еще, еще...
- Живей, живей, голубок, - вился рядышком гугнивый, - не
заставляй ждать людей, ну давай, давай же!
- Не хочу! - прохрипел он сдавленным горлом сквозь стис-
нутые судорогой зубы. - Не хочу!
- Да ты не боись, милай, не боись! Нешто мы варвары ка-
кие! - Выпученные глазища желтели перед самым лицом, и каза-
лось, в них появилось даже некоторое сострадание, сочувствие
к жертве. - Все будет путем, мы тебе в каждую ладошку по
полпинты новокаина закатаим - и не почуешь ничего, голубь,
будешь себе болтаться, как в ясельках, на радость людям!
- Распять его!
- На кол! На кол!
- Да не спеши ты...
Сил не было. Но он шел, не веря в происходящее и не видя
выхода, понимая, что именно это и только это и есть самая
доподлинная реальность, самая материальная и живая. Да кто
же они?! Откуда они?! Он напряг силы и присмотрелся. И по
краям дороги, и впереди стояли, прыгали, терлись друг о дру-
га и заглядывали вниз, ему в лицо самые обычные люди. Одеты
они были кто во что горазд: повсюду мельтешили и туники, и
халаты восточные, пестрые и теплые, и серые заурядные, но
экзотические в этой средиземноморской глуши ватники и душег-
реи, распахнутые по случаю особого климата. В землю били,
топтали ее нетерпеливо тысячи сандалий, загнутых турецких
туфель, то тут, то там, среди множества босых ног, ерзали
нетерпеливо сапоги всех покроев и кож, даже валенки и те
угадывались в сплошной толчее ног. В воздух взлетали тюбе-
тейки, чепчики, ушанки, гребнистые шлемы и самые обычные
шляпы. Отдельной группкой стояло человек двенадцать в кос-
тюмчиках, при галстуках, с "дипломатами" в руках. Они были
очень выдержанны и лишь сочувственно и с нужным пониманием
благожелательно кивали в ответ на возгласы, как бы всемерно
одобряя народное мнение, но сами не кричали. Когда они стали
ближе, увидели его, то у всех, будто по команде, на лицах
появился немой укор, неодобрение. Толпа была разнолика, мно-
гообразна и непонятна, до боли непонятна.
- Не сумлевайся, голубок, гвоздочки как в маслице войдут,
не почуешь даже. Сам видишь - все для тебя делаем! Ничего не
жалеем! - Гугнивый бес прослезился, захлебнулся и вовсе соп-
лями, прочувствованно смолк, прогундосив лишь: - Не подве-
ди-и-и!
Он шел только потому лишь, что видел в нескольких метрах
перед собой неестественно напряженные шею и спину тоскливого
легионера, как бы слыша его грустный голос: положено, так
надо, браток, терпи. И тот впрямь обернулся на ходу, кивнул
и впервые за все время надел на голову свой красивый сверка-
ющий шлем.
- Вот и пришли почти. Гляди-ка!
Он приподнял голову, распрямился. Впереди высилась гора,
высвеченная ослепительным солнцем, сияющая в его лучах, буд-
то не земное, а некое небесное творение.
- Держи, голубок! - Гугнивый с размаху опустил ему на го-
лову что-то колючее, тяжелое, причинившее жгучую боль. - Вот
твоя корона земная! Ты добился своего! Смотри, как тебя при-
вечают облагодетельствованные тобой. Они ждут! Они жаждут,
голубок! Иди, искупи их грехи, они достойны этого, они воз-
дадут тебе! Хе-хехе, - гугнивый захлебнулся в мелком, бе-
совском смехе. Это был его час, его ослепительная минута бы-
тия, ради которой жил. И он торжествовал.
Многопудовый крест сам сполз по хребту, уперся в землю.
Стало на мгновение легче, но только на мгновение, потому что
сам хребет и без тяжести чувствовал ее, и без груза был
пронзен болью. Рука машинально впилась в терновый венец,
сорвала его, раздирая в кровь кожу головы, отбросила в сто-
рону.
- Нет! Не хочу! Оставьте меня, оставьте! - Такого отчая-
ния и злости еще никогда не было в нем. - Почему я должен
умирать за вас за всех, искупать ваши грехи, нет! Не хочу!!!
Гугнивый не гнал его, не подстегивал, не взваливал креста
на плечи. Он стоял рядом на полусогнутых, кривеньких ножках
с открытым щербатым ртом, и в глазах его был дикий, неопису-
емый восторг, казалось, вот-вот и он завизжит, как хряк в
миг оргазма. Смотреть на него было тошно.
- Не-ет! - Он заорал во всю глотку, на всю вселенную. И в
крике этом было исступленное отчаяние, он не хотел умирать
ни за кого, ни даже за самого себя, а уж тем более ради этой
беснующейся, осатаневшей толпы. - Не-е-ет!
Тоскливый легионер стоял совсем рядом. И грусти в его
глазах было еще больше, и скорби тоже - еще больше, чем
прежде. Щеки его были мокры. И он не утирал их. Но он -мол-
чал, ничего не говорил, он только смотрел, мелко моргая сво-
ими красными голыми веками.
- Не-е-ет! Никогда! Не хочу!!!
Сияющая вершина горы как-то неожиданно погасла, преврати-
лась в обычную макушку холма. Небо заволокло сначало серым,
потом черным. Вдалеке ослепительно ярко вспыхнула молния,
громыхнуло. Гора медленно поползла вниз, засыпая своими об-
ломками, градом камней, песка, пыли толпу, что стояла у ее
подножия. Но никто не кричал. Было на удивление тихо - ни
звука, ни возгласа, ни шелеста, ни шепота. И так до тех пор,
пока совсем не смерклось, пока тьмой не заволокло все ок-
рестности, и самое сознание, отказывавшееся понимать что-ли-
бо в этой нелепой и страшной картине, воспалившей воображе-
ние и вдруг угаснувшей. Только напоследок мелькнуло что-то
похожее на сожаление: а ведь могло быть? Но нет - не было,
ничего не было, ничего не произошло, ничего не случилось.
Кругом было темно и пусто.
ЮРИЙ ДМИТРИЕВИЧ ПЕТУХОВ
ЧУДОВИЩЕ
Издается в авторской редакции
Художественный редактор А. Г. Чувасов
Технический редактор Т. С. Казовская
Сдано в набор 09.02.90. Подписано к псчсти 04.05.90. А03083.
Формат 84 "108 1/32. Бумага газетная. Гарнитура Тип "таймс".
Печать высокая. Усл. печ. л. 20,16. Учизд.л.20,90.'Ги-
раж71 000 экз. Заказ ©314. Цена Юр.
"Метагалактика", приложение к журналу "Приключения, фантас-
тика". 111123, Москва, 2-я Владимирская, а/я 40.
Отпечатано с готовых диапозитивов в Московской типографии ©
13 ПО "Периодика". 107005, Москва, Денисовский пер., 30
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 25.07.2002 17:17
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг