Жирокомпас исчез, анероид заврался. Девятьсот метров? Даже в устье
Бирдмора больше тысячи, это я хорошо помню! Угодили в какую-нибудь впадину?
- Все эти дни мне казалось, что поезд движется вниз. - Алексей взял
анероид, постучал пальцем по стеклу. Стрелка высотомера не сходила с цифры
"900".
Алексей развернул карту.
- Вот здесь... - он показал на точку, где они предположительно находились.
Слева невдалеке подымались прибрежные горы.
- Если ты не ошибся, то нам нужно повернуть на девяносто градусов и
следить за высотой.
Последовал сигнал остановки. Перселл бросил канатик и со вздохом
облегчения забрался в кузов.
- Я пошел вперед. - Генри быстро оделся. - Садись за руль, Алэк. Посвети
вокруг, чтобы не забрать лишку.
- Меняем курс? - спросил Джой.
- Посмотри на карту и высотомер.
- Что такое? - капитан тоже забеспокоился.
- Ничего, - сказал Джой, - забрались слишком на запад.
Снегоход взревел и повернул влево. Генри Хопнер пошел вперед, укрываясь от
бокового ветра.
Вскоре пришлось прибавить газу. Мотор почувствовал подъем. Стрелка
высотомера поползла к тысяче. Затем подъем стал круче, еще круче и вдруг
буквально перед носом изумленного Хопнера выросла белая, почти отвесная
стена. Алексей перевел луч выше. Стена уходила в мутное небо.
Генри Хопнер забрался в кузов. Он заметно нервничал. Посоветовавшись,
развернулись на сто восемьдесят градусов и пошли назад. Машина походила на
слепого котенка в густой траве. Через сорок три минуты прожектор опять
выхватил из белой мглы крутобокую ледяную гору. Излом льда преградил путь.
Они оказались в ущелье с отвесными стенами.
Джой выскочил наружу.
- Ставлю три против ста, что сброс абсолютно свежий! - крикнул он,
возвращаясь с глыбой льда. - Дело нечистое, ребята.
- Вот к чему приводит риск, - осторожно заметил Перселл.
Джой хмыкнул. В Антарктиде все - риск. Генри Хопнер долго настраивал
рацию. Сиплый треск.
- Попробуем продвинуться еще немного, - сказал он. - Вдруг выберемся на
простор.
Снегоход пошел по старому курсу - вперед и вниз. Вниз... Крутые стены
выглядывали из тьмы то с одной, то с другой стороны. Дорога ухудшилась,
снегоход лихорадило.
- Восемьсот двадцать, - сказал Джой. Он вернулся с дежурства и подсел к
высотомеру.
Метель не утихала. Изредка погромыхивало. "Снежная кошка" двигалась в
сплошном потоке снега.
5
Катастрофа произошла во время дежурства Алексея Старкова.
Он шел, осторожно лавируя среди ледяных глыб в крошеве из снега.
Неожиданно шест погрузился в пустоту. Старков потянул его к себе,
инстинктивно сделал шаг назад. И тут же почувствовал, что проваливается.
- Тормоз! - крикнул в микрофон.
Едва ощутив под собой твердый лед, Алексей отскочил от места падения.
Вовремя! Скрепя тормозами, в провал круто съехал снегоход. Внутри кузова
что-то падало, ломалось, слышались проклятья Хопнера. Джой не растерялся,
Он дал газ, и сильно накренившийся снегоход выровнялся. Гусеницы стали на
относительно ровной площадке, но уже на дне, внизу.
Хопнер выскочил и осмотрелся. В тусклом снежном воздухе увидел горку, по
которой они съехали. Метра четыре, градусов шестьдесят. Их спасла снежная
лавина, осевшая впереди снегохода.
Одно было очевидным: путь назад отрезан. Вышел Перселл. Он огляделся и
сжал губы. На щеке его краснела царапина, рукав штормовки обвис.
- Как же это вы, Старков? - Перселл мгновенно нашел виноватого.
- Бросьте, - грубо ответил Хопнер. - Давайте соображать, что делать. Назад
или вперед?
- Во всяком случае не рисковать больше, - резонно заметил Перселл. - Мы и
так наделали много глупостей.
- Джой, Алэк, в машину, - сказал командир. В чрезвычайных обстоятельствах
особенно нужна связь. Джой долго сидел над рацией, ладил дополнительную
антенну. Алексей покопался в прицепе, вытащил из ящика две стальные
"кошки", прицепил к ним провод антенны и ловко забросил конец на ледяную
скалу. Проволока натянулась и загудела. Но рация не работала и при
усиленной антенне.
Манипуляции с компасом также закончились безрезультатно. Стрелка мелко
дрожала и царапала донышко инструмента.
Мотор выключили. Слышнее стал вой метели. Ущелье напоминало трубу, по
которой продували осатаневший холодный воздух.
Генри задумчиво сидел над картой.
- Мы отклонились к востоку, - сказал он.
- Значит, вот здесь, - Алексей ткнул пальцем в северную часть гор у Земли
Виктории.
Перселл заглянул через плечо Джоя.
- На пути к советской станции "Восток", - с каким-то странным подтекстом
сказал он.
Генри покраснел. Веско сказал:
- Если вы замолчите, Перселл, то сделаете большое одолжение.
Джой коротко засмеялся.
- Прежде всего повезло вам, Перселл. Вы попали в такую ситуацию, которую
не придумает и Жорж Сименон. Не пугайтесь.
- О да! Я в восторге...
- Оставьте ваш юмор на послеобеденное время, Перселл, - пробурчал Генри,
не отрываясь от карты.
За стенами выла метель. Сквозь вой ветра изредка прорывался какой-то
странный гул. Похоже, что у них под ногами грохотала земля, нет, не земля,
а лед, придавивший землю. Взгляды, которыми обменивались полярники,
выражали удивление, любопытство, но не страх.
Джой сидел верхом на стуле, без шапки. Светлые волнистые волосы
перепутались, лицо горело от возбуждения.
Снова прогромыхало внизу. В кузове притихли. Генри сказал:
- Мы устали, измучены. Нам нужно как следует выспаться, а потом взять
ломы, сбить порог позади машины и выехать из ущелья.
- А потом? - спросил Джой.
- Да, потом? - повторил Перселл.
- Стоять и ждать, пока утихнет метель и наладится связь.
Они вяло поели и легли, прислушиваясь к завыванию метели. Ураган гудел на
одной высокой бесконечной ноте, словно изливал горе, накопившееся над
лютым материком за десять тысяч лет. Звенела сбоку какая-то железка,
шелестел снег по плотному верху кузова, фиолетовым глазком горел экономный
ночник.
Алексей никак не мог уснуть. Время шло страшно медленно. Волнами наплывало
какое-то забытье, полусон. Он увидел себя в кабине самолета. Машина
проваливалась, кресло мягко уходило из-под него. Алексей открыл глаза.
Опять качнуло, послышался гул, словно где-то глубоко под ними сбросили
вниз пустую бочку, и она катилась под гору, громыхая и ухая.
- Генри, - тихо позвал он, - ты ничего не чувствуешь?
- Лед оседает.
- А мы?
В эту секунду с тугим гитарным звуком лопнула антенна, которую Старков
прицепил к ледяной скале. Ее медный обрывок ударил по обшивке кузова.
Вскочили все сразу. Джой включил полный свет и бросился в кабину, чтобы
выглянуть наружу.
- Мы ползем вниз! - крикнул он. За стеклами кабины шевелился снег, машина
кренилась, скрежетали, двигаясь вбок, гусеницы.
- Приготовьтесь к выходу! - приказал Хопнер. - Взять аварийный запас.
Снегоход все сильнее заваливался на бок. И вдруг метель стихла, вой
прекратился, только крошился вокруг и царапался о стены лед, противное
шуршание слышалось и под полом. Смотровые стекла плотно забило снегом.
Треснула правая стенка, кузов развернуло задом наперед, и обломок саней от
прицепа, разорвав обшивку, уткнулся в генератор буквально в пяти дюймах от
Джоя Хопнера.
Движение ускорилось, люди в кузове беспомощно катались из стороны в
сторону. Железная рама с гусеницами оторвалась и перестала давить на
боковину; только по затихающему грохоту и лязгу можно было установить
глубину пропасти, куда сползал вместе со снегом и льдом менее тяжелый
кузов. Его стальной каркас понемногу плющился, в согнутую дверь проникал
холод и сыпался девственно белый снег.
Помятый, продырявленный кузов перевернуло и поставило дыбом. Вещи и люди
свалились к дверям кабины. Видимо, давление с боков ослабло, и тяжелый
мотор перевесил. Еще скольжение, еще несколько ударов справа и сверху,
движение стало медленным, а затем прекратилось. Прошуршали невдалеке два
обвала, и все затихло.
Экипаж "Снежной кошки" и остатки снегохода лежали на дне глубокой пропасти.
Первое, что услышал в тишине Джой, был торопливый стук капель о наружную
обшивку кузова. А затем тихий стон под собой и пыхтение выбирающегося
из-под груды вещей человека.
Вспыхнул свет: фонари висели у каждого на поясе. Джой увидел рядом лицо
брата с растерянными, злыми глазами. Хрипло спросил:
- Ты как? Где остальные?
- Я здесь, - голос Алексея раздался сбоку.
- А этот?..
- Он подо мной, - сказал Старков. - Сейчас вытащу.
В полосе света возник Перселл. Левая рука его безжизненно висела. В правой
капитан крепко зажал аварийный мешок.
- Перелом? - Алексей ощупал руку капитана. Перселл сидел с закрытыми
глазами, голова его безвольно падала. Глубокий обморок. Генри вспорол
рукав.
- Вывих, - констатировал он и, сжав зубы, потянул руку. Капитан громко
застонал.
- Все, больше не буду, - пробурчал Генри.
Изуродованная дверь не открывалась, ее привалило глыбой льда. Алексей
нащупал рядом пустоту и разрезал внутренний слой ткани.
Повозившись над твердой обшивкой, он проделал отверстие и сунул в него
голову.
- Какая-то темная дыра. Мы на дне провала. Еще несколько усилий, треск
пластика - и между стальными ребрами кузова возникла рваная дыра.
По ту сторону обшивки открылась черная пустота. Людей обволокла влажная,
пещерная теплынь.
- Я стою на камнях, - сказал Алексей, выскользнув из кузова.
Кряхтя и чертыхаясь, выбрался Генри Хопнер. За ним Джой. Он демонически
улыбался. Ну-с, что тут интересного?
- Все ясно. Мы на земле шестого материка,- торжественно сказал Джой.
И зачем-то снял шапку.
6
Четыре луча прорезали влажную ночь.
Они выхватили из темноты коричневые камни, усыпанные битым льдом и снегом.
С одной стороны земная твердь круто, местами отвесно подымалась вверх, а с
другой уходила вниз, исчезая в серой - именно серой, а не черной мгле.
Выше, откуда свалился снегоход, к каменной горе примыкал блестевший под
лучами фонарей, изломанный трещинами и, видимо, не очень прочный лед. Он
подступал к склону горы метрах в сорока от остатков снегохода и почти
правильным полукругом теряющейся в высоте сферой уходил во все стороны,
создавая впечатление пещерного свода над невероятно большим подземным
залом, на дно которого они не скатились только благодаря случайности. Их
остановили скальные и ледяные обломки, лавиной спустившиеся перед ними.
Где-то в ледяном потолке была щель, вход в провал, соединяющий преисподнюю
с холодным, но солнечным миром.
Лучи фонарей с быстротой, которая свидетельствовала скорее о нервозности,
чем о любознательности, осветили ледяную сферу, двинулись по ней до того
места, где свод соединялся со склоном каменного бока, ощупали каждый дюйм
в поисках этой щели. Увы, ее не было. Сияющий, оплавленный лед с темными
трещинами тяжело опирался на камни. Преисподняя поглотила их и наглухо
закрылась. Капкан.
Минута-другая прошла в молчаливом раздумье. Фонари погасли. Только
привыкнув к темноте, люди заметили, что ледяная сфера над пропастью слабо
светится.
- Феномен номер один, - довольно спокойно сказал Джой, обрывая
затянувшуюся паузу.
- Ты о чем? - Алексей щелкнул кнопкой фонаря.
- Потуши, - сказал Джой. - Вот так. Смотри внимательно на здешнее небо.
Тебе не кажется, что там, над пропастью, свет посильнее, чем над нами?
- Да, пожалуй.
- Попробуем разобраться. На какой глубине морская вода полностью поглощает
свет солнца?
- Кажется, около двухсот метров.
- А лед с толстым и непрозрачным снежным покровом?
- Достаточно семидесяти. Тем более в этих широтах.
- Спасибо. А теперь цифры. У меня в руках высотомер. Он показывает
четыреста семьдесят метров над уровнем моря.
- За десять минут до катастрофы я смотрел на шкалу. Прибор показывал
семьсот шестьдесят, - сумрачно сказал Генри.
- Значит, толщина свода над нами около трехсот метров.
Алексей протяжно свистнул. Звук получился тусклым. Как в подушку.
Плотность водяного пара.
- Трудно бить штольню, - сказал Генри. - А выбираться надо.
Джой все размышлял по поводу свечения ледяного свода.
- Итак, дневной свет не способен пробиться сквозь толщу в триста метров.
Тем более что сейчас ночь.
Перселл возился с рукой. Видно, болела. Он сидел на камне, изредка
посвечивая по сторонам, будто не зная, чему верить: явь это или недобрый
сон. Рассуждения Джоя о природе света казались ему легкомысленными.
- Давайте сообразим, как выбираться, - тихо предложил он. - И вообще
хотелось бы знать, куда мы попали.
- Дельные слова, - сказал Джой. - Мы подо льдом, Перселл. И довольно
глубоко.
- Будем пробиваться, Хопнер? - настойчиво спросил Перселл.
- Триста метров, - раздумчиво сказал командир. - Но другого выхода нет.
- Попытаться выйти на связь? - Алексей, не дожидаясь согласия, полез в
кузов.
К счастью, рация оказалась более или менее целой. Старков установил
антенну, подключил аккумулятор. В динамике раздался невероятный треск.
Алексей поводил рукояткой настройки. Треск и гул. Нет и намека на
радиосигналы. Ко всем помехам добавился еще экран изо льда.
- Прежде чем браться за работу, давайте подкрепимся, ребята, - простецки
сказал Джой. Он не терял присутствия духа.
- Не возражаю, - отозвался Генри. - Светить буду я. А вы погасите фонари,
неизвестно, сколько придется торчать в этом аду.
Генри хотел завести мотор снегохода, вернее, то, что осталось от него. Вал
привода был вырван вместе с коробкой скоростей и укатился вниз заодно с
гусеницами. Двигатель в общем оказался в порядке, горючее имелось в
канистрах и в баке.
- Ладно, потом, - сказал он, вытирая руки.
Они поставили кузов, навели в нем относительный порядок, расселись. Ели
молча. Настроение не поднялось и после глотка спирта.
Часа через три удалось запустить двигатель. Шум мотора забивал уши, звуки
далеко не уходили, вязли, как в густой среде. Включили генератор. Первым
объектом, на который Старков направил голубой луч прожектора, была,
конечно, пропасть.
Прожектор вырвал из тьмы коричневый склон горы. У подошвы ее, далеко
внизу, среди ледяных глыб, чернели контуры стальных гусениц, искореженных
в пух и прах, За барьером изо льда мерцало озеро. Противоположного его
берега они не увидели. А над всем этим странным и мрачным мирком на высоте
более сотни метров сияла ледяная сфера, обтаявшая, чистая и бесстрастная,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг