И-ех! Едрена переправа!
Мы герои - хоть куда!
Хоть налево! Хоть направо!
Нам и море - не вода!
Хреноредьев с Бубой переглянулись. Пак присвистнул. И
грянуло:
Хоть налево! Хоть направо!
Нам и горе - не беда'!!
В земляной норе не так отдавало эхом, как в трубе, но
песня прозвучала и здесь лихо, молодецки. Настроение и силы
были восстановлены.
Первым щель заметил Хреноредьев. Он просунул в нее голову
и сказал:
- Там чегой-то есть.
- А ну пусти, - важно произнес Буба, напер на инвалида
своим тыквообразным животом - и пропихнул того в щель. Потом
и сам пролез.
Щель оказалась лазом в пещеру средних размеров. Посреди
пещеры, прямо из земли торчали две плотно подогнанные створ-
ки - точно такие же как у Эды Огрызины в подполе.
- Испробуем! - сказал Буба и встал на деревянные створки.
- Ого! Глади-ка, закрыты они, что ли! - он подпрыгнул на
створках. Но они и это выдержали.
- Тут с умом надо! - заявил Хреноредьев. - А у тебя, Бу-
ба, в сегодняшних потасовках, едрена кочерыга, все мозги по-
вышибли! Ну-ка, еще подпрыгни!
Буба подпрыгнул. Створки не поддались.
- Не-е, тут техника, - важно провозгласил инвалид.
И дернул какую-то штуковину, торчащую возле створок.
В тот же миг Буба пропал из виду.
Створка захлопнулась.
- Ведь умеют же делать, вот черти! Вот мастерюги! - вос-
хитился Хреноредьев.
Пак смотрел на него свирепо и непреклонно.
- Ты чегой-то, Хитрец?
- Куда дел Бубу?!
- Да он сам куды-то девался, - Хреноредьев развел руками.
- Сам! Остолоп ты! - Пак сильно разозлился.
Инвалид поступил очень просто. Он встал на створки. Ска-
зал:
- Щя разыщем избранничка! - дернул за штуковинку. И про-
пал сам.
Паку не оставалось ничего иного, как повторить дерзкий
эксперимент любителя технических хитростей сотоварища Хрено-
редьева...
Буба шлепнулся в бочонок с пойлом. Он еще на лету опреде-
лил, что именно пойло, а не вода, жижа или нефть. О мазуте,
бензине и прочих продуктах их производств не могло быть и
речи, Буба различал их за версту. Но пойло он различал за
пять верст.
Из бочонка выплеснулось изрядное количество драгоценной
жидкости, И это растревожило Бубу. Он уже собрался было для
успокоения нервной системы прильнуть к бочонку, испить живи-
тельной влаги, как на него сверху обрушился толстый и неск-
ладный Хреноредьев.
Буба уткнулся лицом в пойло и начал захлебываться. И он
бы захлебнулся, если бы новый удар не завалил и Бубу, и Хре-
норедьева, и бочонок на бок - это сверзился с небес Пак Хит-
рец.
- Однако! - возмущенно произнес Хреноредьев. И ткнул Пака
кулаком в хобот. - Можно было и поаккуратнее, едрена!
Они выбрались из лужи.
Пак сразу же сообразил, что надо уволакивать - хоть силой
уволакивать - спутников подальше от бочонка, иначе они в три
минуты перепьются, и тогда всем им труба!
- А ну! - заорал он.
И дал такого пинка под зад Бубе, что тот отлетел на два
метра.
- И ты чокнулся? - поинтересовался Хреноредьев.
- Живо отсюда!
Пак отвесил Хреноредьеву своей пудовой клешней оплеуху. У
того сразу отшибло и вкус, и нюх. Бубу Пак гнал пинками до
выхода из пещерки. При этом он не щадил стоявшей в ней в
полном беспорядке всевозможнейшей посуды, переколотил дюжины
две бутылок, банок, склянок. Хреноредьев выполз сам. Правда,
он зацепился своими деревяшками за какой-то непонятный и
сложный агрегат, стоявший у выхода. Но ярость Пака сделала
его проворным, он сумел высвободиться. Выполз.
Теперь они все втроем стояли посреди огромнейшей пещеры,
какой ни одному из них сроду не доводилось видывать. Неожи-
данное зрелище заставило их позабыть о выяснении отношений и
прочих вещах. Они стояли, разинув рты и ждали.
А зрелище заключалось в том, что посреди гигантской пеще-
ры, на деревянном грубо сколоченном столе, посреди груды бу-
тылей и больших банок, сидел, скрестив под собой ноги, кар-
лик с телом восьмилетнего ребенка. Но у карлика была такая
огромная голова, что непонятно было - как она удерживается
на хлипкой и тонкой шее.
Карлик через толстенькую металлическую трубочку высасывал
содержимое большой, двухведерной банки, стоявшей на полу у
стола. Банка пустела на глазах.
Но самое странное заключалось в том, что пока карлик не
закончил своего дела, ни один из вошедших так и не сумел по-
шевельнуться. Хотя Буба предпринимал все возможное для это-
го, просто рвался из собственной кожи, Хреноредьев пытался
уползти назад, а Пак хотел просто поднять руку и поприветс-
твовать сидящего. Ни у одного из них ничегошекьки не вышло -
стояли статуями. Стояли и молчали.
Наконец карлик оторвался от трубки.
- Пожаловали! - сказал обиженным голосом. - А вас сюда
звали, а?!
Пак вдруг почувствовал себя виноватым. И заплакал. Буба с
Хреноредьевым тоже - вздохнули с прихлипом и зарыдали.
Одноглазый карлик сурово смотрел на них. И молчал.
- Мы сюда случайно попали, - начал оправдываться Пак, -
шли мимо... вот и зашли!
- И куда же это вы шли? - поинтересовался карлик.
- Куда глаза глядят, - признался Пак, - нам теперь повсю-
ду хорошо, лишь бы не в поселке оставаться.
- А чего у вас там?
- Пожгли все! Постреляли многих!
Пак всхлипнул, утерся согнутой рукой.
- Папаньку в золу обратили! А он ведь работник был - хоть
куда!
- Это точно, - подтвердил Буба с серьезным видом, - папа-
ша Пуго у нас был передовиком!
- Трудяга! - выдохнул Хреноредьев.
- И за что же пожгли? - поинтересовался карлик.
- А кто их знает! - начал скрытничать Буба.
Но Пак раскрыл карты.
- Ихних укокошили! На пустыре! Это все чудовище виновато,
а нас гробят, вот какие дела!
Карлик моргнул, огромный глаз на миг затуманился.
- Так вы думаете, это месть?
- А чего ж еще, едрена колотушка! - осмелел Хреноредьев.
- Как есть месть, самая она!
- Ошибаетесь, дорогие посельчане, - произнес карлик
грустно. - Это не месть. Мстить можно тем, кто осознанно
что-то делает. А туристы вас за таковых не почитают.
- Как это? - удивился Буба.
- А вот так! Они давно уже собирались почистить Подку-
полье, этакую дезинфекцию провести. Да все откладывали... А
тут причина подходящая - дескать, создались условия, угрожа-
ющие жизни здоровых членов общества. Вот и почистили!
Хреноредьев обиделся.
- Дык что же это, - вопросил он плаксиво, - мы им завроде
вредных насекомых, что ли?
Карлик терпеливо и детально все разъяснил. Он старался
сглаживать особо острые углы. Но до посельчан доходило. Они
стояли навытяжку перед головастым мудрецом, ели его глазами.
И не то, чтобы он им открывал какие-то неведомые и совершен-
но неожиданные тайны, нет. Но у него получалось все так
связно и складно, как никогда не складывалось у них в голо-
вах.
- А чего ж мы тогда работаем?! - вопросил Буба.
Карлик нахмурился, покачал головой.
- Вас, может, работа только и держит! Без нее все бы ста-
ли как Эдины выродки, ясно?
- Это как сказать! - не согласился Пак.
- Ты, бузотер, помалкивай! - осек его карлик. - Без твоих
стараний, может, ничего бы и не было. Зачем к Чудовищу прис-
тавали, а?!
- Оно само! - огрызнулся Пак.
- Не ври.
- Да ладно! Поиграть была охота!
- Вот и доигрались до охоты настоящей! Так что стой да
помалкивай!
Пак почувствовал себя виноватым - наверное, впервые в
жизни.
- Садитесь, гости дорогие! - Некоторой долей иронии отда-
вало приглашение карлика. - Присаживайтесь, гостюшки!
Все вдруг почувствовали, что напряжение спало, незримые
путы, сковывавшие их, ослабли. И они опустились на пол, пря-
мо около стола, на котором сидел головастый мудрец.
- Угостить вот только вас нечем! Но не беда, мы и с этим
нехитрым делом справимся.
Буба Чокнутый, Хреноредьев и Пак Хитрец совершенно неожи-
данно для себя почувствовали, что их желудки и пищеводы пе-
реполнены до отказа, будто они часа два кряду просидели за
столом и выхлебали по ведру баланды.
Хреноредьев даже сыто рыгнул. Прикрыл рот ладошкой, скон-
фузился.
- Извиняюсь, стало быть, едрено пузо!
Пак ущипнул его за оплывший бок.
- Чудеса-а, - задумчиво проговорил Буба. - Со мною раньше
такое бывало после двух доз! Ты случаем не наркот?
Карлик засмеялся, не разжимая маленького рта-клювика. И
Буба сообразил, что сморозил очередную глупость.
- А ты сам кто будешь? - поинтересовался смущенный инва-
лид. - Тебя как звать-то?
Карлик перестал смеяться и ответил вполне серьезно.
- Кто я, вам знать не обязательно. А насчет имени... зо-
вите меня Отшельником, не ошибетесь.
- Ладно, едрена переделка, - благодушно согласился Хрено-
редьев. Он начинал обретать обыденную самоуверенность. - А
чего это ты отшельничаешь, а? Чего тебе среди людей не жи-
вется?
- У каждого свое место в этой жизни, - ответил Отшельник.
- Ты, наверное, знаешь, какое из них лучше и удобнее?
Хреноредьев почесал загривок, задумался.
- Мене везде хорошо, - наконец ответил он. - Я мужик ком-
панейский. А вот ты ответь все же, едреный интерес, отчего в
тебе такая сила - и не трогаешь руками, а будто за ниточки
дергаешь? Сам-то ведь хилый, смотреть страшно!
Пак снова ущипнул Хреноредьева за бок.
Тот отмахнулся лапой.
- Отстань, щенок, когда старшие разговоры разговаривают!
- Не ссорьтесь, не надо, - попросил вдруг совсем мягко
Отшельник. - Зачем вам эти бесконечные ссоры? Давайте я вам
лучше покажу кое-что!
- Давай! - заорал Буба так, будто он только и ждал этого
предложения.
- Покажи, - согласился Пак.
Хреноредьев лишь кивнул - дескать, и я не против.
- Смотрите!
Отшельник чуть откинулся назад и указал немощной тонень-
кой ручкой на стену пещеры. Стена была огромна - метров со-
рок в длину и не меньше двадцати в высоту. Стена была не
земляной и глинистой, она вся сплошняком состояла из причуд-
ливых, сросшихся друг с другом камней, в основном темных,
матовых, но кое-где просверкивающих вкраплениями сланца и
еще чсга-то, поблескивающего, полупрозрачного. Но вместе с
тем это была обычная стена пещеры, и не более.
- Да чего на стенку глазеть-то, едрена? - возмутился Хре-
норедьев.
- А там и нет никакой стены, - еле слышно прошептал От-
шельник. - Вы приглядитесь-ка получше!
И произошла странная вещь. В единый миг стены не стало.
Нет, она не упала, не рассыпалась, и уж, тем более, ее не
заслонили и не занавесили чем-то. Ее просто не стало!
И открылось огромное, пугающе светлое пространство.
Хреноредьев с визгом и матом, на карачках, с невиданной и
неслыханной скоростью метнулся в противоположный угол, за-
бился в него, сотрясаясь всем своим водянистым телом.
Пак упал на пол, лицом вниз. Он царапал каменный пол сво-
ими клешнями, словно решил во что бы то ни стало зарыться в
него - да только в камень разве зароешься! Паку было так
страшно, как никогда на свете. Он не испытывал подобного
ужаса, когда горел живьем нелюбимый папанька, когда Чудовище
гналось за ним, даже", тогда, когда его травили опьяненные
азартом туристы, выхватывая из темноты прожекторами его без-
защитную фигурку и расстреливая ее в упор. Нет, сейчас ему
было значительно страшнее!
Буба Чокнутый сидел, оперевшись на длинные и костлявые
руки. По щекам его текли слезы.
- Ну чего же вы? Смотрите!
Отшельник вместе со столом, на котором он сидел, отъехал
вдруг подальше, будто в столе был невидимый моторчик или его
тащили незаметной нитью, привязанной к ножке.
- Смотрите! Я вам теперь не загораживаю!
Хреноредьев трясся осиновым листком, боялся поднять голо-
ву.
Пак с усилием оторвался от камня, на вершок, не больше.
Открыл один глаз.
Первое, что он увидал, что ошеломило его и повергло, было
необъятное и неестественно прозрачное, необыкновенно чистое,
голубоватое небо. Пак и не предполагал, что можно сразу ви-
деть столько ясного незадымленного пространства, на столько
десятков, сотен, тысяч метров! И это было сказочно красиво!
Но это было и чудовищно пугающе! Лишь потом он разглядел в
бездонном и бескрайнем небе ослепительное солнце. Он даже не
понял сначала, что это солнце - настолько оно было непривыч-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг