Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
Средний  фон  преступности, если не считать Папиных жертв, дает нам тридцать
два  тяжких  за месяц. Это при условии нормальной, не очень напряженной и не
такой  уж  откровенно  ленивой  работы секуратории. Я обещал Папе, что брошу
все  силы  на  предупреждение тяжких - в течение, естественно, декабря. Но я
предлагаю,  наоборот,  заниматься  только  расследованием  преступлений  уже
совершенных.  С  этого  дня  оперативно выезжаем по вызовам только туда, где
уже  отпала  надобность  кого-нибудь  защищать,  а  на просьбы о помощи, что
делать, будем реагировать с некоторым запозданием.
     При этих словах его инспекторы-секураторы, естественно, зашумели.
     Как  так?  Не  оказывать  помощь  попавшим  в  беду?  И это говорит сам
шеф-секуратор! До чего же можно докатиться с такими мыслями?
     - Я  понимаю,  - сказал тогда Икс, - что сказанное мною звучит жестоко,
безнравственно  и  преступно. Да, я понуждаю вас к преступлению и готов идти
под  суд,  но  только  после  Нового  года,  когда  свора  Зануды перестанет
существовать.  Я  предлагаю  закрывать  кое  на  что  глаза, что вы и раньше
делали,  но  теперь не за деньги бандита, а за бесплатно, за то, чтобы город
наконец  вздохнул спокойно, чтобы больше не было страха, чтобы предотвратить
сотни  будущих  тяжких.  За  мир  в  городе,  вот  за что. Я приказываю, я и
отвечу. А пока прошу приказ исполнять.
     Тем  же  вечером  из  шестидесяти  восьми  штатных инспекторов при Иксе
остались  девять - остальные срочно подали в отставку. Им была дорога жизнь.
Эти девять были чудаками и денег от Папы не принимали.
     Они,  таким  образом,  стоили  дорого,  а Папа, как известно, отличался
прижимистостью.  Мог  же он хоть кому-нибудь не платить деньги. И приятно, и
экономия.
     Организация  Папы  узнала об отступничестве Икса через три минуты после
конца  его  тронной речи - ровно столько времени телефоны Зануды и Живоглота
были   заняты   -  руководители  вели  между  собой  деловую  беседу.  Через
пятнадцать  минут  Папа  Зануда  прибыл  к секуратории на трех бронированных
мерседесах для личной расправы с предателем.
     Он  видел  несколько  автоматных  дул,  торчащих  из  окон секуратории,
довольно  усмехнулся  (к  чести Папы надо сказать, что открытый бой он любил
так  же  самозабвенно,  как и тайны, - с подходом к противнику с тыла) и уже
поднял  руку,  чтобы  дать  сигнал к атаке. Но над дверью секуратории висела
картонка  с  крупно измалеванными ярко-красными цифрами - 986. Папа немножко
подумал  с  поднятой  рукой  (что  творилось  в  тот момент с Живоглотом!) и
сигнал  к  атаке  не  дал. Бой мог кончиться очень плачевно - числом 1000 на
некоем  экране  позади  шеф-секураторского  кресла.  Машины  развернулись  и
умчались  к проспекту Всех Исторических Дат, туда, где находилась резиденция
Папы.
     После   неудачной   попытки   атаковать   секураторию  Икса  Зануда  не
успокоился,  не  такой  он  был  человек.  Но  он  не  стал,  понятное дело,
прибегать  к  боевым  действиям.  Он взялся за телефон и позвонил другу, - а
друзей  Папа  Зануда  имел  сплошь  влиятельных. На этот раз он нанес звонок
самому  шефу  Центра  секуратории,  своему  бывшему  однокашнику по обществу
Движения  за  Введение. Если кто подзабыл, напомним: в свое время было такое
и  процветало  и  целью  своей  ставило введение Космического кодекса в ранг
официального  документа.  Под  эгидой  этого общества устраивались различные
международные  конференции,  сборы  в  фонд  помощи  первым  же найденным во
Вселенной  разумным  существам,  которые будут ниже нас по развитию, сборы в
фонд  обороны  от первых же найденных во Вселенной разумных существ, которые
по  развитию нас опередят и после контакта станут проявлять агрессивность, а
буде  агрессивности  они не проявят, то на этот случай собирались средства в
фонд  помощи  проведению  благожелательных встреч. Под руководством Общества
распространялись  соответствующие  брошюры, проводились платные и бесплатные
концерты,  читались лекции и так далее, и так далее, и так далее. Введенцы -
особый  клан людей, резко отличающихся от всего остального человечества тем,
что  они  введении.  Еще,  кажется,  они повязывали ботинки шнурками, носили
цепочки  особые  - что-то в этом роде. У них сильно развито чувство взаимной
поддержки,  их  братство,  поговаривали,  замешано  на  крови, уж и не знаю,
фигурально   или  буквально.  Поэтому  шеф  Центра  очень  внимательно  Папу
выслушал  и согласился во всем помочь. К тому же у Папы кроме него имелись и
другие  влиятельные знакомые, так что лучше с Папой было не ссориться. Сразу
после  звонка  шеф  Центра  издал  приказ  о  немедленном  смещении  с поста
шефа-секуратора  некоего  никому  не  известного  Икса  и его, опять же таки
немедленном  заключении  под  стражу.  Основания  были довольно вескими. Икс
обвинялся  в  полном  развале  дел  во  время шефства, во взятках, интригах,
барстве,  хамстве,  угодничестве,  формализме, травле подчиненных и горожан,
антиконтрольнических   настроениях,   приеме  на  службу  по  протекции  лиц
совершенно  некомпетентных, а то и вовсе с преступным прошлым; вменялись ему
также  в  вину  связь  с  представителями  городских преступных организаций,
торговля  детьми,  четыре убийства, шесть изнасилований, одно скотоложство и
халатность.
     Подумав  немного и вспомнив еще одного влиятельного знакомого, которому
мог  позвонить  Папа Зануда, шеф Центра объявил всем заинтересованным лицам,
что акцией задержания он будет руководить "лично сам".
     Акция  задержания  свелась  к  тому,  что  полчаса  целая  рота отлично
вымуштрованных   центр-секураторов   осаждала  секураторию  Икса.  Из  окон,
угрожающе  шевелясь,  выглядывали  автоматные и пулеметные дула: приспешники
Икса,  судя  по  всему, собирались обороняться. Ни одного выстрела, впрочем,
не  прозвучало пока, однако все были уверены, что они вот-вот воспоследуют -
уж  слишком  гневен  был  шеф  Центра, явившийся самолично руководить. Через
полчаса  к  месту  предполагаемого побоища прибыл бронированный мерседес, из
которого  вышел  крепко  сбитый  мужчина с лицом почти что киногероя, только
очень  уж  тонкогубый.  Сопровождал  его  чернявый,  юркий  и  настороженный
человечек  с  богемной  бородкой.  Шеф  Центра имел с ними непродолжительную
приватную  беседу, результатом которой явился отбой боевых действий. Юркий и
настороженный,   гневно   перекосив  и  без  того  не  слишком  симметричную
физиономию, энергично замахал кулаками в сторону секуратории и прокричал:
     - Мы еще встретимся, шеф-секуратор Икс!
     После  чего  все  начальство  отбыло  на проспект Всех Исторических Дат
ужинать  в  резиденции  солидного мужчины - как вы понимаете, у Папы Зануды.
Обед,  надо сказать, прошел более плодотворно, чем акция задержания. Икс был
заочно  низложен еще раз, его действия с этой минуты следовало рассматривать
как   преступные,   узурпаторские   и   противоречащие   целям  секураторной
организации.   Новым   шефом-секуратором   города   был   назначен  юркий  и
настороженный  (читатель,  несомненно, узнает в нем Живоглота - мы и сами не
понимаем,  какого  черта  понадобилась  нам  зашифровка,  по всей видимости,
сказалась  внутренняя,  интуитивная  потребность  следовать еще не познанным
литературным  законам).  Сначала,  правда,  пост  был  предложен самому Папе
Зануде,  но тот очень не любил секураторов. Власть, таким образом, перешла к
более   чувствительному,   но  менее  щепетильному  Живоглоту.  Папа  Зануда
поздравил  его  с назначением и похлопал по левому плечу. Живоглот изобразил
лицом жаркую любовь и благодарно осклабился.
     С  тем  шеф  Центра  удалился  к  себе,  и в дальнейшем мы уже о нем не
услышим  -  бог  с ним. Еще и по сю пору живы ему подобные. Мы все надеемся,
что они вымрут.
     Тем  временем  цифра  на  экране контроль-интеллектора поднялась еще на
два   пункта.   В  далекой  секуратории  Икс  радостно  потер  руки,  зануда
рассвирепел,  а  новоиспеченный  шеф-секуратор  от  благородного негодования
покрылся  желтыми  пятнами.  Вскоре стало доподлинно известно, что оба новых
тяжких совершены не членами организации.
     - Распустили  народ!  - в сердцах сказал Папа Зануда. - Ничего за душой
святого!
     И  в  городе  заработали  сразу две службы порядка: одна, возглавляемая
узурпатором  Иксом,  и  другая,  более  многочисленная, предводительствуемая
истинным  шефом-секуратором  Живоглотом.  Справедливости  ради скажем, что в
последней  порядка было не в пример больше, а эффективность ее работы просто
потрясала.  Все,  абсолютно  все преступные элементы города, по тем или иным
причинам  в  организацию  не  входящие,  на  следующий  же  день подверглись
визитам  добровольных  охранников  порядка  -  визитам  иногда  сравнительно
мирным,  а  порой  и  оставляющим  на  физиономиях посещаемых заметные следы
физического   воздействия.  В  городе  был  введен  комендантский  час.  Все
неблагополучные  семьи,  где  ревнивый  муж  или доведенная до отчаяния жена
могли  совершить тяжкое преступление, были строжайшим образом предупреждены.
Жителям  города  было  вменено  в  обязанность  непрестанно  следить друг за
другом.  По приказу Живоглота все спиртное после захода солнца запиралось, и
под  угрозой  самых  серьезных  репрессий,  частично  откладываемых до после
Нового  года,  лицам в нетрезвом состоянии запрещалось появляться на улицах.
Все  подозреваемые  в  наркомании или распространении наркотиков были срочно
из  города  изгнаны;  не  поощрялось  также  бродяжничество.  В добровольные
секуратуры  были  временно  рекрутированы все члены организации; специальным
приказом  им  были  подчинены  остальные  мужчины  города,  способные носить
оружие.  Существовал  также  приказ,  по  которому  Икса  и  его подчиненных
следовало   при   встрече  подвергать  легкому  избиению;  поощрялось  также
применение   мисдиминором   в   отношении  их  родственников  (так,  правда,
сложилось, что никто из них родственников не имел).
     В общем, началась веселая жизнь.
     Успех  деятельности  Живоглота превзошел все ожидания. За первые четыре
дня  его пребывания на посту шефа-секуратора не произошло ни одного тяжкого,
что  вообще-то  невероятно.  Папа Зануда, начавший потихоньку жалеть о своем
отказе   от  поста,  сказал  ему:  "Я  тобой  горжусь!"  -  и  оба  радостно
улыбнулись, честно и открыто глядя друг другу в глаза.
     Папа   Зануда   любил  своего  Анжело  -  странные,  поистине  странные
встречаются  характеры  у  людей. Вот казалось бы: при всей своей мягкости и
доброте  Папа  Зануда  считался  чрезвычайно  строгим руководителем; он даже
имел  обыкновение напускать на себя злобность во время бесед с зависящими от
него   людьми.   А   вот  Живоглота  любил.  Вероятно,  за  живость  натуры,
непосредственность  и  юношеский задор. Когда-то пробежала между ними черная
кошка.  Живоглота  уличили  не  более  и не менее как в попытке занять место
своего  благодетеля,  разумеется,  приняв к последнему соответствующие меры.
Папа  очень  обиделся.  Мы  разделяем егб огорчение, но з то же время должны
заметить,  что  такое  случается  порой в организациях: молодежи свойственно
стремление  выдвинуться. Папа даже решил поначалу принять к Живоглоту меры и
пригласил  его  на  воскресенье  к  себе домой - поближе познакомиться с той
комнатой,  где  хранилась  уже  небезызвестная  читателю  сковородка. Но был
Живоглот  всего  лишь  избит,  правда, избит крепко, мастерами своего дела -
Папа  Зануда  держал  в  организации только первоклассных специалистов. Злые
языки  поговаривали,  что  Живоглот  спасся  тогда  только  благодаря  своей
предусмотрительности  и  неким  фотографиям  в некоем сейфе, которые Папе не
хотелось  обнародовать.  Но  стоит ли всегда ходить на поводу у злых языков?
Мы,  например,  более  чем  уверены,  что причиной такому якобы неожиданному
прощению  послужили  Папина доброта и любовь к людям, особенно к Живоглоту -
тот  ему  был  как  сын.  Так  или  иначе,  юный  нетерпеливец  был прощен и
отделался  изгнанием  из  организации.  Побродив  немного  по свету, отведав
горьких  вольных  хлебов, так и не прижившись ни в одной из 'Конкурирующих с
Папой  Занудой  фирм (что да, то да - у Живоглота был нелегкий характер. А у
кого  он ангельский?), он вернулся в родную организацию и вскоре стал первым
Папиным  референтом.  Спросили  Папу  -  почему  он,  так ревностно блюдущий
чистоту,  принял  обратно  человека  с  несколько  пошатнувшимися моральными
устоями?  Ответ  был  таков:  человек  ошибся, но понял свою ошибку и больше
никогда  не  будет,  потому  что  дал честное слово. И Папа Зануда улыбнулся
своей   знаменитой,   по-доброму   искрящейся   улыбкой.   Таковы  люди.  Мы
отказываемся  понимать  их  чрезмерную мягкость, мы их за нее осуждаем, и мы
любим их за нее.
     Икс  некоторое  время  храбрился. Ничего-ничего, говорил он, еще больше
двенадцати  дней.  Не  может  быть, чтобы за это время не произошло каких-то
двенадцати   тяжких.  Пока  не  включено  управление  вероятностью,  на  нас
поработает  старая  добрая  статистика.  Но прошел и пятый день, и шестой, а
цифра  на экране контроль-интеллектора увеличиваться не желала - Живоглот со
своей командой творил поистине чудеса.
     Ему  нравилась новая должность. Окрыленный успехом, он подумывал теперь
поселиться  там,  где  ему  и  положено,  - в секуратории. И тот печальный в
любое  другое  время факт, что у секураторов Икса не было родственников, мог
в  данный  момент  только  радовать  -  очень  уж  стал  досаждать Живоглот.
Ежедневно   напротив   секуратории   выстраивались   с   утра  демонстрации.
Демонстранты  вели  себя в общем мирно, они в основном размахивали плакатами
и  скандировали  лозунги,  и  некому  было  их разогнать. Чего только они не
кричали!  "Узурпатор, убирайся из города!", "Хотим Анжело!", "Икс зарится на
чужое!",  "Проучим Икса!", "Зарвавшемуся бандиту- по шее!", "Икс, руки прочь
от  секуратории!"  Время  от  времени  по окнам бросали камни, тухлые яйца и
баночки  с  цветной  тушью.  Ближе к обеду приезжал на бронированном "фиате"
старого  выпуска Живоглот и произносил речь. Речи Живоглот любил еще больше,
чем принятие мер без применения технических средств.
     Слова   его   были  гладки  и  красивы,  интонации  -  проникновенны  и
убедительны,  голос  -  накален  и полон внутреннего достоинства. Каждая его
мысль  была  высока,  верна  и  исключительно приятна воображению. Его можно
было  заслушаться,  он  и  сам  заслушивался  себя,  а потому всегда говорил
чрезвычайно  долго.  И, повторимся, красиво. Когда он заканчивал, раздавался
обязательный   рев  восторга  (Живоглот  любил,  чтобы  окончание  его  речи
сопровождалось  ревом  восторга),  потом  молодцы  с  одинаковыми  глазами и
одинаковыми   подбородками,   со  всех  сторон  подпиравшие  демонстрацию  и
следившие  за  ее  посещаемостью,  строились  и  уходили,  после  чего толпа
рассасывалась моментально.
     Все  это  весьма  действовало на нервы секураторам Икса. Телефон вскоре
пришлось  отключить,  потому  что  неизвестные  лица  постоянно обращались в
секураторию  с беседами оскорбительного или угрожающего характера. Владельцы
магазинов,  бань  и транспортных средств отказались обслуживать узурпаторов,
подчеркнув  тем  самым  свою  солидарность  с  действиями  законных властей.
Кто-то,  правда,  бросил  им  однажды  в  раскрытое окно секуратории большой
сверток  с  продуктами  и  сигаретами, но больше уже не бросал, на всю жизнь
зарекся бросать.
     Одиннадцатого  декабря  им  отключили  воду  и  свет, и тогда Икс решил
покинуть  секураторию.  Двенадцатого  в опустевшее здание въехал Живоглот. А
узурпатор сбежал, сгинул бесследно - все очень смеялись.
     Живоглоту  на новом месте чрезвычайно понравилось. Например, он впервые
в   жизни   узнал   преимущества   пишущей  машинки  перед  автоматом  самой
распоследней  конструкции.  Он полюбил письменную форму - так иногда зреют и
не  проявляются  до поры артистические таланты у людей, загруженных рутинной
работой.   Он   с   головой   ушел  в  составление  пространных  инструкций,
категорических  приказов,  пугающих  объявлений, возвышенных статей и речей.
Глаза  его выпучивались еще больше, бородка энергично топорщилась; казалось,
что даже сидя в кресле шефа-секуратора он не столько сидит, сколько бежит.
     Таковы  творческие  натуры.  Они горят, они сжигают себя, каждую минуту
жизни  кладут на алтарь любимого дела. Непонятно было, как он спит и спит ли
вообще.  За  день  настрочить  целую  кипу  листов, распушить за нерадивость
человек  тридцать  -  сорок (и, заметьте, - поодиночке!), произнести речь на
митинге,    посвященном    введению    всеобщей    добровольной   секурации,
потренировать   руки,  ноги  и  зубы  для  грядущих  посленовогодних  забав,
провести  три  совещания  (вот  что  он еще полюбил!), пять летучек, десяток
инструктажей,   поучаствовать   вечером   в  обязательном  мозговом  штурме,
доложиться   Папе,   поговорить   с   ним   сугубо  конфиденциально,  просто
конфиденциально,  затем  доверительно,  потом  еще  при двух свидетелях и по
телефону,  пройтись  рейдом по окраинам города, провернуть еще тысячу разных
дел  и  учеба, учеба, учеба - ведь дело-то новое для него! Да разве под силу
такое обычному человеку?
     Члены  организации  ворчали,  вспоминая  о  тех славных временах, когда
характер  работы был несколько иным, некоторые даже заверяли жен и любовниц,
что  завтра  же  положат  на  стол заявление об уходе; с коллегами, впрочем,
обидами  не  делились.  Удивлялись несправедливости: за работу, во много раз
более  трудную  и  хлопотную,  чем  прежние занятия под началом Папы Зануды,
секураторам  положено  жалование  прямо-таки нищенское, ни в какое сравнение
не идут прежние их доходы. Странно, ох как нелепо и странно устроен мир!
     И  тем  не  менее  время  шло,  а  организация  работала превосходно: к
пятнадцатому  декабря  все  та  же  цифра  -  986 - красовалась на небольшом
экранчике  теперь  уже  Живоглотова кабинета. Она же красовалась на огромных
транспарантах,  развешанных  по  всему  городу,  и  сопровождалась  призывом
"Горожанин,  не  преступи!".  Скептики  -  ибо  скептики  есть  везде - были
посрамлены,  ни  один  их  прогноз  не  сбылся.  Уточним:  не  сбывался.  До
восемнадцати  часов  сорока  трех  минут  пятнадцатого числа. Живоглот в это
время заканчивал очередной мозговой штурм.
     - Думайте,  ребятки!  -  воспаленно  кричал  он  на  своих подчиненных,
пытаясь   передать   им  хотя  бы  частичку  своего  творческого  начала.  -
Пошевелите  мозгами,  проявите  инициативу.  Повторяю  вопрос: что вы будете
делать, если на ваших глазах группа мерзких насильников и убийц...
     - Уж сразу и мерзких... - пробурчал кто-то.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг