- столько в них было тоски и отчаяния. Обвислый огромный
нос, казалось, не имел хрящей, болтался над безвольными се-
рыми губами сморщенным понурым огурцом. Подбородок был усеян
бородавками всех величин. Из бородавок торчали в полнейшем
беспорядке седые волоски. Поднятый воротник серого допотоп-
ного макинтоша прятал от взгляда шею, щеки. Макинтош был
весь в заплатах, и кроме того на нем, видно, не так давно
веселая и шумная компания устраивала пикник - каких только
пятен не было на серой вытертой ткани. Макинтош был явно из
"Богатыря". И все же не скрывал костлявых кистей длинного
хмыря. Руки же его были просто страшны - таких мослов Сергей
не видывал, разве лишь на картинках, где изображался Кощей
Бессмертный. Это были не руки, а целые грабли - костистые,
обтянутые сухой прозрачной кожей, огромные. Из-под обгрызен-
ных чуть не до основания ногтей сочилась кровяная жижица. И
грязны эти руки были настолько, что казалось - их владелец
минуту назад встал с четверенек.
- Мы же с вами культурные люди, - жалобно прослюнил в ухо
длинный хмырь. И вывернул Сергею руку так, что тот застонал.
Нож давил все сильнее. Карлик-хмырь хихикал и матерился.
Потом вдруг со всей силы ударил Сергея коленом в пах. Тот
вскрикнул. Боль была жутчайшей. Но согнуться он не мог. Нож
почти прорывал кожу, еще немного, и он вонзится в горло,
прорежет связки, артерию... и тогда все, тогда кранты! Мука
была непереносимой.
- Мне кажется, он все понял, - неуверенно промямлил длин-
ный хмырь. Слезы катились из его глаз и смешивались на клет-
чатом шарфе с кровью, сочащейся из носа у Сергея. Хмырь поч-
ти вжался лицом в лицо жертвы, тяжело и вонюче дышал в ухо.
И избавиться от него не было никакой возможности.
- Ни хрена эта падла не поняла! - злобно прошипел карлик.
- Вот щя я ему жилу отворю, пущу поганую кровь, тогда разом
скумекает, сучара позорная!
Длинный тяжело вздохнул, утер лицо о Сергеево плечо. И
предложил:
- Пусть сам скажет, а?!
- Чего-о?! - изумился карлик.
- Я думаю, он понял.
Острие перестало давить на кожу. И Сергей приоткрыл рот.
Но сказать ничего не смог. Лишь прохрипел невнятно, на выдо-
хе. Свободной рукой он расстегнул сумку, протянул бутылку
хмырю-карлику.
- Спрячьте, спрячьте, молодой человек! - совсем уныло
проговорил длинный. И уложил бутылку обратно. - Порядочные
люди себя так не ведут. Неужто вы могли подумать на нас та-
кое?! Как не стыдно!
Карлик снова саданул кулаком в живот, но совсем тихо,
лишь размах был нешуточным, а удара Сергей почти не почувс-
твовал. Может, все внутри онемело, может, карлик так забав-
лялся, играл с жертвой. Сергей ни черта не понимал!
- Надо мочить сразу, на месте! - сказал хмырь-карлик
расстроенно. - Какого хрена нам с ним возиться?
- Не время, - ответил длинный. И выпрямился во весь рост.
Сергею показалось, что длинный уперся головой в свод под-
воротни. Но он уже не верил своим глазам, все было как в
кошмаре.
- Мы его замочим, коли не образумится, замочим! - продол-
жил длинный. - Вы поняли, молодой человек? Нет?! Странно! -
Длинный опять разрыдался, словно Сергей своим непониманием
разобидел его не на шутку.
- Ежели еще разок сунешься в это дело, падла, - разъяснил
хмырь-карлик, - я из тебя, сучий потрох, лапши настругаю,
понял?!
Нож снова уперся в горло.
- Он верно говорит, молодой человек, - закивад головой
длинный, - Оставьте вы это дело! Ну зачем вам путаться в не-
го? У вас есть работа, дом, неплохая... э-э подруга, если я
не ошибаюсь. Зачем вам портить себе карьеру и репутацию?
- Я безо всякой репутации на тот свет спроважу! - прохри-
пел карлик, - Еще сунется - и замочу! - Голос его вдруг
осекся. Карлик поглядел на длинного. - Ну че ты, в натуре?!
Ну че возиться?! Гуманист, едрена, на свою башку!
- Не-е, не надо, - промямлил длинный.
Сергей почувствовал, как ослабла и пропала совсем хватка
- длинный выпустил его руку. Вроде бы, пронесло! Сергей гул-
ко выдохнул.
В этот миг хмырь-карлик дернулся к нему. Но длинный ухва-
тил его за воротник, приподнял... и неожиданным движением,
распахнув огромную полу, спрятал карлика под своим необъят-
ным макинтошем.
- Все равно порежу падлу! - визгливо донеслось из-под по-
лы. И смолкло.
Длинный низко поклонился, приподнял шляпу - так, что Сер-
гей увидал его лысую и почему-то морщинистую голову, покры-
тую точно такими же бородавками, что и на подбородке.
- Прощайте, молодой человек! Надеюся на ваше благоразу-
мие!
И повернулся к Сергею спиной, побрел в сторону улицы. Уже
на свету из-под полы макинтоша выскочил хмырь-карлик, обер-
нулся и погрозил Сергею кулаком. Через мгновение оба исчез-
ли.
Сергей выскочил из подворотни, но тут же замер - никого
на улице не было. Лишь какая-то угрюмая женщина волоком во-
локла в обменный пункт два неподъемных тюка макулатуры. Вид
женщина имела дикий и напуганный, непохоже было, что она
умеет читать. За женщиной бежал мальчонка лет четырех и
плаксиво просил купить мороженое. Когда он досаждал особо,
женщина останавливалась, плевала в его сторону и цедила глу-
хие невнятные ругательства.
Шарф пришлось отстирывать с мылом. На это ушло минут де-
сять. И как ни странно, процедура принесла Сергею успокое-
ние, ему даже представилось вдруг, что все происшествие в
подворотне было нелепым сном, что он просто поскользнулся,
грохнулся, расшиб нос, потерял сознание. А в бреду чего
только не привидится!
Главное, "бомба" была цела, все остальное - семечки! Все
образуется, и он припомнит кого видел утром у сугроба, все
припомнит, а тогда... тогда и разберется.
Квартира у Сергея была маленькая, убогая - комнатушка в
двенадцать метров, кухонька - два на два, совмещенные ванная
с туалетом да метровая прихожая. Дом стоял с "хрущевских"
времен, и потолки были "хрущевскими" - Сергей рукой доста-
вал.
Умывшись и покончив с шарфом, он вытащил бутылку из сум-
ки, достал с полки на кухне стакан, кусок позавчерашнего сы-
ра, малость подплесневевшего, но вполне еще съедобного. И
пошел в комнату. Все поставил на стол, уселся в поскрипываю-
щее кресло. Задумался.
Стол был огромным для Сергеевых апартаментов, он занимал
чуть не половину комнаты. По своему назначению и форме он
был письменным столом, но использовался по-всякому: и для
работы, и для застолий, и как кровать для временных посто-
яльцев, раза три или четыре он даже выполнял роль помоста
или сцены для залетных подружек Сергея и его друзей - под-
ружки эти исполняли на нем канкан или раздевались как в са-
мом настоящем стриптизе. Не все у них, конечно, получалось
"фирменно", профессионально, но ребятам да и самому Сергею
нравилось, а больше всего нравилось лихим подружкам, и не
так-то просто было от них потом отвязаться - каждая из поп-
робовавших этот номер непременно хотела его повторять до
бесконечности, сиять местной "этуалью" на помосте-столе.
Сейчас Сергей сидел за столом в полном одиночестве, ду-
мал, с чего начать: выпить, а потом набросать схему поисков
или же сначала разработать схему, а потом уж и выпить. Поло-
жение было похлеще, чем у известного "буриданова осла", ко-
торому предстояло сделать выбор между двумя абсолютно одина-
ковыми стогами сена. Но Сергей все же был не "ослом", он не
хотел помирать от голоду между двумя тарнушками. И потому
правой рукой он полез во внутренний карман за листок бумаги,
а левой потянулся к бутылке. Лист лег на столешницу, бутылка
встала на лист.
Горлышко было законопачено на совесть. Сергей провозился
три минуты, прежде чем срезал ножом пробку, Не медля, налил
в стакан, доверху налил. Но пить не стал. Пододвинул лист
ближе. И стал набрасывать на него группками всех своих зна-
комых, сослуживцев - бывших к нынешних, дальних родственни-
ков и просто примелькавшихся людей. Полчаса у него ушло на
это занятие. Листа не хватило, пришлось доставать второй.
Всех, виденных им сегодня, после утреннего зрелища, Сергей
вычеркнул сразу. С оставшимися было труднее. Каждого надо
было раздеть, повернуть спиной к себе, затылком, всмотреться
- и все это мысленно. Всех лысых, плешивых и кудрявых он
также повычеркивал, слишком высоких и коротышек тоже. Оста-
валось человек пятьдесят. Вполне могло быть и то, что Сергей
кого-то забыл, пропустил. Ничего, решил он, потом вспомнят-
ся.
Перед глазами стояла изуродованная синюшная спина, вывер-
нутые руки, подогнутые босые ноги, запекшийся в крови заты-
лок. Но все это могло не принадлежать ни одному из списка, а
могло и многим сразу, поди разберись. Нет, неразрешимая за-
дача стояла перед Сергеем.
Он отодвинул от себя оба листа, положил на них гильзу,
обрывок с непонятными письменами, железный шип. И потянулся
к стакану. Пил медленно, глоточками, смакуя давно забытый
вкус ядреной гостормозухи, плодово-выгодного, в котором и не
пахло плодами, зато сильно отдавало нефтью и мазутом. Ниче-
го, Сергей и не такое пил, он не боялся. От "солнцедара" ло-
мило скулы и глаза лезли на лоб. Но Сергей пил, прислушива-
ясь к собственным ощущениям, наслаждаясь реакцией организма
на гнусную отраву, как наслаждается закоренелый мазохист,
распарывая себе брюхо острой бритвой. Это было противоес-
тественно, но это было - Сергей вспоминал юность, с которой
распрощался, как ему казалось, лет пятнадцать назад. А
юность его была угарна, хмельна, загульна, женолюбива и
прекрасна. Был он когда-то отчаянным малым, бузотером, воль-
нодумцем... Все прошло, уплыло вместе с годами, хотя... ка-
кие там годы - между тридцатью и сорока, разве ж это годы!
Он одолел-таки стакан, опустошил до донышка. И долго не
мог отдышаться. По мозгам ударило почти сразу, голова отяже-
лела, зато мысли стали более расторопными, шустрыми. Сергей
придвинул к себе листы, с ходу вычеркнул еще пятерых, лишь
после этого протянул руку за сыром, откусил немного и стал
медленно, со вкусом жевать.
Когда на листах осталось не больше двадцати фамилий, Сер-
гей застыл с ручкой в руке - он уже не мог с полной уверен-
ностью вычеркнуть ни одного из претендентов на роль трупа,
лежавшего у сугроба. Пришлось достать чистенький листок и
перенести всех туда. Каждую фамилию Сергей расположил в от-
дельности, обвел квадратиком... На этом дело окончательно
застопорилось.
Он протянул руку к бутылке... и удивился ее тяжести. Под-
нес "бомбу" к самым глазам. И чуть не выронил ее из руки -
"бомба" была полна! Черная маслянистая жидкость, именующаяся
"солнцедаром", плескалась аж в самом горлышке, будто бутыль
только что откупорили. Вот это был номер! Похлеще тех, что
откалывали подруженьки-забавницы на столе!
Рука дрогнула. И большая капля вина упала на лист, рас-
теклась бурым дурно пахнущим пятном. Сергей лизнул пятно
языком - вкус был обычный. Он чуть отхлебнул из горлышка -
опять-таки все в норме: тормозуха как тормозуха, крепкая,
мерзостная, вонючая. Сергей решил, будь что будет. И налил
полный стакан, выглушил его одним залпом. Но бутыль при том
на стол не поставил, так и держал в руке.
В голове загудело сильнее. По телу разбежался живительный
огонь. Но сейчас Сергей не прислушивался к себе, он заглянул
в горлышко "бомбы". Там все было в порядке - зелье плеска-
лось именно на том уровне, на каком и должно было плескаться
при нехватке двух стаканов.
- Померещилось! - проговорил Сергей вслух. И поставил бу-
тыль.
Список он крутил и так и этак, даже переворачивал вверх
ногами. Но ничего не помогало - любой из претендентов годил-
ся на роль трупа. Оставался самый простой способ - по поряд-
ку обзвонить каждого. Сергей поплелся в прихожую - телефон
стоял там. Набрался терпения. Двенадцать человек отозвались
сразу, их пришлось вычеркнуть. Оставшиеся восемь молчали.
Круг сужался. Еще немного, и он будет у цели!
Сергей вернулся в комнату. Взялся за бутыль. Она опять
была полна. Так сходят с ума, подумалось ему. И ведь не пь-
ян, совсем не пьян - что такое два стакана, пустяки! Вспом-
нился нелепый сон-бред про подворотню, про длинного и карли-
ка... Но он ни с чем не вязался, и Сергей отмахнулся от не-
го. Нет, надо было выяснять, в чем дело! Иначе и свихнуться
недолго.
- А, была не была! - почти выкрикнул он.
И налил стакан. Выпил. Еще налил. И опять выпил. Без ма-
лейшего промежутка во времени налил третий, потом четвертый.
Бутылка опустела. Зато Сергея чуть не вывернуло наизнанку.
Он еле сдержался.
Голова сильно кружилась, перед глазами все мелькало - так
в общем-то должно было быть после шести стаканов, выглушен-
ных практически один за другим. Но Сергея почему-то напугало
это состояние. Он подумал, что отравился. Он вспомнил, что
слыхал где-то, будто при отравлениях бывают иногда слуховые
и зрительные галлюцинации. Наверняка и с ним происходит неч-
то похожее, наверняка, тормозуха его выбила из колеи!
Надо было бежать в ванную, совать пальцы в рот, пить по-
больше воды с содой, чтоб вырвало, чтобы прочистить желудок
и пищевод... Но Сергей вместо этого плюхнулся на диванчик и
заскрипел зубами. Ему что-то не хотелось бороться за свою
жизнь.
С кухни, из репродуктора доносилось надрывное:
- Раздайте патроны, поручик Голицын!
Корнет Оболенский, надеть ордена!
Сергей зажал уши. Ему вдруг показалось, что "розданными
патронами" сейчас начнут палить по нему. Он даже испугался.
Но потом как-то сразу успокоился: нет, эти не будут в него
стрелять, эти ребята славные, они его наоборот защитят,
прикроют своими телами... хотя дела у них швах! Все в голове
плыло, покачивалось, переливалось. Прошло минут пятнадцать,
но Сергей не помирал. Ничто у него не болело. Его даже тош-
нить перестало. Ноги и руки слушались нормально. Да и все
было в норме. Он даже усовестил себя - трус, тряпка, разба-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг