- Я все равно отправлюсь в Китай, - твердо заявил ученый дворянин. - Для
меня интересы науки превыше всего. К тому же, Берегуччо Ваноччо также
участвовал в первых опытах, имеет такой же запас философского камня. Эту
тайну уже никогда не удастся скрыть.
- И как долго продлится ваше путешествие?
- Вы хотите сказать, - прикусил губу француз и машинальным движением
погладил крышку шкатулки. - Вы предполагаете, что за эту пару лет успеете
получить полноценную выгоду из этого открытия?
- К тому времени, когда вы вернетесь, барон, ваш философский камень
превратится в корабли, леса, замки и мануфактуры. Для вас, как и для нас,
стоимость золота перестанет иметь значение.
- Но как я могу быть уверен, что обнаружу себя владельцем как минимум
половины всего этого, мсье Курст? Боюсь, мне просто не унести залога
такого размера, который потребуется в таком случае спросить.
- Мы оплатим ваше путешествие и дадим письменное обязательство, -
понимающе переглянулся с Болевым грузный купец, но Анри дю Тозон
отрицательно покачал головой: сумма сделки получалась слишком большой,
чтобы рассчитывать на действенность простого клочка бумаги.
- Я возьму на себя обязательство не совершать алхимических опытов, пока вы
не закончите свои закупки, - предложил француз, - или пока цены на него не
начнут падать. И продам вам столько алхимического камня, сколько вы
захотите купить, исходя... Исходя из трети стоимости золота, которое можно
получить с его помощью.
- Это слишком много, барон, - одновременно замотали головами почти все
купцы. - Новое золото нужно еще изготовить, оно все равно станет цениться
дешевле.
- Я предполагаю, что цена в одну десятую будет справедливой, - озвучил
общее мнение Курст Болев. - Риск слишком велик.
- У вас есть точный список дней и часов, когда возможна трансмутация в
вашем городе, - не согласился француз, придвигая шкатулку к себе поближе.
- Достаточно расплавить свинец, хорошо его прогреть, посыпать философским
камнем и можно разливать золото. Я могу согласиться на одну пятую от
будущего золота, но никак не меньше.
- Я покупаю у вас весь камень, - перекрыл общий гомон голос человека в
красном. Купцы дружно повернулись к нему, и богатый гость поднялся со
своего кресла. - Пусть будет одна пятая от возможного золота.
- Это большая сумма, - не веря своим ушам, пробормотал барон. - Думаю, вам
понадобится больше золота, чем во мне веса.
- Но ведь оно вернется с торицей? - вопросительно приподнял брови
покупатель.
- Разумеется, э-э...
- Волею Господа я являюсь епископом Дерпта, господин барон, - склонил
голову щедрый священнослужитель.
Анри дю Тозон увидел изумленно-восхищенный взгляд Регины, испуганный
взгляд ее мужа и возмущенные прочих горожан:
- Простите, господин епископ, - открыто воспротивился рижский купец Горов,
- но каждый из нас так же хотел бы приобрести немного этого порошка.
- Не возражаю, - неожиданно легко согласился священник. - Вы можете купить
столько, сколько сочтете нужным, а все оставшееся заберу я. Надеюсь,
господин барон, вы понимаете, что никто с собой такие суммы не возит? Но в
моем епископстве есть прочные, глубокие подвалы. Я прикажу своим воинам
проводить вас в замок и принять там, как дорогого гостя. Мне же крайне
необходимо совершить один визит, после чего я немедленно вернусь к вам и
мы проведем окончательный расчет. Вас устраивает такое предложение, барон?
- Вполне, - с уважением поклонился епископу французский дворянин.
- Сразу после рассвета охрана будет ждать вас у ворот дома, барон. У вас
есть конь?
- Еще не купил, мсье епископ...
- Они приведут лошадей для вас и вашего багажа. До встречи в замке, барон.
Дерптский епископ, не тратя время на изучение полученных в ходе опыта
слитков, покинул купеческий дом в сопровождении местного аббата. Алхимик,
проводив его вежливым поклоном, выпрямился и кинул на Регину торжествующий
взгляд. Какие невероятные совпадения преподносит порою судьба: всего
несколько часов назад он оценил эту женщину на вес золота - и вот теперь
может легко и просто оплатить за подобный каприз. Не удержавшись, он
обогнул ушедших в общие подсчеты торговцев и приблизился к хозяйке дома.
- Если вы не передумали, я жду письма, - тихо сообщила юная особа и громко
продолжила: - Курст, дорогой! Я устала, я пойду к себе.
Купец, занятый переговорами, не отреагировал.
- Вот так, - вздохнула Регина.
- Мне кажется, вы приносите удачу, - прошептал барон. - Теперь я не
расстанусь с вами ни за что и никогда.
Регина улыбнулась и, приподняв подол платья, направилась к люку. Анри дю
Тозон, окинув жадным взором ее высокую грудь и зажатую корсетом талию,
вернулся к столу. Помимо епископского золота он рассчитывал получить
хороший куш еще и с горожан.
Рыцарь
Воинский лагерь широко раскинулся на берегу мелководной Мятагузы. На
утоптанных площадках между высокими белыми шатрами горели костры,
распространяя вокруг запахи жаренного мяса, отовсюду доносились звуки
литавров и лютен, громкий женский смех и мужские голоса. Армия ждала
наступления.
Впрочем, ничего другого епископ Дерпта увидеть и не ожидал. Отряды из
городов Вильмы, Пайды и Риги, устав от вынужденного безделья и получив
деньги всего за два месяца службы, ушли по домам, рыцари Ордена,
исповедующие католичество, разошлись по своим фогтиям, и с сыном Готарда
Кетлера остались только самые преданные воины и местные ливонские дворяне,
частью связанные вассальной присягой, а частью отправившиеся в поход
просто развеяться от скуки. Обстановка лагеря с возможностью веселого
коллективного пьянства и разврата этих вояк вполне устраивала, а жалованья
за службу они все равно не получали.
О том, что епископ в сопровождении двух воинов въезжает в бивуак святого
воинства, а не цыганский табор, свидетельствовали только пара скучающих у
дороги караульных, да развевающиеся у шатров флаги с орденскими или
родовыми гербами. Караульные одетого в кардинальские одеяния гостя
останавливать не решились, хотя и под благословение не подошли, и гость
проследовал к центру лагеря, мысленно оценивая имеющиеся здесь силы. С
высоты седла было видно около сотни шатров. Это означало присутствие
примерно такого же числа благородных воинов, каждый из которых привел с
собой от двух до десятка простых латников. Получалось, что в целом под
рукой кавалера Ивана находилось немногим более полутысячи мечей. На
глазок, около семисот. Если усилить его кнехтами, уже марширующими назад в
лагерь, и епископской дружиной, получится вполне боеспособная армия. Сто
лет назад великий магистр Ульрих Югинген повел на завоевание Литовского
княжества одиннадцать тысяч воинов - но тогда ему противостояла
объединенная польско-литовская армия, а не дикие и обезлюдевшие после мора
языческие земли. Для взятия Новгорода полутора тысячного кулака вполне
хватит, а потом...
Дерптский епископ улыбнулся - потом он уедет в Рим, и отношения
затерявшейся в диких лесах армии и московского царя его уже не коснутся.
Маленький отряд остановился возле центрального шатра, его глава спешился и
шагнул внутрь. К чести кавалера Ивана, он всеобщему разгулу не предавался,
а изучал трактат итальянского алхимика Берегуччо Ваноччо об изготовлении
пороха. Епископ моментально вспомнил, как совсем недавно уже слышал имя,
вынесенное на обложку поставленной на пюпитр книги, и мысленно отметил,
что по крайней мере в знании современных ученых гапсольскому алхимику
отказать нельзя.
- Господин епископ?! - узнал гостя рыцарь, и с готовностью принял
благословение, поцеловав затем руку священника.
- Готовитесь к новым битвам, сын мой? - указал епископ на раскрытый
трактат.
- Если мы хотим привести язычников к истинной вере, то нам необходимо
знать их оружие, - с готовностью ответил командующие ливонской армией.
Похоже, он уже давно ждал этого вопроса и заранее к нему подготовился.
- Сие весьма похвально, - кивнул гость. - А приготовили вы сами пушечные
стволы для предстоящей компании? Или вы придерживаетесь мнения тех
итальянских и немецких военачальников, что считают артиллерию никчемным
азиатским изобретением, годным лишь пугать коней?
- Вы имеете в виду трактат Николло Маккиавели "Государь", господин
епископ? - приподнял брови сын Готарда Кетлера и тут же процитировал: -
"Лучше предоставить неприятелю ослеплять самого себя, нежели разыскивать
его, ничего не видя из-за порохового дыма". Преклоняясь пред гением
великого итальянца, я не могу не видеть, что произведенный низкородным
сервом выстрел из пушки способен уничтожить дворянина, одетого в самый
прочный современный доспех, господин епископ. Сей прискорбный факт побудил
меня приобрести для похода четыре бомбарды, отлитые в Гамбурге в прошлом
году.
- Вижу, вы хорошо образованы, господин рыцарь, - удовлетворенно кивнул
священник. - Это вселяет надежду в успех вашей компании. Вы не согласитесь
изложить мне план этого похода?
- Разумеется, господин, епископ, - молодой человек, волею судьбы
оказавшийся во главе армии заметно погрустнел. - После наступления морозов
мы двинемся на восток, обойдя Иван-город с юга возле Яма и Переволока, и
осадим город Ям. Этим мы отрежем русских в Иван-городе и поселения в устье
Луги от возможных путей снабжения и подхода помощи, разорим тамошние
деревни и понудим к сдаче. Взяв Ям, мы осадим Копорье. Захватив таким
образом все побережье Балтийского моря, Орден сможет продолжить развивать
наступление на Псков и Новгород, не опасаясь за тылы и имея хорошие пути
снабжения через Нарву и по реке Луге.
- Вы мыслите вполне разумно, господин кавалер, - признал глава Дерптского
епископства.
Увы, господин епископ очень хорошо знал, что основа этого плана таилась в
деньгах, полученных Готардом Кетлером и его сыном от ганзейских городов.
Купеческий союз расстался с золотом при одном непременном условии: в ходе
войны должны быть уничтожены построенные русскими купцами в устье Луги
селения, причалы и крепостицы, из которых они отправлялись в разорительные
для Ганзы торговые путешествия в Германию, Швецию и Данию, подрывая
монополию союза на связанные с русскими товарами прибыли. И тем не менее
план казался вполне разумным и выполнимым.
- Однако я не слышу бодрости в вашем голосе, рыцарь.
- От меня ушла вся пехота, господин епископ, - в бессильной ярости сжал
кулаки молодой командир. - Пехота пайдская, рижская, немецкие наемники. Я
потерял больше половины армии, еще не начав войны. Оставшихся сил хватит
разве для разорения селений на Луге, да попытке получения выкупа с Яма, в
обмен на уход назад без штурма.
Золото, золото, золото... Наемники ушли, ганзейское золото потрачено,
результатов нет. Для кавалера Ивану остался один-единственный шанс
оправдаться перед своими главными кредиторами: сжечь селения лужских
купцов. Ради этой задачи он уже готов отказаться и от захвата Яма, и от
обложения непроходимыми заслонами Иван-города, и от наступления на Псков и
Новгород. Как изменился мир! Еще совсем недавно исполненный благородной
идеей нести язычникам истинную веру крестоносец, оказавшись в трудных
условиях стремится только к одному: отработать золото никчемных безродных
торговцев!
Под холодным взглядом епископа молодой человек отступил к своей походной
постели, проверил ремень с висящим на нем длинным мечом, одернул белый
плащ.
- Я хотел начать наступление еще летом, - не выдержал наступившего
тягостного молчания рыцарь. - Разведать тайные тропы, обойти Иван-город и
неожиданно ударить на Ям, захватив его прежде, чем гарнизон успеет
подготовиться к осаде. Но начались дожди... В дождь эти проклятые Господом
земли совершенно непроходимы!
- Вы молоды, господин кавалер, - покачал головой гость, - и только
неопытность прощает вам эту ошибку. Разве отец не говорил вам, почему
Орден никогда не наступал на языческие земли вдоль побережья Балтийского
моря?
- Он говорил, что там не за что воевать, - пожал плечами дворянин. - Там
есть всего лишь несколько нищих деревень и очень много болот. Собираясь
начать наступление отсюда, я рассчитывал именно на внезапность. Русские
нас отсюда не ждут...
- И опять вы излагаете правильные мысли, господин рыцарь, - вздохнул
дерптский епископ, подходя к пюпитру и бросая взгляд на латинский текст. -
Но слишком свысока относитесь к людям, прожившим в этих местах не один
десяток лет. Если бы три месяца назад вы навестили одного местного
епископа и спросили его совета, то он бы ответил вам, что никаких тайных
троп между Мятагаузой и Яамойне не существует, никогда не было и быть не
может. Не может потому, что между Чудским озером и Балтийским морем земли
нет! Вообще нет. Здесь есть только болота, а на единственном проходном
месте стоят Нарва и Иван-город. Еще этот епископ сообщил бы, что русские
дикари незнакомы с благородными правилами цивилизованной войны и никогда
не платят выкупов, и что иной дороги к устью Луги кроме как мимо Яма нет,
а значит и безнаказанно разорить свои торговые селения русские вам не
дадут.
Молодой дворянин прикусил губу и стал внимательно вглядываться в
закрывающий вход полог, словно ожидал скорого прихода кого-то из
подчиненных.
- Сказать вам, о чем вы думаете, господин рыцарь? - мягко поинтересовался
епископ.
Кавалер Иван отрицательно дернул головой, но гость сделал вид, что не
понял его жеста и продолжил:
- Вы думаете о том, что теперь поздно поминать старые ошибки, что время
все равно упущено и покорение языческих земель более невозможно. - Епископ
деланно вздохнул. - А знаете ли вы, рыцарь, что ландскнехты уже
возвращаются назад в лагерь?
На этот раз командующий армией развернулся к гостю, да так резко, что
белоснежный плащ с нашитым на нем крестом взметнулся в воздух.
- Возвращаются?
- Мне показалось, господин рыцарь, - спокойно продолжил дерптский епископ,
- что из вас получится хороший, находчивый командир и вам можно доверить
войска. Однако, готовы ли вы со своей стороны следовать моим советам?
- Вы наняли немцев, чтобы вернуть их под мое командование?
- Вы получите назад своих жадных пехотинцев и пять сотен епископских
латников вместе с вассальными мне рыцарями и две русские шестифунтовые
пищали, захваченные Орденом в последнем литовском походе, если не станете
тратить время на ожидание того, чего быть никогда не может.
- И какой совет вы хотите дать, господин епископ? - ради возможности
увеличить численность своего войска более чем вдвое, сын будущего великого
магистра был готов почти на все.
- Вечера становятся все более и более холодными, господин кавалер, -
улыбнулся гость. - Скоро осенняя распутица уйдет под снег, а недавние реки
и топи станут самыми надежными путями. Военные походы в здешних местах
случаются или летом, когда по рекам и озерам можно дойти до врага на
лодках, или зимой, когда до врага можно дойти по льду. Но мало решается
передвигаться по тонкому, только-только появившемуся льду, который без
особого труда проламывает носом даже легкая лойма. Так вот, господин
кавалер. Дней через семь к вам сюда подойдут ландскнехты. После этого вы
сниметесь с лагеря и направитесь в мои земли, к рыбацкой деревне Кадавер.
Этот путь займет еще дней пять. Там, в местном монастыре, вас будет ждать
епископское войско и собранные со всех вверенных мне Господом земель
лодки. К тому времени, несомненно, уже начнутся первые заморозки и озеро
подернется самым первым, еще очень слабым ледком. Русские расслабятся и
перестанут ждать опасности до зимних, крепких морозов - когда лед окрепнет
и станет проходим для конницы и повозок. Но вы, мой рыцарь, мороза ждать
не станете и пойдете на лодках прямо сквозь тонкий лед. Вы высадитесь
севернее Гдова в нескольких милях, перережете дорогу из него к
Иван-городу, а потом осадите Гдов и возьмете его. Получится то самое
неожиданное наступление, о котором вы говорили, и гарнизон этой небольшой
крепостицы не успеет подготовиться к осаде.
- Я возьму ее в первый же день! - пообещал кавалер Иван.
- Надеюсь, - кивнул епископ. - Потому, что там вы захватите лошадей,
припасы и оставите за спиной крепкую базу, в которой всегда сможете
получить пищу и отдых. Когда лед окрепнет, именно туда мы станем подвозить
припасы и посылать подкрепления. В любом случае в ближайшие три дня вам
надлежит двинуться в сторону деревни Чернево, на восток от Гдова. К тому
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг