наваемые. Здесь угадывался бывший форпост Империи, а затем и
просто одно из мирных провинциальных поселений, оставшихся
глубоко в тылу, мирных по сравнению с другими, теми, что к
западу и востоку.
Под копытами Серого застучала привычная каменная мосто-
вая. "Видать, немало покружил по посаду! - посмеивался про
себя Даброгез. Строго глядел на раболепствующего франка: - И
этот тоже, кружит, обходами ведет, паскудник, городишко-то
плевый - за полдня кругом десять раз объедешь!" Сопровождав-
шие позади стражники выдохлись вконец.
- Я мигом! - залебезил франк перед неширокими дубовыми
воротами с уродливыми башенками по бокам.
Уже из-за стены донеслось: "Вот, задержал тут одного, на-
силу приволок, гада. - Голос франка звучал утробно и нагло.
- А еще говорит, дело у него..." Рука сжала рукоять. "Подо-
нок и есть подонок", - подумалось безразлично. Вся эта суета
начинала утомлять Даброгеза. Он принялся разглядывать воро-
та, стены. Над дубовыми створками в стене громоздился грубо
выложенный из камня крест. А по краям у башенок сидели вос-
точными истуканами на скрещенных ногах два темных языческих
идола. "Эти от галлов остались, - смекнул Даброгез. - Ну
франки, ну христиане, все перемешали в одну кучу!" Из голов
идолов росли ветвистые, как у оленей, но каменные и потому
не такие изящные рога. Идолам на вид было лет по тысяче, не
меньше.
Наконец ворота распахнулись. И Даброгеза перестало инте-
ресовать окружающее, теперь надо быть начеку. Пришлось спе-
шиться.
Сигулий сидел в зале и вид имел воистину королевский -
напыщенный и дикий. Тем удивительнее показался Даброгезу от-
вет, прозвучавший на латыни. Он лишний раз утвердился в до-
гадке, что такой вид здесь правило: раз власть в твоих руках
в этот миг - пыжься сколько сил хватает, а то не поймут, не
оценят, чего дай еще и скинут!
Временщик был невысок, лыс, багроволиц. Глаза скользили
по богатым доспехам Даброгеза высокомерно, но настороженно.
"Примеривает на себя, - мелькнуло в голове, - да тебе шлем
мой что ведро цыпленку, сморчок, а под панцирем троим таким
тесно не будет!" Приветливая сдержанная улыбка не сходила с
губ - Даброгез знал этикет и на варварском уровне.
- Нет ничего скромнее моего дара, и все же прошу его при-
нять!
Короб с драгоценными побрякушками по знаку Сигулия подх-
ватил слуга, поставил перед троном, откинул крышку. Сигулий
оказался умнее, чем предполагал Даброгез. Он не бросился к
каменьям, не стал их пересыпать с руки на руку, судорожно
высчитывая, сколько на это можно купить. Нет, он почти не
взглянул на короб, тускло выразил благодарность.
- Как здоровье несравненного и могучего полководца? - по-
интересовался Даброгез.
- Бог милует, - отозвался несравненный.
- А-а?..
- Плохо, очень плохо, - не дослушав, скорбным голосом
пропел Сигулий, лицо его оживилось, - рекс слаб. Но уповаем
на господа.
Он воздел руки к потолку, нависшему закопченными черными
сводами, закатил глаза. "Вот ты и попался, сморчок, - полег-
чало на душе у Даброгеза, теперь он не сомневался, кто здесь
властитель, - слава Роду, Христу, Юпитеру и всем прочим! Нет
нужды скакать через головы!" Он стал еще приторней: расточал
комплименты и не торопился, знал, что когда придет время,
этот узурпатор Сигулий сам задаст вопрос.
"Но кто же он все-таки, галл? Не похоже. Не франк, это
точно. Может, потомок римских легионеров,"оседавших здесь не
меньше трех сотен лет подряд?" В сущности, Даброгезу было на
это наплевать.
- Что привело столь сиятельного всадника в наши края? -
спросил наконец Сигулий, и его лиловый нос опустился книзу,
навис над рыжеватой щетиной, глаза застыли.
"Префект, снова префект, тот же взгляд! - Даброгез пожа-
лел, что слишком мало хлебнул снадобья, память опять начина-
ла мучить. - Всех, всех их распинать, прав был вождь алема-
нов!"
- Исключительно желание быть одним из ничтожных слуг вла-
дыки могущественного и просвещенного! - Даброгезу стало про-
тивно от выдавленной лести, но без нее нельзя, не поймут, не
оценят. "Мозгляк, владыка червей и мокриц!" - стучало в моз-
гу. Он гнал раздражение и презрение прочь - дело прежде все-
го. А ради такого дела можно пойти и на унижения, а уж по-
том, потом... Говорил он мягко и разборчиво. - Я и мои люди
готовы...
- А много людей-то? - заинтересовался Сигулий, поглядывая
по сторонам.
- Я центурион.
- Слыхали, всадник.
- Сотня отборных воинов ждет твоих приказаний. Они здесь,
за городом. - Даброгез расплылся в широкой улыбке, которую
не могла скрыть даже густая светло-русая борода.
- И каждому плати, - забрюзжал вдруг узурпатор, сбиваясь
с надменного тона, - какая же твоя цена, центурион?
"Вот она, торгашеская мелочность, прорвалась". Даброгез
расправил складки плаща, выпрямился.
- Они сами позаботятся о своем пропитании. Что нужно
простым воинам, привыкшим переносить все и лишь потуже затя-
гивать ремни под доспехами?
- Хорошо вооружены?
Даброгез развел руками, его улыбка выразила чуть обидчи-
вое недоумение:
- Лучшие воины Империи...
Сигулий заерзал, пошел красными пятнами.
- Хватит уже про Империю. Я думаю, мы договоримся. Но к
чему спешить, не перекусить ли нам, - он хлопнул дважды в
ладоши, и дюжина ражих прислужников втащила под своды тяже-
лый, крепко сработанный стол: - чем Бог послал?!
Лучшего поворота Даброгез и не ожидал.
- Центурион, - осклабился вдруг Сигулий, - а что, если я
прикажу моим людям вырезать твою сотню? Ну чего они там сто-
ят, угроза городу, непорядок, а?
Даброгеза передернуло, он еле сдержался. Из закоулков
дворца повеяло тюремной сыростью.
- Это будет непросто сделать, властитель, - сказал он,
прижимая руку к груди.
- Ну-ну, я пошутил.
Свора гончих ворвалась в тронный зал, заскулила, заклаца-
ла зубами, как одно многолапое, многоголовое тело. Даброгез
терпеть не мог этих привычек - есть в компании животных. Еще
больше его раздражал обычай отдавать псам после пиршества
посуду, чтоб вылизывали до блеска.
- Хороши, - проговорил он, прищелкивая языком и округляя
глаза.
Узурпатор не заметил поддельности восторга, он был дово-
лен, ласкал руки, зарывая их в густые вычесанные гривы, тя-
нул за уши и успевал отдергивать пальцы, радовался, щеря
черный рот.
Даброгеза удивляло, что в зале собралось мало сановников,
вельмож, обычно роем вьющихся вокруг повелителя. В Лугдуне
их была тьма-тьмущая. Здесь же - четверо стояли молча, поза-
ди, у косых, осевших, а может, по нерадивости так и сложен-
ных колонн.
Ел без опаски - травить, пока не выложил до конца, зачем
явился, не станут. Да и голод пересилил наконец отвращение,
комок в горле пропал, рассосался. Слева от Сигулия, занимав-
шего, как и должно, центральное место за столом, появились
четверо музыкантов, принялись было терзать струны, бараба-
нить, продувать рожки. Но дикие звуки недолго мучили Дабро-
геза. Сигулий махнул рукой, не глядя, и музыканты пропали.
Огромный сосуд с вином не ставился на стол - безъязыкий
прислужник бегал с ним из одного конца в другой, не успевая
наполнять кубки. Даброгез пил мало. Он вообще мало пил - это
было то немногое, что осталось от родины, от тамошних обыча-
ев. Но .кубок вскидывал лихо, касался края губами с таким
видом, что слуга-виночерпий тут же мчался в его сторону.
- Тяжкие обязанности, - вдруг начал Сигулий, цыкая зубом,
- не дают нам времени для отдыха. Вечно приходится совмещать
приятное с полезным, хи-хи,- он пьяно подмигнул центуриону,
- но это лучше всетаки, всадник, чем бесполезное с неприят-
ным, а?! - Не дождавшись ответа, Сигулий хлопнул в ладоши: -
Эй, кто там, давай по одному!
Створки двери, что была в стене метрах в восьми от Дабро-
геза, распахнулись, и из-за них вылетел будто от чудовищно
сильного пинка человек в черном. Он упал почти сразу же и
успел еще несколько раз перевернуться, выкатиться на середи-
ну зала, прежде чем его движение остановила упершаяся в спи-
ну подошва тяжелого кованого сапога. Собаки заволновались,
навострились.
- Ну разве можно править таким народом! - Сигулий прит-
ворно искал сочувствия у Даброгеза, жирные губы кривились. -
Где уважение, где воспитание? Вваливаются, как в кабак!
"Не юродствуй, - подумал Даброгез, - ишь, разоткровенни-
чался". И одновременно кивнул, выражая понимание, мол, да,
не легко ты, власти бремя. По-настоящему надо было бы меся-
цочка три-четыре пожить, приглядеться, разузнать все толком,
а потом... Но Даброгезу опротивело ожидание: хватит, надо
действовать!
- Кто таков? И почему молчишь, падаль?!
Стражник согнулся в поклоне, а заодно встряхнул старика в
черном, вскинул на ноги тщедушное тело. Лысоватая розово-бе-
лая голова затряслась. В мутных глазах застыл необоримый
страх и больше ничего. Сигулий обгладывал бараний бок. Воп-
росы его звучали неразборчиво, глухо. И все-таки спрашивал
сам, не перекладывая на сановников, - ухищрения Востока по-
куда не докатились до простоватых северян.
Даброгез сидел с краю. В мыслях не заносился, понимал,
что творящееся - лишь прихоть этого жирного и дряблого царь-
ка, а он пока что здесь никто, хуже того - предмет кратков-
ременного любопытства. А потом?
- Отвечай, собака, когда спрашивают! - Стражник ткнул
старика в спину пудовым кулачищем.
- Проповедник есмь, - пролепетал тот, нэ смея глаз под-
нять.
- Народ он мутит, - еле слышно сказал сидящий по правую
руку от Сигулия седой, высохший - одни кости - человек, -
пелагианская ересь расползается по земле! - Голос его воз-
рос, задрожал: - Псы заблудшие, сбивают паству на дьяволов
путь. - И добавил тише: - На кол бы его.
- Надо бы, - согласился Сигулий, переходя к дичи, - ему
это - один путь в светлое царство.
Даброгез видел, что старик в лохмотьях дрожит, не может
унять трясовицы - того и гляди свалится. Лицо его из бесс-
мысленно-тупого превратилось вдруг в обеспокоенно-ищущее. И
снова загудели пески, завыл знойный ветер... Где-то видел
Даброгез такое лицо. Где? Конечно, там, где же еще! Восточ-
ный бродяга, толкователь снов и предсказатель стоял перед
ним так же, как перед узурпатором стоит сейчас этот жалкий
старикан.
- Проповедуешь, значит?
Старик вздрогнул, глаза высверкнули из-под бровей не так
уж и бессмысленно.
- Неразумен, но посвящен есмь - делюсь с людьми...
Сигулий рассмеялся и широким жестом сдвинул со стола объ-
едки. Под ногами ожило - засуетились, заелозили мохнатые те-
ла, дотоле зачарованно застывшие мордами вверх. Хруст разг-
рызаемых костей наполнил зал, отозвался в закоулках под сво-
дами - будто там уже ломали кого-то на дыбах палачи.
- Сознаешься, бунтовщик? Говори - кто подослал мутить люд
христианский? Шпион из Британики?!
Старик рухнул на колени - от него облачком пошла пыль.
Даброгез отвернулся. "И тот так же ползал в ногах. Слабы ду-
хом-то, а поучать берутся - свет им виден!" Ни презрения, ни
злости разбудить в себе не смог. Ведь помнил же, запало в
душу, не отвяжешься... Даброгез потянулся к фляге. Но оста-
новил движение руки - неудобно свое пить при этих.
- Сроду нигде не был, аквитанский я...
- Врешь, ублюдок. Палача! - Сигулий снова хлопнул в ладо-
ши.
Побежали за палачом. Сигулия озлило, что того не оказа-
лось на месте, он швырнул кубок наземь, выпучил глаза. Лучше
бы переждать, но Даброгез решился вставить слово.
- Много бродит болтунов по свету, - оказал он, стараясь,
чтобы голос звучал как можно равнодушно нее, - на Востоке их
больше, чем пахарей, ха-ха, - он громко, развязно рассмеял-
ся, - а свет что-то не меняется!
- И не изменится, - твердо проговорил изможденный со сво-
его места.
Палача никак не могли отыскать.
- Ладно, в подвал эту падаль! - распорядился Сигулий рас-
серженно, повернул жирное, обрюзгшее лицо к Даброгезу: - И
почему я должен кормить этих бездельников, попробовал бы кто
подсчитать - во сколько обходится казне тюрьма, набитая отб-
росами? Дармоеды! Эй, - крикнул он в спину старику, которого
пинками гнали из зала, - так говоришь, человек безгрешным на
свет рождается?
Стражник рывком обернул старика. Тот чуть не упал.
- Да, повелитель, как же иначе... - В голосе было сомне-
ние.
- Хе-хе-хе, - залился Сигулий, хорошее настроение верну-
лось к нему, - эй ты, скажи-ка этой падали в подвале - коль
сумеют образумить убогого, я им... я их, - со стола полетела
вторая порция костей, - угощу на славу. После собачек, ко-
нечно!
Через минуту появился палач и тут же получил по зубам от
одного из сановников, сидящего с краю. Палач в лице не изме-
нился, зато сановник обиженно скривил губы и принялся расс-
матривать ушибленную руку с таким видом, будто только что
снес незаслуженное оскорбление.
Стражники ввели здоровенного, глуповато хихикающего пар-
ня. Парень был чернее аравийского бедуина, и тем страннее
казались облупленные лоб, щеки и розовые со вздутыми жилами
руки.
- Без пошлины в город... - начал было сопровождающий.
- Вор! - процедил Сигулий и ткнул пальцем в черную фигуру
с двуручным мечом.
Через мгновение Даброгез получил возможность убедиться,
что палач знает свое дело. Тело осело, выпростав розовые ру-
ки в нищенском жесте, ладонями вверх, а на губах катящейся к
столу головы все еще стояла глуповатая ухмылка. Собаки зары-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг