решением в данной ситуации будет застрелить рогоносцевское отродье и тем
самым еще и благородно его страдания облегчить...
И вот тут Сапог наш такое начудил, что всех остолбенеть заставил!
Спрыгнул он в яму к паршивцу вражескому, обхватил увядшее тельце, поднял и
уставился на него нечеловечьим своим взглядом, таким же, как за день до
этого на прибитого зайца смотрел. И стал вдруг ублюдок маленький будто бы
сил набираться, крепнуть на глазах стал! Вот и кожа его порозовела, и щеки
румянцем покрылись, и кости словно бы мясом обросли! А Пель наш, наоборот,
как будто усыхать начал! Побелел весь (ну совершенно уже как полотно!) и
стал вмиг худее вроде как раза в два! И так-то никогда массивной
комплекцией не отличался, а сейчас и вовсе на Костяного Человека из легенд
древних стал похож! Глаза у него еще ввалились как-то и совсем уж большими
теперь казались! И вот, выбрался Сапог наш из Испытательной ямы (не знаю
уж, как ему сил хватило!), помог мальцу рогоносцевскому выбраться, да и
отпустил паршивца с напутствием: "Беги, малый! Не заставляй свою матушку
лишние слезы проливать!" Тот и убежал!
Не стану и говорить, какое это на всех нас впечатление произвело.
Мы-то с Бугаем хоть как-то подготовлены к чему-то подобному были, а что уж
о Ноке-Хомяке, Туле-Страусе и почтенном командире Ряхе сказать?! Страх
всеми овладел неподдельный, и остаток дня прошли мы в молчании, временами
только с испугом на Пеля поглядывая и стараясь от него подальше держаться.
А он идет себе, как ни в чем не бывало, словно и не произошло ничего,
только под рюкзаком своим чуть ни до земли прогибается (тяжеловата для
него стала эта ноша) и глядит вокруг так, словно впервые свет белый
увидел. И в таком мы все унынии пребывали, что чуть было с вражеского
вертака замечены не были! В последний момент нас Хомяк наш предупредил, и
еле успели мы под веточки закопаться!
А вечером, во время приготовлений к ночевке, почтенный наш командир
Рях очень ловко все придумал. Расположились мы на холме каком-то, и
приказал он Сапогу нашему вокруг холма ночную патрульную службу нести,
дабы нежданному приближению врага воспрепятствовать. Тут-то мы и смогли
поговорить спокойно, обсудить все. Хотя говорил и обсуждал, естественно,
главным образом, почтенный командир Рях, но и мы, салаги, надо сказать,
иногда слово брали. В общем, пришли мы совместными усилиями к выводу, что
та берлога звериная, в которой Пель-Сапог побывал, берлогою и была, а
никакой не Бесовской Пещерой (не мог же наш почтенный командир
ошибиться!). Но случилось каким-то странным образом так, что духи злые,
бесовские отродья, успели и в берлоге этой поселиться. Вот они-то и
завладели душой Сапога нашего, околдовали его своими чарами мерзкими и
бесноватым сделали! А так как, известно в народе, никаких лекарств от
бесноватости сроду не существовало, решил почтенный командир Рях, при
полном нашем с ребятушками одобрении, что надо застрелить Пеля-Сапога
побыстрей от греха подальше и этим спасти солдата несчастного от куда
больших мучений, поскольку не сладко тому приходится, у кого сидит в
голове бес и управляет ей полностью. Добровольцами, понятное дело, как
всегда, все захотели быть. Да только оказал на этот раз наш командир
великую честь боевого товарища спасти мне, на меня указав при помощи
считалочки! Я, признаться, братцы, сперва своей удаче не поверил! Но потом
собрался враз, приосанился и уж начал, ружья своего заряд проверив, к
подножию холма спускаться, чтобы там в кромешной тьме бесноватого нашего
отыскать и свой почетный воинский долг исполнить, как тут-то нас и
накрыло! Не знаю уж, как смогли ненавистные рогоносцы местоположение наше
обнаружить, но снаряд их мерзкий где-то совсем рядом разорвался!..
Боль! Мучительная, кричащая, лишающая рассудка. Казалось, она была
повсюду, сам воздух был пропитан ею.
Он полз вверх по склону холма, и с каждым метром пути боль ощущалась
все жгучей, все нестерпимей. Наконец он увидел (вернее, почувствовал) и
первый ее источник: человек лежал со вспоротым животом, из которого
змеевидным клубком вываливались его переплетенные кишки, и с судорожным
хрипом заглатывал ртом воздух. Исцелив-собой человека, он, несмотря на
ужасную слабость, пополз дальше, туда, где боль все еще неистовствовала,
готовясь принести смерть живому существу. Предназначенный для того, чтобы
дать миру любовь, он, столкнувшись с миром и осознав его полную себе
чуждость, погибал, безнадежно увядая с каждой минутой.
...На вершине холма смерть уже похозяйничала, унеся с собой жизни
троих людей. Их разодранные останки валялись в лужах еще теплой крови. Но
один человек, с изуродованной, превратившейся в жуткое месиво, ногой, был
все еще жив, и он, собрав все свои оставшиеся силы, направился к нему. Он
подполз к человеку уже совсем близко, когда тот очнулся внезапно от
кошмарного забытья, разглядел его и, что-то угрожающе крикнув, зашарил
вокруг себя рукой, по-видимому, в поисках оружия. Исцеляя-собой человека,
он даже не заметил, что тот тычет с остервенением в него большим, быстро
становящимся багряным от крови ножом. Он, конечно, не почувствовал боли.
Ведь он и был сейчас ею.
...Очнулся я, братцы, когда уже светать начало. Вернее, не сам
очнулся, а почтенный командир Рях меня в себя привел. Тут и объяснил он,
какая с нами беда случилась, сказал, что все кроме нас от взрыва
вражеского снаряда погибли! И Зорк-Бугай, и Нок-Хомяк, и Тул-Страус,
остряк наш, и даже Пель-Сапог, бесноватый наш несчастный (ну хоть в этой
гибели была какая-то справедливость!). А трупы ихние почтенный командир
Рях сразу похоронил, моего пробуждения не дожидаясь, свалил их в воронку,
мерзким снарядом оставленную, да и землицей засыпал.
Ну, делать нечего, пришлось нам с почтенным Ряхом назад, к своим,
возвращаться (не продолжать же вдвоем выполнение императорского задания!).
Не буду я в подробности возвращения нашего вдаваться, скажу лишь, что не
было оно легким, но и тяжелым особенно его не назовешь. Зато, как прибыли
мы на землю нашу родную, сам Его Святейшество наш величайший император Пох
Десятый, о трудностях нашего похода прослышавший, пригласил нас с
почтенным Ряхом (тогда еще командиром, а теперь уже генералом) к себе на
прием и самолично почетнейшими медалями "За личное мужество" наградил! Дай
Миросотворитель ему жить до тех пор, пока не сдохнет последний рогоносец!
2001
(c) Андрей Петров, 2001
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 05.08.2002 13:28
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг