Казалось, на них со всех сторон враждебно надвигаются джунгли.
Подкрадываются деревья, ползут уродливые кусты. Возможно, зыбкий туман
создавал видимость движения или же растения Гемы на самом деле могли
передвигаться с места на место...
Разлапистые ветки, словно взявшись за руки, медленно кружились в
зловещем хороводе, уныло поскрипывали, пророча гибель.
- Подъем! - неумолимо бросал Кей, и они снова упрямо пробивались к
цели.
Через некоторое время им неожиданно повстречалось кладбище. Надгробные
плиты заросли мохом. Неряшливые ржавые пятна, точно бородавки, расползлись
по огрубевшей поверхности мрамора. Хитросплетение зеленых щупалец низвергло
изваяния с пьедесталов, присоски этого многоголового спрута впились в
гранит, будто в живую плоть. И все же - что вызывало удивление - город
мертвых пострадал в гораздо меньшей мере, чем города живших, столь
ненавистные природе...
Инта машинально расчистила изображение на одном из памятников и
отпрянула: это был ее портрет - прекрасное женское лицо с мальчишеской
стрижкой русых волос, насмешливым взглядом крупных зеленоватых глаз и
по-детски припухлыми губами.
"Чушь! Мистика! Мало ли случается совпадений, - прикрикнула на себя
девушка, почувствовав холодок в груди. - А вдруг это моя прапрабабушка..."
Не склонная к суевериям, она все же восприняла странно
материализовавшееся видение из канувшего в радиоактивную бездну прошлого,
как недоброе предзнаменование...
Пришла мысль, что развитие это вовсе не поступательное движение, в
котором все впервые, а накручивание повторяемых витков и каждый цикл для
любого его участника оканчивается одинаково - смертью и забвением. Ей стало
страшно. Она, пожалуй, в первый раз подумала о смерти не как о чем-то, хотя
и неизбежном, но в такой далекой перспективе, что глупо уже сейчас терзаться
по этому поводу, а как о вполне вероятном вскоре - через день, час или даже
минуту.
Инта поспешно догнала спутников. Ее вдруг потянуло к Кею, захотелось
загородиться им, как щитом. Она чуть было не взяла его за руку, но не
решилась, а только прикоснулась на ходу, словно заряжаясь энергией.
Кей взглянул удивленно, видимо, все понял, но ничего не сказал и лишь
скупо улыбнулся девушке.
"Неужели я в него влюбилась?" - вспыхнула в догадке Инта и поспешно
прогнала эту мысль, показавшуюся ей глупой и кощунственно неуместной.
А Кей тем временем думал, какой авантюрой обернулась их экспедиция. Не
зря он с самого начала был против. Горн не убедил его, не смог привлечь на
свою сторону. Но долг есть долг.
Корлиса еще можно понять, он ученый, а ученых Кей не слишком высоко
ставил: это они довели Гему до катастрофы. Для них главное - сделать
открытие, а чем оно обернется в будущем, они не задумываются... Но Горн, с
его-то опытом, знанием жизни!
Кто кого должен спасти, База Гему или Гема Базу? Несколько тысяч
человек на орбитах действительно лишены будущего. Но пусть даже окажется,
что Гема пригодна для жизни, - как возвратить на нее космических
переселенцев? Нужны сотни кораблей или, на худой конец, тысячи
энергоскафандров, а где они?
Значит, неизбежно придется отбирать. Кого, по каким критериям? Самых
сильных, самых умелых, самых талантливых? А остальные? И среди них женщины,
дети, старики?
Нет, не позавидует Кей тому, кто возьмет на себя этот нелегкий и,
скорее всего, неправедный выбор... Да и как он может быть праведным?!
Бесплодные размышления были не в характере Кея. Он чувствовал, что
изменяет себе, пытался отогнать назойливые мрачные мысли, которые только
отвлекали от дела. А дело всегда оставалось для него делом, каким бы
безнадежным ни выглядело.
К счастью, спутники космокурьера не догадывались о его переживаниях.
Внешне выглядевший невозмутимым, неразговорчивый и замкнутый, он казался
неспособным на них. Бесстрастность и бьющая через край самоуверенность Кея,
хотя и раздражали Корлиса, все же действовали ободряюще. Тем более, что и
ему, и Инте было сейчас не до эмоций: безмерное физическое напряжение
подавило все чувства, кроме одного - во что бы то ни стало выдержать,
вытерпеть, дойти!
Гигантские уродливые деревья, а особенно невообразимо разросшиеся
кустарники делали почти невозможным каждый следующий шаг. Они шли вопреки
этому "почти". Ножи приросли к рукам, впаялись в ладони, и режущий луч
словно исторгался самим сердцем. Шаг... второй... третий... Луч влево, луч
вправо...
Большой Сонч совсем недалеко, в десятке миль. Все чаще встречаются на
пути остатки каких-то сооружений, расплющенные, бурые от ржавчины, проросшие
зеленью металлические конструкции. Лучи обрушивают их, и падая, они
рассыпаются, ложатся под ноги грудами мелких обломков. В воздух взмывают
тучи едкой пыли, и тогда дышать становится особенно трудно.
Лишь близость цели поддерживает силы. Шаг... еще один... еще и еще...
- Инта, не отставайте! - оглянувшись, крикнул Кей. - Инта, где вы?
- Где вы, Инта? - эхом повторил Корлис.
Девушка исчезла.
4
Инта
Она шла за Кеем и Корлисом, которые выжигали просеку, проход, лаз -
называй, как хочешь, - в упругой, сопротивлявшейся вторжению зеленой массе.
Слышались свист, хруст, тяжелое дыхание мужчин. Иногда пружинящие ветви
хлестали ее по голове. Уклоняясь от очередного удара, Инта сделала шаг в
сторону и рухнула вниз.
Спустя какое-то время девушка очнулась, однако продолжала лежать в
странном оцепенении. Ей не было больно, и не то что она не могла
шевельнуться, просто не хотелось ни двигаться, ни кричать, ни даже думать.
Сознание как бы расслоилось. И одним слоем было настоящее, а другим -
прошлое. Настоящее отодвинулось в глубину, стало расплывчатым фоном.
Относящиеся к нему мысли перепутались, она уже не управляла ими, а безвольно
подчинялась их навязчивому течению. Ей не удавалось свести воедино этот
рассыпающийся мысленный калейдоскоп.
Зато прошлое обрело сиюминутную реальность, своей упорядоченностью и
яркостью создавая эффект присутствия. Это не походило на воспоминания. Инта,
не покидая окончательно настоящего (она отдавала себе в том отчет), раз за
разом погружалась в прошлое и оставалась там до тех пор, пока не наступала
недолгая пауза, после которой, словно видеосюжет, воссоздавался очередной
эпизод ее жизни...
... Ей двенадцать лет. Она в скафандре (в этом возрасте каждый впервые
получает обычный, не "энерго", скафандр). Воспитательница ведет их группу на
экскурсию. Сейчас перед ними откроется до сих пор запретная дверь в космос.
В промежуточном отсеке навстречу им тяжело ступает человек, и они
прижимаются к стенам, давая ему дорогу.
- Кей, тот самый Кей... Геройский космокурьер! - слышится в ее
переговорном устройстве почтительный шепот.
"Оглянется или нет?" - с забившимся сильнее сердцем подумала девочка.
Но он прошел и не оглянулся.
А перед ними уже черная пустота, иссеченная полосами - яркими, более
бледными и совсем тусклыми. Тонкими, едва заметными серебряными паутинками,
плотными, четко очерченными алмазными нитями и расплывчатыми перламутровыми
лентами. База вращается, и звезды рисуют на небе неравномерно
сгруппированный растр.
Инта с рождения привыкла к тому, что База должна вращаться, иначе на
ней царила бы невесомость. Но здесь, под открытым небом, у нее закружилась
голова, перед глазами все поплыло и тошнота подступила к горлу.
- Спокойно, дети! - послышался в переговорном устройстве голос
воспитательницы. - Сейчас это пройдет. Не бойтесь, все так и должно быть.
Ведь красиво, правда? Скоро вы увидите зарю, восход Яра. А пока поздравляю
с первым выходом в космос!
Еще одна полоса - широкая, смазанная серебристо-зеленоватая - то
появляется, заслоняя полнеба, то исчезает. Она мелькает, пульсирует,
приковывает внимание так, что Инта вскоре забывает о тошноте. Это Гема, их
прародина.
О ней говорили, как о чем-то канувшем в вечность, даже мифическом.
Трудно было представить миллиарды одновременно живших людей, их
неупорядоченный быт, дворцы и лачуги, гигантские концерны и кустарные
мастерские - обо всем этом рассказывали на уроках истории. И еще труднее
было осознать, что на изобильной Геме, с ее могущественной техникой, чуть ли
не половина людей голодали, а тем временем неисчислимые богатства
поглощались тем, что именовалось "расходами на оборону". Войны вспыхивали и
гасли, вновь разгорались и опять ненадолго затухали. И на их фоне шла
подготовка к сверхвойне, в которой половина человечества пыталась бы
уничтожить другую половину.
"Как хорошо, - думала маленькая Инта, - что нас так мало и все мы любим
друг друга и ни с кем не воюем!"
На миг вернулось настоящее. Замедленными, беззвучными шагами уплывают в
зеленый туман Кей и Корлис, а у нее нет сил их остановить. И ведь надо
только окликнуть: "Стойте! Куда же вы без меня? Подождите!"
Но она молчит. А настоящее снова сменяется прошлым. Время отступает на
пять лет...
... Сегодня они празднуют свое совершеннолетие. Среди почетных гостей
представитель героической профессии - космокурьер. Его встретили
восторженно, забросали вопросами. Он отвечал на них коротко и, по-видимому,
неохотно: "да", "нет", "нормально". То ли много мнил о себе, то ли,
напротив, был смущен общим вниманием. А может, чем-то озабочен.
"Вот мы и снова встретились", - думала про себя Инта, исподтишка
разглядывая Кея.
Под взглядами юношей и девушек космокурьер не пытался придать себе
значительности. Обыкновенный человек, даже чуточку простоватый.
- И это знаменитый коскур? - шепнула подруга. - Не верю! Что в нем
героического? Молчун и увалень!
Тогда, вероятно расслышав эти слова, поднялся наставник и рассказал,
укоризненно взглянув на них, как во время одного из недавних полетов Кей был
ранен навылет микрометеоритом. Пробоины в скафандре затянулись - сработала
автоматическая защита. А вот рана кровоточила. Космокурьер слабел,
временами терял сознание, но не повернул обратно, хотя до Базы было ближе, а
продолжал полет и доставил сообщение на окраинную станцию.
Кей слушал с безразличием, как будто речь шла не о нем, а о
постороннем, даже не знакомом ему человеке.
- Страшно это, когда кровь не останавливается, силы уходят, а впереди
такой долгий путь? - решившись, спросила Инта.
- Нормально, - буркнул космокурьер, глядя сквозь нее.
- Разве это может быть нормальным? - не отставала девушка.
И тут в глазах Кея мелькнул интерес.
- Еще как может! Нужно только очень сильно хотеть и много работать.
- А если я захочу... Очень сильно захочу быть с вами, там, в космосе?
Кей молчал.
"Он растерялся! Честное слово, растерялся!" - изумилась Инта.
- Ты с ума сошла! - прошептала на ухо подруга. - Что он о тебе
подумает?
- Ну и пусть, - так же шепотом ответила девушка.
А Кей продолжал молчать, переступая с ноги на ногу. Казалось, он решает
трудную математическую задачу. Решает в уме, по памяти, а ответа найти не
может.
- Так как же? - настаивала Инта.
- Нашему гостю пора, - вмешался наставник. - Завтра ему снова лететь в
космос. Поблагодарим его и пожелаем удачи!
Скачок в настоящее. Рвущаяся паутина мыслей. "Кей... что я хотела ему
сказать... Ведь что-то очень важное... Впрочем, не все ли равно..."
И вновь ею овладело прошлое.
- ... А сейчас я познакомлю вас с картой звездного неба, - торжественно
произнес Корлис.
Он вел в их группе астрономию, блистал эрудицией, внушал к себе
почтение. Часто, отступая от темы занятия, рассказывал о Геме, и тогда глаза
его загорались фанатическим огнем. Но и о галактиках и звездных туманностях
тоже говорил увлеченно.
- А что даст нам карта звездного неба? - спросил кто-то из них, не
подумав. - Звезды бегут, и разобраться в них мы все равно не сможем.
Корлис посмотрел на спрашивавшего укоризненно.
- Во-первых, через синхронизатор можно наблюдать неподвижные звезды, в
этом вы скоро убедитесь. А во-вторых, мы еще вернемся на Гему. Обязательно
вернемся. И тогда над нашими головами будет усыпанный звездами купол неба.
Вот когда пригодятся полученные вами знания! По звездам вы станете водить
корабли, измерять точное время...
- Я бы хотела побывать там, на Геме, - мечтательно проговорила Инта.
- Во многом это будет зависеть от вас, - убежденно ответил Корлис.
Еще один короткий, на этот раз тревожный возврат в настоящее.
"Где я? Что со мной? Кей, Корлис, почему вас нет рядом?"
И вот уже совсем недавнее прошлое.
- Сегодня мы посетим главного диспетчера Горна, - сказал доктор Пеклис.
- Прогрессирующий паралич.
- Ему можно помочь?
- Увы, случай безнадежный. Год, от силы полтора, и...
Горн решительно отказался от осмотра.
- Бросьте, доктор, что толку! Да и забота у меня сейчас поважнее, чем
собственное здоровье. Готовим экспедицию на Гему. Нужен врач. Есть у вас
кто-нибудь на примете?
- А я не подойду? - с надеждой спросила Инта.
- Вы шутите, девочка! - фыркнул Горн. - Нужен опытный врач. И к тому же
не женское это дело.
- Инта моя ученица, - вступился Пеклис. - В профессиональном отношении
я за нее ручаюсь. А то, что она женщина... Боюсь, подобрать подходящего
врача-мужчину будет не так-то просто. Разве что полечу я сам.
- Нет уж, доктор, вы подходите еще меньше. В вашем возрасте...
- Возьмите меня, - настаивала Инта. - Я справлюсь, вот увидите!
- Верю, доченька, - с неожиданной теплотой пробасил Горн.
И тотчас затуманилось сознание. Откуда-то из вневременья выплыло
удивительное в своей сверхъестественной красоте и прелести женское лицо.
Было в нем что-то пугающе необычное, чуждо прекрасное, словно во вселенских
глубинах родилось это чудесное видение.
"Кто она? - силилась понять Инта и не могла. - Какие изумительные,
странно очерченные черные глаза... Как пронизывающе проницателен их
взгляд... И сколько в нем неподдельной доброты... Откуда эта удивительная
женщина?"
Послышалась тихая, проникновенная музыка. Она доносилась не извне, а
как бы изнутри, воспринимаясь не слухом - всем сердцем...
Музыка крепла. Инта растворилась в ней, слилась воедино с черноглазой
женщиной, увидела мир ее глазами.
Это был фантастический мир, населенный могущественными людьми, которые
никому не причиняют зла. Мир, полный изобилия, спокойный и благополучный.
Почему же так тревожно на душе, почему музыка преисполнена боли переживаний,
протеста? Принесут ли эти люди помощь или сами нуждаются в ней?
5
Вдвоем
Никогда прежде не чувствовал себя Кей таким слабым и беспомощным. Во
многих переделках довелось ему побывать, но везде он отвечал только за себя.
И самой большой ставкой в игре с любой степенью риска была его собственная
жизнь! Насколько же весомее и дороже ставка теперь...
"Зачем я согласился? Почему не проявил твердость?" - укорял он себя.
Горн был единственным человеком, которому Кей не мог отказать, потому
что благодаря ему он стал космокурьером. Да и не только поэтому. Личные
качества Горна - его беззаветная смелость, самоотверженность и
справедливость - являли собой пример того, каким должен быть настоящий
мужчина. Пример для подражания.
И всегда, когда приходилось трудно, Кей думал о Горне и задавал себе
вопрос: "А как бы поступил он?" Решение находил сам, но казалось - Горн.
Однажды отказали оба маневровых двигателя. Вероятность такого
происшествия считалась пренебрежимо малой. Но авария все же случилась, и он
начал отклоняться от цели, а скорректировать траекторию было нечем. Его
несло по эллиптической орбите, где все предопределено, все повторяется
оборот за оборотом.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг