Только у них лодки стеклопластиковые, я видел.
- Какой там стеклопластик! Ты на это полюбуйся! - Валентин поднял со дна
одну из пищалей и протянул Косте. - Натуральный кованый ствол! Это же
сделать нужно постараться.
Росин принял тяжелое длинное ружье образца пятнадцатого-семнадцатого
веком. Граненый ствол калибром миллиметров двадцать - большой палец
влезает свободно. Грубо вытесанный приклад, запальное отверстие сверху.
Никакого спускового механизма не имелось. Наверное, чтобы выстрелить, к
затравке нужно подносить спичку. Для времени Александра Невского оружие,
конечно, неподходящее. Однако штука вполне аутентичная, под пятнадцатый
век сделана вполне аккуратно.
- А вот это посмотри... - "викинг" протянул мастеру бархатную куртку.
Росин подхватил ее - и чуть не выронил от неожиданной тяжести.
- Что это?
- Ты посмотри, посмотри...
Костя начал ощупывать бархат, с каждой минутой приходя во все большее и
большее изумление: на кожаную толстую основу оказалось наклепано по типу
"рыбной чешуи" множество толстых стальных пластин. Броню закрывал нарядный
бархат, закрепленный с помощью большого количества заклепок из, как это
называется в милицейских протоколах: "металла желтого цвета". Причем
металл не потемнел и не позеленел не смотря на то, что куртка имела весьма
поношенный вид.
- Да это же бригантина! - присвистнул Костя. - Или бриганта. По-разному
называется.
- С золотыми заклепочками, - скромно добавил "викинг". - Как думаешь,
сколько такая хрень стоит?
- Вот уж не знаю, - зачесал голову Росин. - Пятьсот лет назад на нее
рублей пятьсот серебром отдали бы. А сейчас...
- Тысяч десять долларов, - предположил Немеровский. - А если окажется, что
она века пятнадцатого, то и все сто.
- Хорошенькие штуки здесь на палубе валяются, - усмехнулся Валентин. -
Хоть бы в газету завернули, что ли. Чай, как новый "Мерседес" "весит".
Костя задумчиво потер одну из заклепок пальцем. Бриганта, это не такая
вещь, которая может попасть в чьи-то руки случайно. Пара таких хранится в
Эрмитаже, еще десяток в других музеях. Возможно, что-то есть у частных
коллекционеров. Трудно предположить, чтобы люди, изготовившие или купившие
такой раритет, от нечего делать развлекались мелким разбоем и убийствами.
Или, это "новые русские", уверенные, что смогут откупиться от любой
уголовщины? Тоже бред: будет всякая уголовная шваль, так легко идущая на
преступление, заботиться об аутентичности такелажа и оружия! Для
исторического моделирования помимо денег и желания необходимо еще немалое
знание и терпение. Просто "под настроение", ради минутной прихоти полное
снаряжение с пищалями, палашами и доспехами не соберешь.
- А чего-нибудь еще вам на глаза не попадалось? - поинтересовался Костя.
- Было, - кивнул Валентин, сунул руку себе за пазуху и извлек три
светло-желтых пергаментных листка, почти сплошь покрытых замысловатыми
рунами.
Больше всего Росина удивили не сами руны - какой только кабалистики не
повыдумывали в наше время; и не то, что знаки шли сверху вниз - всякую
тарабарщину поклонники Конанов и Толкиенов всегда любили записывать
китайско-японским манером. Его поразило состояние пергаментных листков.
Они казались совсем новыми, только-только выделанными из тонкой свиной
кожи.
- Почему ты спрятал их себе на грудь, ярл Хакан? - с подозрением
поинтересовался Костя.
- Да сам не знаю, - пожал плечами Валентин. - Что-то в них знакомое
показалось. Хотел потом рассмотреть поподробнее.
- Они лежали отдельно?
- Да, в шкатулке, - неохотно признал "викинг". - Там еще какие-то тряпки
валялись и несколько мелких монет.
- Угу, - кивнул Росин, перелистывая мягкие листки и неожиданно для самого
себя вздрогнул, наткнувшись на знакомые очертания: Финский залив,
Ладожское озеро и широкая изогнутая лента Невы. Примерно посередине
оказался любовно вычерченный остров, напротив которого красовалась бурая
клякса, странно похожая на высохшую каплю крови. Костя сложил непонятные
записи и вернул "ярлу". - Пожалуй, ты прав. Спрячь их подальше.
С холма послышались сердитые крики, ругань. Милиционер яростно отгонял от
деревни очередных любопытных, подошедших из лагеря.
- Можно подумать, содержимое этой лодки попало к нам прямиком из тысяча
пятисотого года, - тихо произнес "викинг".
- Пошли завтракать, Валентин, - предложил Росин. - Потом обсудим.
"Палатка мастеров", красовались на темно-зеленом брезенте выклеенные
медицинским лейкопластырем буквы. То ли Миша Немеровский вчера постарался,
то ли поручил кому, и человек с утра выполнил возложенную на него
обязанность. За складным столом -пластиковой столешницей на алюминиевых
ножках - собралось девять человек. От "Ливонского креста" пришли одетый в
длинный белый плащ с вышитым на спине огромным черным крестом "Великий
магистр" Александр, бессменно руководивший клубом уже семь лет со своим
закованным в кирасу оруженосцем; от "Глаза Одина" - Валентин и незнакомым
Росину паренек лет двадцати, от племени варау - вождь Длинное Перо и вождь
Мягкая Лапа, знакомые всем присутствующим по предыдущим играм и, наконец,
сам Росин с Мишей Немеровским. Именно в таком составе мастера клубов
должны были обсуждать план инсценировки сегодняшней высадки шведского
десанта и его последующего разгрома, договориться о дальнейшем проведении
фестиваля. Девятым участником планерки оказался Никита Хомяк, который
просто зашел вместе со всеми в палатку и устроился на краю деревянной
скамьи.
- Ну, - прокашлялся Росин, - я оказался организатором всего нашего
приключения, я первый и начну. Значит, сегодня после полудня сюда должны
были подъехать ребята с телевидения. Вот... Утром должен был приплыть клуб
"Ушкуйники" из Новгорода на своих лодках, и несколько лодок из Питера, из
яхт-клуба. Вот... Короче, соседняя деревня Келыма пропала, а то, что от
нее осталось, успели вырезать какие-то сволочи с палашами и пищалями.
Шоссе, которое проходило вдоль луга пропало, садоводство, что было чуть
дальше, тоже исчезло. Что еще? Телефоны все не работают, рации и
радиоприемники тоже. Нет бакенов на реке, пропали дачи на том берегу, а
поля заросли лесом. На острове тоже пропали застройки и появился лес.
Такие вот пироги...
- Что значит, "вырезали"? - переспросил "Великий магистр".
- Не "по-игровому", - мрачно ответил Росин. - Детям животы вспороли,
взрослым головы отрезали. По-настоящему вырезали, к следующему "циклу" не
оживут.
- От, блин, - округлил глаза оруженосец. - Так вот почему менты нас туда
не пускали... А кто вырезал? Откуда взялись?
- Кто, не знаю, - пожал плечами Костя. - Ночью на баркасе каком-то
приплыли, вылезли прямо у деревни и устроили себе развлекуху. С-суки...
Детей малых, как поросят...
- Может, чеченцы? - предположил Мягкая Лапа. - Они могут.
Одетые в кожаные штаны и рубахи, без аляпистых перьев на голове, с одними
только узкими лентами, удерживающими волосы, индейцы выглядели
единственными нормальными людьми среди закованных в доспехи и вооруженных
мечами, топорами и кистенями придурков. И рассуждения у них были
нормальные, естественные.
- В Чечне их прищучили, вот они сюда и явились, - добавил Длинное Перо. -
Попугать нас решили.
- Будь они в бронежилетах и с ножами, - покачал головой Росин, - я бы еще
поверил. Но ведь они в "железе" и с палашами приперлись!
- А может, татары? - предположил ливонский оруженосец.
- Ты татар не трожь! - моментально вскинулся "викинг" по фамилии
Хайретдинов. - Мы такого никогда не делали!
- Успокойся, Валентин, - усталым голосом попросил Росин. - Он все еще
думает, что это игра. И мертвецы игровые.
- "Татары", - презрительно хмыкнул "ярл". - Ваши хваленые рыцари младенцев
на пики нанизывали и послам языки рвали, когда мы уже триста лет как
дипломатическую неприкосновенность изобрелиxxxi. Дикари.
- А кто скорбным вестникам приказывал головы отрубать44?
- А кто животы мирным жителям вспарывал, чтобы проглоченные сокровища
найти45?
- Хватит вам, историки! - повысил голос Росин. - Нашли чем хвастаться.
Скажите лучше, чего нам сейчас делать?
- А чего сейчас? - пожал плечами оруженосец. - Подождем телевизионщиков,
да и устроим им бучу "под камеру".
- Ты чего, дальтоник? - не выдержал Немеровский. - Тебе только что
сказали: шоссе кировского больше не существует!
- Ну-у... Дорога-то какая-нибудь должна остаться?
- Болото там вместо дороги, - вздохнул Росин. - Нету ничего. Даже тропинки
никакой нет.
- Тропинка, положим, есть, - поправил его Длинное Перо. - Как раз там, где
шоссе лежало. От патрульного "УАЗика" начинается и вдоль кустарника идет.
- А я, вроде, не видел, - неуверенно попытался вспомнить Костя. - Трава, и
все.
- Малохоженная тропка, - повторил индеец. - На звериную тропу похожа.
- Я думаю, - подал голос Валентин, - нужно переправиться через Неву, и
посмотреть на той стороне. Может, там дорога уцелела. Подняться немного
вверх по реке, или вниз. Может, бакены и навигационные знаки только здесь
смыло.
- На чем?
- Да на баркасе разбойничьем. Весла там есть, парус и мачта на месте.
Управиться я, наверное, смогу, на яхте плавал. "Права", правда, получить
не успел. Менты встретятся - оштрафовать могут.
- Скажешь, у нас раненые и им нужна помощь, - отмахнулся мастер. - Давайте
так, мужики: для начала попытаемся просто осмотреться. Клуб "Глаз Одина"
на баркасе переправится на тот берег, и посмотрит, что происходит там.
Индейцы, если вожди не возражают, пройдутся по этой стороне и попытаются
найти дорогу, тропинки или признаки близкого жилья. Подозреваю, что мы или
ливонцы половину заметных для индейца примет прохлопаем. Ну, а мы
обеспечим горячий обед и будем ждать результатов. Или есть другие
предложения?
- Вечно бледнолицые норовят сесть нам на шею, - пробормотал Мягкая Лапа,
поднимаясь из-за стола. - Ладно, мы проведем разведку. От ваших глаз
действительно мало толку. Но пусть тогда ваши клубы заготовят дрова для
вигвамов.
- Ну что, Магистр, договорились? - перевел взгляд на Александра мастер.
- Ладно, заготовим, - согласился ливонец.
- Тогда соберемся снова сразу после обеда, - хлопнул ладонями по столу
Росин. - Может, к тому времени что-нибудь и выяснится.
Станислав Погожин сидел рядом с тихо посапывающим Рубкиным и пытался
представить себе, во что для него выльется вся творящаяся вокруг
чертовщина. Ну, то, что психи с мечами вырезали местную деревню, это он не
при чем. Здесь был старший наряда, он пусть и отдувается. А вот то, как
всех задержанных в сарае спалили... Это уже при нем. Хотя, конечно, ему
Степа приказал только не допускать на место происшествия посторонних. Он и
не допускал. Вот только кто тогда усыпил Леху и поджег сарай?..
Погожин вздохнул. Когда начнут искать крайних, отмазаться вряд ли удастся.
Древний закон любой службы гласит: чем тяжелее происшествие, тем больше
должно быть наказанных. Шесть или семь сгоревших означает, что под
расследование попадет весь наряд, плюс еще майору Тишкину неполное
служебное объявят, да еще в управлении кому-нибудь по взысканию повесят.
Ну а их... Под суд, наверное, не отдадут, но из "органов" выпрут наверняка.
Погожин вздохнул снова. Не то, чтобы он очень любил свою службу, но здесь
он уже привык, приспособился, надеялся на скорое повышение. А куда сейчас
безработному податься?
- Куда претесь?! - вскочил он, и решительно махнул рукой на пару очередных
любопытных, поднимающихся на холм. - Сюда нельзя! Уходите немедленно!
Парень с девушкой послушно развернулись, а Станислав пошел к кустам:
служба службой, а организм требует свое. "Слив воду", он застегнул
ширинку, оправил форменную рубашку - и тут его голова едва не раскололась
от страшного удара.
Сознание возвращалось медленно - и это оказалось большой удачей. Погожин
понял, что связан еще до того, как успел издать рвущийся из груди стон или
пошевелиться. Патрульный сдержался, сохраняя позу эмбриона и прислушиваясь
к происходящему вокруг. А не происходило, собственно, ничего: сухо
потрескивал костер, да деловито напева что-то мужской голос.
Станислав осторожно приоткрыл веки правого глаза. Сквозь щелку он смог
рассмотреть сидящего на круглом щите мужчину в грубых высоких сапогах,
одетого в ярко начищенный сверкающий доспех.
"О, Боже! - мысленно взмолился милиционер, закрыв глаз. - Пройти две
чеченские командировки без единой царапины, и попасться в плен каким-то
психам в двух шагах от собственного дома! За что?!".
Послышалось призывное ржание - в ответ неподалеку заржали еще лошади.
Патрульный различил чавканье от множества приближающихся шагов и остро
ощутил, как намокают от влажной земли рукав рубашки и правая штанина.
- Пошто ты здесь, Осип?
- Пару колдунов поймали, воевода! Василий с полонянинами послал.
- Прости мя Господи и помилуй. Обереги, обереги с них срежь немедля!
Зачаруют чухонцы, взоры отведут, морок нашлют... Прости мя, Господи, от
нелюди проклятущей!
Погожин подумал, что сейчас явно смотрят не на него и слегка приоткрыл
глаза. Неподалеку гарцевал на сером коне молодой парень в белой рубахе. На
миг милиционер понадеялся, что хоть этот нормальный - конь повернулся, и
стала видна сабля у него на ремне, продолговатый щит и подвязанный к седлу
шлем.
Мужчина продолжал сидеть на щите, задумчиво пощипывая короткую черную
бородку, а испуганно причитал дедок лет пятидесяти, тоже наряженный в
кольчугу с металлическими полосами на груди и с мечом на боку.
Беспокойство у старика вызывали двое хиппи со связанными за спиной руками.
Жмущиеся друг к другу, с длинными, кое-как подвязанными патлами, увешанные
множеством цветных кисточек, брелков, бисерных ленточек, амулетиков и еще
каких-то мулек, они и вправду напоминали каких-то странных дикарских
шаманов.
- Срежь, - распорядился мужчина.
Парень соскочил с коня, вынул засапожный нож и принялся деловито "чистить"
пленников. Падающие на траву разнообразные украшения дед торопливо сметал
к небольшому костерку еловой веткой.
- Волосы, волосы, - тихо напомнил он. - Ибо: "бритва не касалась головы
моей46".
Осип усмехнулся и несколькими решительными движениями обкорнал хиппи их
патлы. После того, как пучки волос затрещали в огне старик наконец-то
успокоился и продолжил свежевать тушку небольшой косули.
- Подсоби, - мужчина со щита поднялся, подтолкнул одного из хиппи к
березке и споро привязал тонким ремешком.
Затем парень сбил с ног второго хиппи, быстрым движением скрутил ему ноги.
Выпрямился, явно довольный собой.
- Хорошо, ступай, - разрешил мужчина.
Парень ловко запрыгнул в седло, погнал коня в лес. Погожин проводил его
взглядом и заметил неподалеку еще нескольких пасущихся лошадей.
Тем временем мужчина, явно бывший старшим в банде психов, подошел к
привязанному к дереву хиппи, внимательно посмотрел тому в глаза:
- Откель ты, чародей?
- Что вам от меня нужно? - неуютственно повел хиппи плечами. - Кто вы
такой?
- Засечник здешний, - снизошел до ответа мужчина. Имени, правда, не
назвал. Станислав воспользовался тем, что на него никто не смотрит, и
немного распрямил тело, меняя неудобную позу.
- Как твое имя, человече? - продолжил допрос главный псих.
- Гена... Евгений я... Сладков... - запинаясь, ответил хиппи.
- Из каковых земель?
- Здешний я, питерский. То есть, из города Санкт-Петербурга, улица Софьи
Ковалевской, дом двести сорок, квартира с-сто шестьдесят третья.
- Никак ганзеец? - удивился от костра старик. - А брешет по нашему знатно.
- Санктпертербург, - задумчиво повторил мужчина. - Не помню такого города.
Может, франкского племени лазутчик? Или ливонцы новую крепость учинили?
Где город твой? - снова обратился он к хиппи. - За морем он, или за
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг