повышался из года в год, и люди зачастую не успевали укрепить даже самые
уязвимые места в ареалах своего обитания на побережьях. Морская вода
вторгалась в дельты рек, размывала долины, образовывала на континентах
новые острова, топила древние архипелаги в южных морях... Предвыборные
речи политиков всех мастей непременно содержали в себе обещания
разобраться с проблемами наводнений. Те из политиканов, кто обманывал
надежды избирателей, получали многозначительную кличку "Водолей", и это
было началом конца их карьеры. Нью-водолеи сменяли водолеев-банкротов,
цикл политического театра повторялся; все здравомысленное, все, что мешало
пустопорожнему циклу, властолюбцами и борцами за власть безжалостно
подавлялось. А тем временем на планете продолжали катастрофически убывать
запасы векового льда, суша медленно, но неотвратимо сдавала позиции
океану, уходила под воду; земная цивилизация с комфортом тонула, подобно
"Титанику", защитные дамбы уже не всегда могли защитить. Небрежение к
проблемам льда в океане погубило когда-то навигаторов и пассажиров
"Титаника". То же самое грозит теперь всему населению земного шара...
В рубрике "Ароматы возможных сенсаций" проскользнуло сообщение о более
чем странном поведении гроссмейстера ордена пейсмейкеров Каганберьи,
внезапно покинувшего Коллегиальный Собор на Камчатке для участия в
каком-то тайном совещании философов на Луне после весьма загадочной и, к
счастью, неудавшейся диверсии на базе динаклазерной батареи в Заливе
Радуг. Все попытки получить хотя бы минимальный объем информации об
экстренном перемещении верховного пейсмейкера с Земли на небеса - в
Приземелье - пока не принесли успеха. Однако было твердо обещано, что
ухватистые функционеры пера и объектива приложат максимум своего
профессионального умения, с тем чтобы к завтрашнему утру добыть для
уважаемых зрителей достоверные сведения. А пока пусть уважаемые зрители не
забывают следить за эфиром, ибо многоопытный глава информационного
агентства "Храм" Александр Александров дал понять, что ароматы назревающей
сенсации кажутся ему достаточно острыми, причем преобладает здесь пряный
запах Новастры...
"Многоопытный Александр Александров завтра и сам удивится, насколько
сегодня был близок к истине", - подумал Кир-Кор и велел автоматике
выключить олифектор.
Ледогоров снова оказался прав. На петропавловском берегу лучше было не
появляться. "Во всяком случае, - думал Кир-Кор, - ноги мне придется
уносить отсюда раньше, чем я это себе воображал".
Он смежил веки и вспомнил, что сегодняшняя ночь по новастринскому
календарю - ночь белой совы. Едва он вспомнил про это - под веками
закрытых глаз взмахнула бесшумными крыльями большая белая птица...
Женщина-птица... Как в том полусне, который случился в салоне мистической
Академии... Что было там? Видение в полусне? Астральная явь? Или просто
отражение смутного желания в зеркале слегка затуманенного сознания?.. А
Чаша Времени? Это ведь не плод воображения, не призрак. Ледогоров тоже
успел подержать колдовскую чашу в руках, пока она не сошла на нет
истончением стенок с рядами загадочных углублений. Что имел в виду Агафон,
когда сказал, что чаша на финише своего существования напомнила ему
эколат? Только ли то, что ряды углублений на стенках чаши ассоциировались
у него с рядами атриев золотого колосса?.. Может быть, Ледогоров почуял
нечто особенное, но не смог этого объяснить? Или не захотел? Не захотел
напрямую увязывать факт странного появления чаши с не менее странным
освобождением из ледового плена легендарных богов?..
А была ли чаша в натуре? Что, если все это просто наша с Агафоном общая
галлюцинация - чаша, напиток?..
"А был ли гроссмейстер Великого Ордена? - съязвил внутренний голос. - А
была ли Луна? А был ли недоуменный запрос из Лунного экзархата?"
Кир-Кор с места рывком вскинул тело вверх ногами, сделал стойку на
голове. Заглушив внутренний голос, плавно сложился и опять лег с
раскинутыми руками. Под веками закрытых глаз снова бесшумные взмахи
крыльев большой белой птицы... Теперь он не стал отвлекаться и проследил
за полетом. Он уже заподозрил, что образ крылатого омена возник перед
внутренним взором не зря.
Словно бы вечер... и белое оперение птицы отражается на глянцево-темной
воде. И словно бы из глубины... сквозь эту темную, но прозрачную воду
всплывает фигура купальщицы... Синяя шапочка, синий с белым полузакрытый
купальник, серо-зеленые открытые в воде глаза. Марсана!.. Неужели
Марсана?.. Сильным гребком она поднимает себя над водой, тянет руки - так
люди в безмолвной мольбе просят помощи! О небо!.. В глаза ударила
бело-зеленая вспышка - он потерял Марсану в разливе сполохов зеленого и
голубого сияний, вскинулся с места, непонятно как взвился вверх в буйном
ветроподобном порыве, ухватил ее, прижал к себе сумасшедшим рывком и,
задохнувшись в синем пламени медленного, тягучего взрыва, долго летел
обратно - в глянцево-темную пропасть. Он готов был поклясться, что руки
его успели коснуться Тела любимой!
Удар спиной о пружинное ложе. Подброшенный, он перевернулся в воздухе,
упал грудью на изголовье - колени стукнулись о ковровый настил на полу
серебристо-бело-золотистой спальни. Он застонал от отчаянной
пронзительно-острой тоски, сгреб пальцами простыню. Поднял голову и...
встретил взгляд расширенных в изумлении серо-зеленых глаз!
Он вскочил - Марсана отпрянула, инстинктивно прикрывая руками голую
грудь. Она, как и он только что, стояла на коленях, но по другую сторону
квадратного ложа.
- Не бойся, маленькая, это я... - хрипло произнес Кир-Кор и протянул к
ней руку успокоительным жестом.
Марсана, не сводя с него взгляда непонимающе-испуганных глаз,
бессознательно тянула простыню на себя - старалась закрыть голую грудь и
плечо.
- Наверное, я тебе сделал больно, любимая... прости!
Она медленно встала с колен и какое-то время стояла недвижно, с
простыней, переброшенной через плечо. Как античная римлянка в тоге.
Кончики ее золотистых волос были влажными и свисали коричневыми косицами.
Ошеломление и испуг Марсаны мало-помалу уступали место
тревожно-недоверчивому осознанию обстоятельств: она повела глазами вправо,
влево, метнула взгляд за окно. Вид освещенной бухты ее, должно быть,
несколько успокоил.
- Где я, Кирилл? - тихо спросила она. - Где мы с тобой?
Он с трудом разлепил одеревеневшие губы:
- В гостиничном апартаменте. Город Петропавловск, Камчатский
полуостров. Камчатка, знаешь ли... Как ты? В порядке?
Похоже, она пропустила все это мимо ушей. Диковато оглянулась, огладила
горло под подбородком (руки заметно дрожали). Быстро заговорила:
- Они преследовали меня. Сначала следили... Едва ты улетел - я потеряла
покой. Боялась ходить на пляж. Замечала их везде. Куда не взглянешь...
Потом появились еще эти двое!..
- Кто? - попытался уточнить Кир-Кор.
- Не знаю. Двое пожилых мужчин. Никогда бы не подумала... Впервые я
увидела их сквозь витрину магазина морских сувениров. И вот теперь - на
территории муниципального бассейна, у игровых автоматов. Я и они - больше
никого здесь... там не было. Они зачем-то стали приближаться ко мне.
Сначала я не обратила на это внимания. Потом почуяла неладное - от них
исходила угроза. Я испугалась, отступила к трапу трамплина. Взобралась на
самый верх, прыгнула и только после этого поняла, что мне от них не уйти.
Они были вооружены. Тонкие такие стволы... Кажется - парализаторы.
"Мерзавцы, - подумал Кир-Кор. - Использовали ту же маскировку, что и
Мокрец с компанией. Обвели вокруг пальца парней из МАКОДа!.."
- Успокойся, - сказал он. - Ты в безопасности. Они - там, ты - здесь.
Никто тебя больше не тронет, я с тобой.
- Почему я голая? Где мой купальник?
- Купальник остался в бассейне. Он не прошел.
- Тут есть что-нибудь... ну хотя бы халат? - Она провела ладонью по
глазам - точно пыталась избавиться от наваждения.
- Там есть все что угодно. - Он кивнул в сторону шкафа,
предупредительно отвернулся.
Марсана облачилась в пушистый халат с широкими рукавами, зябко
поежилась, как от озноба. Спросила:
- Мне это снится?
Кир-Кор тоже надел пушистый халат. Ему стало жарко, как в Африке. Он
обнял Марсану:
- Если это наш сон - пусть продолжается.
Она прижалась к нему, закрыла глаза.
- Значит, Камчатка?..
- Да. Но ты не волнуйся. Чуть севернее Финшел... и только.
- И гораздо восточное.
- География, видишь ли...
- Понимаю... Но как?
- Переход через топологически видоизмененный участок пространства. Все
это как-то связано с уплотнением времени... Как именно, я не знаю.
- Гиперпространство? Как через пампагнер на тораде или фазерете?
- Не совсем. Другого типа... Ты ощутила момент перехода?
- Еще бы! Странное ощущение... Я бросилась в воду с трамплина в
отвратительном настроении, потому что мне предстояло вынырнуть под
прицелами парализаторов. В воде я сразу открыла глаза и вместо привычных
бело-зеленых узоров на дне бассейна увидела... сама не знаю что. Это было
похоже на подводный фейерверк - пучки длинных блестящих искр. Потом все
вокруг вскипело светящейся голубой плазмой, а прямо перед моими глазами
вздулось нечто вроде зеркального пузыря, и на его поверхности я увидела
отражение. Нет, не мое... Я узнала тебя - твои руки, лицо... ты летел мне
навстречу. И... мимо меня словно бы пронеслась какая-то жуткая тяжесть.
Мне показалось, будто сердце мое совершенно остановилось. Перед смертью я
успела подумать: "Где ты, Кирилл?!" - меня опрокинуло синим вязким
взрывом, швырнуло куда-то... Как теперь выяснилось - прямо тебе на
голову... на изголовье твоего ложа.
- Это замечательно! - вырвалось у Кир-Кора. - Просто чудесно!
- Чему ты радуешься?
- Говоришь, мимо пронеслась какая-то тяжесть? Хороший признак... Теперь
я за тебя спокоен.
- В другой раз может и не мимо? - спросила она.
- Я не знаю, что и как будет в другой раз. Но оставим это на время.
Главное - ты здесь. У меня чудесный праздник!
- У тебя? Понимаю... Томление плоти и... все такое. - Она помрачнела,
слегка отстранилась. - Особых усилий для тебя не требуется, верно? Пожелал
- и женщина падает к тебе в постель, в готовом виде - раздевать не надо. А
то, что эта несчастная женщина двое суток ждала хотя бы двух слов привета
с Камчатки, тебя не трогает.
- Трогает, - ответил он. - И даже очень. Но с какой стати несчастная
женщина вообразила, будто я способен по своему капризу обеспечивать себе
желаемое немедленной доставкой на дом?
- Догадки на этот счет у меня появились, когда я узнала, что тигр,
который был на пляже нашей любви, не имел отношения к Театральному. С
помощью каких-то новастринских штучек ты извлек его из столичного зоопарка
так же, как теперь выловил и меня.
- Так же, да не так... - уклончиво возразил Кир-Кор. - Однако не могу
не сделать тебе комплимент, любовь моя, ты обладаешь изумительной
интуицией.
- На этот раз, друг мой ясноглазый, тебе приходится иметь дело не с
интеллектом певицы, а с понимательно-мыслительными способностями молодого
ученого.
- Ух ты-ы!.. - Кир-Кор подхватил молодого ученого на руки, покачал как
ребенка. - Я и твой отец - мы оба будем гордиться тобой.
- Ты знаешь моего отца?..
- Думаю - да. Если мои предположения верны, твой отец Пан-Гай из
Эпидавра. Скоро ты с ним познакомишься. Очень скоро, если захочешь. Он -
член коллегии новастринской Академии Естества Живого, тоже молодой ученый.
- Молодой? Мой отец молод?
- Конечно. Молодой академик. Если окажется вдруг, что это не он, найдем
настоящего. Без отца я тебя не оставлю. Мы оба будем носить тебя на руках!
Бережно прижимая Марсану к груди, Кир-Кор сделал круг в тесной спальне,
устремился в гостиную.
- Что с тобой, милый?
- Учусь носить тебя на руках.
- Уж лучше учись общаться со мной без излишнего высокомерия. А для
начала дай мне просто прийти в себя...
- Понимаю.
Он посадил ее на стол - возле вазы с цветами.
- Розы... Мой цветок. - Улыбка преобразила ее лицо - с него исчезло
выражение настороженности. - Какой красивый букет... Мне?
- Тебе, - подтвердил он, ощущая, как прилив ошеломительно глубокой
нежности к этой золотоволосой прелестной длинноногой женщине заполняет все
его существо от пят до макушки. - Правда, я не слишком надеялся именно
сегодня положить букет к твоим ногам. Но запах роз напомнил мне твои губы.
На меня это сильно подействовало. Не веришь?
- Верю.
- Тогда прими мое присутствие в своей жизни.
- Поцелуй меня, - сказала она.
Первый поцелуй благоухал розами и был неожиданно целомудрен, как
поцелуй звезд.
Потом он целовал ее, изнемогая от страсти, в счастливом головокружении.
Целовал губы, лицо, руки, шею, голые плечи, целовал упругую, твердеющую
под поцелуями грудь.
- Кирилл!.. - простонала Марсана.
- Что, милая?
- Люблю тебя. Люблю больше собственной жизни...
- Молчи. Не говори ничего.
Внезапно он ощутил какое-то странное беспокойство и, еще не осознав
этого в полной мере, приспустил с ее плеч мешающий ему пушистый халатик.
Одним движением сбросил свой халат и, опьяненный, склонился над ней. Вдруг
заметил, что Марсана, загадочно присмирев, смотрит поверх его плеча в
сторону лоджии... Он пришел в себя, обернулся. И невольно шагнул к
приоткрытому для сквозного ветра проему.
Над сопками Белобережья висел в ночном небе, слабо мерцая, золотой
призрак перевернутой кверху дном Чаши Времени.
Призрак был испещрен ровными рядами квадратных углублений... Одного
взгляда на это небесное чудо Кир-Кору было достаточно, чтобы понять, что
имел в виду Агафон, когда признался: "Ряды углублений почему-то напомнили
мне эколат".
Золотой призрак медленно опускался. Как исполинская люстра...
Подошла, кутаясь в халатик, Марсана, прижалась к плечу. Он машинально
обнял ее левой рукой. Несколько минут они стояли под ударами ветра, плотно
прижавшись друг к другу, - наблюдали эволюцию дивного миража.
- Какая-нибудь новая флаинг-машина? - спросила Марсана неуверенно.
- Слишком крупная штука для флаинг-машины, - отозвался Кир-Кор. -
Скорее это мираж... Омен, как сказал бы фундатор-провидец и экзарх здешних
мест Агафон Ледогоров.
Где-то кричали. Возбужденные крики доносились снизу - со смотровой
площадки на крыше вестибюля гостиницы - и из соседних лоджий.
Опускаясь над Белобережьем, золотой призрак заметно уменьшался в
размерах. "Становится четче по контуру, ярче... материальное, что ли, -
отметил Кир-Кор. - Ну и дела!.."
- Не мираж, - сказала Марсана. - При спуске оно уменьшается и, на глаз,
соответственно уплотняется. Миражи так себя не ведут. Спуск равномерный...
Эта штука собирается сделать посадку строго по вертикали, Кирилл!..
- Похоже, - согласился Кир-Кор. - И я, кажется, знаю где.
В надежде, что на территории экзархата уже спохватились и оттуда идет
прямая трансляция неординарного события, он приказал бытавтоматике
включить олифектор, но так, чтобы остался только верхний ракурс
изображения.
На миг погрузившись в молочную белизну, гостиная снова вынырнула в
прежнем своем объеме. Правда - без потолка. Надежда оправдалась:
изображение небесного феномена над экзархатом транслировали попеременно с
двух позиций - вблизи зеркального здания АИЛАМ и с крыши "Каравеллы".
Теперь им с Марсаной феномен превосходно был виден и со стороны, и
непосредственно с места предстоящей посадки.
В том, что эта штука собиралась сесть прямо на купол ретрита, сомнений
почти уже не было. Как, впрочем, и в том, что пылающий золотистым светом
феномен, снижаясь и уменьшаясь в размерах, приобретал статус материального
тела.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг