Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
Вспомни, как японские самураи в тысяча пятьсот семьдесят четвертом году на
испанцев наскочили. Ну и что? А теперь япошки на мечах не хуже запорожских
казаков рубятся. Четыре века прошло, не шутка. Так что, еще неизвестно кто
кому в чистом поле костылей навешает!
  - Ты что не понимаешь, Витя?! Это же немцы! Рыцари! Они непобедимы! Не
нам, лапотникам, с ними сражаться.
  - Нет, не понимаю, - пожал плечами Кузнецов, и потянулся за новым куском
гусятины.
  - Короче, так! - решительно ударил ладонью по столешнице Александр. -
Поели, и хватит. Уходим немедленно.
  Никто не шелохнулся.
  - Я кому сказал? Уходим!
  - Да нет, Саш, - покачал головой Комов. - Здесь и вправду спокойнее.
  - К тому же, - добавил Игорь Берч, - из истории неизвестны случаи
гражданской войны в рядах Ливонского Ордена. Значит, против нас никто из
местных воевать не станет.
  - Да они не против вас, они замок от вас освободят!
  - Эй, вы чего делаете?! - встрепенулся Кузнецов, увидев, как два местных
воина приволокли огромные охапки соломы и принялись разбрасывать ее по
полу.
  - Кровь засыпаем, господин... - удивленно остановился Клепатник.
  - Тебя как зовут, солдат?
  - Егором.
  - Так вот, Егор, - спокойным размеренным голосом сообщил Виктор. - Я
приказал вычистить пол, а не засыпать его новой грязью. Вы-чи-стить. У вас
тут столько грязи и земли, впору капусту сажать! Вычистить все да самого
низа! Хочу увидеть первозданный пол! Ясно?
  - Да, господин.
  - Очень хорошо.
  - Я ухожу отсюда! - повысил голос Великий магистр. - Кто со мной?.. - он
выждал несколько секунд. - Ну, смотрите. Вам же хуже будет!
  И напоследок, в качестве последнего, самого страшного оскорбления бросил:
  - Русские!
  Спустя четыре минуты Егор Клепатник закрыл за ним ворота, затем заглянул
во двор, взял там лопату и отправился в главный зал - мыть пол.

  Еще до того, как утренние лучи упали на поля Сапиместской фогтии или
просторы Балтийского моря, во влажные от росы ворота замка Дерптского
епископа постучал низкий человек в темной рясе. И он сам, и его напарник
подошли к дверям пешими, лица обоих тонули во мраке под глубоко
надвинутыми капюшонами. Пожалуй, ни один горожанин не отворил бы в такое
время дверь перед странными незнакомцами - и тем не менее, калитка замка
распахнулась едва ли не сразу после того, как стих стук последнего удара.
  Монах-привратник, почтительно склонив перед гостями голову, пропустил их
во двор, вновь запер калитку, заложив ее толстым брусом. Затем, засунув
пухлые ладони в широкие рукава рясы, отчего руки оказались сложены на
груди, монах скромно потупил взор и двинулся вперед, указывая дорогу.
Спустя несколько минут все трое вошли в полутемный зал с открытыми в ночь
высокими готическими окнами. Привратник молча указал гостям на
приготовленные у стола кресла и попятился наружу, притворив за собой
створки.
  Зал, все убранство которого составляла подставка для совка и кочерги, стол
и возвышающиеся вокруг него три кресла освещался только пляшущими в камине
языками пламени. В их свете предметы казались призрачными, нереальными,
постоянно меняющими формы. Сидящий за столом человек в коричневом
бесформенном балахоне так же, казалось, то появлялся, то исчезал,
скрываясь в тени высокой спинки. И только массивный золотой крест на его
груди постоянно продолжал светиться ровным желтым светом, то зависая во
мраке, то оказываясь на груди худощавого хозяина замка.
  Гости заняли свободные места, молитвенно сложили ладони на груди.
  - Наверное, вы совсем замерзли в дороге, господа, - с легкой хрипотцой
подосадовал хозяин. - Я прикажу принести подогретого вина.
  От неожиданного громкого мелодичного звона гости вздрогнули. Хозяин еле
слышно усмехнулся и поставил на гладко выскобленную столешницу серебряный
колокольчик. Буквально в тот же миг двери распахнулись, церковный служка
-мальчонка лет десяти в коротком подряснике - внес три высоких золотых
кубка, отрепетированным движением выставил их на стол и выскользнул так же
бесшумно, как и вошел. Стало понятно, что предутренних гостей ждали -
согреть и разлить вино так быстро просто невозможно.
  Незнакомцы переглянулись и откинули капюшоны. Под одним из них скрывался
пожилой человек с аккуратно выбритой тонзурой, а под другим - скуластый
остроносый мужчина лет тридцати с длинными соломенными волосами,
перехваченными тонким кожаным ремешком, который украшали узкие серебряные
заклепки.
  Неожиданно хозяин поднялся из-за стола и, сопровождаемый недоуменными
взглядами, ушел. Вместо него из темного угла за камином выдвинулся точно
так же одетый человек, похожего телосложения и того же роста.
  - Рад видеть вас, господин прелат и господин нунций, - откинул человек
капюшон и сел на оказавшееся пустым место. - Ваш визит большая честь для
меня.
  Он взял колокольчик двумя пальцами, словно боясь обжечься, встряхнул,
заставив его жалобно зазвенеть. Спустя минуту за дверьми заиграла музыка.
  - Ведь вы не желаете, что бы кто-то смог расслышать наш разговор, господа?
  - Вы весьма осторожны, господин епископ, - с явным одобрением кивнул более
молодой гость. - Теперь я вижу, что господин прелат сделал хороший выбор.
  - Да, я осторожен, господин нунций, - кивнул истинный хозяин замка, - а
потому, прежде чем начать разговор, предлагаю выпить за нашу встречу.
  Правой рукой он приподнял со стола бокал. В отблеске камина кроваво
сверкнул рубин одетого на средний палец перстня. До странного похожий
перстень оказался на среднем пальце и у пожилого прелата - а вот
относительно молодой посланник Римского престола поднял бокал левой рукой.
Дерптский епископ мгновенно насторожился, опустив левую руку за кресло.
Господин нунций ощутил изменение в настроении хозяина замка, но далеко не
сразу сообразил, что послужило тому причиной. После минуты напряженных
размышлений он, наконец, с облегчением рассмеялся и, приглашающе подняв
бокал, поправил волосы свободной рукой. На среднем пальце отразил каминное
пламя овальный рубин, - в ответ епископ растянул губы в улыбке, облегченно
вздохнул и тоже пригубил вино.
  - Рад видеть вас в своем доме, братья мои. Простите, что не приглашаю вас
к столу, но утро еще далеко. Думаю, до первых лучей мы успеем обсудить
наши дела и приступим к трапезе уже с чистыми помыслами и одной только
молитвой в душе. Что заставило вас проделать столь долгий путь в столь
ненастное время?
  - Беспокойство брат. Святой престол с тревогой смотрит на восток, на
беспокойную границу христианских земель с язычниками и надеется найти
здесь твердую опору, которая оградит истинную веру от нашествия диких
чужеземцев, глухих к слову божьему и спасительному кресту. Барон фон
Фурстенберг стар. Его сил не хватает, чтобы сохранить былую мощь
Ливонского Ордена, - неторопливо начал излагать послание папский нунций. -
Ордену нужен новый магистр.
  - В минувшем году орденский конвент поставил в заместители магистра брата
Готарда Кетлера, - любезно сообщил собеседникам дерптский епископ. - Он
опытный и очень умелый воин. Он просто великолепен в бою. Воина лучше него
нет во всей Ливонии. Скажу больше, братья. Рыцари ордена уже сейчас
называют его великим магистром.
  - А еще рыцаря Ивана, безродного ливонца, наподобие благородных дворян
получившего образование в Кельне и звание рыцаря в двадцать лет, открыто
называют его сыном, хотя брат Кетлер наравне со всеми давал Господу обед
безбрачия и клятву сражаться за святой крест, пока руки его смогут держать
меч, а глаза - видеть врага, - кротко дополнил характеристику будущего
магистра пожилой прелат.
  - Вы собираетесь его этим попрекать? - удивленно приподнял брови епископ.
- Неужели вы не знаете, что посланники еретика Лютера открыто призывают
рыцарей разрывать клятвы и брать себе жен? Что два рыцаря из каждых трех
уже именно так и поступили? Что оставшиеся верными обетам братья поступают
так только потому, что отсутствие жен позволяет им открыто предаваться
разврату прямо в замках и монастырях, пьянствовать и утопать в роскоши?
Боже упаси вас хоть одно слово произнести против этого рубаки, которому
они еще готовы подчиняться! Иначе они просто откажутся именоваться воинами
Господа и присвоят себе все орденские земли, до которых только смогут
дотянуться! Вы помните маркграфа Альбрехта фон Гогенцоллерна
Бранденбургского?
  Еще бы его не помнить! Став великим магистром Тевтонского ордена, десятого
апреля тысяча пятьсот двадцать пятого года этот рыцарь принял лютеранство
и тут же поклялся в верности королю Польши Сигизмунду Старому, который
признал его герцогом Пруссии с правом прямой или совместной передачи этой
вотчины по наследству. Фактически, маркграф нагло украл у Господа целую
армию, уничтожил многовековой Орден крестоносцев, просто-напросто присвоив
его себе! Сейчас никто не мог поручиться за то, что новый магистр
Ливонского Ордена не поступит точно так же - или сами рыцари,
воодушевленные чьим-либо поступком или раздраженные новыми переменами, не
начнут присягать датским, шведским или польским монархам.
  - Судьба Ливонии висит на волоске, братья, - озвучил горькую истину
дерптский епископ, - и если Господь не явит чудо, в ближайшие годы она
перестанет существовать. Ересь отравляет души здешних рыцарей, рабов и
горожан. Они отказываются платить церковную десятину, жгут католические
храмы и хуже того - православные церкви, из-за чего печерский келарь
вспомнил про невыплаченные за последние пятьдесят лет подати и требует их
немедленно...
  Тут хозяин замка спохватился, что сгоряча наговорил лишнего, оборвал свою
речь и припал к кубку с вином.
  - Однако в ваших землях сохраняется порядок, мой дорогой друг, -
успокаивающе кивнул, сверкнув гладкой, блестящей лысиной прелат. - Никаких
погромов, изгнания священников и обращения в еретическую веру за все годы
вашего епископства не случалось ни разу.
  - Близость русских земель и епископское войско в полтысячи мечей
успокаивающе действует на самые невежественные умы, - отказался от
комплимента хозяин замка. - Псковские язычники только и ждут повода, чтобы
опять напасть на здешние хутора.
  - Псковские и новгородские земли поразил мор, - с такой уверенностью
сообщил нунций, словно только что приехал именно оттуда. - Сейчас они не
способны к сопротивлению.
  - Вы так говорите об этом, брат, как будто ожидаете от меня содействия
лютеранам, пока у них есть шанс на удачу, - улыбнулся епископ.
  - Все как раз наоборот, брат, - без тени смеха покачал головой нунций. -
Святой престол ждет от крестоносцев Ливонского Ордена того, что они
сдержат свои клятвы, возьмут в руки освященные в храмах мечи и двинутся на
восток, освободив от язычества земли до нечестивого Новгорода, куда так
стремятся все здешние купцы.
  Дерптский епископ облизнул свои тонкие губы, задумчиво повел плечами,
потом все тем же презрительным жестом приподнял колокольчик и коротко
позвонил:
  - Арни, будь любезен, принеси письмо московского царя.
  Гости не видели, кому адресовалось это распоряжение, но вскоре под
каменными потолками гулким эхом отозвались торопливые шаги, и подросток,
приносивший вино, положил на стол длинный кнут, сплетенный из толстой
воловьей кожи.
  - Что это друг мой? - не понял папский посланник.
  - Письмо, - кивнул дерптский епископ. - Четыре года назад, когда по
наущению лютеранских посланцев заблудшие рабы Господа нашего Иисуса Христа
начали жечь католические соборы и церкви русских язычников, келарь
Псково-Печерского монастыря потребовал недоимки, не выплаченные за
последние пятьдесят лет. Великий магистр Фурстенберг, о сих долгах ранее
не вспоминавший, отправил тогда русскому царю Ивану послание, в котором
просил о встрече, дабы взаимные претензии обсудить. В ответ царь прислал
этот кнут. Чтобы помнил наш магистр, чем ему грозит непослушание, и о
повинностях своих с равным себе разговаривал, а к правителям московским не
лез.
  - Великий Господь, - перекрестился нунций, - какая дикость!
  - В прошлом году, - невозмутимо продолжил хозяин замка, - датский король,
воевавший с русскими два года за финские земли, поехал в Москву заключать
мир. В Новгороде его остановила грамота Посольского приказа, указывающая,
что царю о пустяках с вождями мелких племен говорить недосуг, и чтобы о
прекращении войны он договаривался с местными русскими купцами. Король
Фредерик после такого позора лютую обиду на магистра Фурстенберга затаил,
поскольку тот посредничество в переговорах обещал, обещал, но слова своего
не выполнил.
  Епископ тяжело вздохнул и продолжил:
  - Я понимаю, братья, в Риме, у ватиканского Святого престола кажется, что
именно там и находится центр земли, что именно там простерта длань
Господа, а все вокруг мелко и несущественно. Но мы живем здесь, под самым
боком у чудовища, способного в любой миг проснуться и подняться на ноги. В
самые лучшие времена своей истории Ливонский Орден мог выставить на поле
не более тысячи рыцарей и десяти-пятнадцати тысяч кнехтов. А царь Иван
шутя кинул на Казань сто пятьдесят тысяч воинов кованой конницы, не
переставая беспокоить литовские границы, воевать с Данией и держать
заставы против Крымского хана. Ливония существует такой, как вы ее видите,
только потому, что про нее забыли. Только потому, что мы время от времени
платим подати и никогда не трогаем русских границ. Ливонскому Ордену
никогда не удастся прорваться до Новгорода даже через пустынные северные
земли, а если и удастся - он не сможет его удержать. Достаточно Москве
просто посмотреть в эту сторону, и Орден просто прекратит свое
существование. Особенно теперь, когда для этого достаточно легкого толчка.
  - Святой престол понимает ваши трудности, епископ, - довольно сухим тоном
остановил эмоциональную тираду папский нунций. - Но он ждет от
крестоносцев Ордена подвига, в котором они клялись Господу, вступая в
братство. Они должны взять Новгород хотя бы на один день, и после этого
Бог простит их, даже если они сами сложат свои знамена под ноги языческому
царю и отдадут ему свои мечи.
  - Это поход столь важен, что ради него можно пожертвовать последним
христовым орденом? - удивился хозяин замка. - Даже если у него нет никаких
шансов на успех?
  - Этот год оказался крайне неудачным для Московии, брат, - нунций взял
кубок в руки и откинулся на спинку кресла. - Летом во Пскове и Новгороде
прошел мор. Очень страшный пор, полностью опустошивший их города. Мор
добрался до Старой Руссы, и сейчас этот город слаб. Порхов разорен
литовским набегом, Остров и Опочка осаждены.
  Посланник Ватикана настолько правильно и уверенно произносил названия
русских городов, что епископ понял: его гость знает о положении здешних
дел куда больше, чем можно было подумать.
  - Дорога на Новгород чиста, брат, - подвел итог мужчина, поправив ремешок
в волосах. - Христову воинству достаточно сесть на коней и пройти по ней
отсюда и до языческого логова.
  - Из Москвы сюда не придет ни один воин, - добавил от себя пожилой прелат.
- Мор, унесший столько нечестивых душ в Новгороде и Пскове забрался в
самое сердце дикарской страны и поразил царя Ивана. Вот уже больше двух
недель он лежит не вставая. Правда, он приказал казнить приехавшего из
Италии опытного врача, но это все равно не успеет ничему помешать. Король
Сигизмунд отослал тамошним боярам письма, обещая по праву кровного родства
сесть на престол и призывает приносить себе клятву на верность, Иван с
ложа болезненного требует присягнуть своему малолетнему сыну, бояре
Шуйские кричат о выборе нового царя, себя на трон пророча. Нет сейчас в
Москве никакого государства, брат. Разброд там боярский. Никто в северные
земли Новгороду помогать не придет. В самом же Новгороде князь Галонин в
сторону Литвы смотрит, бояре Кропоткин и Селечин, сам посадник согласны
литовскую руку принять. Многие готовы вместо Москвы нас в городские стены
запустить.
  Дертпский епископ промолчал. Он прекрасно понимал, какого кропотливого
труда стоило подготовить и свести воедино такое огромное количество
кажущихся случайностей, и теперь неожиданный фанатизм вернувшегося из
Кельна сына магистра Кетлера уже не казался ему странным. Орден был
подготовлен к последнему, самоубийственному, но неотвратимому удару на
восток, перед крестоносцами расчищена дорога, заблаговременно устранены
все препятствия, все ловушки, вытравлены враги и недоброжелатели.
Достаточно просто дать шпоры коню...
  Но почему сидящий перед ним прелат, личный духовник польского короля

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг