Тогда она прибегла к угрозам:
- А то сама тебя вымою!
Пришлось мне подчиниться, и проделать с собой все, что требовала Рыбка,
под ее чутким руководством. Я отомстил ей все-таки - утопил этот дурацкий
кусок мыла. Не нарочно, конечно, оно само выскользнуло у меня из пальцев,
но Рыбка увидела в этом злой умысел, и едва не отправила меня вслед за ним
и вслед за моей несчастной одеждой. На дно этой гигантской ванны.
- Ты знаешь, что это последний кусок был?! - ругалась Рыбка.
- Да ладно! Мыло какое-то... Я в этом ватнике в любые морозы мог ходить
и холодно не было! А в карманах... ах, черт!
Там фонарик был и зажигалка почти новая! Ты меня всех сбережений лишила!
Мыло какое-то...
- Ничего, не бойся. Замерзнуть я тебе не дам. Я уже нашла, что тебе
одеть и с собой принесла.
Ну надо же, она все заранее спланировала!
- Он был такой длинный... в него заворачиваться можно было...
- Ты о чем?
- О ватнике!
- Еще одно слово о ватнике, и я тебя утоплю!
- Топи... мне уже все равно.
Рыбка выбралась на берег и, за неимением полотенца утопленного, как и
множество хороших вещей - принялась вытираться рубашкой.
Я сидел в воде. Понимал, что это глупо, но мне было стыдно вылезать.
Мое телосложение... В общем, по сравнению с ней, я выгляжу уродцем из
кунсткамеры: тощий, синий и дрожащий.
- А мне во что одеваться? - спросил я жалобно.
Рыбка вытряхнула из сумки какие-то вещи.
- Ну что, ты вылезешь, или мне тебе в воду кинуть? - услышал я ее
язвительный голосок.
Я вылез, согнувшись в три погибели и клацая зубами от холода.
Трясясь, как паралитик, стал натягивать на себя одежду.
Рыбка разглядывала меня с весьма скептическим выражением лица, поэтому
я очень удивился, когда услышал от нее:
- А ты ничего... красивый даже. Мордочка у тебя смазливенькая.
Откормить бы только...
Мне сразу Лариска вспомнилась. Эта тоже говорила, что я красивый, и,
что будь я постарше!.. Упаси меня Бог! Хорошо, что я не "постарше"! Мало
того, что она у меня никаких чувств, кроме сострадания, не вызывала, так
меня еще и Хряк убил бы.
- У тебя женщины были?.. А?
Да что же это такое! Нет, все, хватит с меня! Чтоб я еще раз связался с
девчонкой!..
- Мелкий! Отвечай!
- Нет! - процедил я сквозь зубы.
- Нет?! Вообще ни разу?! С ума сойти, тебе же шестнадцать уже! И с
Аластором у вас не было ничего?
Я едва опять в воду не свалился. В новой одежде.
- Ты спятила совсем?!
- Чего ты дергаешься? Я спросила только.
Я стоял несколько мгновений в глубокой задумчивости.
- А он что?..
- Не знаю. Подумала просто, чего он с тобой возится?
Чего он со мной возится!
А чего он действительно со мной возится?.. Ты мне нужен, Мелкий! А для
чего нужен - не говорит.
- Рыбка, а что ты вообще знаешь о нем?
- Да ничего почти. Он здесь до меня уже был. Все время с прежним
советником Великого Жреца якшался. Ну, с тем, которого убили.
- КОТОРОГО УБИЛИ ДВЕ НЕДЕЛИ НАЗАД?! - спросил я страшным голосом, -
ТОГО, ЧЬЕ ТЕЛО В МЕНТОВСКОМ
МОРГЕ НАШЛИ?!
- Ну да, а ты чего такой?..
- ОН БЫЛ СОВЕТНИКОМ ВЕЛИКОГО ЖРЕЦА?!
- Да, был. А ты не знал? Он был Аластором... Понимаешь, Аластор - это
не совсем имя, это звание. Аластор - это советник, исполнитель указов
Великого Жреца. Правая его рука, в общем-то.
У меня подогнулись колени, и я опустился на землю рядом с Рыбкой.
- А мне говорили, что это простой проповедник был...
- Все приближенные Великого Жреца называются проповедниками. А чего у
тебя такое лицо-то?
- Рыбка!.. А убийцу искали?
- Конечно. Великий Жрец вне себя был. Аластор... нынешний Аластор, тот,
который привел тебя, нашел убийцу дня через два после того, как тело было
обнаружено.
- Нашел?!
- Ну да. Проявил расторопность.
- И что с ним сделали?
- С кем? - рассеянный взгляд Золотой Рыбки был устремлен куда-то совсем
не туда... То есть... Она смотрела на...
Я заторопился с одеванием.
- С убийцей, с кем же еще!
- В коллектор сбросили, - проворковала Рыбка, проводя ладонью мне вдоль
позвоночника.
От этого движения, от этой вкрадчивой, почти нескромной ласки у меня
вся кожа покрылась пупырышками, а внутри словно пузырьки от шампанского:
взлетают и лопаются, щекоча нервные окончания! Я почувствовал, что снова
возбуждаюсь...
Рыбка заметила это и ехидно хихикнула.
Я разозлился...
Мне ли сейчас до этих глупостей?!
Сбросили в коллектор... Через два дня после того, как труп нашли!..
Значит, когда я умолял Кривого о спасении, убийца был уже казнен?! Я
ничего не понимаю!
- Рыбка, а там еще улика была...
- Точно. Какая-то штуковина... Газоанализатор что ли.
- Так эта штука убийце принадлежала?
- Мелкий, ты дурак что ли?.. Конечно, убийце!
Я запутался совсем... Это же мой был газоанализатор!
Точно мой!
- Рыбка! И убийца признался, что это был его газоанализатор?
- Нет, не признался. Но кто его слушать станет. Нашлись свидетели,
которые доказали его ложь.
- Значит нашлись люди, которые подтвердили, что это был его
газоанализатор?
- Конечно.
- Этих людей Кривой нашел?
- Кривой... Слушай, охота тебе во все это влезать?!
Меньше знаешь - крепче спишь! Чем говорить обо всей этой опасной
дребедени, могли бы сейчас с тобой поиграть...
Позабавиться. По-дружески. Невинно...
Взгляд у нее был весьма плотоядный - и чем только привлекла ее моя
хилая плоть?!
А я боялся до чертиков...
Осрамиться боялся.
Да и потом - другая забота у меня в мозгах свербила!
Я все еще не понимал. Какая-то мысль крутилась в моей голове, но я
никак не мог поймать ее и удержать. Мне нужно будет подумать обо всем этом
не здесь и не сейчас. Когда я останусь один.
Когда никто не будет жечь мое "мужское естество" наглыми и жадными
глазами. И чего ей надо от меня?!
Я же ничего не умею... Что до Кривого... Если я подумаю хорошенько - я
все пойму! Я чувствую, что разгадка где-то очень близко!
- Мелкий?..
Рыбка смотрела на меня настороженно, пыталась понять, о чем я думаю.
- Пошли отсюда, а? - сказал я, - У меня от твоего мыла все чешется.
- Ты что-то знаешь, противный Мелкий, - брезгливо фыркнула Рыбка, не
желая переводить разговор на другую тему, - Ну-ка, колись! А то я тебе
ничего больше не расскажу!
- Потом, Рыбка. Мне сначала подумать надо... о многом.
- Ты что-то знаешь про Аластора?
- Ничего я про него не знаю, в тот-то все и дело.
Когда мы шли назад, молчали оба. Я - потому что размышлял, а Рыбка -
потому что обиделась на мое невнимание. Ну и хорошо, пусть пока обиженная
походит. Не могу я ей всего рассказать, что знаю. Иначе плохо мне будет.
Кривой правая рука Великого Жреца... Советник... исполнитель указов...
Кривое второе лицо в империи...
Надо все вспомнить. С самого начала. С того дня, когда Кривой с
кабаньей ногой пришел... С того дня, как я труп нашел - ведь это один и
тот же день был. Стоп! Рыбка говорила, что Кривой и убитый хорошо знали
друг друга, что были они чуть ли не друзья... С какой стати Кривой был
радостным таким через несколько часов после его смерти? Мог не знать о ней
еще, конечно... Но совпадение, согласитесь, очень-очень странное. А что,
если Кривой убил прежнего Аластора? Чтобы занять его место? Это вполне
логично!
Ну и дурак же я! Умолял убийцу поверить мне, что не я убийца!
Конечно, он поверил! Он еще улыбался... Какой же я идиот! Ведь он и не
думал подозревать меня, наверняка уже нашел человека, которого подставить
собирался, и свидетелей подкупил!
"Можно было бы попытаться тебя спасти. Но трудно это. И опасно."
Какая сволочь!
Так, но это значит, что не потому он заинтересовался моей персоной,
чтобы Великому Жрецу отдать как убийцу. Значит, он с самого начала правду
говорил, что я ему нужен для чего-то.
"Ты должен будешь делать все, что я тебе скажу. Выполнять мои поручения
и молчать."
Для чего я ему нужен? Что я должен буду делать? О чем молчать?
Кривой убил прежнего Аластора...
Может быть, он сделал это с согласия Великого Жреца или даже по прямому
его приказу. Прежний Аластор мог мешать Великому Жрецу чем-то. И они
сговорились с Кривым, с тем, чтобы тот потом занял его место... Да, вот
это история! Еще бы я стал ее Рыбке рассказывать! Да я скорее умру!
Рыбка дулась долго, но так как я не особенно мучился по этому поводу -
согласитесь, не до того было - то она вскоре вернула мне расположение.
- Меня сегодня с женами просили посидеть, - сказала мне она, заходя
однажды утром в мою комнату, - Пойдешь со мной?
- С какими еще женами? - не понял я.
- С какими, с какими, Великого Жреца, конечно!
- А чего с ними сидеть?..
- Мелкий! Ты как будто вчера на свет родился! Что ж мне все тебе
рассказывать-то приходится?!
Я только пожал плечами. Не хочешь - не говори! Тогда иди одна.
- Женам Сабнэка по семь-восемь лет. Одиннадцать - самой старшей.
У меня отвалилась челюсть. Я смотрел на Рыбку с открытым ртом и не
знал, что и сказать.
О том, что она рассказала мне, я слышал уже краем уха от Урода - но
думал, что это какие-то его религиозные метафоры, и от Хряка - но он
отпускал только скабрезные шуточки по этому поводу.
Я не думал, что это НА САМОМ ДЕЛЕ так.
В нежных Рыбкиных глазах появилось что-то темное, тоскливое, она села
со мной рядом и шепнула на ухо.
- Я боюсь к ним ходить одна. Мне на них страшно смотреть.
- Они что... изуродованы?!
- Да нет... Я не знаю почему. Просто потому, что они маленькие...
Пойдем со мной. Пожалуйста.
Я пошел. Но мне тоже было страшно.
Жены Великого Жреца... Жены Сабнэка... Девчонки по семь-восемь лет...
- Их воровали для Сабнэка у родителей, - говорила Рыбка так тихо, что я
едва-едва различал ее слова, - Те, кому что-то нужно было от него,
приводили ему девчонок. Самый верный способ добиться от него всего, что
захочешь.
- А когда они подрастают? - спросил я так же тихо.
- Их отделяют от других и женщинам отдают, тем, которые с детьми ходят
милостыню собирать, чтобы они девчонок этих кормили и все такое. Только
они все равно в пещерах всегда сидят, никогда на улицу не выходят. Таков
приказ Сабнэка его жены, пусть даже бывшие, империи покидать не должны.
Никогда.
- А почему?
- Потому что видели слишком много. Представляешь, если вдруг сбежит и
расскажет что-нибудь людям сверху?..
Женщины, конечно, очень неохотно этих девчонок берут. Охота им кормить
лишний рот, который, к тому же, пользы никакой не приносит, но их, сам
понимаешь, не спрашивают.
- И что, они так и сидят в пещерах безвылазно днями и ночами, ничего не
делая?
- Ага. Но они быстро умирают, Мелкий. Не знаю почему.
Может быть, их кормят плохо, чтобы избавиться поскорее?..
Я чувствовал, что меня начинает бить дрожь от этих Рыбкиных рассказов.
- Сабнэку уже все равно, что будет с теми, кто ему надоел... Он их
жизнью не интересуется.
Я все-таки, наверное, сплю. Затянувшийся какой-то кошмар. Ну не может,
не может все это происходить в двадцатом веке под Москвой! Неужели эти
люди сверху такие идиоты, что не могут сообразить, что под самым их носом
делается?! Куда их дети пропадают?
- И все эти девчонки в Москве украдены?
- Как раз из Москвы ни одной и нет. Ото всюду их привозят, со всей
страны, только не из Москвы. Осторожничают.
- Со всей страны... Их что, так много?!
В пещере, куда мы вошли, их было восемь.
Восемь маленьких девчонок, тихо сидевших по своим углам.
Девчонок с недетскими лицами. Они все были очень миленькие и
хорошенькие... когда-то. Но эта серьезность на бледненьких личиках, эти
плотно сжатые губы... Кажется, будто взрослых людей, даже не просто
взрослых, а пожилых, прошедших все в этой жизни, заключили в маленькие
детские тела.
Мне было страшно.
Так страшно, как не было никогда. Даже когда Урод рассказывал мне об
убитом. То, что я испытывал сейчас - это был другой страх. Это был ужас,
это был кошмар. Как во сне. Да, не может наяву такого быть. Это искажение
реальности, это бред.
Девчонки почти не разговаривали между собой, а если и разговаривали, то
только о нем... о Сабнэке.
Никто из них не вспоминал о доме, о родителях, никто не плакал, не
просил, чтобы отпустили, они словно забыли все...
После того, как я находился с ними какое-то время, мне начинало
казаться, что у них просто стерли память, заставили думать, что они
родились здесь под землей, родились для того, чтобы принадлежать Сабнэку.
Что этот человек делает с ними?.. Если это вообще человек, в чем я,
признаюсь честно, сомневаюсь.
Я никогда не видел Сабнэка. Спрашивал у Рыбки, как он выглядит, и что
из себя представляет, но она не отвечала ничего определенного. Она
говорила только, что он огромный и черный...
- Негр что ли? - спросил я удивленно.
Она посмотрела на меня очень злобно.
- Сам ты негр!
Оказывается, как и все другие простые смертные, Рыбка никогда не видела
Великого Жреца, кроме как на Жертвоприношении. Там, где он живет, не
бывает никого, кроме самых приближенных, кому Сабнэк безусловно доверяет,
ну и жен, конечно.
А на жертвоприношении он, видите ли, огромный и черный!
Кривой знает, как выглядит Великий Жрец на самом деле... Но Кривого я
не видел с того самого дня, как он привел меня к Рыбке, да и особенно не
горю желанием его видеть.
Все последние дни перед жертвоприношением я думал о той женщине в
беленькой шубке. О той самой жертве, которая должна быть принесена.
- Где ее держат? - спросил я как-то у Рыбки.
- Она где-то у проповедников. Точно не знаю, где. Они ее как-то готовят.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг