Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
веер, распустилась шестью линиями.
  Последние слова расставания, пожелания счастливого пути - и поисковые
группы пошли каждая своей дорогой. На обледеневшем насте остались только
неглубокие следы полозьев да узкие тропинки, пробитые мохнатыми ногами
вьючных лошадей.
  База опустела. Остались сторож и радист, Уже на третий день пути, при
подъеме на пологую каменистую сопку, один из охотников второй группы
увидел дерево с крестообразной зарубкой на коре.
  - Свежая, - уверенно заявил охотник. - Смола еще не побелела. Топором
сделано, маленьким топором, какой у Николая есть. Они!
  Километров через восемь встретилась еще такая же зарубка. Группа уверенно
пошла теперь по следам Любимова, чуть отклонившись к востоку от
первоначального курса. Дали знать Швецу. Он приехал на собаках, осмотрел
зарубки и одобрил новый маршрут. После этого вторая и четвертая группы уже
на шестой день пути настолько сблизились, что с вершины сопок часто видели
одна другую. Самолеты летали от группы к группе, но заветных дымков нигде
не видели.
  На одиннадцатый день четвертая группа вошла в узкое ущелье, прошла
несколько километров и остановилась. Дальше хода не было. Или
возвращаться, или карабкаться по узкой тропочке вверх.
  Проводник, не сходя с лошади, заявил:
  - Голову сломишь на этой тропе. По ней человек не пройдет. Надо назад, в
обход.
  - В это время Вера Ускова что-то заметила. Она соскочила с лошади и
нагнулась: на жесткой глине ясно проступал след кованого конского копыта.
  Спешились, походили кругом. Да, следы копей: обычные шипы буквой "Н",
какими ковали лошадей во всех партиях треста. Сомнения отпали: партия
14-бис прошла именно по этой тропе.
  - В горах так: где пролетит орел, там пройдет олень. Где пройдет олень,
геолог обязательно пролезет, - пошутил Швец, и группа тронулась по узкой
тропинке. Коней повели под уздцы.
  Вот и самое опасное место.
  Вера шла, прижавшись к камням. Она не знала, что в этом месте сорвался
Борис и что его спас проводник.
  Подъем прошел благополучно. Группа ускорила шаг и шла вверх и вверх, пока
не открылась великолепная панорама огромной долины с уже освободившимися
от снега полянами, густыми лесами и быстрой рекой, которая с ревом и шумом
катила свои воды под гору, в дикий водоворот.
  Никто уже не сомневался, что пропавшая партия спустилась именно в эту
долину. Мог ли геолог пройти мимо такого заманчивого уголка природы?
  Все как зачарованные осматривали с высоты широкую долину, острые пики
горных цепей, окаймлявших ее, черные трещины горных распадков. И леса,
леса, леса, покрывавшие весь этот таинственный край!
  "Они где-то здесь, - подумала Варвара Петровна, и у нее сжалось сердце. -
Но живы ли?"
Вера подошла к матери и обняла ее. Девушка думала о том же.
  Майор Сидоренко сел на камень и долго рассматривал долину в бинокль.
Интересное местечко... Майор водил биноклем вправо и влево.
  Ничто не нарушало первозданного покоя природы. Безлюдье, и тишина, и гул
падающей воды, к которому ухо привыкает так же скоро, как к тиканью часов
в тихой комнате, - вот как встретила долина Бешеной реки новую группу
пришельцев. Но вдруг что-то блеснуло. Еще и еще раз. Какой-то посторонний
предмет... Что это может быть? Никак не разглядишь. Майор злился на свои
глаза, на бинокль и наконец обернулся к Вере:
  - Посмотрите! Что там поблескивает на берегу? Вон там, близко от воды...
  Девушка долго шарила биноклем по берегу.
  - По-моему, консервная банка, - сказала она наконец. - А выше в кустах я
вижу колья... Остов палатки и... и... рогач для костра.
  - В таком случае пошли, товарищи, - заторопился Швец. - Спускаться будем
здесь, прямо к устью.


  Глава двадцать девятая,
в которой на сцене появляется Криворотый Ангел


  В морозном воздухе звуки разносятся далеко-далеко. Давно смолкнет источник
звука, а горы все еще забавляются его отзвуком...
  Уже тронулись, а майор все разглядывал долину. И как он ни был терпелив,
все же ему не удалось увидеть то, что он так хотел увидеть.
  Ни один дымок не подымался над лесом. Он выглядел совсем нежилым, этот
большой и загадочный лес...
  Криворотый Ангел крайне встревожился, услышав один за другим несколько
выстрелов, эхо от которых внезапно прокатилось по лесам и затихло где-то в
горах. Звук был гулкий и пышный, какой получается при взрыве дымного
пороха. Он определил, что стреляли из охотничьего ружья. Это
обстоятельство несколько уменьшило тревогу Ангела: значит, не охрана, не
дозор, который вооружен винтовками. Скорее всего какой-нибудь заблудший
охотник.
  Во всяком случае, стоило понаблюдать. Но так наблюдать, чтобы видел только
ты, а не тебя.
  Он встал и потихоньку вышел из берлоги.
  - Куда? - сонным голосом спросил его Кныш, открывая один глаз.
  - Проветрюсь... - бросил Ангел и пошел по направлению выстрелов.
  Убежище беглых бандитов находилось как раз в том месте, где большой
распадок впадал в долину. Лес здесь был очень густой, черный, с большим
количеством выворотов, весь извитый подлеском. Настоящее логово диких
зверей. На берегу небольшого ручья, который местами уже освободился от
снега и льда, в крутой осыпи чернел глубокий выворот: гигантская
лиственница упала и подняла дыбом толстый пласт дерновой земли, обнажив
желтую глину с глыбами камня. Трудолюбивый медведь в свое время долго
старался над этой ямой. Он вывернул камни, разгреб глину и сделал себе
глубокую, уютную берлогу. А потом, видно, ушел или погиб. Пещера
пустовала. Вот ее-то и нашли беглые бандиты, устроившие здесь логово.
Место тем удобное, что дым даже от большого костра не выходит из высокого
леса и рассеивается между ветвей - обстоятельство, как видим, очень важное
для тех, кто скрывается от постороннего глаза.
  Бандиты жили в долине Бешеной реки почти неделю. Они пришли с запада после
долгих скитаний по снежным горам и решили остаться здесь, раз есть дрова,
вода и даже рыба и ягоды.
  Все у них было: топоры, ножи, порядочный запас продуктов, которые они
взяли, ограбив заимку горняков.
  Убийцы жили сегодняшним днем. Спи, ешь, ходи по лесу... Чего еще надо? О
будущем никто из них не говорил, да и не мог говорить, если бы даже такое
желание появилось. Где-то в делах тюрьмы лежали документы с фотографиями,
отпечатками пальцев и далеко не полной характеристикой их деятельности.
Там же были и приговоры, определившие их будущее на довольно долгий срок -
для Криворотого Ангела на двадцать пять лет, для Кныша, Тарелки и Рыжего
Леньки - на двадцать лет каждому. Но такое будущее, надо полагать, их не
устраивало, и они старались не думать о нем. День, да твой. Один только
Ангел изредка мечтал, да и то не вслух. Он хотел бы найти золото. Много
золота. Нагрузиться им и пойти на восток по старой тропе авантюристов,
которые в былые времена сбегались на прииски, набивали кожаные сумки
золотым песком, пробирались по-волчьи сквозь тайгу и, достигнув студеного
моря, садились в зарослях стланика на берегу, дожидаясь оказии с чужих
островов - контрабандной шхуны или баркаса рыбного браконьера. За морем
рисовалась жизнь без забот и без страха. Золото все купит!..
  Эти жадные мечтания усиливались в крае непуганой птицы. Ведь здесь еще не
ступала нога человеческая. А вдруг удастся наскочить на россыпь? Ангел
бродил по берегам рек, угрюмым оком осматривал гальку и скалы, кидался на
блестки кварца и подозрительно оглядывался - не следят ли за ним его
приятели.
  Волчий закон властвовал в банде. Пока им выгодна общая поддержка, они
держались вместе. Но сообщники постоянно следили друг за другом, готовясь,
если надо, схватиться за ножи и перерезать друг другу горло. Что еще
удерживало их вместе - так это страх перед молчаливой и суровой природой.
Она окружала их и держала в своем плену. Бандиты боялись ее. Вчетвером не
так страшно.
  Но золото все не попадалось. В природе оно всегда скрыто от глаз, особенно
от неопытных глаз. Можно ходить по золоту и не видеть его. Криворотый имел
цепкие и сильные руки. Эти руки хорошо владели финкой, но они не имели
представления о лотке и презирали лом или лопату. Возможно, что беглец и
ходил по золоту, но взять его он не умел и не мог.
  ...Атаман таежной шайки шел по лесу медленным кошачьим шагом. Он крался по
кустам, пробирался сквозь чащу, ползком протискивался меж завалов, часто
останавливался и настороженно оглядывался по сторонам. Вышел на опушку
леса и надолго стал за деревьями, прислушиваясь.
  Высокий, костлявый, с длинными жилистыми руками, стоял лесной бандит,
прислонившись к дереву. У пего были нежные, даже красивые черты лица,
маленький рот бантиком, тонкие брови вразлет и глаза очень светлой
окраски, в которых хотелось видеть что-то по-детски невинное. Да, когда-то
этот человек был несомненно красив. Но в какой-то схватке Ангела полоснули
ножом по лицу. Шрам прошелся от правой брови через щеку, нос и словно
удлинил в левую сторону его маленький рот. Несказанно уродливым и страшным
веяло от этого немытого, обросшего щетиной кривого лица, а светлые глаза,
покрытые мутной поволокой, делали человека похожим на жуткий сон...
  Он постоял и затем широким шагом пошел в гору, через редкий лес, в обход
распадку.
  Неожиданно потянуло дымом. Криворотый опять остановился. В лесу послышался
собачий лай. Дело осложнялось. Ведь собаки могут почуять чужого... Но тут
Ангел догадался: он зайдет под ветер и заглянет в рас падок сверху, с горы.
  Теперь нам нужно вернуться немного назад.
  Мы оставили Петю Одинцова в объятиях мертвой медведицы. Что зверь был
мертв, в этом не было сом нения. Тяжелая туша осела на мальчика всей своей
тяжестью. Рукав его залило кровью медведя. Струйка крови вытекала из
пулевых ран в груди медведя.
  Туй и Кава бесновались, пытаясь стянуть тушу в сторону и освободить юношу,
лежавшего боком на снегу. Наконец он сам зашевелился и поджал под себя
ноги. Осторожно повел плечом, и тяжесть перевалилась с него в сторону.
  Весь в крови. Чья это кровь? Его, медведя, собак? Убитый медведь,
израненный Туй, острая боль в боку. Ранен... Не вставая с земли, Петя
вытер мокрым снегом свои окровавленные руки, поднял пистолет и огляделся.
Он жив и может идти дальше. Но что же так больно в боку? Юноша повернулся
в одну, потом в другую сторону. Просто огнем жжет. С трудом удалось
рассмотреть: полушубок и фуфайка на боку вырваны до тела. На теле - четыре
глубоких царапины, сочившиеся кровью; медвежья лапа прошлась по телу. Раны
неглубокие, но чертовски болезненные. Нужен костер, это первое. Нужна
вода, это второе. Стараясь не особенно сильно поворачиваться, Петя прошел
к кустам и кое-как наломал веток. Костер загорелся, котелок со снегом
зашипел на огне, появилась вода. Тогда он разделся, дрожа от холода,
промыл раны и туго перевязал себя запасной рубашкой. Кровь остановилась,
но боль не проходила.
  "Ладно, - подумал он, - заживет..."
И тут же вспомнил: кто-то говорил ему, что барсучье и медвежье сало хорошо
залечивает раны. Кажется, Николай Никанорович... Точно. Он подошел к туше
и высек ножом кусок мяса. Порядочный слой сала у этой медведицы! Пришлось
опять развязать повязку. Юноша растопил на огне сало, намазал весь бок
теплым жиром и опять завязался. Стало легче. По крайней мере, теперь не
присохнет повязка.
  Собаки улеглись, насытившись медвежатиной. Петя вскипятил смородиновый
чай, напился и почувствовал такую усталость, что насилу смог нарезать
веток для постели. И только залез в мешок, как сразу уснул, словно упал в
пустоту.
  Уже во сне он почувствовал, что его лихорадит. Это не от холода. Начинался
жар...
  В распадке установилась тишина. Легкий дымок подымался от полузатухшего
костра. Даже собаки и те не слышали, как осторожно поскрипывал снег на
скале над ними. Чужой человек подполз к самому краю обрыва и отогнул ветку
стланика. Внизу, в каких-нибудь десяти метрах от скалы, горел костер.
Около огня лежали две мохнатые собаки и человек. Чуть дальше валялась
истерзанная туша медведя, стояли лыжи. Ружейный приклад высовывался сбоку
спящего человека.
  Ангел догадался, что произошло в распадке какой-нибудь час назад. Но кто
этот человек с собаками? И почему один? В одиночку по тайге не ходят даже
с оружием. На всякий случай он так же осторожно отполз назад и пошел по
горе вверх, проверить, где же еще люди и есть ли они. Вскоре он нашел
следы лыж и собак. Один... Больше никого. Поднялся на гору и с высоты еще
раз оглядел распадок. Снова никого. Значит, этот человек пришел с гор в
одиночку. Что ему здесь надо?
  Уже в сумерках Петя проснулся, и первое, что он понял, - это жар.
Естественное следствие лихорадки,
Щеки его горели, бок казался обожженным, до него нельзя даже дотронуться.
Костер погас. Стало холодно. Хотелось пить. Неровно стучало сердце.
  Неуютно здоровому человеку в одиночку в безмолвных лесах. Но трижды
тоскливо и горько больному человеку в безлюдье. Кто поможет, кто ободрит
ласковым словом? Защемит сердце, и почувствуешь себя таким заброшенным,
таким жалким и слабым, что поневоле заплачешь. Хмыкая совсем по-детски,
Петя кое-как встал и, весь изогнувшись от боли, стал рубить сухую лесину.
Как ни больно, как ни горят щеки от жара, а костер нужен. Ночь. Без костра
на морозе - верная смерть.
  Когда запылал огонь и зашипело жареное мясо юноша повеселел. Что там жар!
Это от раны, а она небольшая. Сегодня-завтра, и все заживет, он поправится
и пойдет своей дорогой на юг. Кстати, сколько же он в пути? Десять,
двенадцать дней? Вот память!..
  В эту ночь юноша не мог идти дальше. Ему позарез нужен хоть небольшой
отдых. Сидя у костра, Петя обдумывал, как поступить дальше. Самое лучшее -
это пройти до низовьев Бешеной реки, разыскать свою старую стоянку на
берегу теплых озер и, если потребуется, отдохнуть там день или два,
пополнить запас продуктов рыбой и дичью и уже тогда идти дальше через
перевалы на юг.
  Спать больше не хотелось. Петя сидел на мешке около огня, подбрасывал
дрова, чистил ружье, осматривал лыжи и долго изучал карту с маршрутом.
Пламя освещало его лицо красноватым светом, вырывало из темноты уснувших
собак, ближние камни и дрожало на отвесных скалах, посеребренных инеем.
  Если бы Петя посмотрел вверх, он непременно бы увидел на скале над собой
человеческие глаза, страшные в красном сиянии костра, упорные и
торжествующие.
  Криворотый Ангел с усмешкой рассматривал путника. Так вот кого он встретил
в тайге. Мальчишку, юнца! Чего ему здесь надо, этому пацану? А все же,
видать, смелый парень, вон какую тушу уложил...
  Скрываться больше не к чему. Ангел осторожно сошел с обрыва и спустился в
распадок. Отряхнув с живота и с колен снег, он усмехнулся, поправил на
голове шапку и смело двинулся к костру.
  ...Собаки вскочили разом и с грозным рычанием кинулись в темноту. Туй по
старой привычке без шума рванул на незнакомце штаны и сразу ощутил вкус
крови во рту. От неожиданности человек вскрикнул и сел, Петя вскочил и
схватился за ружье. Из темноты раздался крик:
  - Эй, кто там! Убери собак, черт возьми!.. С головней в руке Петя бросился
на голос.
  - Назад! Туй, Кава, назад!..
  Петя увидел человека. Он сидел на снегу и отчаянно махал над головой
ножом. Собаки так ожесточенно наскакивали, что если бы не окрик Пети,
человеку пришлось бы очень туго.
  - Идите к костру, - тоном приказа сказал Петя и, не выпуская из рук ружья,
сел на прежнее место. Сердце его стучало сильно и тревожно.


  Глава тридцатая
В плену у бандитов. - Допрос. - На плоту по Бешеной реке


  - Ну и зверь у тебя, - сказал вместо приветствия незнакомец и уселся
напротив Пети, исподлобья и опасливо поглядывая на собак, которые
настороженно стояли рядом со своим хозяином. - Как ты попал сюда, парень?
  - А вы кто такой? - вопросом на вопрос ответил Петя, разглядывая этого с
неба свалившегося незнакомца, и переложил ружье на колени так, что стволы

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг