На самом россохе40 у маленького бездымного костерка сидел на седле
кудрявый рыжий воин в простенькой кольчуге с зерцаломxxix и вдумчиво,
никуда не торопясь, обгрызал голубиные косточки. Птица явно была не
первой, судя по количеству перьев и костей, рассыпанных по траве.
Неподалеку два расседланных коня пощипывали травку, густо растущую в
редком березняке.
- Ты что здесь, Феня? - удивился опричник, поглаживая ладонью шею коня.
- Василий вчера ввечеру ладью на той стороне губы видел, - воин спешно
заглотил последние кусочки мяса, уцелевшие на ребрах, отбросил обглоданный
скелет и вытер пальцы о траву. - Он к горловине Ижоры поскакал следить, а
я к вам навстречу.
- Кто?
- На свенов похожи, - неуверенно предположил воин. - Голов десять торчало.
- Костер жгли?
- Толку-то? Темнело...
- Седлай своего гнедого, Феофан, - распорядился Зализа, спрыгивая на
землю, - поехали.
Пока рыжий засечник собирался в дорогу, остальные немного размяли ноги,
позволив лошадям пощипать травку, а затем все вместе устремились по
ведущей к Неве неизменно влажной тропе. Верст через пять ручей, ставший
немного шире, пришлось пересечь в обратном направлении, перевалить череду
поросших низким ивняком холмов. Под копытами больше не чавкало, кустарник
сменился березовыми рощами, перемежающимися с небольшими прогалинами.
Широкой рысью отряд преодолел последние версты и вышел к Неве точно у
устья Ижоры.
Василий Дворкин, так же, как и его напарник, предоставил коней самим себе,
и валялся на невысоком берегу среди коричневатых колосков спелой травы. Он
настолько расслабился, что скинул не только шлем, но и куяк.
Обернувшись на топот, он выплюнул недожеванную травинку и, недовольно
морщась, поднялся.
- Пару часов назад они мимо прошли, Семен. Тринадцать голов, все при
доспехах, две пищали. Кто такие, непонятно. То ли чудь, то ли жмудины, то
ли свены. На литовцев41 озорующих непохожи - драные какие-то, нечесаные.
Для корсаров ганзейских струг маловат. В Ладогу не войдут, новгородцы с
Орехового острова их сразу на дно пустят. Мачта, опять же, съемная. Думаю,
хотят они вверх по реке какой подняться, да селения встречные обхапать42.
Ижору мимо прошли, дальше двинулись.
- Проводник был?
- На местных никто не похож, - покачал головой Василий. - Дайте коням
отдохнуть, запарили совсем. Далеко против течения не уйдут.
Зализа послушно спустился с седла, мысленно гадая, куда сунется очередная
шайка из разбойничьих западных земель. Выше по течению в Неву впадала
Тесна. Речушка широкая, глубокая, для кораблевождения удобная. Но вот
течет она через такие топи, что вода в ней черная, как деготь. Первая
деревня на ней - аж в уделе боярина Харитона, и так далеко незваным гостям
не подняться, терпения не хватит. Хорошо бы шайку понесло туда - тогда их
можно просто подождать, а как покатятся вниз по течению, встретить острыми
стрелами. Кто-то из татей, может, и уцелеет, но больше на порубежье не
появится. Но если их понесет на Мгу... Тогда лихих людей надо ловить на
ночлеге и брать на копье...
- Эх, пик-то с собой нет! - хлопнул себя по батарлыгу Зализа.
- Ништо, конями стопчем, - прижался лицом к морде своего гнедого Феофан. -
Их всего чуть больше десятка.
- Ладно, седлай заводных, - решил опричник. - Скачем следом.
Река Ижора при впадении в Неву расширялась почти вдвое, но мелела раз в
пять. По податливому песку, уложенному течением в длинные продольные
волны, пятеро конников перебрались через нее и пустили коней в намет.
Горловину Ижоры от Тесны отделяло всего шесть верст лесной тропы, ведущей
по сухому, но изрытому оврагами берегу. Это заняло всего полтора часа пути
- но к этому времени к невским берегам подкрались сумерки, медленно
скрадывая дневной свет. Как ни хотелось Зализе продолжать погоню, но
пришлось разрешить привал. Засечники расседлали коней, насыпали им в торбы
ячменя, под склоном взгорка - чтобы не увидели с воды - развели костер.
Зализа стал разбирать свой мешок и обнаружил переложенных крапивой
копченых лещей. Рыба пришлась как нельзя кстати - не пришлось тратить
лишнего времени на жарку-варку. Лещей поделили на всех, запили яблочной
ухой и, распределив очередь сторожи, улеглись спать.
Перед рассветом, в самые студеные минуты ночи и в пору самых сладких снов
Зализу растолкал Осип, на этот раз одетый в толстый стеганный тегиляйxxx.
- Сеча, кажись, идет, воевода!
- Да ты чего? - оглядел безмятежно спящих товарищей опричник. - Где?
- Слушайте... - приподнял палец засечник.
Ночной воздух донес хлопки, похожие на очень далекие выстрелы из пищали,
чьи-то более близкие крики.
- Может, струг какой на свенов наскочил?
- Ночью?
Послышались новые хлопки, и зализа решительно вскочил:
- Поднимай всех, седлаем коней. Может, на привале тати кого застали.
Воины действовали с привычной быстротой. Не прошло и получаса, как они
переправились через глубокую холодную Тесну, доходящую коням выше стремян,
и наметом помчались вперед. Там в чистой небо поднимался столб дыма, и
теперь стало совершенно ясно - приблудившаяся из западных земель шайка
жгла какую-то деревню. Отдохнувшие лошади шли ходко и скоро стало ясно,
что дым поднимается где-то довольно далеко до Мги.
- Знаю! - вспомнил Зализа. - Есть там чухонское становище на два дома.
Только в кого они там стреляли?..
Шум сечи давно стих, и задолго до становища опричник, прихватив с собой
Агария, спешился и пошел вперед. Спустившись к самой воде, они пробрались
через растущий по наволоку43 густой кустарник к постоянно выкашиваемому
чухонцами лугу и...
- Господь, заступник наш всемилостивейший, помилуй мя... - испуганно
перекрестился дед. - Спаси, помилуй и сохрани грешного раба твоего Агария.
Опричнику Зализе тоже очень хотелось перекреститься, но руки его внезапно
онемели и не желали повиноваться своему владельцу.
А на поле перед дозором засечников стояло множество больших ярких кочек -
синих, оранжевых, алых, желтых. Между ними бродили люди: некоторые в
странных платьях, еще похожих на человеческие, но многие и вовсе непонятно
в чем! Впервые в жизни стоящие на берегу русской реки ливонские шатры
вызвали в опричнике не ненависть, а радость узнавания. Впрочем, помимо
ливонцев и людей в странных платьях, на лугу мелькали и воины в родных
русских доспехах.
- Это шабаш, воевода! - внезапно понял Агарий. - Ведьмы, колдуны... И
ладья эта на шабаш плыла, колдуна какого везла. Это же чухонцы, воевода.
Известное дело, колдуны они все, чародеи-нехристи. Шабаш затеяли. Бежать
надо, воевода! Заметят - в котов черных превратят, али в кабанов сальных.
Сперва кататься станут, потом сожрут сырыми...
С этими словами старый воин начал потихоньку пятиться и пятиться - в
какой-то момент его нервы не выдержали, и он кинулся бежать. Агарий мчался
со всех ног, не разбирая дороги, проламываясь сквозь кустарник, начисто
забыв, что всего в паре гонов его поджидает остальной отряд. Со всего хода
он наскочил на свою лошадь, отлетел на пару шагов назад и плюхнулся на
землю.
Спустя несколько секунд следом выскочил Зализа и с ходу несколько раз
огрел деда плетью:
- Ты что ломишься?! Дороги не видишь?! Выдать нас хочешь?!
Агарий сжался, потихоньку приходя в себя, и испуганно напомнил:
- Так колдуны ведь...
- Что вы там узрели такое?
- Три десятка русских дружинников, полста ливонцев, и еще полтораста
незнамо кого... - Зализа покосился на деда. - На колдунов похожи...
- Откель здесь? - удивился Василий. - Только одна лодка мимо засеки
проплыла!
- А может, остальные с Новагорода пришли? - подал голос Феофан. - О новой
измене с ливонцами сговариваются?
- Тогда струги их с той стороны от стойбища чухонского, - сразу ухватился
за первую правдоподобную мысль опричник. - Нужно обойти этот стан вкруг,
посмотреть.
Зализа поднялся в седло, надел и тщательно застегнул шлем:
- Только таится надо с ревностью. Услышат нас - не сдобровать.
Чухонцы ухитрились поставить свое стойбище чуть ли не на единственном
окрест сухом месте, и огибать колдовской стан пришлось густо поросшим
брусникой рыхлым торфяником, в который ноги лошадей проваливались едва не
до колен, но засечники прошли и приблизились к Неве кленовой рощей. Отсюда
хорошо виднелся берег со странными разноцветными холмами, шатрами, крытыми
шкурами шалашами. Однако на воде покачивалась одна-единственная маленькая
ладья.
- Воевода, - шепотом окликнул Зализу Осип и указал в просвет между
деревьев. Там по тропке с холма спускалось семеро... Даже непонятно кого:
у первого все темно-синее платье распиралось по всему телу какими-то
непонятными буграми: на руках, на груди, у живота, на ногах. Следом
двигались невероятно тощие, хотя и на голову выше любого из засечников,
девки в синих портах и тонких куцых душегреечках - таких куцых, что из-под
них проглядывал голый живот. Двое парней оделись в одноцветный скоморошные
костюмы, а самый последний постоянно выпускал изо рта сизый дымок.
- Колдуны, - часто-часто начал креститься Агарий.
- Никак к Ореховому острову потянулись, - прошептал Феофан.
Зализа облизнул сухие губы. К Ореховому острову означало: к новгородцам!
Опричник тронул коня, рощей вышел на тропинку и, таясь, двинулся следом за
чародеями.
Те двигались вперед, как зачарованные - не оглядываясь, не прислушиваясь к
происходящему вокруг, не стремясь скрыть звук шагов. Зализа начал
потихоньку сокращать расстояние, перестав бояться, что засечников заметят.
Отмахав немногим меньше двух верст, колдуны остановились на небольшой
полянке, сгрудились кучей, и опричник увидел, как изо ртов у всех повалили
дымы. Чухонские чародеи створили нечто непонятное, но наверняка - страшное
и гнусное. Возможно, накладывали порчу на здешние воды и земли, на людей и
правителей, изводили текущую по Святой Русь божью благодать. У Зализы
остро засосало под ложечкой, страшной судорогой свело живот.
- Изводят, - понял он, сатанея от катящегося со стороны колдунов ужаса. -
Детей и сестер наших изводят, жен и матерей.
Холодной, как колодезная вода, рукой, он сжал рукоять сабли и потянул ее
из ножен.
- Руби их, - приказал опричник тихим, словно утренний туман, голосом, но
его услышали все - и засечники почти одновременно кинули своих лошадей в
стремительный галоп.
Ха! Ха! Ха! - весело мелькал клинок мчащегося первым Зализы, и Семен
видел, что плоть колдовская такая же мягкая и податливая, как и у обычных
людей, чародеи состоят из тех же мяса и костей. Промчавшись до конца
поляны и уложив троих из них, опричник почти успокоился, развернул коня,
увидел, как взметнулись клинки над последней уцелевшей девкой:
- Нет, не трож! - крикнул он, но слишком поздно - стальные клинки
растерзали мягкую плоть, превратив ее в кровавое месиво.
- Эх, вы! - укоризненно покачал опричник головой, подъезжая к березе и
вытирая саблю собранной в горсть листвой. - Полонянина ни одного не
оставили! Кого про шабаш ныне спросить? Кого про связи с новгородцами
пытать?
- Так, воевода... - оглянулся за поддержкой на соратников Осип. - А кабы
она сглаз положила?
- Так бы и сняла! - отрезал Зализа, и воины с облегчением рассмеялись.
Страх с души спал. Им удалось без труда порубить семерых колдунов: стало
быть, и другие отнюдь не неуязвимы. Был бы клинок остер, да рука тверда -
и никакое чародейство не поможет задумавшим крамолу предателем.
- Будет язык, Семен, - заверил опричника Василий. - Сегодня же и будет.
- Снова пал идет, воевода! - вытянул Осип руку в сторону колдовского
стана. - Никак еще раз деревню жгут?
Зализа молча толкнул пятками коня и помчался к поднимающемуся в небо
столбу дыма.
Совет мастеров
- Пожар!!!
Костя повернулся к реке, увидел как сразу несколько человек вытянули руки
в сторону деревеньки. Над холмом плясали высокие языки пламени,
поднимались густые черные клубы.
- От, блин, да что же там такое! - сплюнул Росин и побежал следом за
Никитой, уже одолевшим половину пути от палатки.
Полыхал тот самый сарайчик, в котором милиционеры заперли задержанных -
бандитов, что разгромили деревню. Один из патрульных безвольно валялся на
земле, второй пытался его растрясти:
- Леха, вставай! Леха, чего тут случилось? Леха, это ты поджег? Леха, ты
чего, пьяный, что ли?
Алексей Рубкин только постанывал в ответ, не открывая глаз, да иногда
подергивал рукой.
- Что вы стоите?! - поднял милиционер глаза на сбежавшихся людей. - Туши
те скорее! Там же арестованные!
- Да нет там уже никого, Стас, - покачал головой Немеровский. - Вон как
пылает, не подойти.
- Да сделайте хоть что-нибудь!
Однако при всем желании никто не мог ни принести воды, ни попытаться
растащить горящее строение - пожарных щитов в деревеньке не имелось, ведер
поблизости видно не было, колонки или даже простого колодца никто
поставить не удосужился. А жаркое пламя уже заканчивало пожирать свою
добычу, заметно осев и частично рассыпавшись на скачущие по почерневшим
стенам угольки.
- Мать моя женщина... - схватился за голову патрульный. - Сколько же их
там было? Шестеро? Семеро? Ешкин кот... Все на меня повесят... Ты-то куда
смотрел!
Он снова затряс своего напарника, но Рубкин никак не отреагировал даже на
пощечины.
- Что вы тут столпились?! - неожиданно перенес милиционер свой гнев на
собравшихся вокруг людей. - Все следы затопчите! Покиньте место
происшествия! Немедленно!
Росин переглянулся с Немеровским, стрельнул глазами в сторону реки. Миша
кивнул, и они стали пробираться в сторону бандитской лодки.
Здесь уже активно ковырялись трое ребят в черных шароварах и свободных
серых рубахах - "берсерки" из "Глаза Одина".
- Ну, и чего нашли, викинги? - присел на корточки Росин.
- А, это ты, Костя? - повернулся на голос один из них, с длинным шрамом
через весь бок. - Привет.
- Привет, Валентин, - кивнул мастер. - Чего нашли?
Валентина Хайретдинова, он же ярл вольной викингской дружины "Глаз Одина"
Руг Хакан, Росин знал достаточно давно. Уже не раз сходились его
разбойнички с витязями "Черного Шатуна" на разных фестивалях и ролевых
играх - как впрочем, нередко они оказывались по одну сторону поля боя. Был
он парнем заводным, легко поддающимся на разные авантюры начиная от
банального "выпить" и вплоть до высадки на городском пляжи Луги с целью
захвата пленных и "крещения" язычников. По всей видимости, именно такими и
надлежало быть настоящим викингам. Судя по тому, что многие добытые
буйными северянами сокровища археологи находили в глубинах норвежских
болот - то есть, в местах, добыть откуда заныканный клад заведомо
невозможно - грабили викинги не корысти ради, а чисто по причине природной
непоседливости и чрезмерной гнусности характера.
Клуб "Глаз Одина" даже приступил к постройке своего собственного драккара
по добытым в дебрях интернета чертежам, но дело пока двигалось медленно.
- Чья лодка разобрались, Валентин? - поинтересовался Костя.
- Кто-то хорошо постарался, мастер, - покачал головой "ярл". - Весь
такелаж натуральный: пенька, конопля, парусина. Гвоздей тоже почти нет,
все собрано на шипах. Да чего там гвозди: ни одного полиэтиленового
пакета, или бутерброда в фольге нет нигде! В общем, не знаю, кого еще ты
приглашал на фестиваль, но подготовились ребята на совесть. Завидую, меня
на такую скрупулезность не хватает. Правда, тип суденышка непонятный.
Драккаром не назовешь, для кога маловат, для новгородской ладьи тем более.
Ботик какой-то, баркас с мачтой.
- Может, все-таки ушкуйники? - неуверенно предположил Росин. - Новгородцы
сегодня утром должны были на съемки приехать. Ну, и эти... С яхт-клуба.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг