МЕЖДУГЛАВЬЕ
Свиток,
найденный птицеловом Манем в тайнике
у западных скал Бацюань
Почему-то отчетливей всего мне запомнился момент собственной смерти -
словно вся моя жизнь была только прелюдией к этой бессмыслице.
Я позавтракал, свалил посуду в мойку, бриться не стал, усмотрев в
этом некий вызов - правда, непонятно кому - и, накинув куртку, вышел из
квартиры. В подъезде, как всегда, пахло кошачьей мочой и застарелым
сигаретным дымом, дворничиха тетя Настя пожаловалась мне на нехороших
людей, справляющих здесь же свои естественные потребности, я осудил этих
мерзавцев, слившись с дворничихой в экстазе морального единения, и
выскочил на улицу.
"Вольво" шефа уже стоял у подъезда. Так бывало всегда, когда шеф
собирался подкинуть мне новую работенку, о которой весь сонм его
дипломированных вдоль и поперек комп-экспертов уже успел отозваться
коротко и внятно:
- Безнадега!
Как правило, после такого диагноза шеф лично звонил мне, лил патоку в
телефонную мембрану и на следующее утро заезжал собственной персоной.
Поначалу это льстило моему самолюбию.
Телохранитель шефа по кличке Десантура помахал мне из-за руля
медвежьей лапой и оскалил в приветливой улыбке сорок восемь с половиной
золотых зубов. Когда-то я наголову обыграл его в карты, не похваставшись
этим ни единой живой душе, и с тех пор Десантура мне симпатизировал. Я был
вторым человеком в мире, кому Десантура симпатизировал - первым был он
сам. По-моему, он меня жалел и часто спрашивал после утреннего кофе:
- Слушай, Гений, ты и впрямь цвета не различаешь?
Я устал объяснять ему, что дальтоники цвета в принципе различают, не
различая оттенков, и мир не выглядит для них, то есть для нас, потрепанным
черно-белым фильмом - но Десантура не верил.
- А какого цвета вон тот "Жигуль"? - спрашивал он.
- Красного, - отвечал я и уходил.
- А вот и врешь! - радостно орал мне в спину Десантура. - "Жигуль" и
вовсе оранжевый! Врешь, Гений!
И потом у него до вечера было хорошее настроение.
Я - дальтоник. Вернее, сейчас правильнее было бы сказать: я был
дальтоником. И еще у меня нет музыкального слуха. Совсем. Неловкая
акушерка, вытаскивая меня из моей вопящей мамаши, коряво наложила щипцы и
не пожалела силушки - в результате чего головка невинного и некрещеного
младенца оказалась изрядно сплющена с левой стороны. Сейчас это
практически не видно; да и Чудо-Верка, моя личная парикмахерша, настолько
приловчилась прятать эту асимметрию, что я даже иногда нравлюсь девушкам.
На первых порах. На вторых же они говорят, что я - бездушное чудовище,
которому недоступна истинная красота.
Пожалуй, это правда.
Я был бездушным чудовищем.
И еще я был компьютерным гением.
- Добрейшее утречко! - бодро выкрикнул шеф, выбираясь из машины.
Его круглое щекастое лицо растянулось во все стороны самым
добродушным образом, я уже почти дошел до него - и в этот момент "Вольво"
набух сизо-огненным шаром, из которого нелепо торчала голова Десантуры,
пламя скомкало шефа целиком, как бумажную фигурку, я почувствовал, что мне
очень жарко, и увидел в сердцевине пылающего ада чью-то руку.
Она махала мне, словно приглашая войти.
Странная такая рука: тощая, жилистая, безволосая, покрытая необычной
татуировкой... я постарался приблизиться, чтобы рассмотреть татуировку, и
мне это удалось - на предплечье гостеприимной руки скалился усатый дракон,
топорща спинной гребень.
Потом я оглянулся и увидел самого себя.
Я лежал ничком около чадящей машины, рядом со мной валялась
оторванная взрывом голова Десантуры, блестя золотыми зубами, под моим
правым ухом торчал зазубренный осколок, а от подъезда ковыляла причитающая
дворничиха тетя Настя.
Я увидел это и запомнил навсегда - потому что я никогда ничего не
забываю.
Это мое проклятье и моя работа.
Когда-то я прочитал в одной умной книженции, что "полушария
человеческого мозга по-разному обеспечивают контакт с различными областями
внешних раздражителей". Имелось в виду, что левое полушарие занимается
логическими и аналитическими операциями, раскладывая все по полочкам и
приклеивая к каждой полочке соответствующий ярлычок; стихия же правого
полушария - целостное восприятие реальности, интуиция, пространственные и
музыкальные представления, то есть алогичное и бессознательное.
Там же было написано, что левое, логическое полушарие у младенцев
практически не функционирует, развиваясь в процессе социализации будущего
члена общества. Видимо, неловкая акушерка изрядно повредила правую часть
скрытого в моей бедной головке глобуса - в результате чего левая,
компенсируя дефект, стала развиваться излишне поспешно. Оттенки и обертоны
оказались для меня тайной за семью печатями - зато учителя в школе и
университете ходили на ушах при виде студиозуса, способного процитировать
учебник слово в слово с любой страницы и с любой строки на выбор. Они не
понимали, что для меня это так же просто, как для них обнаружить разницу
между алым и малиновым, или не перепутать "до" и "фа", причем в разных
октавах.
А после университета меня подобрал шеф.
...дракон на тощей руке подмигнул мне, радостно вызверясь блестящим
острозубьем, отчего стал ужасно похож на безвинно пострадавшего Десантуру
- и оба полушария моего мозга растеклись киселем.
А когда я пришел в себя - я усиленно кланялся, держа в руках
странного вида инструмент со многими струнами, и смотрел на кого-то снизу
вверх, видя только четырехугольную шляпу с широкими полями и презрительно
сжатый рот, до которого не доставала тень от громоздкого головного убора.
Здесь это называлось Безумием Будды, но я еще ничего не знал и решил,
что это просто безумие.
Потому что мир был цветным и звонким.
[.....................................................................]
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг