Александр Филиппович ПЛОНСКИЙ
БЕРМУДСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК НА БУЛЬВАРНОМ КОЛЬЦЕ
Фантастический рассказ
Вот что рассказывал мой дед, Леонид Вадимыч Фиников. Я упоминаю его
имя, чтобы меня не обвинили в плагиате.
Дед утверждал, будто эта история случилась с отцом его институтского
товарища Саввой Саввичем Данилкиным. Однако не исключено, что старик ее
выдумал или, еще хуже, где-нибудь вычитал. В случае чего с претензиями
обращайтесь к нему, если, конечно, согласитесь оказаться там, где он
сейчас пребывает.
...Шла война.
Савва Саввич Данилкин работал в одном из наркоматов (потом их
переименовали в министерства). Освобождался он чаще всего далеко за
полночь. И в тот раз тоже отправился домой, когда стрелки часов показывали
четверть второго.
Улицы Москвы были темны и пустынны. В лунном свете поблескивали
аэростаты воздушного заграждения, похожие на сгустившиеся серебристые
облака. Черноту окон крест-накрест рассекали полоски газетной бумаги,
Савва Саввич вышел на Бульварное кольцо и стал поджидать редкий в
ночную пору трамвай - литер "А", или, как предпочитали говорить москвичи,
"Аннушку".
Подкатил вагон. Он был почти пуст. В тусклом свете синей лампочки
Данилкин разглядел кондуктора - пожилую женщину в платке, ватнике и
нитяных перчатках с отрезанными пальцами. Кондуктор распекала
единственного пассажира.
- На дармовщину решил прокатиться, а? Меня этими штучками не
провести: знаешь, что с сотенного у меня сдачи не наберется! Гони тридцать
копеек, понял?!
Пассажир растерянно оправдывался:
- Я не имею... как это сказать по-русски... ме-ло-чи. Я не успел
делать размен...
"Иностранец, - догадался Савва Саввич. - Конечно же, иностранец: в
таких пальто из шотландки у нас никто не ходит. И чемодан с наклейками,
фибровый... А наши фанерные с металлическими уголками..."
Сам Данилкин был одет как многие - в поношенную шинель, из-под
которой виднелась безрукавка на меху (приближалась зима), а за ней
полувоенный френч. На голове - не модная, с большими полями, шляпа, как у
иностранца, а защитного цвета фуражка, на ногах - порядком разбитые
сапоги.
"Нехорошо выходит... - продолжал размышлять Данилкин. - Союзник,
может быть, даже дипломат, а кондукторша... Что он подумает?!"
- Дайте два билета, на меня и на него, - он кивнул в сторону
иностранца. - И придержите язык, мамаша.
Данилкин протянул билет иностранцу и сел к окну с намерением
подремать до своей остановки, не обращая внимания на язвительные реплики о
добрячках, которых еще нужно проверить в соответствующем месте, и буржуях,
зажавших второй фронт, да еще выгадывающих на трамвайных билетах. Двадцать
минут дремы были наслаждением, и Савва Саввич не хотел его лишаться из-за
какой-то склочной старухи. Он не боялся проспать: тикавшие в мозгу часы
действовали безотказно...
Но иностранец уселся рядом.
- Я ваш... как это... дебитор... Обязательно буду погашать долг.
- Пустое, - ответил Данилкин. - Тридцать копеек сейчас не деньги.
Он закрыл глаза и привалился головой к окну. Иностранец же продолжал
бубнить, что это долг чести, и если его лишат возможности расплатиться, то
ему будет в высшей степени неприятно.
Данилкин молчал. Продремав четверть часа, инстинктивно разомкнул
глаза, когда трамвай затормозил на его остановке. Вспомнив в последний
момент об иностранце, он обернулся на ступеньке и крикнул:
- Гуд бай, мистер!
Но тот выскочил следом.
- О-о, вы говорите по-английски!
Савва Саввич по-английски не говорил, и вообще ему было не до
разговоров. Он устал и хотел спать. Обо всем этом Данилкин не слишком
вежливо сообщил иностранцу. Тот замахал руками.
- Я не хочу возлагать бремя... нет, как сказать по-русски...
о-бре-ме-нять. Но нам попутно. О-о, минута!
На тротуар просочилась полоска света: дежурная булочная была открыта.
В ней отоваривали хлебные карточки рабочим вечерней смены - неподалеку
виднелась проходная завода.
- Будьте немножко подождать, - умоляюще произнес иностранец, - я
хотел разменивать банкнот.
"Нашел дурака, - подумал Данилкин со злостью. - Стану я дожидаться!"
- Идите, - проговорил он вслух. - Только побыстрее, я спешу.
Но иностранец словно разгадал его мысли.
- Там... эта... как верно говорить... о-че-редь. Похраните,
пожалуйста! Момент!
Вероятно, Данилкин и стоявший у его ног чемодан являли собой столь
необычайное зрелище, что вышедший из-за угла постовой милиционер
прямо-таки остолбенел.
Московская милиция делилась в то время на три характерные части.
Первая - мужчины за пятьдесят, не подлежавшие отправке на фронт; вторая -
списанные из армии по ранению или контузии; третья и, пожалуй, наибольшая
- молодые женщины. Постовой принадлежал к первой. В нем легко было
распознать старого солдата. Вероятно, он участвовал еще в русско-японской
войне.
Ветеран продолжил обход, а Савва Саввич переминался с ноги на ногу,
постепенно приходя в бешенство.
"Вот и делай людям добро! Меценат! Теперь болтайся тут из-за тридцати
копеек!"
Прошло десять минут, пятнадцать... Из проходной поодиночке и группами
выходили рабочие: окончилась смена. И снова появился милиционер. На этот
раз он был преисполнен решимости.
- Предъявите документы, гражданин.
Данилкин привычно полез в карман и обмер: бумажник исчез...
"Неужели забыл на столе? А может, дома?" - лихорадочно соображал он,
ощупывая карманы.
- Та-а-к... Нет, значит, документиков? А в чемоданчике-то что?
Данилкин начал путано объяснять, что чемодан не его, а иностранца,
ехавшего с ним в трамвае и сейчас разменивающего сторублевку.
Милиционер слушал с недоверием.
- Ишь ты, сто рублей! Стибрил чемоданчик-то, признавайся!
- Да как вы можете! - задохнулся Савва Саввич.
Из булочной вышел иностранец. Данилкин бросился к нему, схватил за
рукав клетчатого пальто.
- Не совестно вам! Из-за тридцати копеек я потерял полчаса, да еще...
- Вы сумасшедший! - на чистейшем русском языке воскликнул иностранец.
- Что вам от меня нужно, я вас впервые вижу!
- Пройдемте, гражданин, - сказал милиционер Данилкину.
На краю тротуара близ булочной сохранилась с дореволюционных времен
чугунная тумба. Когда-то извозчики привязывали к ней лошадей. Савва Саввич
обхватил одной рукой тумбу, а другой вцепился в иностранца.
- Пойду только вместе с ним!
- Я атташе посольства, - заявил человек в шотландке. - На меня
распространяется дипломатический иммунитет. Согласно международному праву
дипломата нельзя арестовывать.
Вокруг стали скапливаться люди, выходившие из проходной.
- А может, он и не дипломат вовсе, а шпион!
- Разобраться бы надо, - послышались возгласы.
- Пойдемте и вы, гражданин хороший. Видите, что получается, -
попросил милиционер. - Я в этом вашем... мунитете не смыслю. В отделении
проверят и быстро вас отпустят. Стоит шуметь-то?
- Подчиняюсь насилию, - ледяным тоном проговорил дипломат.
За перегородкой в отделении милиции сидел лейтенант с подвязанной на
черной косынке рукой.
- Так что, жулика пымал, товарищ начальник, - вытянувшись в струнку,
доложил постовой. - Чемодан свистнул у кого-то и при задержании гражданину
подсунуть хотел, да не на того нарвался. А документов при нем, при
жулике-то, нету.
- Ваш паспорт, - обратился лейтенант к иностранцу. - О, дипломат...
союзник... А чего вы со вторым фронтом тянете?
- Я могу быть свободен?
- Товарищ лейтенант, - взмолился Данилкин, - уверяю вас, чемодан его.
Может, он действительно дипломат, но скорее всего, документы поддельные.
Что понадобилось ему ночью на Бульварном кольце? Смотрите, не упустите
диверсанта!
Лейтенант заколебался.
Две девушки в темно-синих беретах и серых гимнастерках, перетянутых
ремнями, с любопытством прислушивались.
- Надо открыть чемодан, - предложила одна из них, - и посмотреть, что
в нем.
- Ключа-то нет, - сказал лейтенант. - Взломать что ли?
- Рано взламывать, - возразила девушка-милиционер. - Если этот тип, -
она кивнула на Савву Саввича, - увел чемодан, то ключ остался у владельца.
Тогда придется ломать. Но прежде, на всякий случай, надо обыскать
гражданина дипломата...
Иностранец возмущенно вскочил.
- Я протестую! Вы ответите за нарушение дипломатической
неприкосновенности!
Но тут взорвался лейтенант. Он тоже вскочил и ударил кулаком здоровой
руки по столу.
- И отвечу. Терять мне нечего, дальше фронта не пошлют!
У дипломата ключа не нашли, он оказался во внутреннем кармане меховой
жилетки Данилкина. Уходя, иностранец оглянулся и - Савва Саввич мог
поклясться в этом - подмигнул ему.
"Я пропал..." - подумал Данилкин обреченно.
- А вдруг взорвется? - сказала вторая девушка и отодвинулась.
Лейтенант приложил ухо к чемодану. Внутри было тихо.
- Погаси свет, Маша, - приказал лейтенант.
Он отдернул штору и распахнул окно.
- Глянь-ка, уже рассвело. Ну что ж, откроем...
Лейтенант вставил ключ в отверстие замка. Раздался музыкальный звон.
Все замерли. И вдруг чемодан, вырвавшись, поднялся над столом, а затем
ринулся в окно, безвозвратно унося свои содержимое и тайну...
* * *
- Так не годится! - скажет читатель разочарованно. - Оборвали на
самом интересном месте. Где же развязка?
- Какая еще развязка? Ах да... Бумажник нашелся, он через дыру в
кармане френча провалился за подкладку, и только волнение помешало
Данилкину вовремя его обнаружить. Ключ, оказавшийся в жилетке, вообще был
от почтового ящика.
- А чемодан, улетевший неизвестно куда, а таинственный иностранец?
- Вот об этом ничего не могу сказать. Конечно, окажись на месте
бывшего пехотного лейтенанта Шерлок Холмс или комиссар Мегрэ, они довели
бы дело до конца. Но, к счастью, у нас не детектив, а научная фантастика.
- Научная? Бред какой-то, чудо святого Иоргена!
- О нет! Чудес не бывает. Рассудим с позиций науки. Можно ли
утверждать, что вероятность события, описанного дедом Финиковым,
теоретически равна нулю? Отнюдь! Не хватает и никогда не хватит
статистических данных. Пусть до сих пор никто не видел летающего чемодана,
- это еще не означает, что в один прекрасный день, когда сложатся
соответствующие условия, о которых мы пока ничего не знаем, какой-нибудь
шальной чемодан не устремится ввысь.
Вспомните известную гипотезу о том, что бесследно исчезнувшие в
Бермудском треугольнике корабли не потонули, а унеслись в
гиперпространство. Правда, чемодан - не корабль, зато насколько он легче!
__________________________________________________________________________
Плонский А. Ф.
П39. Плюс-минус бесконечность: Рассказы, фантастика, повести /
Вступ. статья А. Казанцева; Худож. А. И. Сухоруков. - Краснодар: Кн.
изд-во, 1986. - 332 с.: ил.
Автор - ученый, выпустивший около двадцати книг специального и
популяризаторского характера. В сборник вошли повести и рассказы,
написанные в ключе научной фантастики.
Тираж 15 000. Цена 1 р. 30 к.
Рецензент С. С. Гагарин
Художник А. И. Сухоруков
ИБ © 1438
Редактор Ю. Г. Макаренко
Мл. редактор М. А. Черкашина
Художественный редактор Ю. М. Бабак
Технический редактор Л. В. Терещенко
Корректоры Г. А. Балышева, Т. В. Федорова
__________________________________________________________________________
Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 26.08.2002
О найденных в тексте ошибках сообщать по почте: vgershov@chat.ru
Новые редакции текста можно получить на: http://vgershov.lib.ru/
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг