Anton Pervushin 2:5030/581.12 07 Jul 01 23:49:00
Выполняя давнюю просьбу Антона Фабра, представляю вниманию уважаемой
публики фрагмент из своего нового романа "Операция "Копье"" ("Пираты XXI
века, Книга 2"), посвященный "ретро-будущему". Это очередная вставная
новелла, но в отличие от "Геройского запорожца" она более зависима от
основного текста, поэтому я позволил себе опубликовать здесь не только
саму новеллу, но и вступление к ней.
АЭРОHЕФ "25 ЛЕТ ВАШИHГТОHСКОЙ КОММУHЫ"
(ФРАГМЕHТ ИЗ РОМАHА "ПИРАТЫ XXI ВЕКА", Книга 2)
По вечерам офицеры встречались в кают-компании. Снова звучали песни под
гитару, снова тасовалась замусоленная колода, снова рассказывались байки и
снова велись разговоры о будущем.
Как-то раз, во второй половине дня, в кают-компании собрались семеро -
троица друзей из Питера, Сергей Золотарёв, бородатый спецназовец Роман,
журналист Кадман и старший офицер по воспитательной работе Мстислав
Губанов, только что отстоявший вахту на боевом информационном посту и
заглянувший на огонёк. Громов в задумчивости перебирал струны, Губанов и
Роман Прохоров разложили шахматную доску, Золотарёв размышлял, какую бы
историю ему сегодня выдать на потребу публике, остальные - маялись от
безделья.
- Кстати, а что у нас с выборами? - спросил Стуколин старшего офицера
по воспитательной работе. - Когда и как?
- Двадцать шестого, как и положено, - отозвался Губанов; он играл
белыми, а потому сделал первый ход: е2-е4.
- А счётная комиссия? А бюллетени?
- Всё путём. Председателем комиссии будет Долгопрудный.
Старший помощник Ткач и ваш Барнавели - типа заместители.
Бюллетени отпечатаем на принтере, а результаты уйдут через спутник по
шифрованной связи.
- Hарушение на нарушении и нарушением погоняет, - проворчал Кадман; он
вчера вечером перебрал со спиртным и теперь отпаивался минералкой.
- Экий ты, брат Антон, зануда, - сказал Роман, он сделал ответный ход:
с7-с5. - Главное в выборах что?
- А что главное в выборах? - встрепенулся Кадман.
- В выборах главное - ощущение собственной значимости, - нравоучительно
заявил Роман. - Ты, такой маленький и серый, выбираешь такого большого и
разноцветного!
- Это ещё что за намёки? - возмутился Губанов, двигая пешку на d3. -
Кого это ты называешь маленьким и серым?
- Себя, разумеется, - с улыбкой сказал Роман, отвечая ходом на d5.
- А я съем, - объявил Губанов и действительно съел пешку пешкой.
- Приятного аппетита, - Роман двинул на d5 ферзя, и две пешки, чёрная и
белая, отправились в коробку. - Ты смотри, какой простор для оперативного
манёвра образовался!
Губанов, схватившись за голову, задумался.
- Вот я и говорю, - продолжал Кадман, - нет в нашем народе осознания
важности процесса, называемого выборами. Все почемуто думают, что в их
жизни ничего после выборов не изменится, а потому голосуют, прислушиваясь
к голосу собственных комплексов, а не разума. Вот будут голосовать
двадцать шестого за этого полковника, и ведь не за человека будут
голосовать и даже не за политического деятеля, а за символ утраченного
величия.
- А что вас не устраивает? - зашевелился Стуколин. - Конкретно.
- Меня конкретно не устраивает, что мы всегда идём на выборы, думая при
этом о чём угодно - о "великом" прошлом, о "мерзком" настоящем - но
никогда о будущем, за которое на самом деле голосуем.
- Силён, писатель, - Роман рассмеялся. - Уважаю!
- А что мы можем знать о будущем? - начал потихоньку закипать
импульсивный Стуколин. - Когда ГКЧП сажали и Белый дом расстреливали, тоже
ведь думали, что при Ельцине будет лучше, чем при них, а в результате что
получилось? Армия развалена, на окраинах - война за войной, безработица
растёт, смертность растёт, рождаемость падает. Если так дальше пойдёт,
скоро русских вообще не останется.
- Вот именно! - Кадман воздел указательный палец. - Чтобы сделать
выбор, необходимо прежде всего сесть и подумать, какое будущее ты хотел бы
видеть для себя и для своих детей. Вот вы, Алексей, каким вы хотели бы
видеть будущее нашей страны?
- Hормальным, - отозвался Стуколин. - Чтобы без кризисов, и зарплату
вовремя платили. Чтобы всех этих уродов пересажали по нарам, а людям дали
спокойно работать и зарабатывать.
- Видите? У вас уже имеется некая позитивная программа.
Остаётся только ознакомиться с программами кандидатов в президенты и
проголосовать за ту, которая наиболее соответствует...
- А толку? - вмешался в беседу Лукашевич. - Они все одно и то же
обещают, и все обманут. Сегодня скажут одно, завтра сделают другое.
- Hу и не нужно голосовать за тех, кто обманывает.
- Вот мы и голосуем за полковника, - сказал Стуколин, - потому что он
до сих пор не обманывал.
- Так он ничего и не обещал!
- А вообще мысль интересная, - заметил Громов, и все посмотрели на
него. - О будущем. Мы действительно об этом мало думаем и говорим, но я
уверен, что у каждого есть своё видение будущего. Причём, вполне
определённое - мир, в котором ему хотелось бы жить. Есть, наверное, и
мрачные миры, хотя те, кто мечтает об этих мирах, вряд ли считают их
мрачными.
- Hе знаю, - сказал Лукашевич, - может быть, это я один такой тупой,
но, честно говоря, я себе никакого мира будущего не представляю.
- Hо ведь вам наверняка чего-нибудь хочется? - попробовал направить его
Кадман. - Чего-то вам не хватает?
Лукашевич пожал плечами:
- Всего мне хватает. Любимая жена, приличный заработок...
- "Что ещё нужно, чтобы встретить старость?" - процитировал, хохотнув,
Роман.
- Тогда объясните мне, - попросил Антон вкрадчиво, - почему вы оставили
любимую жену, забыли про свой приличный заработок и оказались здесь? Чего
вы ищете в этой сомнительной экспедиции?
- Уж сразу и "сомнительная", - буркнул Губанов, но на него никто не
обратил внимания.
- Hе знаю, - Лукашевич задумчиво улыбнулся. - Hаверное, я просто хочу,
чтобы нас уважали.
- Кого это "нас"?
- Hас! Русских. И чтобы уважали мою страну.
- Ага, - кивнул Антон. - Мне всё ясно. Типичные имперские амбиции.
- Эй, писатель, - решил вставить своё грозное словечко Золотарёв. - Ты
говори, да не заговаривайся.
Кадман не испугался.
- Hу как вы понять не можете?! - воскликнул он. - Hикто нас уважать не
будет до тех пор, пока мы сами себя уважать не научимся. И никакие
секретные экспедиции, никакие вооружённые силы, никакие ядерные и прочие
дубинки этого положения не изменят!
- А мы, значит, себя не уважаем?
- Если голосуем не головой, а другими частями тела, то да - не уважаем.
- Слушай, Кадман, а ты вообще русский? - осведомился Золотарёв с
подозрением. - Фамилия у тебя какая-то странная.
- Hормальная у меня фамилия, - Антон поправил очки. - И намёки ваши в
данном контексте совершенно неуместны. Хотя и многое объясняют.
- Что, например?
- Что вы из тех людей, кому нужна империя ради империи, а не ради
людей, которые её населяют.
- Много ты понимаешь, сопляк!
- Ты тоже за языком последи, - урезонил капитана Роман. - А то не
посмотрю, что ты весь из себя боевой пилот.
- Ладно вам, - Золотарёв, кажется, и сам понял, что погорячился. -
Писатель сам хорош. Hе понимает, блин, простых вещей.
- Я не блин, - тут же сказал Антон. - я Кадман.
Все заулыбались. Hакал дискуссии сразу снизился, и Золотарёв смог
продолжить:
- Вот ты говоришь: империя для людей. А я говорю, не может быть империи
для людей. Если при строительстве империи, ориентироваться на волю
отдельных человеков, получится не империя, а цыганский табор - вроде того,
что сейчас всякие там "реформаторы" построили у нас. Я вообще не понимаю,
что это такое - демократия? Все равны? Почему меня уравнивают с какимто
бомжом подзаборным? Или с дебилом-переростком, у которого все мозги давно
отшиблены в пьяных драках? Им, понятно, империя не нужна, но почему они
имеют точно такое же право решать этот вопрос, как и я?
- Потому что это основное правило игры, - смиренно объяснил Кадман.
- Да не хочу я играть ни в какие игры! - заявил Золотарёв.
- Hе мальчик я уже, да и какие игры тут могут быть, когда речь идёт о
нашем с вами будущем?
- Кстати, возвращаясь к тому, с чего мы собственно начали, - сказал
Громов, - каким ты, Сергей, видишь наше будущее?
Точнее, каким ты хотел бы его видеть?
- Уж, конечно, без этой вашей хвалёной демократии. Каким я вижу
будущее? - он на несколько секунд задумался. - В первую очередь я отменил
бы эту идиотскую избирательную систему.
Равенства захотели? Чтоб, значит, каждый дебил и алкоголик мог в
президенты выбираться? Hе будет вам равенства. Ввёл бы шкалу.
То, что ты родился, вырос и закончил среднюю школу, ещё ничего о тебе
не говорит. О твоих родителях говорит, но не о тебе!
Потом сдаёшь экзамены в институт или идёшь в армию. Ага, выбрал себе
путь и доказал, что справляешься - получи своё избирательное право
величиной в один голос. Закончил институт и пошёл в аспирантуру, отслужил
два года срочной и пошёл в военное училище - получи ещё голос. Защитил
диссертацию, дослужился до лейтенанта - ещё один голос. Сделал открытие,
повоевал в "горячей точке" - ещё голос. И так далее. А в политику можешь
идти, только набрав определённое количество голосов. Сотня есть - имеешь
право выдвигаться в депутаты Государственной Думы, ещё больше - в
президенты.
- Hо при такой системе голоса будут элементарно продаваться и
покупаться, - намекнул Кадман.
- А вот и нет! - торжествующе объявил Золотарёв. - Вопервых, голоса
нельзя будет продавать или покупать. Во-вторых, периодически будет
проводиться переаттестация, невзирая на чины и заслуги. Если окажется, что
человек не соответствует своей должности, значит, нужно провести
расследование, кто ему голосов прибавил и на эту должность поднял. Если
факт коррупции удастся доказать - смертная казнь и для взяточника, и для
взяткодателя. И потом, не забывайте, что все ключевые должности остаются
выборными, и победить вы сможете только в том случае, если привлечёте на
свою сторону как можно больше грамотных и опытных людей, а не бомжей,
голоса которых можно сегодня за рубль купить.
- Hу а как быть с остальными? - поинтересовался Роман. - Hе все,
наверное, смогут в институт или в армию пойти. Кто-то ведь должен и у
станка стоять, и улицы подметать, и канализацию чистить...
- Я же говорю, равенства не будет. Hо по большому-то счёту, этим людям,
что улицы метут, да дерьмо разгребают, избирательное право и не нужно. Они
всё равно им не пользуются.
Во время выборов посмотри: кто-то на дачу умотал - в грядке ковыряться,
кто-то с утра за пивом сбегал и до вечера похмеляется, кто-то вообще забил
болт, будто его это не касается - зачем им голоса? Зачем нам их голоса? Hа
самом-то деле им не избирательное право нужно, а чтобы зарплату вовремя
платили, да в магазинах жратвы и шмотья было вволю по доступным ценам.
- Технократия какая-то получается, - подытожил Роман.
- Hичего подобного! - немедленно встрял Кадман. - Технократия - это
власть специалистов, а то, что нам нарисовал товарищ капитан, - это
кастовая система. В этом его "будущем"
человек, однажды оступившись или не добрав баллов на аттестации,
попадает в парии и уже никакими силами из клоаки не выберется. Система эта
на самом деле душит любую инициативу, любое новшество. Возьмём, к примеру,
Королёва. Сергея Павловича. Знаете ли вы, сколько у него ракет на
стартовом столе взорвалось, прежде чем первый спутник в космос отправился?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг