никак не горстка надзирателей.
Несколько охранников погибли в первые же секунды рукопашной. Остальные еще
некоторое время держались, потом дрогнули - и вот уже доблестное войско
надзирателей, расстреливаемое победившими бойцами, позорно бежит с поля
боя. С посадочной площадки. С дороги к свободе.
Не знаю, сколько уцелело гладиаторов из тех восьмидесяти, что вырвались с
арены гладиаторского цирка. Вряд ли больше тридцати. Остальные погибли в
неравном бою. В бою с ножами против автоматов. Но эти тридцать выживших
обрели свободу.
Хотя до свободы было еще очень далеко.
Первый же поднявшийся с посадочной площадки валолет был сбит точно
выпущенной ракетой с одной из вышек, расположенных на стенах древней
крепости. Пылающие обломки подбитого аппарата рухнули на крышу дворца.
Второй валолет гладиаторов смог проскочить сквозь шквал зенитных орудий.
Хотя и сильно поврежденный, он сумел дотянуть до небольшого леса, на
деревья которого и упал.
За свободу еще надо было повоевать.
Я затащил так и не пришедшего в себя Стоуна в первый попавшийся
летательный аппарат. Осторожно погрузив израненное тело офицера в кресло
второго пилота и, закрепив его страховочными ремнями, включил двигатели.
Быстро пристегнувшись, оценил обстановку.
Валолет был обычный. Семиместный пассажирский. Неизвестной мне модели, но
что-то вроде "Эклибруса". Обычный, да не совсем. Шесть установленных на
носу ракет говорили об агрессивном нраве его бывшего владельца. А
турельная пушка, расположенная на крыше валолета в прозрачном куполе
стрелка, наводила на мысль о неспокойных трассах Пандерлоноса. Об этом же
напоминала и энергоброня, специально установленная на этой мирной, в
общем-то, машине.
Мысленно поблагодарив заботливого хозяина валолета, я активизировал броню,
включил антигравитационные двигатели и осторожно, стараясь не задеть
соседние машины, взлетел.
Монолитное строение замка серой скалой возвышалось над всеми
окрестностями. Возвышалось оно и над крепостными стенами, удаленными от
замка на сотню метров. Поэтому при старте у меня был некоторый запас
высоты. Запас, который необходимо было использовать с максимальной выгодой.
Я всегда считал, что лучшая защита - это нападение, и, едва валолет
приподнялся над площадкой, бросил его, словно тарнайского степного
коршуна, на ближайшую вышку охранников. Тотчас выпустил две ракеты. Затем
немного приподнял нос машины и, поднявшись повыше, запустил вторую пару
смертоносных стрел. И наконец, резко спикировав, выпустил последние две
ракеты.
Первую мою атаку охранники отбили без труда. Выпустив несколько антиракет,
они взорвали мои "подарки". Другие две ракеты оказались полной
неожиданностью для моих врагов, но, к их счастью, прошли мимо вышки,
основательно напугав засевших в ней охранников. Зато последние две попали
точно в цель. Они обе врезались прямо в основание вышки. Вышка охранников,
словно срубленное ударом умелого дровосека дерево, рухнула на стены
древнего замка.
Путь к свободе был открыт.
Стремительно пролетев над горящими останками вышки, я дал полный газ и
направил свой валолет на север. В сторону едва виднеющихся гор.
ЧАСТЬ II
ПОХИТЕПЬ УМОВ
Глава 9
Надо было поскорее удалиться от замка, пока нас не спохватились. Пока по
просьбе экс-герцога за нами не бросилась погоня. Погоня, поднятая с
ближайшей военной базы Пандерлоноса.
Горы были единственным спасением. В горах гораздо легче спрятаться от
преследования. Легче спастись. Но до гор надо еще долететь. Пока что внизу
мелькали лишь небольшие островки лесов и возделанные поля. Пейзаж не
радовал разнообразием. Редкие лиственные леса, небольшие речки, заплаты
возделанных полей. Людей не видно. Лишь однажды мелькнула и тут же пропала
небольшая ферма.
То, что людей нам на пути почти не попадалось, было к лучшему. Сейчас
всякий мог оказаться нашим врагом. Мы - беглые рабы, и не стоит говорить,
какое нас ждало наказание в случае поимки. Какие виды мучительной смерти
придумали бы поймавшие нас. Можно лишь сказать, что четвертование было бы
не самым жестоким из них.
Я вел валолет низко, почти над самой землей. Едва не касаясь днищем машины
верхушек деревьев. Стараясь не попасть в зону действия армейских радаров.
Леса попадались все реже и реже, пока наконец не исчезли вовсе. Внизу
широким морем раскинулась бескрайняя саванна, и я включил автопилот.
Выбравшись из кресла, занялся поисками медикаментов. Свободного места
внутри валолета было совсем немного, и я, ползая среди пассажирских
кресел, с трудом отыскал аптечку. Обычную - не автоматическую. Со
стандартным набором пластобинтов и лекарственных препаратов. Самым
действенным из которых сейчас была противовоспалительная мазь. Взяв тюбик
с мазью и несколько рулонов бинтов, я пробрался к креслу второго пилота.
Стоун до сих пор не пришел в сознание. Страшная рана на левом боку
перестала кровоточить, застыв одной сплошной коркой. На левую руку вообще
трудно было смотреть. Искалеченная правая нога выглядела ужасно.
Не зная, с чего начать лечение, я задумался. Первым делом надо было
удалить осколки игольчатой гранаты. Потом промыть дезинфицирующим
раствором рану и уже только после этого бинтовать. Удалить же все
иглы-осколки из тела Стоуна без специальных медицинских приборов я не мог.
Приборов, которых у меня, естественно, не было. А не удалив осколки, не
имело смысла бинтовать рану.
Вздохнув, я решил пока перевязать обрубок руки офицера.
Стоило мне прикоснуться к искалеченной руке Стоуна, как он тотчас пришел в
себя. Молниеносно окинув кабину холодным взглядом, он спросил:
- Где мы, Джаггер?
- В валолете. Мчимся на всех парах подальше от замка Карнава, - ответил я,
обрадованный, что Стоун пришел в себя.
Но офицер, похоже, нисколько не обрадовался тому, что чудом остался жив и
вновь на свободе. Казалось, он чем-то обеспокоен. Молниеносно ощупав
карманы шорт здоровой рукой, он вновь резко спросил:
- Где В-маршрутизатор?
Я не знал, что это за маршрутизатор такой, но, догадавшись, что Стоун
спрашивает о второй половинке таинственного прибора, протянул цилиндр
офицеру. Увидев прибор, Стоун еще сильнее помрачнел. Сжав в ладони темный
металл прибора, он неожиданно бросил:
- Поворачивай, Джаггер! Поворачивай назад в замок.
Я недоуменно посмотрел на раненого офицера. В какой замок? Он что,
рехнулся?
Но Стоун вполне понимал, о чем говорил. Он что-то сделал не так там, в
подземельях дворца, что-то недоделал и теперь стремился во что бы то ни
стало вернуться в логово рабовладельца - Вернуться, чтобы исправить свою
ошибку.
Понимая, что лишь нечто экстраординарное могло заставить офицера
произнести такие слова, я все же спросил:
- Ты в своем уме, Стоун? Куда возвращаться? В дружеские объятия господина
Карнава? Сейчас как раз самое время для неожиданных визитов. Я думаю,
экс-герцог уже успел подготовить нам теплый прием в камере пыток. Ты
когда-нибудь бывал в камере пыток, Стоун? Я вот недавно посетил эту
комнату и больше не хочу туда возвращаться.
Я думал, Стоун, вняв моим доводам, успокоится и поймет, что возвращение в
замок для нас равносильно смерти. Поймет и, кивнув головой, согласится с
моими доводами. Но вместо понятливого покачивания головой я услышал резкие
слова раненого.
- Бывал, Джаггер, и не однажды. И еще не успел позабыть ощущения голого
тела, когда с тебя живьем сдирают кожу. И тем не менее мы должны
вернуться. Во что бы то ни стало вернуться в замок и вновь проникнуть в
подвал дворца.
Посмотрев на Стоуна, как на умалишенного, я махнул рукой. Не обращая
внимания на его призывы повернуть аппарат назад, я спокойно стал
пробираться к небольшому, встроенному в стену холодильнику. Я тоже привык
рисковать жизнью, но я не самоубийца. Мы даже не успеем близко подлететь к
стенам замка, как охрана собьет нас. Рухнем вниз, словно подбитая птица.
Я собрался сказать об этом Стоуну и, раскрыв дверцу холодильника, бросил
взгляд на раненого.
Черный зев ствола автомата Крамера смотрел прямо мне в лицо. Стоун, полный
решимости действовать до конца, приказал:
- Поворачивай назад, Джаггер. Это приказ. "Ну, вот она, черная
неблагодарность, - думал я, стоя перед направленным на меня
энергоавтоматом, - спасай после этого людей от смерти. Я понимаю, конечно,
человек решил геройски умереть на камнях Пандерлийсского замка. Но при чем
здесь я? Зачем ему нужна еще и моя смерть? Нет уж! Никуда я не собираюсь
возвращаться. Что там смерть, что здесь. К чему тянуть резину?"
Я уже приготовился дать ответ Стоуну, как внезапный удар потряс наш
аппарат. Валолет сильно качнуло. Летательная машина неожиданно наскочила
на верхушку невесть откуда взявшегося в этом море травы высокого дерева.
Столкновение с деревом не повредило валолет. Качнувшись, он вновь лег на
курс. Зато от удара Стоун упал, потерял равновесие и, выронив автомат,
скатился на пол.
Я, спокойно достав две баночки лимонада и несколько плиток шоколада из
холодильника, вернулся в кресло пилота. Положив продукты на приборную
панель, вытащил автомат из-под потерявшего сознание Стоуна и, убрав оружие
подальше, вновь затащил бесчувственное тело офицера на соседнее кресло.
Больше не увидев поблизости деревьев и заметив, что горы почти вплотную
приблизились к нам, бросил постепенно приходящему в себя офицеру:
- Рассказывайте, Стоун. Рассказывайте, что это за такой В-маршрутизатор и
почему вам так не терпится попасть в теплые объятия господина Карнава.
Выслушав вас, я буду знать, как мне поступить.
Окончательно пришедший в себя Стоун, скрипнув зубами от одолевающей его
боли, спросил:
- Вы служили в армии, Джаггер? И если да, то в каком звании?
- Рядовой космодесанта в отставке Леон Джаггер. к вашим услугам. Третья
бригада космодесанта элитной дивизии "Непобедимых". Разведполк.
- Впечатляет, - на обычно непроницаемом лице Стоуна появилось выражение
крайнего удивления.
- Вы тоже служили? - спросил я в ответ.
- Я и сейчас на службе. Полковник армейской разведки Роджер Стоун. Кавалер
семи звезд и все такое прочее. Но сейчас не об этом.
Я замер, пораженный признаниями офицера. Семь звезд - это надо заслужить.
Я за всю свою службу был лишь дважды награжден этой высшей наградой. А
служба у меня была будь здоров. Прохлаждаться не приходилось.
- Отложим в сторону звания и регалии, - проговорил Стоун. Было заметно,
что каждое слово ему дается с большим трудом, но мужественный офицер, не
обращая внимания на боль, продолжал: - Ты, наверное, наслышан об этой
чудовищной планете, куда мы с тобой имели несчастье попасть. Наверное,
знаешь, что представляет собой Пандерлонос. Я согласно кивнул.
- В свое время много вашего брата космодесантника погибло на подступах к
этой страшной планете. Погибло в составе Седьмого Галактического флота.
Погибло, пытаясь освободить те миллионы несчастных, что томятся на этой
планете рабства.
- Да и армейских боевых кораблей потеряли тогда немало. Одних "Корон"
сожгли рабовладельцы больше двадцати, - согласился я, показывая хорошее
знакомство с предметом разговора.
- Да. Сожгли. Тогда мы еще не знали, что за неведомое оружие защищает
систему Голосса от вторжения. Защищает проклятый Пандерлонос.
- Сейчас знаете? - удивленно спросил я.
- И да и нет, - туманно ответил Стоун и, вновь скривившись от приступа
боли, пояснил: - Да - потому что оружие оказалось, в общем-то, давно
известным протонным излучателем. Правда, повышенной пробивной мощности, но
обычным излучателем. Нет - потому что убийственный поток протонов
доставлялся к кораблям при помощи неведомого нам тогда шлюза в
пространстве, проникая сквозь любое защитное поле. Как иголка протыкает
воздушный шарик, пробивал все наши защиты. А пробив силовое поле,
естественно, без труда уничтожал корабли.
Стоун сделал паузу, смертельно побледнев. Казалось, он сейчас потеряет
сознание, но офицер выдержал. Собравшись с силами, он продолжал:
- Ученые Федерации долгие годы усиленно работали над разгадкой феномена
такого шлюза в пространстве, и в последнее время нам удалось значительно
продвинуться в этой области. Мы поняли природу этого явления. Поняли,
почему гибли наши корабли. Все пространство системы Голосе, от крайней
планеты до самой близкой к светилу, от Нерона до Линоса, утыкано, словно
иглами, такими пространственными шлюзами. Шлюзами, выходы из которых
обнаружить невозможно. Невозможно никакими приборами. С виду это обычное
пространство, обычный вакуум. Никак себя не проявляющий. До тех пор, пока
вблизи от него не окажется вражеский корабль. И вот тогда параметры
пространства в этом месте резко меняются. Шлюз открывается, и по каналу в
подпространстве мчится мощный поток протонного излучения. И разлетается
неосторожно сунувшийся корабль на множество мелких кусочков.
Стоун, закрыв глаза, замолк. Мне показалось, он потерял сознание, но
спустя секунду полковник вновь продолжал:
- И этих шлюзов в окрестностях Пандерлоноса великое множество. Буквально
каждый километр околопланетного пространства содержит по одному такому
шлюзу. Шлюзу, соединенному подпространственным каналом с источником
протоизлучения. Вот этот-то источник и оказался слабым местом в обороне
планеты работорговцев. В момент уничтожения вражеского корабля, в момент
выплеска протоэнергии, подпространственный канал, соединяющий шлюз и
источник излучения, можно увидеть. С помощью специальных и очень
дорогостоящих приборов, но можно. И мы увидели, а увидев, ужаснулись. Все
пространство системы Голосе словно опутано клубком ниток. Невидимых
подпространственных ниток. Один конец каждой из них располагается в
окрестностях тринадцати планет системы, второй находится на одной планете.
На Пандерлоносе. В одну точку этой мрачной планеты сходятся все нити
подпространственных туннелей. На глубине многих километров. В центре
планеты. В сердце Пандерлоноса. И к этому сердцу ведет огромное количество
туннелей., Туннелей, через которые тянутся под-пространственные нити к
губительным пространственным шлюзам.
Стоун вновь сделал паузу. Затем, собравшись с силами, продолжил:
- Нам нужно было найти всего лишь один такой канал, чтобы уничтожить все
это осиное гнездо. С большим трудом, потеряв многих людей, мы нашли канал.
Нашли один из входов в гнилое сердце Пандерлоноса. В сердце, извергающее
смерть нашим кораблям. Ты сам видел этот вход. Там, за прозрачным куполом,
начинается путь к этой смерти. И чтобы уничтожить эту смерть, мы
изготовили специальный маршрутизатор. Построенный на тех же принципах, что
и убийственные каналы Пандерлоноса, он должен был помочь нам покончить с
источником протонного излучения. Маршрутизатор - это тоже что-то вроде
катушки с нитками. Катушки с невидимыми, подпространственными нитками.
Нитками безразмерными, но имеющими начало и конец. А-маршрутизатор -
начало этого бесконечного канала. В-маршрутизатор - конец. Я должен был
бросить одну половинку маршрутизатора в канал и доставить вторую половинку
прибора на один из кораблей Федерации, эскадра которых находится сейчас
поблизости от системы Голосе. Перед этим первую из них надо было
активировать. Но, судя по тому, что индикатор на второй половинке прибора
не горит, не сделал этого. Все, что я проделал, не имеет смысла.
А-маршрутизатор валяется сейчас на дне шахты бесполезной железякой и никак
не соединен со второй своей половиной. Никаким подпространственным
туннелем.
Стоун, вновь поморщившись от боли, подвел итог своей длинной речи:
- Необходимо вернуться в замок, спуститься на дно шахты, активировать
А-маршрутизатор и уже потом доставить вторую половину прибора за пределы
системы Голосе.
- Всего-то?! - Я покачал головой.
- Да, всего-то! - словно не заметив моей иронии, продолжил полковник. -
Уничтожение источника протоизлучения будет началом крупномасштабной
операции. Началом, без которого эта операция обречена на провал. Операция,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг