумение. Откуда известна масса упавшего
объекта?
- Ее определили селенологи по силе взрыва. Такие оценки обычно довольно
точны.
- Конечно, - сказал Рыбкин. - При этом они считали скорость объекта
обычной для метеорита. Что-то около двадцати километров в секунду. Они не
знали, что локаторы его пропустили. Мы-то это знаем. Насколько я понял,
ваши радары фиксируют все цели, скорость которых не превышает тысячи
километров в секунду. Если они чего-то не увидели, это "что-то" летело с
большей скоростью. Значит, его масса была не тысяча тонн, а на несколько
порядков меньше.
- Что же это тогда было? Межзвездный зонд?..
Рыбкин не ответил. Лунолет достиг вершины траектории, приближаясь к
границе дня и ночи. Внизу от стен кратеров тянулись длинные тени. Далеко
впереди они становились гуще, сливались вместе. Обратная сторона Луны была
залита тьмой. Громадное огненное кольцо Земли и маленький рядом с ним диск
Солнца быстро опускались к горизонту. Потом воцарился мрак.
- Скоро прилетим? - спросил Рыбкин.
- Минут пятнадцать, - откликнулся Васильев. - Нас встретят селенологи.
Невероятно, но им нет дела до наших забот. Падение метеорита всегда для
них праздник.
- Наука требует жертв, - сказал Рыбкин. - Возьмем этот радиотелескоп.
Допустим, он начал бы работать, и с его помощью мы наткнулись бы на некую
важную тайну. При этом считалось бы, что инструмент оправдал возложенные
надежды и вложенные средства. Ведь так?
- Да. Но этого никогда не будет. Он погиб.
- Не будет? Телескоп исчез; мы столкнулись с тайной. Почему бы не
считать, что прибор оправдал надежды и средства?..
- У вас какая-то извращенная логика, - сказал Васильев.
Лунолет снижался, хотя это не ощущалось. Кругом была темнота. Вверху,
правда, горели звезды, внизу не было ничего. Лунолет как бы висел в центре
этого асимметричного мрака.
- У меня идея, - сказал Васильев. - Допустим, это действительно
сверхбыстрый метеорит или даже чей-нибудь зонд, непринципиально. Он
проскакивает мимо локаторов, разрушает телескоп и вонзается в лунную
поверхность. Как вам такая идея?
- А где обломки телескопа?
- Столкновение было таким, что он распался на атомы.
- Так. Масса телескопа тысяча тонн. Он распался на атомы. Ваш
сверхбыстрый объект на атомы не распался. Следовательно, он был гораздо
больше. Но мы уже пришли к выводу, что, наоборот, он был гораздо меньше.
Противоречие.
- Жаль, - вздохнул Васильев. - А вдруг их было два?..
Лунолет развернулся кормой вперед. Аппарат затрясло - это заработал
двигатель, изрыгая огненную струю, распарывающую ночь подобно прожектору.
Потом внизу возникла освещенная площадка. Через секунду она скрылась из
глаз, но в памяти остались надувные горбы палаток и несколько блестящих
фигурок, копошащихся возле глубокой ямы диаметром в сотню метров.
Потом лунолет стоял на корме среди громадных камней, а Рыбкин с
Васильевым вглядывались в темноту. Вдали из мрака выступала высокая скала,
озаренная прожекторами. Лагерь и освещенная площадка прятались в тени, но
ясно было, куда идти.
Потом они пробирались через нагромождение угловатых булыжников, светя
себе фонарями. Потом дорогу им преградил человек в тяжелом скафандре
высшей защиты.
- Дальше нельзя, - сказал он. - Радиация.
- Полагается вдвоем, - сказал селенолог. - Но поместимся. У вас такая
легкомысленная одежда...
Они втиснулись в тамбур. Действительно, селенолог в своем тяжелом
скафандре занял ровно половину объема, так что Васильеву и Рыбкину
осталось по четвертушке.
Когда открылся внутренний люк, они прошли в палатку и сняли скафандры.
Селенолог - его звали Черешин - оказался неожиданно миниатюрным. Не
верилось, что это он только что занимал больше всех места. Рыбкин и то был
крупнее, не говоря о Васильеве.
- Устал как собака, - признался Черешин. - Шесть часов в этой шкуре без
перерыва. Но интересно.
- Я, вы знаете, тоже устал, - сообщил Васильев. - Не вахта, кошмар. Три
ЧП в час.
- Но наше наверняка самое-самое, - сказал Черешин. - Чрезвычайное не
бывает. Неизвестно даже, кого позвать, чтобы разобрались. Ядерный взрыв,
но без цепной реакции. Да. Потом вам дадут скафандры, и вы сами посмотрите
на воронку.
- Мы ее видели сверху, - сказал Рыбкин. - Вы могли заметить нас перед
посадкой. Мы над вашими головами прошли.
- Ну, вверх мы не смотрели. И не видели ничего. Вы же беззвучно летели.
И пролетели очень быстро.
- Забавно, - сказал Рыбкин. - Вы нас не видели, потому что мы пролетели
очень быстро. Но, хотя мы летели очень быстро, мы все прекрасно
рассмотрели.
- Не понимаю, куда вы клоните, - сказал Васильев. - Я, признаться, уже
ничего не понимаю. Что за взрыв, вы определили?
- Нет. Картина такова. Есть воронка, сравнительно небольшая, но
глубокая. Никаких следов упавшего тела. Похоже, его и не было. Химический
состав вещества в воронке радикально отличается от обычного. Сплошные
остатки расколотых ядер, почему я и говорю, что взрыв был атомным.
Впечатление, будто почву облучали на ускорителе. И не чем-нибудь, а
тяжелыми ядрами. Физиков позвать - умрут от радости.
- Как на ускорителе, - задумчиво повторил Рыбкин. - А не могли атомы
упавшего тела разрушить атомы грунта? Не все равно, как их разгонять:
ускорителем или так?
- Что значит "так"? - спросил Черешин.
- Товарищ Рыбкин считает, что в Луну на громадной скорости врезался
чей-то межзвездный зонд, - пояснил Васильев. - Товарищ Рыбкин является
экспертом по вопросам внеземных цивилизаций.
- Понятно, - сказал Черешин. - Ну в принципе... Я, конечно, не
специалист... Но если скорость была действительно громадной... Скажем,
тысячи километров в секунду... Возможно, это действительно решение.
Другого я не вижу.
Он замолчал.
- Скоро нам возвращаться, - сказал погодя Васильев. - Подведем итог.
Есть два варианта. Первый - это атомный взрыв. Во втором мы автоматически
попадаем в ведомство товарища Рыбкина. С чем можно его и поздравить.
- Поздравлять меня рано, - возразил Рыбкин. - Дело в том, что меня
такой зонд не устраивает.
- О, - сказал Васильев, - это уже интересно. Почему?
- Сейчас объясню. Из технической характеристики радаров легко получить
нижний предел скорости зонда: около тысячи километров в секунду. Зная эту
цифру и энергию взрыва, получаем оценку массы сверху: не более нескольких
тонн. Это очень мало для зонда. И еще - почему он врезался в Луну? Неужели
он летел вслепую? Что же это за зонд - просто кусок металла?..
- Еще счастье, что он столкнулся с Луной, - сказал Черешин. - А если бы
с Землей?..
- С Землей? - задумчиво повторил Рыбкин. - А что? Отличная мысль.
Он немного помолчал и повторил:
- Просто отличная.
По возвращении в город Рыбкин освободился от скафандра с радостью.
Романтика романтикой, но работать в этой одежде круглые сутки, как
селенологи...
На месте дежурного сидел оператор Губенко из группы обработки. Когда
они вошли, он встал, уступая место хозяину.
- Как дела? - спросил Васильев. - Ракету нашли?
- Пока нет. Ищут.
Губенко обогнул стол и вышел. К шахматам, компьютерам и партнеру
Вадиму.
- А вы предсказывали массу новых событий, - сказал Васильев. - Но
ничего не случилось. Не так просто делать прогнозы.
- Вы правы, - согласился Рыбкин, устраиваясь в кресле. - Подождем.
Возможно, еще сообщат.
- Каких сообщений вы ждете?
- Например, о магнитной буре на Юпитере.
- Почему? Ах да, вспышка на Солнце. Но для бури еще рано. Бурю вызывает
не сама вспышка, а наряженные частицы. Они летят не со скоростью света, а
гораздо медленнее. Это как две волны, о которых вы рассказывали. Пока они
достигнут Юпитера... До Земли и то добираются не сразу.
- Вот именно. Но сообщение о магнитной буре на Земле вы приняли сразу
после сигнала о вспышке, без всякого запаздывания.
- Точно, - сказал Васильев. - Чудеса! А я не обратил внимания. Значит,
вы считаете, и на Юпитере... Сейчас проверим.
Он приставил к уху наушник.
- Европа? Дежурный по Системе. Рад приветствовать. Скажите, как там
Юпитер? Принято. Мы так и думали. Ну, было такое предположение. Что вы
говорите? Ладно, привет... Вы просто волшебник! Там вправду идет магнитная
буря. Самое поразительное - она началась еще до вспышки!.. Что вам еще
узнать?
- Свяжитесь с Марсом. Поинтересуйтесь, не падало ли к ним за эти сутки
что-нибудь крупное.
Васильев повиновался беспрекословно.
- Фобос? Дежурный по Системе. Как дела? Да. Принял. Слушай, есть
предположение, что к вам на Марс кое-что рухнуло. Пять тысяч тонн?
Принято. Дежурный знает все. Ладно, привет.
Теперь он смотрел на Рыбкина по-новому:
- Переходите работать к нам. Я говорю серьезно. Вы же можете нам
помочь! Например, с этой ракетой. Или телескоп. Куда он делся?
Обстоятельства похожи. Ракета исчезла бесследно, и телескоп бесследно. И
даже время примерно совпадает, всего десять часов разницы. Почему вы так
на меня смотрите?..
- Эврика! - крикнул Рыбкин. Он вскочил и выбежал в коридор.
Вернулся он через полчаса, испытывая желание прыгать на одной ноге.
Здорово, когда можешь все объяснить. Он нес с собой три листка бумаги. На
них было все. Абсолютно все.
Он даже не стал садиться в кресло.
- Вы так внезапно исчезли, - сказал Васильев. - Я, честно говоря, и не
надеялся, что вернетесь. Где вы были?
- Рядом, в зале обработки. У вас такой замечательный компьютер! Мы с
ним решали одну задачку.
- И как? С ответом сошлось?
- Конечно, - сказал Рыбкин. - По-моему, все мы с самого начала
заподозрили, что сегодняшние события связаны с межзвездным зондом,
появившимся в солнечной системе. Но после полета на ту сторону я составил
определенное представление об этом зонде. Некую схему, в которую все
вписывалось. Я уже знал, что именно упало на Луну и какая связь между
вспышкой на Солнце и бурей в магнитосфере Земли. Знал, почему буря
началась гораздо раньше, чем ожидалось. Представлял, куда девался
радиотелескоп. Исходя из этой схемы, я кое-что предположил, и мои догадки
- насчет Марса и Юпитера - подтвердились. Но это все. Как вы правильно
сказали, через одну экспериментальную точку можно провести сколько угодно
прямых. Второй точки у меня не было. Но потом она появилась.
- Мы же не получили ни одного нового донесения.
- Правильно. Просто я ошибся, не придав значения вашим словам, что
похищение ракеты абсурдно. Но когда вы сравнили исчезновение телескопа с
пропажей ракеты, мне стало все ясно. Знаете, что мы с компьютером сейчас
делали? Проводили прямую через две точки. Через ту, в которой исчез
телескоп, и ту, где пропала ракета. Результат представлен на схеме.
Рыбкин положил на стол свой первый листок бумаги. Васильев встал, и они
оба склонились над столом.
- Это план солнечной системы. Вот прямая, которую мы провели. Как
видите, она пересекает орбиты планет, но проходит вдали от всех, за
исключением Земли и астероида, на котором работал геолог. Это путь
межзвездного зонда, пронзившего солнечную систему. Когда я имел одну
точку, я не знал ничего. Теперь я даже вычислил скорость аппарата:
двадцать пять тысяч километров в секунду. Те, кто его послал,
интересовались главным образом Землей. Но и другими планетами тоже. При
подходе к солнечной системе от корабля отделились малые зонды. Их было
много - десять или больше. Два таких аппарата столкнулись с Луной и
Марсом. Взрывы фиксировались с других зондов: изучался химический состав
планет. Еще два пролетели в атмосферах Земли и Юпитера. Отсюда магнитные
бури, полярные сияния и другие явления. Один из зондов врезался в Солнце -
отсюда вспышка.
Рыбкин положил на стол второй принесенный листок.
- Потом компьютер выдал мне вот эту схему звездного неба. Это карта
области, откуда прилетел корабль. В центре звезда Эпсилон Эридана. Одна из
ближайших к нам звезд, всего три парсека. Мы давно подозревали, что у нее
есть подходящие планеты. К счастью, ее склонение невелико, поэтому
траектория зонда лежит почти в плоскости эклиптики. В противном случае он
не прошел бы через пояс астероидов и у нас не было бы второй точки.
Рыбкин передохнул и положил на стол свой третий листок.
- Вот карта противоположного участка звездного неба. Туда ушел зонд.
Сейчас он передает эриданцам собранную информацию, и, если направить туда
антенну, мы поймаем эти сигналы. Если направить антенну в обратную
сторону, мы услышим команды для зонда. Словом, космические лингвисты без
работы не останутся.
- Но что все-таки случилось с радиотелескопом? - спросил Васильев. - И
с ракетой геолога?..
- Это тоже элементарно. У вас на стене висит картина. Метеоритный
дождь, рой частиц, ворвавшийся в атмосферу. Как защитить межзвездные
корабли от метеоритов? Еще в прошлом веке нашли остроумное решение.
Впереди корабля на расстоянии нескольких сот километров создается облако
из мельчайших пылинок. Оно расчищает дорогу, уничтожая все, что
встретится. Очевидно, эриданцы пришли к аналогичному решению. Их защитное
облако уничтожило ракету геолога, а потом телескоп. Бесспорно, были
сметены сотни настоящих метеоритов, но никто этого не заметил.
- Да, - сказал Васильев. - Возразить нечего, логика безупречная. Только
жаль радиотелескоп. Он особенно пригодился бы теперь, когда известно,
откуда ловить сигналы...
- Не переживайте. Я уже говорил, наука требует жертв. Задачей этого
телескопа было поймать сигналы другой цивилизации. Мы думали, он устарел.
Но он задачу выполнил: принял свою порцию информации.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг