к полу. Поглядели на врача. Тот в свою очередь поглядел на
комиссара.
- Будете еще беседовать?
Грумс откашлялся, оправил помявшиеся брюки, качнул го-
ловой.
- Да нет! Пожалуй, и так все ясно!
Коротковолосый крепкий парень вперся в кабинет Грумса
словно в собственную квартиру. Из-за плеча его выглядывало
настороженное личико мулатки. У нее были испуганные глаза и
пухлые губы.
- Вы тут, что ли, занимаетесь этим делом? - спросил па-
рень довольно-таки грубо.
- Каким именно? - поинтересовался комиссар.
- Не притворяйтесь, - недовольно проворчал парень. - Вы
все прекрасно понимаете. Я хочу помочь немного, - он засму-
щался вдруг, лицо порозовело, брови насупились. - Я был при-
ятелем нашего сержанта, того самого, Тукина.
Грумс предложил сесть.
- Нет, мы на минуточку, - парень заложил руки за спину,
- я вам одно хочу сказать, не верю я, что сержанта сожрала
эта тварь, враки все это! Они оставались вдвоем с этим ма-
лайцем, с узкоглазым Кимом, комиссар. И хотя мне не полага-
ется подозревать собственных командиров, я вам скажу, тут
дело неладно.
Грумс оттопырил нижнюю губу. Ему уже порядком надоела
вся эта путаница. Пора было сдавать дело в архив. И спокой-
ненько досиживать свой срок, не вмешиваясь ни в какие темные
аферы, пусть там замешаны хоть инопланетяне, хоть черт с дь-
яволом, хоть политиканы!
- Я не доверяю нашей армейской разведке, комиссар. Им
все до лампочки...
- Вы очень мнительный, э-э...
- Дик! Меня зовут Диком, комиссар.
- Вы просто слишком впечатлительны. Дик. Все же пре-
дельно ясно. Зачем вам ломать себе голову?! Это же не ваша
работа. Дик, верно? Вам же за нее не платят?
- Наплевать! Пускай не платят. Мое дело сказать, а вы
сами решайте. Но я советую вам присмотреться к узкоглазому!
Вы видали когда-нибудь, чтоб нормальный человек запрыгивал с
земли в окошко на втором этаже, а?
Грумс вздрогнул. Это было очень интересно.
- А вот мы с этой девочкой видали! - парень вытолкнул
мулатку вперед. - Скажи!
- Ага-а! - сказала мулатка и снова спряталась за спину
парня.
- Ладно, разберемся, - заверил Грумс. И встал, давая
понять, что прием окончен.
Когда эти двое вышли, он снял трубку телефона. Набрал
короткий номер.
- Машины есть? - осведомился он. - А когда? Минут через
пять? Лады!
Не прошло и десяти минут, как он снова трясся в этой
грохочущей своими винтами "стрекозе". Пилот на него не смот-
рел, он не переставая жевал какую-то бесконечную жвачку, и
ему было совершенно наплевать на сменяющихся пассажиров,
будь те комиссарами или же их подопечными.
Зелень внизу была непроглядная - недаром многие называ-
ли этот лес самыми настоящими джунглями. Но все же они быст-
ро разыскали ту ухоженную поляну с двухэтажным домом посре-
дине.
Савинская не вышла встречать гостя. Она сидела на ве-
ранде и пила чай. На этот раз она была аккуратно причесана,
свежа и совсем не походила на старуху. Глаза ее были сонны-
ми, невероятно глубокими.
- А-а, комиссар?! - воскликнула она, будто обрадовав-
шись. - Я рада вас видеть, проходите!
Грумс в нерешительности остановился в дверях. Чего-че-
го, но подобного приема он не ожидал. Он еще ощущал в себе
действие стимулятора и потому старался двигаться очень раз-
меренно, не прилагая слишком много сил. Но тут оцепенел от
нескольких слов.
Савинская уже достала чашку с блюдцем и наливала гостю
чай из огромного крутобокого самовара, явно привезенного из
какой-то невероятно далекой и полусказочной России. Движения
ее были легки.
- Присаживайтесь, дорогой Грумс, это божественный нек-
тар, а не чай. И не говорите ничего, я даже слушать не же-
лаю! Сначала отдохните, выпейте чашечку, другую.
- Благодарю вас, мадам, - учтиво ответил Грумс. Он по-
пытался улыбнуться, но не смог, наоборот, лицо его стало
кислым, глаза заслезились. Ему очень не понравились перемены
в хозяйке лесного жилища. Когда он летел сюда, он не хотел
верить ни во что, он надеялся, что все его предположения
окажутся ложными, что все развеется в прах, разнесется по
ветру, а он сам просто-напросто посмеется над собой добро-
душно и снисходительно, как над простоватым, мнительным Ди-
ком и его впечатлительной подружкой. Но выходило иное.
- Вас будто подменили, комиссар! Что, неприятности по
службе? Или вы все никак не можете найти этого парня?!
Грумс чуть не поперхнулся.
- Какого парня, мадам?
- Ну, того самого, в маске?
- Я ни черта не могу понять, мадам Савинская, вы же мне
двадцать раз поговорили, что это был не человек! У меня до
сих пор в ушах ваш голос стоит! А сейчас вы про парня в мас-
ке... Что произошло?!
Савинская улыбнулась широко и добродушно. Теперь пришла
ее очередь смотреть на комиссара как на бестолковое, непо-
нятливое дите. И она годилась на роль учителя-наставника.
- И все-таки, дорогой Грумс, я права - у вас какие-то
неприятности, верно? Вы сегодня такой рассеянный, все путае-
те. Но вы не волнуйтесь, я никому и никогда, - голос ее по-
низился до проникновенного дружеского полушепота, - ни о чем
не расскажу! Это не повлияет на вашу карьеру. Да мало ли че-
го бывает, я иногда и сама кое-что забываю, вот вчера, к
примеру, забыла проглотить на ночь снотворное... И чтобы вы
думали?
Грумс вытаращил маленькие бесцветные глазенки. Он уже
готов был услышать любую вещь, даже самую страшную и неожи-
данную.
- Вот, и вы не догадываетесь! А я вам отвечу: я заснула
и без всякого этого противного снотворного, ха-ха! - Савинс-
кая была довольна собой и это перло из нее с каждым словом,
с каждым движением.
- Но...
- Никаких но, мой милейший и любезнейший Грумс, это был
обычный жулик, напяливший на себя маску. Я вам по секрету
скажу... я предполагаю, что он хотел спереть мою шубу! Я вам
сейчас покажу, она у меня в сундуке! Я ее боюсь вешать в
шкаф, сами знаете, какие тут нравы!
Грумс привстал.
- Нет-нет, ради Бога, ничего не надо показывать, я вам
верю... Но, мадам, зачем вам в этом чертовом пекле шуба?! И
кому еще она может здесь понадобиться?! Это же уму непости-
жимо!
Савинская надула губы.
- Комиссар, шубу всегда могут спереть! И везде! - она
говорила с ним уже менторским тоном. - А у меня она хранится
как память о далекой и заснеженной родине моих родителей! Вы
не поверите, но иногда, в праздничные вечера я достаю ее из
сундука, расправляю, встряхиваю и набрасываю на плечи...
Она привстала и продемонстрировала всю процедуру -
правда, без главной детали, но и так все было ясно. Движения
Савинской были величавы, царственны.
- Вам, Грумс, этого не понять! В этой дыре...
- Но ведь был кто-то, вы не отрицаете же! - попытался
вернуться к прежнему комиссар. Савинская поскучнела.
- Ну разумеется, был! Ах, Грумс, это уже ваша забота
разыскивать этих мелких воришек, забудем про них! Ведь по
лесу всегда бродят людишки, верно? А если вас так интересуют
детали, вы лучше расспросите моего мужа, старика Савинского,
как он только отыщется, он вам все расскажет!
Грумс был близок к обмороку.
- Мадам, разве Савинский не погиб?!
Она замахала на него руками, сделала строгое лицо и
сказала с укором:
- Типун вам на язык, дорогой Грумс, разве можно так! Ну
пропал человек без вести, потом отыщется, а может, сам при-
дет... Как вам не совестно хоронить живого!
Больше комиссар ни о чем не спрашивал Савинскую. Он вы-
пил еще чашечку чая, рассказал последний городской анекдот,
мило распрощался с приветливой хозяйкой. И улетел.
Больше всего Киму пришлось поработать в тех местах, где
Проклятого засекли с вертолетов. Это было не столь далеко от
жилища Савинских, милях в четырех.
Когда Ким собственными глазами увидел эти переломанные,
искореженные стволы деревьев, местами сожженных или полусож-
женных, когда он вдоволь набродился среди воронок и выворо-
ченных корней, он сумел представить себе ту страшную ночную
бомбежку. Это было непостижимо. Проклятый уцелел чудом! Свы-
ше часа, в несколько заходов, его забрасывали бомбами и ра-
кетами с самолетов и вертолетов. Судя по отметинам в земле,
они шли на бреющем полете и укладывали свои "подарочки" ряд
за рядом, местами и квадратно-гнездовым способом!
Ким мысленно увидал, как Проклятого швыряло ударной
волной из стороны в сторону, как градом сыпались на него ос-
колки, вывороченные деревья, обломки, обрубки, камни, комья
глины... Это был земной ад! Но ведь Проклятый ушел из-под
бомбежки! Вот в чем была загадка.
Ким не стал ее разгадывать. Слишком мало времени оста-
валось до рассвета. С помощью анализатора он собрал около
трех десятков разных вещей и вещиц, утерянных здесь Гуном.
Кое-что уничтожил, кое-что оставил для себя, пригодится. Но
ничего припрятывать не стал. Любую возможность случайного
нахождения странной вещи, пусть возможность практически и
неосуществимую, он должен был исключить. И он справился со
своей работой. Еще один участок был чист. Шансы на то, что
земляне найдут хотя бы часть косвенных улик пребывания на их
планете гостей из иного мира, все убывали и убывали, их поч-
ти не оставалось.
Несколько минут можно было потратить на отдых. Ким
распластался прямо на земле, широко разбросав руки и ноги.
Когда слабость охватила все тело, он перевернулся на спину.
Уставился в черное усыпанное звездами небо. Где-то там была
Система, в которой его сотворили. Где именно, Ким не знал.
Да и какой толк знать?! Назад пути все равно не было!
Он потрогал ладонью левый бок. Выпуклость определялась
совершенно четко, прощупывались два уголка и ребро. Значит,
все в порядке, механизмы биотрансформации работали. А это
главное! Теперь сам черт ему не брат! В любой миг, в любую
долю мига он может отдать мысленный приказ этому внутреннему
сложнейшему органу его сотворенного тела, и тот практически
мгновенно соберет рассеянные по телу мириады микрочастиц,
которые и являются по сути дела Нерожденным, соберет их в
комок, свернет в биогранулу, вытолкнет ее в артерию. А тог-
да...
Не двинув ни рукой, ни ногой, лишь упруго оттолкнувшись
от земли мышцами спины, Ким подлетел вверх живой молнией,
ровно на двенадцать с половиной метров подлетел. Его когтис-
тая правая рука сжала тельце шмыгнувшей по воздуху от дерева
к дереву летучей мыши, сдавила его.
Опустился он медленно, плавно, и опять на спину.
Поднес к глазам бьющееся животное - тельце трепыхалось,
пыталось вырваться. Но Ким был голоден - что делать, и ему
приходилось поддерживать свои жизненные силы, полеты не про-
ходили бесследно, а на одних стимуляторах долго не продер-
жишься, они высасывают силы из организма.
Он неторопливо пообрывал крылья у мыши, откинул их. По-
том бритвенно острым когтем срезал головку. Тельце все еще
трепыхалось. Ким сунул его в рот, начал жевать. Вкус был
неприятный, более того, отвратительный. Но Нерожденного сей-
час мало интересовали подобные пустяки.
Анализатор молчал. Значит, поблизости все было в полном
порядке. И все-таки возвращаться пока не следовало. Непода-
леку протекала река. Надо было обязательно пролететь над ее
руслом.
Проглотив остатки трепещущего теплого и еще полуживого
мяса вместе со всеми косточками, железками и сухожилиями,
Ким встал. Стряхнул с себя оцепенелость.
Он был готов к поиску.
Черное зеркало реки отражало звездную россыпь. Лететь
над этим бесконечным, извивающимся зеркалом было одно сплош-
ное удовольствие. Ким готов был лететь вечно. Да только ночь
на этой планете не была вечной. Ему приходилось спешить,
ведь к рассвету надо было лежать на казарменной койке. А там
начнутся обычные занятия, вся эта суета и бестолковая возня,
от которой не избавиться до поры!
Ему было жаль потерянного времени! Ему было еще более
жаль времени, которое лишь предстояло потерять за годы вжи-
вания в эту жизнь. А как хорошо было здесь, на природе! Не
надо было заниматься ненужными и пустыми делами, здесь все
было прекрасным, достойным созерцания, здесь можно было нас-
лаждаться бытием!
Анализатор показал, что вдалеке сохранился след. Ким
сразу же отвлекся от созерцания красот.
Он уже понял, что к чему. Ускорил полет. Промчавшись на
самой маленькой высоте около трех миль, он камнем упал в во-
ду. И сразу ушел в глубину.
Вода была теплой и мутной. Но Ким все видел. На илистом
дне лежали останки крокодила - кожа, что-то из костей. Ана-
лизатор показывал, что к ним прикоснулась рука Проклятого.
Ким сообразил, Гун разорвал холоднокровную тварь надвое, ух-
вативши ее за челюсти, потом отведал нежного белого мясца, а
остатки выбросил. Конечно, никто и никогда из землян не смог
бы определить, что произошло с крокодилом! Они бы и не дога-
дались даже задуматься над этим вопросом, попадись им остан-
ки! Все было чисто. Но Ким все-таки уничтожил и этот след.
Немного ниже по течению он обнаружил еще одни объедки,
оставшиеся от Проклятого. Сжег и их. Можно было подниматься
наверх. Но Ким не спешил. В воде было так приятно. Нет, что
бы там ни подсказывал ему инстинкт самосохранения и внутрен-
нее чутье, что бы ни показывали приборы, а он с удовольстви-
ем бы пожил на этой милой планетке! Не так уж здесь все и
плохо было, как писали о том газеты и журналы, как болтали
комментаторы по радио и телевидению! Поглядели бы они, что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг