Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                                  
Роман Подольный. 

                         Необходимая случайность

   -----------------------------------------------------------------------
   Сборник "НФ-5".
   OCR & spellcheck by HarryFan, 24 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   Вечер был мой, только мой. Все они собрались  здесь  из-за  меня,  ради
меня, для меня. Сколько раз я повторял это себе! Не помогало.  Да,  каждый
тост на банкете был за мое здоровье, или за мои успехи, или за  мое  перо,
или... Правда, за мой талант у них хватило деликатности не пить. А  сейчас
все позабыли про меня, болтают, шутят, ухаживают -  равные  среди  равных,
таланты среди талантов - и что им тот, кто собрал сотню людей в  зале  для
редакционных совещаний! Профессора и заслуженные артисты, главные инженеры
и знаменитые писатели - им было хорошо друг с другом...
   Я вышел из зала на лестничную площадку.
   Волосы неправдоподобно сивого цвета, усы, видные даже со спины,  -  наш
замглавного. С кем это он?
   А замглавного говорил, вернее рассказывал:
   - Рядовой литсотрудник. Даже не рядовой. Бездарнее его я у нас не знаю.
У каждого ведь есть хоть проблески... Такой банкет?.. Ну, при  его  связях
чего не добьешься. Представляете - пришли пять академиков. Темы?  Темы  он
находить умеет. Только поэтому и держим. Да и тронь  его,  попробуй.  Сами
видите! - он ткнул локтем в сторону зала.
   И вдруг я испугался, что сейчас он обернется и  обнаружит,  что  я  асе
слышал. Ведь все это было обо мне. И все была правда.
   Опрометью - обратно в зал.
   Ага, Ира Панченко здесь! Как я ее раньше не  заметил?  Первая  балерина
мира! А все-таки помнит, кто ее свел с Улановой... Толя Глазков разошелся.
Читает ей стихи. Ну, кто подумает, что это ему  крупнейший  математик  США
прислал телеграмму...  Как  там  было?  Я  еще  с  этого  начал  статью  в
"Комсомолке"...
   "Дорогой профессор Глазков! Я потратил десять  лет  жизни  на  решенную
ныне вами проблему. Я полагал, что человеческий разум  слишком  примитивен
для нее. Счастлив,  что  оказался  неправ.  Когда  бы  вы  ни  приехали  в
Нью-Йорк..."
   А в деканате в ту пору деловито решали, можно ли принять данную  работу
студента третьего курса А.Глазкова в качестве зачетной - как же, ведь  она
была написана не на заданную тему. Впрочем,  о  последнем  я  не  писал...
Сейчас-то он действительно профессор. А  когда  мы  только  познакомились,
такой был парнишка - восьмиклассник. Помню, академик Панкратов  удивлялся,
зачем я привел к нему этого мальчика...
   ...Что-то я пропустил. Мои гости уже  несколько  минут  как  молчали  и
смотрели в дальний правый угол. Там, у высокого ящика размером со  стенной
шкаф, возился директор института кибернетики. Разошлись фанерные  створки,
и мы увидели за ними небольшую нишу в человеческий рост и над  нею  темный
экран с цифровой шкалой сбоку.
   - Сюрприз! - объявил кибернетик. - Я знал, друзья, что на вечер в честь
нашего Георгия соберутся самые разнообразные, но очень  талантливые  люди.
Счастливый для нашего института случай - мы ведь как  раз  создали  машину
для объективной оценки  таланта.  Не  буду  вдаваться  в  подробности,  но
прикидочные эксперименты показали, что  машина  как  будто  справляется  с
задачей. Сегодня здесь пройдет ее  государственное  испытание.  Кто  хочет
первым принять в нем участие?
   Я рванулся вперед.
   - Разрешите мне как юбиляру...
   Давно  я  не  видел  такого  растерянного  лица.  Кибернетик  торопливо
загородил мне дорогу.
   - Погодите, погодите, - пробормотал он.  И  тут  же,  оттесняя  меня  в
сторону, вырос рядом один из первой тройки, побывавшей  на  Марсе  -  Валя
Тройнин:
   - Уж дайте мне. - И решительно занял место у аппарата.
   Пока ассистенты возились с ним, сзади выстроилась целая очередь. Но мне
- пусть с шутками и комплиментами - так и не дали занять в ней места.
   Это было невежливо, в конце концов. Я  юбиляр,  они  здесь  ради  меня,
машина - благодаря мне... И вдруг  я  понял.  Все  эти  люди,  герои  моих
заметок, статей и очерков, мною прославленные, мною воспетые, не  считали,
что я им ровня. Для них, талантов, я был только  милой  посредственностью.
Но им-то я нравился. Они жалели меня. Случайность командировок  сталкивала
меня с этими людьми, вводила их фамилии в  репортажи  и  очерки.  А  потом
вступала в действие  необходимость.  Необходимость  сделала  авиамоделиста
конструктором ракет, победителя школьной олимпиады  -  академиком,  повара
Мишу - вот этим самым кибернетиком, доктором наук, директором института.
   Я смотрел на кибернетический агрегат, на нишу, в которой  сменяли  друг
друга гости, на экран, где плясала кривая.
   Вот ее высшая точка остановилась против семидесяти.
   - О, - сказал кибернетик, - отлично, дорогой профессор, ведь  все,  что
больше двадцати пяти - уже талант.  Конечно,  соотношения  здесь  условны,
но...
   У академика кривая прыгнула до  восьмидесяти  двух,  у  композитора  до
сорока девяти, подскочила до семидесяти шести у балерины и дошла только до
четырнадцати у писателя.
   Они веселились - все, кроме  писателя.  Интересно,  неужели  я  выгляжу
сейчас таким же мрачным?
   - А сколько у вас? - теребила кибернетика Ира Панченко.
   - Восемьдесят четыре, - краснея, ответил он.
   И тогда меня прорвало. Я вытащил из-за столика стул,  вышел  с  ним  на
пустое пространство почти перед аппаратом, повернулся  к  гостям.  Сел  на
стул верхом и заговорил.
   Говорил я, конечно, вежливо и нежно. Что мне оставалось?
   - Ребятки, - сказал я двум "марсианам", стоявшим поблизости. - Прощенья
мне надо у вас просить. Вы были мне  только  предлогом,  челябинские  юные
космонавты. Я приехал в командировку в  ваш  город  потому,  что  туда  из
Одессы переехала Люба. - Мои мысли прыгали. - В Одессе-то я открыл  школу,
где вообще учились одни таланты. Помню, долго пришлось в этом  убеждать  и
учеников и учителей. Вот академик Забелин стоит, он из этой школы как раз.
   - И я тоже, и я, - отозвались голоса из разных концов зала.
   - А мы? - спросил "марсианин". - Помню, мы  сами  удивлялись,  что  все
трое - из одного кружка юных космонавтов...
   - Кружок-то у вас был, честно  говоря,  не  лучше  и  не  хуже  других.
Стандарт. Писать не о чем. А  надо  ведь.  Я  и  стал  придумывать  всякие
фокусы.
   - Так уж и фокусы! Те упражнения, что  вы  предложили,  сейчас  повсюду
используются. И с приборами вы хорошо придумали...
   Но я уже повернулся к Мише-кибернетику:
   - Помнишь, Миша, барнаульский ресторан? Какой у  вас  там  был  мускат!
Нет, правильно я сделал, что командировку продлил.  А  оправдаться  чем-то
надо было. Вот мне и  пригодился  повар-изобретатель.  Как  говорится,  не
отходя от кассы. Помнишь, что ты там мудрил с цыплятами табака?
   - Так вот в чем дело? - расхохотался Миша. - А мне после  твоей  статьи
Крюков из комитета по изобретениям написал. И пошло дело, завертелось. Сам
не заметил, как готовить разучился. До сих пор не успел опомниться!
   Мне  хотелось  отомстить  за  свою   бездарность,   рассказать,   какие
случайности привели сюда - через театры и лаборатории -  каждого  из  моих
гостей. Случайности, представителем которых был  я.  И  я  вспоминал,  как
Валерку, ныне художника, меня просили отвлечь от несчастной любви,  как  я
на пари написал статью о самом неприметном из сотрудников  заготконторы  -
воспользовался его любовью к шахматной композиции (мастер  спорта  покивал
мне головой), как...
   Они слушали и смеялись. Да, все это были случайности. А за ними  стояла
- строго по Гегелю - необходимость.  И  я  замолчал.  Принесли  мороженое.
Общий разговор разбился. Я снова остался  один.  И  аппарат  -  тоже.  Все
желающие уже измерили свой талант. Даже ассистенты потерялись  в  толпе  -
разумеется, где-то около Иры Панченко.
   Секунда - и я был уже в той нише. Мягко защелкнулись контакты.
   - Зачем же вы сами?! -  укоризненно  выкрикнул  спохватившийся  Миша  и
замер с открытым ртом.
   - Я говорил, что она сломана, - торжествующе провозгласил в наступившем
молчании писатель. - Девяносто четыре! Вы хотите, чтобы мы поверили, будто
он великий журналист? Три ха-ха!
   Но кибернетик был серьезен как никогда.
   - Почему же журналист? Аппарат ведь  не  определяет  вид  призвания.  И
профессию тоже. Судя по всему этому, - он обвел рукой зал, - испытуемый  -
великий искатель талантов.
   - Тоже мне талант! - сказал я насмешливо.
   Но что я чувствовал...

Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг