Исчезнувший народ
Шенк был старый холостяк, много путешествовавший в молодости; он
производил исследования и в низовьях Енисея, разыскивая остатки мамонта на
тундре, и в Забайкальской области, и на Амуре, и даже на Сахалине, вскоре
после присоединения этого далекого края к России, изучая его геологию и
флору. Вернувшись в столицу, он погрузился в обработку собранных
материалов.
Жил он одиноко и крайне скромно, употребляя значительную часть своего
академического жалованья на помощь начинающим ученым и на субсидии
экспедициям в интересовавшую его Сибирь и в полярные страны. Немало денег
его ушло на путешествие Толля, которого он высоко ценил как исследователя,
и на поиски его следов.
Вернувшись с торжественного заседания, Шенк принялся за чтение
сведений о загадочном племени онкилонов.
Несколько веков назад они населяли весь Чукотский полуостров, но
затем были вытеснены чукчами к берегу Ледовитого океана. По телосложению,
одежде, языку и образу жизни они сильно отличаются от чукчей, и ближайшими
их родственниками являются алеуты острова Кадьяк.
Норденшельд во время своего плавания на корабле "Вега" вдоль берегов
Северной Сибири в районе мысов Иркайпий*, Шелагского и Якан в изобилии
находил брошенные жилища онкилонов, представлявшие землянки своеобразного
типа, до половины углубленные в почву и с кровлей из китовых ребер,
присыпанных землей. При раскопках были найдены различные орудия из камня и
кости - топоры, ножи, наконечники копий и стрел, скребки и проч., нередко
даже еще с костяными и деревянными рукоятками, сохранившимися в течение
веков благодаря мерзлоте почвы вместе с ремнями, которыми наконечники и
топоры были прикреплены. Онкилоны не знали употребления железа и других
металлов и были в полном смысле слова людьми каменного века.
_______________
* Иркайпий на карте Норденшельда соответствует мысу Рыркайпий,
или Северному, русских карт.
По рассказам чукчей, собранным Врангелем, причиной ухода онкилонов с
берегов Ледовитого океана была кровавая распря на почве родовой мести
между их вождем Крэхоем и предводителем оленных чукчей. Спасаясь от
преследования последнего, Крэхой с немногочисленными остатками племени
сначала укрепились на скалах мыса Северного, затем перебрались на остров
Шалауров и наконец на пятнадцати байдарах они уплыли на землю, горы
которой видны вдали в Ледовитом океане с мыса Якан (то есть на остров
Врангеля).
"Сведения довольно скудные и противоречивые, - подумал Шенк, закрывая
последнюю книгу. - Во всяком случае, интересно: куда девался этот
народец?"
В течение следующих дней Шенк, согласно обещанию "нащупать почву в
академии", переговорил с некоторыми из академиков, наиболее
заинтересованными в изучении полярных стран, но не встретил с их стороны
сочувствия плану новой экспедиции для поисков Земли Санникова и следов
барона Толля. Солидного ученого, которому могли бы быть поручены новые
исследования полярных стран, не было в виду, а давать деньги какому-то
фантазеру было бы неосторожно и выхлопотать таковые неудобно.
В конце концов Шенку пришлось подсчитать собственные финансы. Он
решил, что тысячей-другой может рискнуть на это предприятие, но это
казалось ему недостаточным.
"Ну что же, - подумал он, - инструменты ему достанем даром в разных
ведомствах, а дольше года эта экспедиция продолжаться не должна. За это
время он или найдет эту землю, и тогда дело можно повернуть совершенно
иначе и средства будут, или убедится, что такой земли нет, и мы
успокоимся".
Дело налаживается
В условленный день и час молодой человек явился. Шенк ждал его.
- Я перечитал все, что известно об онкилонах, - сказал он, - и
нахожу, что сведения противоречивы. Несомненно, что этот народ существовал
и воевал с чукчами, оставил после себя жилища, каменное и костяное оружие.
Но куда он исчез - неизвестно. Остается думать, что онкилоны или погибли
на одном из островов вследствие слишком суровых условий жизни и недостатка
промысловых животных, или остались на материке и вымерли давно от
какой-нибудь эпидемии.
- Если бы они погибли на островах, там были бы найдены в изобилии их
кости, - возразил собеседник. - Люди бесследно не исчезают. Если бы они
вымерли на материке, об этом сохранились бы предания у их новых соседей -
якутов, тунгусов, ламутов. Таких преданий нет совершенно.
- Так где же они наконец? - воскликнул Шенк. - Не на небо же они
взяты живыми!
- Они, очевидно, на Земле Санникова, - там же, куда летят перелетные
птицы, которые, вероятно, служили им проводниками.
- Да если бы люди могли летать, я бы этому охотно поверил. Но
онкилоны летать не умели и должны были пробраться на эту землю или по
воде, или по льду.
- По воде они не плыли, потому что взяли с собой свои стада, а это
слишком тяжелый и беспокойный груз для байдар.
- А по льду они пройти не могли. По всем имеющимся сведениям,
Ледовитый океан замерзает не на всем протяжении; на некотором расстоянии
от берега всегда остается более или менее широкая полоса открытой воды.
Поэтому ни один чукча - а они достаточно смелый народ - не побывал на
острове Врангеля и ни один промышленник - они тоже не трусы! - не достигал
острова Беннетта. И гибель барона Толля доказывает, что по льду пройти
нельзя!
- Все это совершенно справедливо вообще, - спокойно возразил молодой
человек горячившемуся академику. - Но вспомните, что климат не всегда
одинаков, холодные периоды чередуются с теплыми в зависимости от солнечных
пятен...
- Ну конечно, я это знаю! - заметил Шенк.
- Мы знаем, что онкилоны перебрались на Новосибирские острова - там
тоже найдены их землянки и другие следы пребывания.
- Ну хорошо!
- Они нашли, что место это плохое для жизни, мало зверя, птицы и год
от году будет меньше в результате охоты. Перспектива голода должна была
гнать их дальше, а птицы, пролетавшие большими стаями на север, показывали
им, что там должна быть земля, гораздо более богатая дичью. Предположим,
что как раз в это время был холодный период, выпало несколько особенно
суровых зим и море замерзло. Ранней весной, когда дни уже длиннее,
онкилоны благополучно перебрались на Землю Санникова.
- И вымерли там от холода и голода, потому что невозможно допустить,
чтобы под восьмидесятым градусом широты была земля, удобная для жизни
человека. Гуси, утки, может быть, находят себе пищу на оттаивающей тундре,
а человек...
- Человек добывает этих птиц, моржей, тюленей, белых медведей, рыбу и
живет в Гренландии и на островах к северу от Америки, на Шпицбергене и
Новой Земле, - живет, даже любит эти полярные страны и скучает по ним,
если попадет на юг.
- Я вижу, вы вполне убеждены в существовании Земли Санникова и на ней
онкилонов.
- В первом я убежден, второе считаю единственно возможным объяснением
их исчезновения.
- К сожалению, академия не разделяет этого мнения. Я наводил справки.
Мои коллеги убеждены, что этой земли нет и что Толль погиб.
- Очень печально, если это так, потому что единственное место, куда
мог спастись Толль, - это Земля Санникова. Я не утверждаю, что он там, но
это возможно, и только там остается искать его следы.
- Едва ли найдутся теперь охотники искать эту землю и его следы после
всего, что сделано, даже если бы нашлись деньги.
- Я бы поехал охотно и нашел бы среди ссыльных Якутской области и
среди промышленников северного берега надежных спутников.
- Как бы вы организовали экспедицию, если бы нашлись деньги?
- У меня в виду два ссыльных, живущих тоже в Казачьем. Мы с ними
часто обсуждали проект такой экспедиции, конечно платонически, потому что
денег у нас нет, кроме скудного пособия, которое царское правительство
очень неаккуратно выдает своим пленникам. Мы живем совсем как туземцы -
охотой, рыбной ловлей. Оба товарища - люди молодые и не опустившиеся в
ссылке; работа поддерживает нас, и мы закалились. Кроме того, я бы взял
двух промышленников, не раз бывавших на Новосибирских островах, имеющих
собак и снаряжение, опытных в путешествии по льду.
- Правильно, без них вам не обойтись. А дальше?
- Ранней весной мы бы перебрались по льду на остров Котельный,
устроили бы себе там базу и склад и попытались бы немедленно, пока лед
крепок, идти дальше на север.
- А если море окажется не замерзшим, в чем едва ли можно сомневаться?
- На этот случай у нас будут две легкие байдары, поставленные на
нарты. На них попробуем переплыть открытое пространство. Оно не может быть
широко - близ земли всегда есть лед. Дальше пойдем опять на нартах до этой
земли, исследуем ее, а в конце лета обратно тем же путем.
- Но тогда открытое море будет очень широко и на ваших байдарах с
тяжелым грузом вы погибнете без всякого сомнения. В конце лета уже часты
пурги.
- Если нельзя будет переплыть, останемся на зимовку на Земле
Санникова и пойдем обратно ранней весной.
- А вы знаете, сколько корма нужно собакам на целый год? Этот груз
задавит вас...
- Ну конечно. Но я не рассчитываю везти его о собой, а надеюсь на
обилие дичи на земле. За лето мы наготовим запасы для зимовки и перехода
обратно к базе.
- Но предположим, что вы никакой земли не найдете?
- В таком случае мы немедленно вернемся на Котельный, проведем на нем
лето и осенью, как только море станет, переберемся на материк. И на этот
случай, по моему убеждению мало вероятный, нам нужен склад на Котельном,
имея в виду возможность плохой летней охоты.
- Не подсчитали ли вы, во сколько может обойтись такая экспедиция?
- Я думаю - не так много. Мы трое не рассчитываем на заработок, лишь
бы прокормиться. Двум промышленникам, конечно, придется платить, но они
люди скромные. Главный расход - собаки, их корм, нарты, байдары, ружья и
припас к ним, одежда. Я уже приценивался здесь и в Казачьем и думаю, что
тысячи две, две с половиной нам хватит.
- Да, сумма небольшая!
- Нарты на севере неважные, дерево не очень прочное, а нам нужно
иметь нарты наилучшего качества, чтобы не тратить время на частый ремонт.
Я думаю, лучше заказать их здесь и увезти с собой. Точно так же ружья и
припас к ним - здесь это лучше и гораздо дешевле. Все прочее - на месте.
- Ваш план мне нравится, - сказал Шенк. - И я думаю, что две с
половиной тысячи рублей я вам найду. Но условие: с Земли Санникова
привезти коллекцию горных пород и гербарий, если возможно - также мелких
животных и записи о флоре, фауне и климате. Ну конечно, и об онкилонах,
если таковые найдутся. Сможете ли вы с товарищами сделать это?
- Надеюсь, что справимся. Мы все, конечно, не заправские ученые, но
подготовку имеем; один из нас немного геолог, другой ботаник, а я
интересуюсь больше животными и человеком.
- Прекрасно! Инструменты для научных наблюдений - барометр,
термометры, компасы и прочие - я добуду вам из академии. Вы понимаете, что
очень важно будет определить широту и долготу нескольких пунктов этой
земли, если вы ее найдете, - улыбнулся Шенк, - и сделать хотя бы грубую
съемку ее очертаний и пути к ней.
- Разумеется. Съемку я могу взять на себя. Но определение широт и
долгот? Этому мы не обучены.
- Ну, это не так трудно. С этим вас познакомят в Главной физической
обсерватории. Я дам вам записку к директору. На подготовку понадобится
две - три недели. Есть у вас время? Когда вы думаете выехать отсюда?
- Сейчас у нас конец ноября. Необходимо выехать через месяц, чтобы
быть в Казачьем в конце февраля, а в половине марта двинуться на острова.
- Обыкновенно туда ездят в апреле.
- Совершенно верно, но нам нужно попасть раньше, чтобы в начале
апреля уже идти через море к Земле Санникова, пока лед еще прочен.
- А в один месяц вы успеете заготовить и закупить все, что нужно?
- Да, я справлялся в мастерских. Нарты будут сделаны в две недели,
закупить прочее я успею в это же время и вместе с тем могу посещать
обсерваторию.
- Итак, дело устраивается здесь, но в Казачьем у вас будет еще много
хлопот.
- Если дело решено, я сейчас же телеграфирую в Олекминск, почтой в
Казачье, чтобы товарищи начали готовиться - закупали собак, одежду,
собачий корм.
- Но ведь денег у них на это нет?
- Им поверят в долг до моего приезда: нас в Казачьем знают.
- А сколько нужно вам сейчас на задатки при заказах и покупке?
- Рублей пятьсот пока хватит.
- Я дам вам эту сумму из своих денег, а через две - три недели добуду
и остальные и инструменты.
Шенк написал чек на банк и рекомендацию директору обсерватории и,
передавая их молодому человеку, сказал:
- Зайдите ко мне через две недели, в это же время, рассказать, как
подвигается подготовка.
- Позвольте выразить вам мое восхищение таким быстрым решением
вопроса! - воскликнул молодой человек, глубоко взволнованный. - Идя к вам,
я сильно сомневался в осуществимости моей мечты. А тут вышло все так
просто. Вы даете большую сумму совершенно неизвестному вам человеку, веря
ему на слово.
- Я еще не разуверился в людях, несмотря на свои седые волосы, -
добродушно ответил Шенк. - Я уже помогал не раз в научных предприятиях, и
мое доверие очень редко бывало обмануто. Кроме того, я умею оценивать
людей почти с первого взгляда. Но вы действительно напомнили мне, что я
еще не знаю ни вашего имени, ни ваших товарищей, а для открытого листа,
который вам необходим для администрации края и который я вам достану, это
нужно знать. Итак, вас зовут? Я записываю.
- Матвей Иванович Горюнов, бывший студент Петербургского
университета, административно высланный в Якутскую область. Товарищи мои -
Семен Петрович Ордин и Павел Николаевич Костяков, тоже бывшие студенты,
первый - университета, второй - технолог. Мы все были высланы на пять лет
за студенческие беспорядки в тысяча восемьсот девяносто девятом году.
- Чем же вы провинились, что вас выслали так далеко, точно опасных
преступников?
- Мы были председателями сходок и потому причислены к коноводам. Нас
хотели сдать в солдаты - помните, было такое распоряжение, - но мы
отказались подчиниться. За это нас и отправили к белым медведям.
- А скоро ли кончается срок ссылки?
- Мой кончился, почему мне и разрешили выехать на родину в
Вологодскую губернию под надзор полиции; в столицу я приехал, конечно, без
разрешения. Товарищи освободятся через год.
- Я вижу, что для вас придется еще выхлопотать разрешение губернатора
на выезд в Якутскую область.
- Ну, в этом, конечно, не откажут.
В путь-дорогу
Через месяц Горюнов, снабженный деньгами и документами, выехал на
восток, увозя инструменты и прочее снаряжение, в том числе три
великолепные нарты и одну большую байдару, разбиравшуюся на части, которые
в полчаса нетрудно было соединить друг с другом совершенно герметически. В
ней могли поместиться четыре человека, три нарты с грузом и десять собак,
что позволяло членам экспедиции совершить переезд через море в два приема.
От Иркутска начался уже санный путь на лошадях через Качуг вниз по
Лене - длинный и скучный путь по занесенному снегом бесконечному коридору
замерзшей реки между ее высокими, часто скалистыми берегами, вплоть до
Якутска, жалкой столицы сурового края административной ссылки. Дальше путь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг