Игорь Пидоренко.
Все вещи мира
-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Проба личности".
OCR & spellcheck by HarryFan, 25 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Казалось, так будет продолжаться вечность... Он поднимался и спускался
по лестнице, пробирался между штабелями, скользя равнодушным взглядом по
аккуратно составленным ящикам и пакетам, уложенным в стопки. Когда ему
хотелось есть, он брал со стеллажей банки консервов, вскрывал их ножом и
ел, не чувствуя вкуса. Он потерял счет времени и уже не пытался
проснуться, как в первые часы этого своего последнего путешествия. Надежда
почти оставила его, и только одна мысль не давала упасть: "Должен же быть
конец!"
Но временами казалось, что конца не будет никогда. Появлялось желание
разбить голову о стеллажи и больше не мучиться. Чтобы преодолеть это
желание, он садился на пол и отдыхал, закрывая глаза и забываясь в
полудреме. Ему чудились чьи-то голоса, шаги, он вскакивал и, крича, бежал
между штабелями. И каждый раз убеждался, что все это ему лишь привиделось,
и падал в изнеможении.
Настал час, когда он действительно не смог больше идти и потерял
сознание. Потом обморок перешел в тяжелый сон без сновидений. И какие сны
он мог бы здесь видеть?! Проснувшись, почувствовал голод. Не спеша пошарил
по полкам, набрал провизии, поел. Потом закурил и стал обдумывать свое
положение.
С чего все началось?
Жизнь его была обыкновенной, сытой и безбедной, как, в общем-то, и у
других. Но не лучше, не богаче, чем у других. У него было мерило успеха и
своего, и чужого: вещи. У тебя стереовертушка за восемь кусков и джинсы за
два с половиной? Значит, ты живешь лучше меня. Значит, надо искать
вертушку еще дороже и штаны - еще модней. А это было трудно и дорого. Он
страдал от сознания, что где-то есть вещи, которыми он хотел бы обладать.
...Потом начались сны. Вообще-то он снов видел мало и не помнил, о чем
они. И в первый раз очутившись среди полок, заваленных вещами и
продуктами, он испугался яркости сновидения и промаялся бессонницей до
утра. Попытался трезво разобраться - вещи одолели, уже сниться начинают.
Но весь день увиденное не выходило из ума, и вечером, ложась в постель, он
вновь представил себе бесконечное хранилище, полное вожделенных предметов.
И опять увидел его. Сон стал возвращаться регулярно, как по расписанию, он
привык к нему и стал яростно мучиться от того, что все только снится ему,
а проснувшись, он сжимает в руках всего лишь край одеяла.
Безумная мысль пришла ему в голову. А что если не держать вещь в руках,
а спрятать в карман? Посмеиваясь над собой, в одном из снов он опустил в
карман пижамы пачку сигарет. И на следующее утро затрясся в истерическом
хохоте, обнаружив сигареты в кармане!
Так это все правда! Во сне он действительно переходит в какое-то
огромное хранилище, неизвестно кем и для каких целей созданное. И все это
богатство может принадлежать ему, стоит только руку протянуть!
Разум отказывался верить происходящему. Он чувствовал, что сходит с
ума. Но ведь вот она, эта пачка! Можно распечатать ее и закурить длинную
сигарету, ощущая теплый горьковатый дым и рассматривая роскошную упаковку
с изображением благообразного старца, каких-то геральдических лент и
корон.
На следующий вечер он лег в постель не раздеваясь и положив рядом самую
большую сумку, какую только смог найти. Возбуждение не покидало его, было
трудно уснуть. Он верил и не верил в предстоящее чудо. В кармане едва
помещался большой складной нож. Зачем? Он не ответил бы определенно - так,
на всякий случай... Наконец сон победил нервную лихорадку. Как сквозь
туман проступили контуры стеллажей, бесконечных проходов, груд
всевозможных товаров. Шаг, еще шаг. Вот теперь все реально. Вот они перед
ним - все вещи мира!
Теперь не спешить, выбирать осмотрительно все самых лучших марок... А
ведь у хранилища должны быть хозяева и сторожа. Надо вести себя
поосторожнее. То, что он делал, он не считал воровством. Ведь не обеднеют
же хозяева, если он возьмет ничтожнейшую толику того, что есть в
хранилище!
В сумке оказались два превосходных магнитофона, радиоприемник и даже
небольшой телевизор. Карманы его куртки были набиты разной ювелирной
мелочью. Странно было лишь то, что среди сумасшедшего изобилия хранилища
не было часов - ни наручных, ни настенных, никаких! Его собственные часы,
как выяснилось, стояли все то время, что он находился в хранилище, и
начинали идти, когда он открывал глаза у себя в постели. И каждый день ему
приходилось переводить стрелки на несколько часов вперед.
Каждую ночь он отправлялся в путешествие, и каждый день он ждал
очередного путешествия. Явь постепенно тускнела, потому что в серой череде
будней не было красок рекламных оберток, глянцевых обложек проспектов,
пестроты этикеток на бутылках, пронзительных цветов анодированного
алюминия, сияния хромированных деталей, тяжелого блеска серебра... И соя
стал понемногу не средством, а целью. Но все же он смутно понимал, что без
яви, без бодрствования нельзя, ибо вечный сон - это смерть...
Однажды он встретил в хранилище другого человека. Это был молодой
парень. Он появился в проходе невдалеке и вяло поплелся вдоль полок, не
обращая никакого внимания на вещи, переполнявшие стеллажи. В руке был
зажат ремень волочившегося за ним тяжело автомата. Хозяин! Сейчас парень
направит автомат на него и потребует вернуть все то, что он успел взять и
перенести в свой дом! Что же делать? Как спастись самому, спасти вещи?
Прижимаясь к полкам и медленно, бесшумно отступая, он наткнулся на
какой-то ящик, обошел его и краем глаза увидел надпись. Оружие! Да, это
именно то, что ему сейчас нужно! Такой же автомат, как у хозяина. И тогда
все будет зависеть от того, у кого тверже рука и быстрее реакция.
Осторожно открыть крышку, чтобы она не скрипнула, достать автомат,
магазин... Тяжесть оружия в руках придала ему уверенности, и он, уже не
таясь, шагнул в проход, держа палец на спуске. Тот, другой, медленно шел
навстречу, не поднимая глаз, и почувствовал присутствие чужого лишь метров
за десять. Взгляд хозяина скользнул сначала равнодушно, как будто перед
ним был еще один стеллаж, потом в глазах загорелся огонек, парень шагнул
вперед, и вроде бы улыбка начала появляться на лице, но автомат в руках
пришельца коротко прогрохотал, и тело, чуть не переломившись пополам,
ткнулось головой в пол.
Не убирая пальца с курка, он медленно подошел, подсознательно ожидая
подвоха со стороны хозяина. Но нет, парень был действительно мертв. Он
обыскал его карманы, надеясь найти какие-нибудь документы, проливающие
свет на происхождение хранилища. Пачка сигарет, зажигалка, нож. То же
самое было и у него самого в карманах. Ничего выяснить не удалось. Надо
спрятать труп на всякий случай. Место нашлось за огромными ящиками с
тушенкой. Ну, вот и все. Теперь хозяином будет он и не потерпит в своих
владениях никого чужого.
Убийство не оставило в душе никакого следа, даже память об этом парне
стерлась через неделю...
Шло время, он засыпал, отправлялся в очередной поход, нагружал сумки,
просыпался, разгружал добытое, готовился к новому путешествию. В первые
ночи ему удавалось засыпать сравнительно легко, и так же легко он
просыпался. Но как бы в прямой зависимости от гор вещей, что росли у него
дома, сновидения-походы становились все более трудновыполнимыми. Он стал
прибегать к снотворному. И количество таблеток, требующихся для того,
чтобы заснуть, медленно, но неуклонно росло. Просыпаться стало тоже
труднее, требовалось все большее напряжение, чтобы, сомкнув глаза в
хранилище, открыть их дома. Подсознательно он чувствовал, что когда-нибудь
не сможет больше вернуться и останется навсегда среди стеллажей. Давно
можно и нужно было остановиться. Каждый раз он давал обещание самому себе:
"Сегодня последний раз. И все!" И каждый раз, ослепленный количеством
вещей, которые не смог взять, забывал обещание. Он не выходил на улицу,
перестал бриться. Дни уходили на то, чтобы хоть немного разобрать вещи,
принесенные с собой из снов. Все это было его, его собственностью! И он,
сидя на полу, часами разглядывал добытое. А потом наступал вечер, и,
проглотив еще увеличившуюся дозу снотворного, он ложился на постель,
прижимая к себе сумки. Он осунулся, питался только консервами, благо,
выбор их был велик.
И наступил день, когда все его старания проснуться не увенчались
успехом.
...Теперь уже не было сил даже плакать. Жадность, жадность погубила
его! Он хозяин необъятного склада, и в то же время он раб этого
неизмеримого количества вещей.
Если бы здесь был хоть один человек! Неважно, друг ли, враг - лишь бы
живой человек, с которым можно было бы перекинуться парой слов, посмеяться
анекдоту или просто посидеть, покурить молча, думая о своем. Отчаяние
вновь овладело им. На глаза попались ящики с оружием. Он вытащил автомат
и, воткнув обойму, начал поливать пулями стеллажи, с какой-то дикой
радостью видя, как разлетаются банки, бутылки, магнитофоны и телевизоры.
Потом опять наступила тишина, которую прерывало только едва слышное
журчание какого-то сока, вытекающего из пробитой банки.
Прошло несколько минут, прежде чем он понял, как бессмыслен был его
бунт. Он разгромил всего несколько полок, а ведь здесь тысячи и тысячи
таких же! Автомат выпал из рук. Оставался простой и легкий выход -
вставить новый магазин и, повернув к себе ствол, нажать на курок.
Но нет, он будет бороться до последнего, до конца! До конца? Его долго
ждать. Он не умрет от голода - еды сколько угодно, не умрет от болезней -
лекарств тоже хватает. Только старость или случайно свалившийся на голову
телевизор может его убить. Не лучше ли все-таки нажать на курок?
Рука уже потянулась к автомату, как вдруг в отдалении послышался слабый
треск. Если бы не мертвая тишина, стоявшая в хранилище, пожалуй, он не
расслышал бы этого треска. И больше всего этот звук напоминал автоматную
очередь. Значит, он не один? Значит, есть люди в этом кошмарном скопище
вещей, безмолвных и слепых?! Мозг еще раздумывал, а руки уже поднимали
автомат и вставляли обойму. А теперь передернуть затвор и нажать на курок!
Короткая очередь взорвала тишину, отдалась эхом. Треск ответных выстрелов
послышался отчетливее, ближе. Значит, неизвестный идет сюда! Автомат
дергался в руках, пахло порохом. Наконец ответные выстрелы послышались
совсем близко. Не помня себя от радости, крича, он бросился по проходу.
И... наткнулся на автоматную очередь.
Боль пронзила его, заставила согнуться, прижав руки к животу, но не
убила сразу. Все поплыло перед глазами, закачалось. Автоматные выстрелы
еще громыхали в ушах. Сквозь грохот послышались шаги, и над ним склонилось
лицо. Пристально рассматривали его чужие серые глаза. Шевелились губы -
торжествующий победитель что-то говорил. "Теперь это все мое! Мое!" -
послышалось умирающему, и усмешка скривила его губы. "Твое, пока тебя не
убьет такой же, как ты!" - попытался сказать он, но смог только захрипеть,
а затем стеллажи обрушили на него весь свой груз. И в этом водопаде вещей
погасли последние искорки света...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг