де-юре обретает право на полную неприкосновенность, равно как и
кошельки глубокоуважаемых забастовщиков.
Ив влетел в каюту как метеор, подсел к столу и закурил сигарету.
- Я задержался, Николай, - сказал он, - прости, но это по делу.
- Как там Менар? - спросил Агуров. - Что говорят врачи на
"Тарпоне"?
- Поблагодарили за оперативность. Обещали сделать все, что
возможно. В Сан-Франциско ждут пострадавшего.
Ив развернул карту той части желоба Кларион, где красным кружком
была отмечена база.
- После "Тарпона" я направил "Афалину" прямо в район подводных
работ. Смотри, вот терраса на северном склоне, где покоится бомба.
Неподалеку, всего в километре от этого места, начинается боковой
каньон - расселина глубиной что-то около трех тысяч метров. Я заглянул
туда на всякий случай, хотя хорошо знал, что никаких строительных
объектов там не запроектировано. Ведь шахта заложена в другой стороне,
восточнее по склону.
- Короче, - посоветовал Агуров.
- Ты уже знаешь? - удивился Пле.
- Да. Но продолжай. Хочу услышать это от тебя.
- На дне северного каньона я обнаружил почти законченный бункер
для атомного реактора, подстанцию, кабели и все такое. Рядом
возводится другое сооружение. Я затрудняюсь определить его назначение.
Ясно, что все это выстроено на средства комитета. Роджерс правильно
рассчитал, что экономический сектор КЛОРО будет вынужден утвердить
дутые сметы.
- Само собой разумеется, - перебил Агуров. - Роджерс вовсю трубит
об опасностях, преувеличивает сложность работ, а между тем вопреки
здравому смыслу экономит даже на медиках. Сдается мне, что он
просто-напросто спекулирует жизнью пловцов... Чем больше несчастных
случаев на базе, тем большую дотацию он требует от комитета. Прости, я
перебил. У тебя все?
- Нет... не совсем, - менее уверенно произнес Пле. - Послушай-ка,
Николай... На обратном пути я случайно включил ультразвуковой приемник
и стал свидетелем двустороннего разговора между базой и каким-то
загадочным объектом с позывными "Икс-2". Честно говоря, я почти ничего
не понял. Очевидно, разговор вели специалисты по ядерной или
химической физике. Причем был вскользь упомянут биологический объект,
эксперимент над которым дал ожидаемый результат, но закончился для
него трагически. Быть может, я ошибаюсь в своих подозрениях, но в ту
минуту мне было не по себе. Ведь я только что отвез на "Тарпон"
Менара...
Агуров резко выпрямился. Отодвинул кресло и зашагал по каюте.
- В каком направлении искать этот "Икс-2"?
- Скорее всего в районе северного каньона, - ответил Пле.
Агуров кивнул.
- Я тут без тебя тоже кое-что разузнал. Говорил с операторами
телефаза, с пловцами. Жаловались на потогонную систему труда, на
произвол администрации, на бесконечные штрафы. Роджерса ненавидят.
Люди запуганы, даже в помещениях не расстаются с радиометрами. О
причинах лучевого поражения среди пловцов ходят дикие слухи. Некоторые
прямо говорят, что это дело рук врача базы Хасимото и его лаборантов.
Другие обвиняют каких-то неизвестных лиц, изредка появляющихся на
базе. Называют даже имя одного из них: Эрхард Тамблинг. Не понимаю,
почему предыдущие эксперты КЛОРО ничего этого не замечали?.. Вероятно,
мешало слепое доверие Роджерсу.
- А можно ли вообще доверять здесь хоть кому-нибудь? - спросил
Пле.
- Можно. Если не считать хэндс-апов [От английского выражения
"хэндс ап!" - "руки вверх!"] Роджерса, народ в основном не плохой. На
меня хорошее впечатление произвел Хасимото. Ему здесь дьявольски
трудно работать, но он делает все, что в его силах. Кстати, он
тщательно изучил личные дела пострадавших, собрал о них массу
всевозможной информации.
- Ну и что?
- А то, что он пришел к любопытному выводу. Пострадавшие относятся
к числу людей, любящих и тонко понимающих искусство, склонных к
романтическому восприятию окружающего мира, то есть радиоактивная
зараза почему-то прилипает к людям особо впечатлительным.
Пле недоверчиво хмыкнул.
- Хасимото находит этому только одно объяснение, - продолжал
Агуров. - Такие люди любознательны. И любознательность эта направлена
в сторону чего-то опасного, на что пловцы с более практическим складом
ума попросту не обращают внимания.
- Хм... Пожалуй, в этом что-то есть... - Ив призадумался. - Но
что?
- Это я выясню сам.
- Ты?
- А почему бы и нет? Я тоже с удовольствием читаю стихи и, смею
думать, неплохо разбираюсь в искусстве.
- Не пущу, - заявил Пле. - В воду одного не пущу.
- Ты останешься здесь и присмотришь за Роджерсом. Иного выхода
нет.
- К черту! - выкрикнул Пле. - Все и так перепуталось! А тут еще и
генеральный инспектор спятил: решил зондировать воду собственной
персоной. Брось, Николай, это не входит в твои обязанности.
Агуров нажал кнопку телефонного вызова:
- Дайте рубку дистанционного наблюдения. - В динамике щелкнуло. -
Алло, дежурный, опасную зону на экран в каюту номер сорок четыре. Ив,
пожалуйста, выключи свет.
В темноте замерцал экран.
Агуров и Пле молча разглядывали боевую ракету - огромный цилиндр,
полузарывшийся в ил. В корпусе атомного чудовища зиял темный разлом -
корпус лопнул, когда ракета ударилась о поверхность воды.
Три года пролежало на дне это страшное наследие прошлого, тая в
себе заряд, эквивалентный доброй сотне мегатонн тротила. И сейчас,
равнодушно поблескивая полированными боками, чудовище все еще точит в
воду стронциевый яд, предназначавшийся для отравления при взрыве
целого континента. Агуров хорошо знает, какого... Вслед за падением в
океан ядовитой бомбы произошел более мощный взрыв - взрыв возмущения
народов планеты.
Опасная зона ограждена цепочкой шаровидных светящихся бакенов.
Где-то здесь разбросаны тысячи килограммов стронциевого порошка...
Неужели доверчивая любознательность вела свои жертвы сюда, на этот
невидимый, но смертоносный костер? Может ли быть, чтобы здравый смысл
отступал перед соблазном взглянуть на кошмарные останки радиоактивного
левиафана? Нет, пловцов должно было привлечь что-то другое. Но что?..
Агуров тронул друга за рукав:
- Ладно, Ив, я пошел... И не смотри на меня, как на покойника.
Ничего не случится. Предупрежден - значит вооружен.
Дверь захлопнулась. Пле остался один на один со своими тревогами.
Да, положение сложное. Агуров сознательно идет на риск, отговаривать
его бесполезно. Нужно что-нибудь предпринять. Но с чего начинать? Если
Роджерсу есть что скрывать - а в этом сомневаться не приходится, - он
способен решиться на крайние меры... Нет, в воде Агуров не должен быть
один. И он не будет один.
Пле собрал со стола документы, карты, бумаги, аккуратно сложил в
зеленую папку. "Дальше положишь - ближе возьмешь", - подумал он,
запирая все это в сейф. Он закодировал замок словом "барьер", позвонил
дежурному и попросил дать на экран кесонный зал - батинтас.
Агуров заканчивал проверку скутера. Попыхивая сигаретой, Пле
наблюдал на экране за каждым движением друга, придирчиво разглядывал
подводный буксир. Скутер ему понравился. Это была небольшая машина,
сравнительно тихоходная, простой и надежной конструкции. Закругленный
цилиндр оканчивался сзади эластичным гребным винтом и двумя рукоятками
для ручного управления, а спереди - полуметровым тонким бивнем. Это
здешнее изобретение: металлическая игла-рассекатель в то же время
служила датчиком обыкновенного радиометра.
Минуту спустя Агуров сбросил одежду, под душем натянул
гидрокомбовую оболочку, застегнул на бедрах белый пояс с длинным
электроножом. Подпрыгнул, проверяя надежность крепления ласт.
Затрещал телефон. Пле притушил сигарету и ткнул пальцем в клавиш
приема.
- Господин технический эксперт? - осведомился глухой баритон.
- Да, я слушаю.
- Ваш глигер загерметизирован?
- Да... - сказал Пле, настораживаясь. - Впрочем, не помню.
Кажется, нет - я очень спешил. А в чем, собственно, дело?
- Шлюз открыт, в ангаре вода.
- Вот как!.. - Пле едва сдержал себя, чтобы не выругаться. - Кто
говорит?
- Вы один в каюте?
- Один.
- Говорит Паэр, друг Менара, пловец. Ребята просили передать, что
вы можете рассчитывать на нашу поддержку. И еще: если вам понадобится
лодка, выбирайте "Сарган" под номером шесть. Только шестерка полностью
подготовлена для выхода в воду.
- Спасибо, Паэр, я буду иметь это в виду.
Пле посмотрел на экран. Батинтас уже был заполнен водой Агуров
исчез.
"Непростительная оплошность! - подумал Пле. - Роджерс нанес удар
исподтишка. Ладно, можно обойтись без "Афалины".
Пле открыл дверь, но выйти не успел. В каюту шагнул Роджерс и
следом трое вооруженных молодцов. Пле разжал стиснутые в кулак пальцы,
отступил.
"Только без глупостей, - убеждал он себя, оглядывая пришедших. -
Их много, и они вооружены".
- Я чувствую запах табачного дыма, - сказал Роджерс. - Отлично,
Ив, ты нарушил правила внутреннего распорядка базы.
- Я готов уплатить любой штраф, - спокойно ответил Ив.
- Нет, - возразил Роджерс. - За употребление на базе алкогольных
напитков, табака и наркотиков наш устав предусматривает арест на срок
от двух до восьми суток. Очень жаль, но я вынужден следовать букве
закона.
- О да, перед законом все равны! - сдерживая ярость, сказал Пле. -
Сколько там мне причитается?
- Двое суток, немного. - Роджерс сделал попытку открыть сейф. - Но
если мне удастся заглянуть в бумаги Агурова, арест отменяется.
- Я думаю, это слишком ценный приз для такой паршивой лошадки.
Роджерс побледнел, но сдержался.
- Ну что ж, тогда разговор иной, - сказал он и кивнул своим
молодцам.
Один из них, краснорожий верзила, стал у дверей, двое других,
поигрывая пистолетами, нагло развалились в креслах.
- Счастливо оставаться, - произнес Роджерс, даже не поглядев на
Пле. Собираясь уходить, добавил: - Напрасно Агуров не взял с собой
провожатого. Плавать здесь в одиночку опасно...
Пле похолодел от ужаса. Спокойно! Должен же быть хоть какой-нибудь
выход?! Отдать бумаги? Но Роджерс не выполнит обещания, это понятно
как дважды два... Угрожать? Бессмысленно - Роджерс знает, на что идет.
Звать на помощь, кричать, бесноваться? Какой толк?..
Роджерс был уже в дверях, когда оформилась эта отчаянная мысль.
- Я устал и хочу спать, - раздраженно сказать Пле. - Если врач не
очень занят, пришли его, пусть впрыснет мне какое-нибудь
сильнодействующее снотворное.
Для настороженных громил эта просьба была неожиданной.
Снотворное?.. Роджерс обернулся и посмотрел на Пле почти сочувственно,
а парни в креслах перестали жевать резиновые жвачки. Роджерс кивнул: -
Хорошо, я пришлю врача. - И вышел.
Заложив руки за спину, Пле медленно прохаживался по каюте,
поглядывая на изображение опустевшего батинтаса. Но экран скоро погас.
Этого следовало ожидать. Но почему так долго нет японца? Неужели он
действительно занят? Проклятье, каждая минута дорога, скоро счет
пойдет на секунды!.. На "Тарпоне" кто-то из врачей рассказывал, что
Хасимото некоторое время работал в шанхайском госпитале. "Счастье, что
я немного знаю китайский, - думал Пле. - Впрочем, заранее радоваться
не стоит: еще неизвестно, что из этого выйдет и что за человек этот
врач..."
Хэндс-ап, который стоял у дверей, вежливо предложил:
- Может, вы присядете, господин консультант?
- Молчать! - рявкнул на него Пле, хорошо понимая, что краснорожему
надоело стоять. - Я не собираюсь играть с вами в покер. Стойте, где
вам положено и как положено.
Молодчики в креслах одобрительно заржали.
Раздался звонок. Хэндс-апы спрятали оружие в кобуры и сгрудились у
двери. Вошел Хасимото. В руках у него поблескивал металлический
ящичек. Дверь снова защелкнулась на замок, двое сторожей вернулись на
свои места. Хасимото привычным движением поправил очки, внимательно
оглядел присутствующих.
- Делай быстро свое дело и проваливай, - лениво посоветовали
врачу.
Пле краем глаза наблюдал за действиями Хасимото. А тот невозмутимо
извлекал из ящичка детали пневмошприца, ампулы с бесцветной жидкостью,
блестящие обоймы. В собранном виде пневмошприц напоминал небольшой
пистолет. Легкое нажатие спускового крючка - и струйка жидкого
лекарства, тоньше иглы, буквально выстреливалась под кожу... Все
готово. Врач вопросительно взглянул на Пле.
- Сяньшэн Хасимото? [Господин Хасимото?] - неожиданно спросил
пациент по-китайски.
- Ши, - утвердительно кивнул врач. - Ни сян шэммо? [Да. Что вы
хотите?]
- Ни гэй во баньчжу ися, - быстро заговорил Пле. - Машан. Во шодэ
хуа нинь минбай-бу-минбай? [Вы должны мне помочь. Немедленно. Вы меня
понимаете?]
- Ши, во минбай нинь сошодэхуа хэньхао... [Да, я вас понимаю
отлично...]
Эти непонятные слова послужили отправной точкой столь неожиданных
действий, что хэндс-апы даже не успели опомниться. Врач приставил
пневмошприц к голове молодчика, сидящего за столом, и двумя щелчками
влепил ему в затылок лошадиную дозу снотворного. Глаза у бедняги
полезли из орбит, закатились кверху. Он вскочил, широко открыл рот,
словно хотел закричать, но сразу обмяк и рухнул поперек стола.
Пле наметил себе жертву заранее и теперь, не целясь, угодил локтем
в солнечное сплетение тому, который, охраняя двери, находился за его
спиной. Хэндс-ап крякнул, согнулся. Удар в подбородок - краснорожий
врезался головой в стену, затих.
Третий успел выхватить пистолет. Выстрел, взрыв и звон стеклянных
осколков. Пуля угодила в экран. Пле ударом ноги перевернул на
противника стол.
Еще выстрел. Хасимото вскрикнул и поднял свое оружие - шприц.
Щелчок.
Хэндс-ап выронил пистолет и поднял вверх левую руку. Правой он
судорожно водил по лицу. Струя лекарства выбила ему глаз...
Пле собрал оружие: пять пистолетов, три складных ножа,
кастет-перчатка. Арсенал...
Хасимото неожиданно рассмеялся. Пле поднял на него глаза.
- Не обращайте внимания, - сказал врач. - Реакция после нервного
напряжения. - На левом рукаве его белоснежного халата расплылось
багровое пятно.
- Вы ранены?
- Пустяк. Пуля прошила мякоть руки. А вот с ними, - японец обвел
глазами разгромленное помещение, - с ними у меня сегодня будет много
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг