Обязательно и тотчас же необходимо увидеть Александра Андреевича!
Увидеть во что бы то ни стало! Немедленно! Дело необычайно важное! Вчера
появилась идея нового, очень важного изобретения... Совершенно необычная
машина! И обо всем этом Александр Андреевич должен узнать сразу же.
Как ни старался Семен придать своему лицу солидность, соответствующую
такому важному разговору, Елена Павловна все-таки ответила ему хоть и
добродушной, но чуть насмешливой улыбкой.
- Кто изобрел? - спросила она, отрываясь от своих бумаг.
- Я и мои товарищи! Это значит: Степан Кириллин, Ваня Быков, Сережа
Чердаков, ну и отчасти, конечно, Шурик Пышной, - ответил Семен,
нетерпеливо теребя в руках фирменную фуражку.
- Не думаю, чтобы Александр Андреевич смог тебя сегодня принять, - как
показалось Семену, немного презрительно поджав губы, ответила секретарь.
- То есть, как же! - опешил Семен. - Это же изобретение! Ведь Александр
Андреевич просил меня обращаться к нему немедленно в этом случае! Разве он
вас не предупреждал?
- Занят! Очень занят Александр Андреевич! Он просил сегодня никого к
себе не пускать, дорогой Бурыкин-Мурыкин. Пойми ты такую простую вещь!
Загляни как-нибудь в другой день, ну так в четверг или в пятницу.
- Что? - вскипел Семен. - Это значит отложить разговор на три-четыре
дня?
Нет... Вы меня уж простите, но тут изобретение, очень важное для страны!
Поймите сами! Уже товарищ Чугунцев... Сам товарищ Чугунцев, кандидат
физико-математических наук, дал почти положительный ответ. Разве это шутка?
А вы что собираетесь сделать? Затормозить изобретение?
- Сегодня - нельзя, - сухо ответила Елена Павловна и принялась
перелистывать свои бумаги с необычайно сосредоточенным видом.
- Ах, вот как вы? Ну, хорошо... - с трудом преодолевая душившее его
волнение, проговорил Семен и твердым шагом направился к дверям кабинета.
- Бурыкин? Что ты делаешь? - испуганно проговорила Елена Павловна,
торопливо вскакивая. - Я же русским языком объяснила тебе, что нельзя...
Но Семен уже не слышал ничего. Волнение, овладевшее им, соединилось с
бурным ребяческим задором. Не отдавая отчета в своем безрассудстве, Семен
продолжал идти и уже ухватился за массивную дверную ручку.
- Что это такое? Как тебе не стыдно? - услышал он над своим ухом голос
Елены Павловны, пытавшейся силком оттащить его от дверей. - Вот как ты
можешь себя вести?.. Ну хорошо же... Я расскажу об этом Александру
Андреевичу... Вот увидишь... Что ты упираешься, как бык? Бурыкин! Ты
пользуешься тем, что я физически слабее тебя!.. Неужели ты хочешь, чтобы я
вызвала кого-нибудь из охраны?
Неожиданно дверь отворилась, и на пороге появился инженер.
- Что за возня? Вы же мешаете мне работать! В чем тут дело? - строго
проговорил он.
- Простите, Александр Андреевич. Это я виновата... Мы тут немного
шутили...
- смущенно ответила Елена Павловна, все еще не выпуская локоть Семена
из своей руки.
- Очень странно, - хмуро заметил инженер, внимательно приглядываясь к
Семену.
- А ты что тут делаешь?
- Изобретение, Александр Андреевич... Оттого так и получилось... -
совершенно расстроенным голосом проговорил Семен, осторожно освобождая
свой локоть от руки Елены Павловны.
- Ага, понятно... Тебя не пускали, и ты пытался ворваться ко мне сам.
Так, что ли?
- Уж очень важное изобретение, Александр Андреевич...
- А ты думаешь, что отчет нашего учреждения за весь год - дело менее
важное?
- И отчет, конечно, важное... - согласился Семен, потупив глаза, но тут
же, спохватившись, заговорил торопливо, словно опасаясь, что обитая черной
клеенкой дверь может захлопнуться, инженер исчезнет и ему не удастся
доказать важность своего дела. - Чугунцев уже познакомился и дал почти
положительный ответ... Понимаете, Александр Андреевич? Чугунцев ответ дал!
Он всю ночь просидел над нашим проектом... Разве это шутка? Там,
знаете, будут такие вибраторы с длинными сердечниками... Это те, что не
годятся для ЗР-2. Помните? Они будут разрыхлять землю в глубину и
получится машина, чтобы рыть каналы. Мы уже с ребятами все обдумали...
Понимаете.
- Понимаю, - хмуро ответил инженер. - Мы поговорим по этому поводу,
когда я освобожусь. А в дальнейшем - я попрошу тебя не врываться ко мне в
кабинет без моего согласия. Понятно?
- Понятно... - сгорая со стыда, опустив голову, ответил Семен.
Почти в то же мгновение дверь захлопнулась с глухим стуком и отчетливым
щелчком металлического запора.
Когда Семен повернулся, чтобы уйти, он увидел, что в приемной уже
находятся люди. Человек низенького роста с черной, как смоль, бородой
смотрел на Семена в упор, сверля его своими неподвижными глазами, в
которых выражалось и удивление, и возмущение, и презрение одновременно.
Девушка в синем рабочем халате широко улыбалась, теребя в руках какую-то
бумажку. Но лучше бы она не улыбалась: до чего это показалось обидным
Семену.
Пробормотав какое-то извинение Елене Павловне, Семен вышел в коридор,
окончательно расстроенный и обескураженный. Куда девалось бодрое и
воинственное настроение, в котором он находился со вчерашнего дня... Даже
немного хотелось плакать. Как это иногда бывает, длительное приподнятое и
возбужденное состояние, дойдя до критической точки, под влиянием самого
незначительного толчка прекратилось в свою противоположность - в усталость
и упадок сил.
Даже когда Семен очутился на дворе, ему казалось, что все - решительно
все!
- против него. И откуда они успели узнать о происшедшем скандале? Вот
проходит мимо какой-то человек в светло-сером костюме и с портфелем в
руках.
Отчего он так хитро смотрит на идущего навстречу ученика ремесленного
училища? Определенно хитро и насмешливо! А вот рабочий из сборочного цеха,
в синем комбинезоне и с каким-то свертком подмышкой. Ведь он ответил на
приветствие Семена только кивком головы, несмотря на то, что хорошо знает
Бурыкина и обычно здоровается с ним приветливо...
Перейдя двор, Семен очутился в просторном помещении механического цеха,
где он раньше работал. И тут происходило что-то неладное... Какая-то
настороженная тишина... Не слышится деловитого шума станков и звонкого
металлического стука. Семену кажется, что весь цех отвернулся от него и
притаился в каком-то ожидании...
- Ты что? Ищешь кого-нибудь? - услышал Семен голос мастера Греся,
которого он раньше не заметил, несмотря на то, что остановился почти рядом.
- Где мои товарищи? - тихо выдавил Семен.
- Как где? Обеденный перерыв - известное дело!
Это Семен как-то совершенно упустил из виду.
Заметив досаду на лице подростка, Иван Никанорович решил, по-видимому,
его утешить и сказал:
- А я, кажется, видел твоих ребят на заднем дворе, где лежит разный
металлический хлам. - Помолчав немного, он спросил с участием: - Ты чем-то
расстроен? Что-нибудь случилось?
Семен не ответил на вопрос, поблагодарил мастера и направился к выходу
из мастерской. Ему обязательно хотелось найти своих товарищей. Он не мог
оставаться в таком состоянии один. Нужно было поговорить, посоветоваться.
"Как же я им все это объясню? - вдруг промелькнула в голове неприятная
мысль. - Рассказать, как я нахулиганил в приемной главного инженера. Вел
себя, как мальчишка... До чего стыдно и нехорошо... И какое будет
настроение у ребят, когда они узнают, что главный инженер, рассердившись,
даже не захотел со мной разговаривать, хлопнул дверьми?"
Действительно, положение было крайне затруднительным. С одной стороны,
Семен чувствовал необходимость облегчить свою душу и поделиться с
товарищами, а с другой - он опасался, что после этого упадет в глазах
ребят его авторитет вдохновителя и руководителя задуманного
изобретательского предприятия!
"Все равно... - решил Семен, мучительно соображая, что именно заставило
ребят находиться на заднем дворе - месте, совершенно непригодном для
отдыха.
Вот, наконец, задний двор - широкая площадка, огороженная дощатым
забором, с несколькими сараями и деревянными навесами. Странная вещь!
Ребята действительно тут. Все четверо. И занимаются совершенно непонятным
делом...
Что же их заставило прийти сюда?
Прежде, в первые дни своей работы в ОКБ, Семен неоднократно посещал это
место. Его привлекали сюда необычайно интересные веши. Здесь была свалена
разная техническая рухлядь, а под навесами стояли всевозможные
полуразобранные экспериментальные машины, в свое время отслужившие свою
службу. Вот, к примеру, механизм, с виду чем-то напоминающий маленький
гусеничный трактор. Какое-то неизвестное устройство, ранее возвышавшееся
над машиной, по-видимому, снято, так как кое-где осиротело торчат
поржавевшие болты. Но вся машина, хоть и покрыта местами темно-коричневой
окраской ржавчины, находится в сравнительно хорошем состоянии. На машине
сидят еще прочные и совсем не разработанные гусеницы. А если поднять за
ручку железную крышку, то в глубине механизма можно увидеть маленький
шестицилиндровый мотор, совсем новый. Наверно, не оправдало надежд
неизвестное устройство, для передвижения которого предназначался маленький
трактор. Под навесами можно было увидеть и миниатюрные образцы шагающих
машин: вероятно, первые опытные экземпляры. Они были устроены очень
примитивно, как видно, на скорую руку, чтобы с их помощью провести
какую-то проверку, а затем оставить без использования. Надо сказать, что
они мало походили на то замечательное устройство, которое Семену удалось
видеть бегающим по полянке. Какие-то транспортеры с ковшами необычайной
формы, стальные станины с бесконечным количеством роликов и зубчатых
колес, электромоторы необычного вида и даже небольшая паровая турбина.
Семен любил бродить по этому своеобразному кладбищу неудачных образцов
новой техники. Интересно было размышлять о том, что имели в виду инженеры
и конструкторы, создавая эти обреченные на бездействие причудливые машины.
Но при чем тут ребята? Они же не увлекались до сих пор техникой так
страстно и безраздельно, как Семен. Что делает, например, Шурик, который
стоит рядом с хорошо известной Семену моделью маленького трактора, и
держит какую-то тетрадку в руке? Вот он что-то записывает, что это значит?
Товарищи, наконец, заметили Семена и стали звать его к себе радостными
криками и энергичными жестами.
- Семен! Скорее сюда! - закричал Кириллин. - Тут, брат, такое творится!
- Мы обнаружили золотые россыпи! Только бери да разрабатывай! - заявил
Чердаков, когда Семен уже приблизился.
- Как же это раньше нам не пришло в голову! Что ж ты, Семен! А еще
считаешься среди нас самым главным изобретателем! - проговорил Кириллин,
но внезапно замолк, внимательно приглядываясь к подошедшему товарищу. - Да
ты, кажется, чем-то расстроен?
- Так просто. Ничего... - ответил Семен, стараясь улыбнуться.
- Да нет, ты не хитри... Вид у тебя, прямо скажем, не того... -
продолжал Кириллин, легонько подталкивая Семена в бок, что иногда служило
у него способом выражения дружеской нежности. - Посмотри, на кого ты похож?
Осунулся, побледнел. А утром был - сравнительно ничего! Что случилось?
- Это все тебе кажется. Немного устал, конечно... А что вы тут делаете?
- Видишь вот это устройство? - проговорил Кириллин, протягивая руку к
маленькой тракторообразной модели. - Оно тебе ничего не говорит? А мы без
тебя тут решили... Вот, слушай: зачем делать сразу большую машину?
- Действительно! - с жаром вмешался Шурик. - Кто на это пойдет!
- Вот гляди сюда, - захватил инициативу Быков, подталкивая Семена к
тракторному устройству. - Почти готовая вещь! Согласен?
- Ну, естественно, отремонтировать немного придется, как в этом случае
обычно ведется, - весело проговорил Чердаков, тихонько отбивая ногами
что-то вроде чечетки.
- Вот тут можно будет приспособить транспортирующее устройство. Для
этого потребуются самые небольшие переделки, - продолжал Быков. - Этот
выступ придется удалить, срубить зубилом: он тут ни к чему, а здесь
просверлить отверстия и нарезать резьбу для болтов...
- А потом изготовить этакую дугообразную штуковину, чтобы к ней
прикрепить транспортер! - перебил Чердаков.
- А ты может быть думаешь, что мы не подыскали уже почти готового
транспортирующего приспособления? - забасил Кириллин, хватая Семена под
руку. - Пойдем-ка сюда... Вон, в пяти шагах отсюда, лежит - почти готовое.
- Уж очень поржавевшее. Я его первый увидел, но решил, что с таким
ничего сделать нельзя, - проговорил Шурик, торопливо забегая впереди
Кириллина и Семена.
- Отчистим! Не велика важность! Для первого опытного образца годится.
Не насквозь же он проржавел! Конечно, переделок потребуется много, но это
другой разговор, - заметил Ваня Быков.
Ребята наперебой старались овладеть вниманием Семена. Они водили его от
одной машины к другой, споря при этом, кому принадлежит честь открытия той
или иной детали, которой можно было бы воспользоваться при создании
будущей модели.
- Остановка, Семен, только за твоими маленькими вибраторами. К
сожалению, они тут нигде не валяются, - заявил в конце Кириллин,
покровительственно похлопывая Семена по плечу. - Но это уже твое дело. Я
думаю, что если ты только заикнешься перед главным инженером - он сразу же
разрешит тебе изготовить их в лаборатории.
- Да и вообще придется, Семен, прежде всего поговорить с Александром
Андреевичем! Надо же, чтобы кто-то разрешил нам заниматься этим делом в
неурочное время! - сказал Быков, как показалось Семену, таким тоном, в
котором не чувствовалось и тени сомнения относительно благополучного
исхода подобных переговоров.
- Еще было бы неплохо, Семен, - заискивающе сказал Шурик, пряча в
карман свою тетрадь с записями, - если бы ты договорился с главным
инженером, чтобы нас освободили от работы в мастерских, ну не на все
время, а хотя бы так на два-три дня в неделю.
До сих пор покорно и почти молча выслушивавший объяснения ребят Семен
вдруг рассердился. Уставившись на Шурика взглядом полным негодования, он
закричал, потрясая в воздухе кулаком:
- Так вот о чем ты, бездельник, мечтаешь! Ага... Жди! Так тебя и нас
всех Александр Андреевич и освободит от работы! Подумаешь, какие
изобретатели нашлись! Нет, дружок, - дудки! Хорошо будет, если он вообще
еще разрешит возиться с нашей машиной в свободное время...
Он снова совершенно отчетливо вспомнил о скандале, только что
произошедшем в приемной главного инженера, и ему очень хотелось сказать
своим товарищам, что из затеянного дела, наверно, вообще ничего не выйдет,
но он с большим трудом взял себя в руки и воздержался от этого намерения.
Однако настроение вожака изобретательского коллектива и его странное
поведение не ускользнуло от наблюдательного Кириллина. Он, внимательно
посмотрев на Семена, проговорил:
- Что-то там у тебя неладно, Семен. Так я чувствую... Наверно, Чугунцев
уже сообщил тебе об отрицательных результатах своих расчетов. Или
что-нибудь в этом роде. - При этих словах он выжидательно посмотрел на
Семена, надеясь дождаться ответа.
Но ответа не последовало.
Тогда Кириллин тихо сказал:
- Но ты... не падай духом! Сообща обсудим и что-нибудь придумаем...
Глава двадцать четвертая
Потекли дни, обычные, мало чем отличающиеся один от другого. Семену
казалось, что его товарищи уже почти забыли о намерении строить машину,
так как о ней почти никто не вспоминал. Правда один раз, когда он открыл
дверь в общежитие, ему показалось, будто Кириллин, что-то доказывавший
Чердакову, произнес слово вибратор. Однако ребята тотчас же умолкли, как
только Семен подошел к ним.
- Это вы насчет чего? - настороженно спросил Семен, внимательно
приглядываясь к Кириллину.
- Да, так! Вообще и в частности... - неопределенно ответил Кириллин.
Были и еще случаи, показавшиеся Семену немного подозрительными. Как-то
поздно вечером, когда он уже давно лежал в постели, в комнату торопливо
вошли Кириллин и Быков.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг