Профессор Н. к старости растратил душевный потенциал. А те два таких
разных и вместе с тем похожих старика сохранили. Интересно, как я -
сохраню или растрачу?
Я по праву считаю себя учеником профессора Н. в самом возвышенном
смысле этого слова. Он сделал меня специалистом, передал мне знания, был
примером высочайшего профессионального мастерства. С двумя же стариками я
был едва знаком, лишь соприкоснулся на мгновенье - душа с душой. Но как
обогатило меня это соприкосновение, какими гигантами духа остались они в
моей памяти!
Нет, я, к сожалению, не их ученик. Но больше, чем ученик, - духовный
наследник. Хороший или нет - не знаю...
А есть ли наследники у профессора Н. и будут ли они у меня?
Недавно вздумалось мне потревожить семейный архив. Я вытащил из
глубины антресолей тяжелую картонную коробку и с трудом развязал узел,
затянутый лет тридцать назад.
Вот пачки военных писем отца. Клеенчатая тетрадь с моими юношескими
стихами. Какие-то брошюры, почетные грамоты. Несколько альбомов. В одном,
самом тонком, коллекция марок - собирал еще в школе. Британская Гвиана,
Бельгийское Конго - нет их теперь на географической карте...
Со страниц другого альбома удивленно смотрит голенький лупоглазый
малыш - как часто меня фотографировали!
Третий альбом ветхий, с золотым обрезам и металлической застежкой. В
овале - дед и бабушка, еще молодые. На следующем снимке девочка, которой
суждено стать моей матерью.
Завернутая в тряпицу фарфоровая голова куклы с ангельскими голубыми
глазами - память о младенчестве прабабушки... И среди всех этих в общем-то
никому уже не нужных вещей - спичечный коробок. На этикетке изображен
значок "Будь готов к ПВХО!" (ПВХО - противохимическая оборона).
Вспомнилось, как мы, сдавая нормы на этот значок, натягивали рогатые
противогазы, вынюхивали из пробирок чесночный запах иприта...
Я машинально потряс коробок - в нем что-то перекатывалось. Открыл и
замер: в памяти проявились (и до чего же явственно!) заскорузлые пальцы с
горошиной... Каждый из нас, детей, получил тогда по горошинке. Неужели...
Да, та самая горошина... Как она попала в спичечный коробок и вместе
с ним в архив - теперь уже не узнать. Во всяком случае, не я сберег ее...
Она сморщилась и потемнела, ведь прошло полвека! И, конечно же, из нее уже
ничего не вырастет...
Захотелось воскресить детство. Я не поленился накопать земли, посадил
в консервную банку горошину и обильно полил. А потом неделю ждал: когда
взойдет? Не дождался, махнул рукой.
Заново перевязанный веревкой архив вернулся на антресоли. Про банку
же я забыл, даже не убрал с подоконника, она так и стояла за шторой, не
бросаясь в глаза.
И вот, проснувшись вчера утром, почувствовал благоухание. Оно
струилось по комнате, проникало с дыханием в кровь, освежало мозг. Словно
возвратилась молодость и с нею давно забытое ощущение полноты бытия.
Я запел, чего никогда не делаю по утрам (правильнее оказать, вообще
не делаю). И вдруг до меня дошло, что происходит необыкновенное. Но что
именно?
Отодвинул штору и увидел цветок. Он пламенел, переливался
перламутром. Его лепестки были как крылья диковинной бабочки. Такие цветы
я видел на витражах старого ученого. Но этот цветок жил, источал тончайший
аромат, приносил бодрость...
А сегодня цветок завял, и благоухание сменилось слабым запахом тлена.
"Все проходит", - грустно подумал я и провел рукой по сморщенным
лепесткам.
Лепестки осыпались. Но под ними оказалась горошина, похожая, как две
капли воды, на ту, что я получил в подарок полвека назад.
ИСПОВЕДЬ
В индустриально-педагогическом техникуме существовала традиция: раз в
год там проводили диспуты. Собственно, это не были диспуты в полном смысле
слова; актовый зал заполняли юноши и девушки с молоточками на петлицах
форменных курток, в президиуме рассаживались гости - человек шесть
профессоров и доцентов; ученые высказывали свое кредо, по нескольку минут
каждый, а затем распределяли между собой переданные из зала записки и
отвечали на вопросы. Этим "диспут" обычно и заканчивался.
На сей раз Плотников нарушил привычный ритуал, сыграв роль
возмутителя спокойствия.
В одной из записок спрашивалось:
"Продолжается ли эволюция человека?"
Ответить взялся профессор-биолог из педагогического института,
степенный, холеный мужчина в модном костюме, с шелковым шарфиком вместо
галстука.
- Да, продолжается, - молвил он звучным баритоном ("ему бы в оперу",
- неприязненно подумал Плотников). - Об этом свидетельствует наблюдаемая
повсеместно акселерация. Известно, что доспехи средневекового рыцаря
сегодня впору лишь подростку...
Плотников не стерпел и нарушил профессиональную этику.
- Помилуйте, коллега, - сказал он, нарочито гнусавя, - средневековье
сравнительно близкая к нашему времени эпоха. Какого же, по вашему
просвещенному мнению, роста был человек, отделенный от нас не веками, а
тысячелетиями? С мой мизинец?
- Здесь не место для научных дискуссий! - негодующе запротестовал
биолог.
- Это диспут, коллега, - напомнил Плотников. - Антрополог Бунак
свидетельствует, что средний рост мужчин за сорок лет стал больше на три
сантиметра. Проделаем простой арифметический расчет... Вы позволите?
Биолог оскорбленно молчал.
- Итак, за двести лет мы подросли... на пятнадцать сантиметров. Ну
да, в пять раз! А за две тысячи лет сделались выше на...
- Полтора метра, - подсказали из зала.
- Правильно. А ведь история человечества продолжается не менее
шестисот тысячелетий! Выходит, наши пращуры были ростом с нынешних
муравьев...
- А муравьи тоже продолжают эволю-ци... эволюционизировать? - крикнул
паренек в синем халате, видимо, пришедший на диспут прямо из мастерской.
- Насчет муравьев не уверен, - продолжал Алексей Федорович, - а вот
мы с вами уже перестали. Я нарочно привел абсурдный пример, чтобы стало
ясно: акселерация - процесс временный, микроэволюционный, не более того. И
опасаться, что наши потомки станут гигантами, не следует.
- Значит, по-вашему, эволюция закончилась?
- Применительно к человеку, да. Что поделаешь, природа уже давно
сняла спецовку и, умыв руки, предоставила человека самому себе. Но не
будем путать понятия "человек" и "человечество". Если эволюция человека,
как высшей ступени живых организмов на Земле, завершилась, то развитие
человечества, напротив, все убыстряет темпы. Я, кажется, увлекся?
- Продолжайте, товарищ профессор!
- Рассказывайте дальше, - зашумела аудитария.
- Тогда представьте себе перегруженный самолет. Он долго бежит по
земле, затем, с трудом оторвавшись, продолжает движение над самой ее
поверхностью, не в силах начать взлет, пока не наберет достаточную для
этого скорость, и только потом круто уходит ввысь. Так и человечество. Оно
медленно, по крупицам, накапливало знания, но несколько десятилетий назад
началась научно-техническая революция, и за эти десятилетия добыто столько
же знаний, сколько за все предшествующие тысячелетия. Человечество пошло
на взлет!
- Но как же так, - растерянно воскликнул паренек в синей спецовке, -
человечество взлетает все выше, а я остаюсь на месте?!
Сидящие в зале засмеялись, зашумели. Улыбнулся и Плотников, но тотчас
согнал улыбку. Аудитория притихла.
- Это вопрос, который серьезно тревожит ученых. Техника резко
взвинтила темп жизни, увеличила силу и число раздражителей, воздействующих
на нервную систему человека. Его привычки, обычаи, пристрастия инерционны,
психика хронически не поспевает за временем. Знаете, что писал в "Правде"
лауреат Ленинской и Нобелевской премий академик Басов? Я запомнил,
слушайте: "Еще никогда научно-технический прогресс не опережал духовное
развитие человека так, как в наш век". Могу лишь присоединиться к этим
словам.
- "Решительно не согласен с таким подходом! Нужно сохранять
исторический оптимизм! - пришел наконец в себя после нокдауна
профессор-биолог.
- Дорогие наши гости-ученые! - счел за благо вмешаться в спор
председательствовавший на диспуте директор техникума. - Позвольте от лица
присутствующих горячо поблагодарить вас за участие в сегодняшней встрече.
Будем рады встретиться с вами в следующем году!
...Придя домой, Плотников мысленно продолжил дискуссию. Он как бы
играл в шахматы сам с собой, делая ходы то за себя, то, перейдя по другую
сторону доски, за противника.
"Допустим, эволюция продолжается. Ну и что?"
"Как это - ну и что? Человек будет совершенствоваться и далее".
"Или совершенствовать себя сам?"
"То есть сам продолжит свою эволюцию? Пожалуйста!"
"А к чему это приведет?"
"К росту нашего биологического могущества!"
"А если наоборот?"
"Как это - наоборот?"
"Да вот так..."
И Плотников, словно заправский шахматный композитор, придумал этюд, в
котором человечество, играя за белых, начинает и... проигрывает.
* * *
- Говорите, - нарушил молчание Исповедник.
- А стоит ли? - с усилием произнес Ивари. - Это всего лишь
формальность. Ну что изменится, если я вытряхну перед вами душу? Легче мне
станет? Возможно... Но дело ведь не в минутном настроении!
- Вот именно. Уйти никогда не поздно. Однако вспомните, скольких
уставших, изверившихся, опустошенных вернула к жизни исповедь. Значит, это
не такая уж формальность, как считаете вы. После вашего возникновения еще
не ушел никто. Ведь вас синтезировали двадцать четыре года назад?
- Да, 6 марта 20019 года, - кивнул Ивари. - Тогда последний раз
образовались вакансии за счет добровольно ушедших...
- Вот видите, - мягко сказал Исповедник. - Их было трое. И, между
прочим, младшему перевалило за триста. Да и то они ушли не от жизненной
усталости, а от неудовлетворенности творческим потенциалом, исчерпав все
резервы его развития. С тех пор человечество пополняется сверхнормативно.
А вы собираетесь уйти. Уйти в двадцать четыре года!
Ивари горько усмехнулся.
- С меня хватит и двадцати четырех. Жизнь не принесла мне ничего,
кроме боли. Боль невыносима. Не могу и не хочу дольше терпеть. Отпустите
меня...
- Я не собираюсь препятствовать вам. Да и как бы я мог это сделать?
Прошу лишь уделить мне немного времени. И попробуем вместе разобраться,
что же с вами произошло. Согласны?
- Пусть будет по-вашему, - склонил голову Ивари.
- Итак, ваш генетический код?
- Регулярная триада.
- Мужчина и две женщины?
- Наоборот, двое мужчин и женщина: триада не просто регулярная, но и
перевернутая.
Исповедник задумался.
- И кто ваши доноры?
- Мыслелетчик Дженд, астральный поэт Никунаджис и абстрактная
женщина...
- Конкурсный вариант? А кто абстрагировал женщину?
- Генный абстрактор Гударс.
- Не знаете, ее уравнение было трансцендентным или нашелся гарант?
- Ни то и ни другое.
- Значит, прототип? И какой же?
- Обобщение трех женщин, изображенных на одноименной картине Ле
Корбюзье.
- Но ведь это...
- Чудовищно? Я тоже так думаю, - с горечью проговорил Ивари.
- Вы меня неверно поняли, - смутился Исповедник. - Я потрясен
смелостью замысла.
- Жюри было такого же мнения. Золотая медаль и лавровый венок -
вершина успехов Гударса. А я... С детства мне известно, что чувственные
отношения между мужчиной и женщиной порочны, безнравственны, а главное,
лишены смысла. От беспорядочного размножения давно отказались, оно вело к
деградации и вырождению человечества. Единственно оправданный способ
воспроизводства - это генный синтез. И все же... Помните всеобщую
дискуссию, стоит ли сохранять деление человечества на два пола? Я был
уверен, что оно скорее традиция, чем необходимость, и высказался за
слияние полов. А на следующий день...
- Вы встретили женщину и поняли, что дело не в традициях, - перебил
Исповедник. - Кто она?
- Велена, созерцательный палеоритмолог. Мы обсуждали проблемы
космоэнергетики, делились впечатлениями о нашумевшей сверхзвуковой
симфонии Лапидуса. "Хотите сделаться моим постоянным раутпартнером?" -
спросила она. Не находя слов, я несколько раз кивнул. "Тогда запросите
Эль-матрицу и закодируйте согласование интересов..."
- И что было дальше?
- Я взял ее руку и почувствовал... Нет, не могу. Стыдно!
- А потом?
- Вероятно, я потерял рассудок...
- Вы ее... поцеловали?
- Да... Кажется, так называли это древние...
- А Велена?
- Сказала, что я первобытный человек или даже маньяк. И вот я больше
для нее не существую. Зато она... Она здесь, - Ивари стукнул себя в грудь,
- ни на миг не покидает, душит своим презрением. Я ничтожество, правда
ведь?
- О нет, совсем нет... - ответил Исповедник, не пытаясь скрыть
замешательство.
- Что означает слово "Исповедник"? - спросила Дамура.
- Это сокращенное название "Исследователь поведения
нейронно-импульсный компьютерный", - расшифровал Булиш.
- Ясно... Так что с ним случилось, с этим... Исповедником?
- Не могу понять: ни с того, ни с сего сгорел!
- Вы же консультант-регулировщик мыслящих компьютеров!
- А вы, насколько мне известно, интеллектолог? - обиделся Булиш. - И,
конечно, знаете, почему одновременно с самоуничтожением Исповедника,
да-да, самоуничтожением, ушел Ивари?
- Я не занимаюсь патологическими состояниями, - сухо ответила Дамура.
- Сантименты не мое амплуа, это по части машин. Коэффициент
интеллектуальности Ивари превышал норму. Ненамного, но превышал. Остальное
меня не касается.
- Еще бы... Копаться в человеческих душах способны только компьютеры.
Их терпение безгранично. Не так ли?
- А в памяти Исповедника что-нибудь сохранилось?
- Не думаю. Тайна исповеди соблюдается строго.
- Предки передали компьютерам свои предрассудки. И все же проверьте
блок памяти.
- Хорошо, - согласился Булиш. - Гм-м, странно... На сей раз компьютер
стер не все. И думаю, сделал это сознательно.
- Скажите еще, в назидание нам с вами!
- Возможно.
- Ерунда! Ну-ка, дайте взглянуть! Поцелуй... Любовь... Странные
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг