великан, волоча за шиворот мерзкого старикашку, должно быть, злобного мага,
обдиравшего барышень для переплетов своих некрофолиантов. А черный зверь
нес в зубах стремя боевого коня.
Ристалище сковал ледяной холод.
Предчувствие подвига - оно, знаете ли, хуже зимней полыньи.
- Вот!
- Как это понимать? - брезгливо сморщился Серджио Романтик.
- Говори! - велел Тюха пленнику.
И замурзанный, рыдающий горькими слезами пастушонок Аника раскаялся
публично:
- Мамка! Не виноватый я! Это мамка!
Претенденты-женихи переглянулись. Они бы давно вытолкали нахала с поля
взашей, избив древками копий, если бы не Гервасий с собакой. Очень большой
Гервасий с очень большой собакой. В конце концов, не рыцарское это дело:
чужие мятежи подавлять!
- Мамка! Это она! Овечек велела отогнать в Чётный Ямб, там у ней
хахаль... А Белку со Стрелкой топором порубила! И кинула-а-а-а! - упав на
четвереньки, пастушонок кланялся, гулко ударяясь лбом о ристалище. - На
лугу кинула! Нехай, мол, думают, что змеюка срыгнула!..
- А коровы? Буренки малокатахрезские?!
- И буренки! Мамка жаднючая! Сказала: гуляй, рванина! Змеюка все
спишет!
- Мамка, значит?! - король встал во весь рост. Рост был невелик, но,
учитывая помост, впечатление произвелось изрядное. - Хахаль, значит?! А
мельницу кто спалил? Скажете, тоже не дракон?!
В ответ Гервасий дал своей жертве пинка в тощий зад. Грянулся
старикашка оземь, и никем не оборотился. Лишь воззвал в тоске:
- Ваше это самое! Не велите казнить, велите миловать! Лучину я
зажег!.. малую лучиночку, чтоб в погреб за винцом... А оно возьми и
полыхни! Чуть не сгорел, Ваше это самое! Поимейте жалость! Ибо угнетен
винопийством сверх меры...
- Ты кто такой, негодяй?
- Олекса я, в-в-ваше... Олекса, мельников кум. Отсыпался я на
мельнице-то, с перепою. В полночь встал: душа горит, хмельного просит! Я в
погреб, с лучинушкой, а оно возьми-займись! Ровно от молнии! Ну, мыслю,
догорай, моя лучина, догорю с тобой и я! А потом смекнул: летел дракон,
дыхнул с отрыжки... Ваше-разваше! Это самое! Отец народа! Кум меня б за
мельницу зубами загрыз!
Король повернулся к претендентам:
- Сэр Мельхиор! Драконоборец! А вы что скажете?
Пока престарелый сэр размышлял над ответом, к нему подбежала Муми
Тролль. Собака положила стремя к ногам рыцаря и гавкнула басом. Сэр
Мельхиор взглянул на стремя. Лицо старца просветлело, в глазах сверкнули
лучики счастья.
- Вспомнил! Ей-богу, вспомнил! Еду через Гниловражье, смотрю из-под
забрала: где дракон? Привстал на стременах, тут оно, левое, и отвались.
Прянул я, значит, из седла... Дальше опять не помню. Крутенько там, ежели в
полном доспехе по склону. Как и выполз-то, ума не приложу?!
- А дракон? Вы же сказали, что бились с драконом!
- Я сказал? Не помню... Кажется, это вы сказали, Ваше Величество!
- Я?!
- Ну, или кто-то другой. Вы должны помнить, кто именно. Все-таки
помоложе меня будете. Кстати, - сэр Мельхиор обернулся к Тюхе, - сей
юноша заслуживает награды. Кто, как не он, вернул память доблестному рыцарю
в моем лице?! И стремя вернул, а мог бы...
- Стремя, между прочим, денег стоит, - мимоходом заметил экономный
барон фон Кайзеринг. - Таких честных юношей поискать. Кругом одни
прощелыги. Молодой человек, вы не хотите пойти ко мне в оруженосцы?
Жалованья не обещаю, но место хорошее...
Серджио Романтик навис над дочерью, поддержан с флангов
королевой-матерью:
- Мария-Анна! Колечко! Ваше колечко с драконом! Извольте объясниться!
- Папенька! Маменька! Темень там, в пещерах! Страсть какая темень!
Все ноженьки сбила, плутаючи!..
- Дракон?
- Да темень, говорю! Ни зги! Поди разбери, кто над ухом сопит!
- Колечко?!
- Ручеек там, махонький... Я - напиться, а сбоку как зачавкают, как
заплямкают! Страсти какие! Оно пыхтит, я упала, тут колечко в руку - прыг!
Ой, чистая гоморра! Ужас! Бегу, плачу, гляжу, - дырка... а из дырки -
солнышко!..
- А дома зачем врала?! Про дракона?!
- Боя-а-а-а-лась...
- Чего?!
- Что вы, папенька, дурой дразниться станете...
- Дура!
- Вот! Вот вы и дразнитесь!..
Зареванная, с красными, как свекла, щеками, хлюпая носом и утираясь
рукавом, Мария-Анна была невыразимо прекрасна. Тюха смотрел на принцессу,
не отрываясь. Под ложечкой пажа что-то странно екало. Зато король смотрел
не на дочь, а на юного пажа. Долго смотрел. Удивительно долго. Будто
впервые видел.
- Молодой человек, вы случаем не племянник Сигизмунда Тюхпена,
потомка Гюйе-Тюхпенов по отцовской линии?
- Верфевладельца? - оживился барон фон Кайзерлинг. - У которого
контрольный пай в "Турристанских верфях"? Юноша, вспомните, я предлагал вам
место оруженосца!
Жестом король одернул зарвавшегося барона. И громко сказал, прежде чем
спуститься с помоста:
- Сэр Мельхиор! Одолжите на минуту ваш славный меч! Тереза, родная
моя, ты не против?
- Ну, если он племянник Сигизмунда... - задумчиво подняла бровь
королева-мать. - Притом, кажется, единственный? Дорогой, поступай согласно
велению сердца!
Вскоре над ристалищем прозвучало:
- Арчибальд Тюхпен! Преклоните колена!
* * *
Спустя три дня принцесса Мария-Анна обвенчалась в замковой часовне с
сэром Арчибальдом, благородным рыцарем, спасшим деву от дракона.
Все были рады.
В первую очередь псарь Гервасий, оруженосец жениха, и Муми Тролль,
которой на свадебном пиру достались лучшие косточки.
Январь 2003 г.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 22.04.2003 13:31
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг