варищи. Ведь суда еще не было. Вы же знаете, должен быть
суд, а потом и к стенке уже, чтоб по правилам.
- А я б эту кулацкую рожу в нужнике утопил! - сказал ни-
зенький зло.
- Утопим, - согласился кожаный, - после суда, непременно
утопим.
Антон Варфоломеевич стоял на коленях, молитвенно сложа
руки на груди, и пожирал кожаного глазами, в которых были и
восторг и благоговение. Это было его спасение!
- Запротоколируйте! - сказал человек в кожанке окопнику.
Тот достал из кармана огрызок карандаша, принялся мусо-
лить его, приговаривая:
- А я б контру, паразита мировой буржуазии, своими руками
придушил! Чего с имя рассусоливать?!
- Конечно, придушим, - согласился и с ним кожаный, - сра-
зу после суда возьмем да и придушим. А теперь пора, товари-
щи!
Он решительным шагом подошел к краю дыры и без промедле-
ния сиганул в нее. Следом попрыгали и остальные. Окопник не
утерпел и перед самым прыжком обернулбя, погрозил Антону
Варфоомеевичу пальцем.
- До свиданьица, гнида! - проговорил он и тут же исчез.
Дыра на глазах начала зарастать новеньким блестящим пар-
кетом, пока не исчезла совсем. Баулин прошел в ванную - тру-
бы были искорежены, как после землетрясения. Он сунул ради
любопытства палец в отверстие одной из них - оттуда выпал
самый настоящий желтенький луидор, следом посыпалась посвер-
кивающая алмазно-прозрачная мелочь.
Нет, все-таки сон, решил про себя Баулин. Он был почти
счастлив. Но в голове стучало с прежней назойливостью: надо
прятать, срочно, пока не поздно!
В коридоре подсохло. Обрывки обоев сами собой приклеились
на прежние места. Лишь мерцал холодным светом оброненный
окопником в углу граненый штык да хрустели под ногами щепки.
Антон Варфоломеевич подошел к раскрытому на кухне окну и
впервые в жизни, глядя куда-то вверх, в поднебесные темные
выси, размашисто и истово перекрестился.
На следующий день Антон Варфоломеевич на службу не пошел.
Едва поднявшись с постели в половине десятого, когда жена
уже упорхнула на работу, он потянулся к телефону. Руки не
слушались, трубка пыталась выскользнуть из ладони, номерной
диск не поддавался, да и сам телефон все норовил сползти со
столика. "У-у! Поганые эргономисты!" - выругался вслух Антон
Варфоломеевич, имея в виду конструкторов аппарата, занимав-
шихся удобством его использования. И на самом деле - для то-
го чтобы набрать номер, постоянно приходилось придерживать
телефон другой рукой.
- Сашка? Ты?!
- Вас слушают, - ответствовал Сашка, явно не узнавая
осипшего шефа.
- Оглох, что ли?! - Антон Варфоломеевич не на шутку разъ-
ярился. - Что с директором?
- Антон Варфоломеевич? - Сашенька залебезил. - А я вас и
не признал, счастливым будете, с добрым утречком вас, - та-
раторил он, - как здоровьечко?
- Да ты умолкнешь?! Что там, спрашиваю, отвечай, преда...
- сон еще крепко сидел в памяти Баулина, но все же он вовре-
мя осекся.
- Все понял, - бодро ответил порученец, хотя ничего-то он
ровным счетом не понимал, - новостей нету. Нестеренко этого
тоже пока нет. Ждем к вечеру, может - завтра с утра. А отче-
тик наш готов почти, последние бабки подбиваем, в общем,
слепили на славу.
- А ну его к черту! - В голове Баулина гудело. - Что еще?
- Все! - твердо заявило доверенное лицо.
- Тогда лады. Сегодня меня не ждите, буду дома работать.
Вот теперь и у меня все.
Антон Варфоломеевич бросил трубку, отчего телефон наконец
слетел с тумбочки, но, к счастью, застрял между нею и стен-
кой, обитой небесно-голубым шелком, и тут же отчаянно заве-
рещал. У Баулина все внутри перевернулось, содрогнулось в
приступе раздражительности. Он вновь схватил трубку, черты-
хаясь и пытаясь вытащить непокорный аппарат из щели.
- Это прокуратура? - спросил металлический голос.
Ничего не ответив, Антон Варфоломеевич выдернул телефон-
ную вилку из розетки и повалился на постель в полнейшем бес-
силии.
До трех часов дня Антон Варфоломеевич спал беспробудным
сном, и ничего ему не снилось. Свинцовая мгла проглотила его
и оставляла в своей власти в течение нескольких часов. Но
все имеет свой конец. Разбудил его тот же телефон.
Спросонья Антон Варфоломеевич долго не мог понять, что
творится и кто посмел прервать столь необходимый ему сейчас
отдых, - голова была несвежая, и потому, не открывая глаз,
он поначалу грешил на будильник. Шевельнуться было лень. По-
том до него дошло - будильник трещал бы намного противнее и
громче, а тут было мелодичное треньканье. "Что за чертовщи-
на?" - подумал он, но потом сообразил - приезжала жена домой
обедать, приезжала на их славненьком "Жигуленке", который
Антон Варфоломеевич так и не научился водить. Она-то и подк-
лючила, верно, проклятый шнур.
Звонивший был настойчив. Таких Баулин поневоле уважал.
- Тоша? - спросила трубка неразборчиво.
- Антон Варфоломеевич, ваш покорный слуга, - недовольным
голосом поправил звонившего Баулин.
- Не трепись! Слушай лучше. Ты чего не у себя?
Антон Варфоломеевич узнал привычный снисходительный басок
Иван Иваныча, и тон его мгновенно переменился.
- Приболел малость, Иван Иваныч, - приторно прошелестел
он, - как вы-то, как самочувствие?
Он припомнил ночной кошмар, и сиреневое лицо своего пок-
ровителя, и руки за спиной... "А вдруг правда? - подумалось
ему. - Вдруг сон-то вещий?!" Верить в это не хотелось, но
мурашки сами по себе побежали по телу.
- Какое, к черту, самочувствие? У тебя все спокойно?
- Да вроде бы... - начал Антон Варфоломеевич.
- Значит, так, не добрались еще! - Иван Иваныч волновал-
ся.
- Как это? - не понял Баулин.
- Узнаешь как, - голос опустился до шепота, - доброжела-
телей много, пишут, сам понимаешь, а там... - Иван Иваныч
уважительно смолк на секунду, - верят всему, комиссии шлют.
Меня замурыжили вконец, анонимщики чертовы!
- Клеветники, - поддержал его Антон Варфоломеевич.
- То-то и оно. Я думаю, тебе растолковывать не надо, а?
Воду-то в ступе толочь? Сам дойдешь? Но гляди, чтоб с сей
минуты и сам и вся твоя шатия-братия - гармоническими лич-
ностями! Понял?
- Слушаюсь! - ответил Антон Варфоломеевич, вставая с пос-
тели и вытягиваясь в струнку.
Звонок растревожил душу. Мрачные предчувствия овладели
Антоном Варфоломеевичем. Надо было что-то делать, а что
именно, он не знал. Суетиться было бесполезно. Да и вообще,
были ли основания для беспокойства? Кто мог ответить на этот
вопрос? Но состояние неопределенности, жуткого ожидания че-
го-то давило на него сильнее, чем реальная опасность.
Антон Варфоломеевич попробовал запустить удочку еще в од-
но местечко. Но, к сожалению, звонок заместителю не сущест-
вующего пока директора, стародавнему приятелю Баулина, ниче-
го не прояснил.
- А бог его знает, - сказал тот, - новая метла всегда
по-новому метет. Но ты-то чего беспокоишься? Иль на мое мес-
то метишь?
Зам был всего-навсего кандидатом, а в институте было нес-
колько докторов, и потому ему приходилось быть начеку, мни-
тельнось становилась чертой его характера.
Но Антон Варфоломеевич на провокацию не поддался. Промол-
чал. И потому опять заговорил зам:
- Но ты завтра приходи, Антоныч, ладно?
- Куда я денусь, приду. Вот только долго ли нам ходить-то
осталось?
Зам расхохотался.
- А ты и впрямь болен, Варфоломеич, пора тебя в отпуск.
На том разговор и закончился.
Чтобы развеяться, Антон Варфоломеевич присел к телевизо-
ру, щелкнул выключателем. Показывали хронику. Операторская
группа, несмотря на рушащиеся здания и непрекращающуюся
пальбу, творила чудеса. На экране шли бои, лилась кровь.
Как ни странно, чужие горести отвлекли Антона Варфоломее-
вича от собственных надуманных бед. Он расслабился, откинул-
ся на спинку кресла и полуприкрыл глаза. Ему было искренне
жаль истребляемых военной мясорубкой людей, ,но происходило
это где-то далеко и потому казалось полуреальным, неживым,
вроде тех вестернов и боевиков, что заполнили за последние
годы кинотеатры. В боевиках события текли и развивались даже
более естественно и жизненно, чем сейчас, на телеэкране, по
крайней мере так чудилось Антону Варфоломеевичу.
Свое было важнее, значимее. Ведь до чего дошел! Ведь как
изработался! Да, так и до психушки недолго! Баулин тихо и
уныло тосковал. Конечно, жена была права - она весь вчераш-
ний вечер просто-таки молила его подумать о своем здоровье,
не выматываться так. У Антона Варфоломеевича до сих пор в
ушах звенел ее высокий голосок со всхлипами и придыханиями:
"Ну кому нужны твои жертвы! Науке? Этим твоим колле-
гам-завистникам?! Ну кому, я тебя спрашиваю?! Угробишь себя
ни за что, а они только рады будут! Так жертвовать своим
здоровьем, самою жизнью. То-оша-а! Да плюнь, обойдется твоя
наука, все они обойдутся, ну их!" Да, права Валюша, кому
нужны эти глупые жертвы? Сами себя гробим, а во имя чего?
Мысли расползались. Голос телекомментатора убаюкивал сво-
ей монотонностью, и Антон Варфоломеевич постепенно, незамет-
но для себя сначала вздремнул, а потом и вовсе уснул - ска-
залась уже четвертая с сегодняшнего утра таблетка.
...визгливый скрип тормозов разбудил Антона Варфоломееви-
ча, Не помня себя он бросился к окну, отдернул занавеску: у
подъезда стоял шикарный черного цвета лимузин невероятных
размеров и, что самое удивительное, иностранной марки. За
темными стеклами лимузина невозможно было что-либо рассмот-
реть.
На сердце у Антона Варфоломеевича похолодело.
- Валюша! - отчаянно закричал он. - Валя, Валька-а-а!!!
Жена не отзывалась на его истеричный призыв. Антон Варфо-
ломеевич впопыхах бросился по комнатам. Ветер, ледяной ве-
тер, непривычный для июля, гулял по ним - все окна большой
квартиры были распахнуты настежь. Супруги нигде не было.
Пытаясь совладать с собой, Антон Варфоломеевич принялся
было за окна. Но закрыть их ему не удалось - ветер был ура-
ганной силы, и справиться с ним мог разве только какой-ни-
будь цирковой атлет. Но что еще сильнее повергло Антона Вар-
фоломеевича в изумление, граничащее с безумием, это то, что
ни одно деревце во дворе не гнулось под порывами этого вет-
ра, даже листики, слабые нежные листики - и те висели без-
вольно, будто находились они под стеклянным колпаком.
Отчаявшись в своей борьбе со стихией, Антон Варфоломеевич
забился в угол прихожей и беззвучно затрясся в припадке
нервного хохота. Остановиться он никак не мог - спазмы души-
ли, перехватывали горло, в животе отдавало острой колющей
болью. Время шло, а приступ не прекращался. Не прекращался
до тех пор, пока Антон Варфоломеевич не услышал совершенно
отчетливые, намеренно тяжелые шаги по лестнице.
- Ва-а-ля! - бессильно прошептал он, пытаясь встать, упе-
ревшись обеими руками в дверной косяк.
В дверь тихо постучали.
"Почему стучат? - Антона Варфоломеевича объял ужас. -
Ведь звонок в полном порядке?!" Гуляющий по дому ветер хули-
ганил - Антон Варфоломеевич слышал, как падают на пол и бь-
ются вдребезги бесценные вазоны и амфоры, как срываются со
стен и с грохотом сползают вниз картины в массивных рам-
ках... Но сейчас ему было не до этого.
Дверной стук усиливался.
"От судьбы не уйдешь!" Антон Варфоломеевич, собрав пос-
ледние остатки мужества, защелкал замками и приготовился к
самому худшему.
Замков было много, и справиться с ними оказалось не прос-
той задачей, особенно если учесть, что руки у хозяина квар-
тиры ходили ходуном. И вот дверь поддалась.
У порога стоял невзрачный, незапоминающийся тип в затем-
ненных очках и черной велюровой шляпе. Шляпу он приподнял,
поклонился, не опуская глаз.
- Я не ошибаюсь - Антон Варфоломеевич Баулин, доктор тех-
нических наук?
Названный в ответ смог только головой кивнуть.
- Прекрасно, - сказал незнакомец, - вы должны ехать со
мной.
- Кому это я должен, с какой это стати? - попытался ока-
зать сопротивление Баулин, но натолкнулся на стальную стену
слепой уверенности.
- Должны! - твердо повторил незнакомец. - Другого выхода
у вас нет.
Антон Варфоломеевич покорно склонил голеву.
- Маленькая формальность, этикет, если позволите, - тип
ловко нацепил Антону Варфоломеевичу на глаза черную тряпицу
и добавил уже развязнее: - А ну-ка пошевеливайся, доктор!
Слово "доктор" он произнес с оттенком нескрываемого през-
рения. Больше они ни о чем не разговаривали.
В машине было душно, зато качки никакой пассажир не ощу-
щал. Ему даже казалось, что он продолжает сидеть в своем
мягком уютном кресле и что все происходящее лишь нелепый
сон.
Но сон был слишком явственным. Наверное, никогда в жизни
не приходило Антону Варфоломеевичу в голову столько мыслей,
предположений и совсем наивных догадок, как за время этой
непредвиденной поездки. А продолжалась она не более десяти
минут - воистину все в этом мире было относительно и прежде
всего - время.
Так же, не снимая повязки, Антона Варфоломеевича провели
через какие-то ворота, потом подняли под локотки вверх по
лестнице, вели длинным запутанным коридором, и наконец он
очутился в большой зале. Там с него и сняли повязку.
От обилия света, изысканной, в восточном стиле роскоши и
необычайно богато уставленного яствами стола у Антона Варфо-
ломеевича зарябило в глазах. Кажется, никто ни бить, ни тем
более убивать его не собирался. Одно это уже было хорошим
предзнаменованием.
Человек с пышными усами и миндалевидными блестящими гла-
зами шел из глубины залы прямо на Баулина. Еще издалека он
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг