НАДЕЖДА НИКИТИНА
КОШМАРЫ В РОДИЛЬНОМ ДОМЕ
рассказ ужасов
Эта столь жуткая история случилась в одном из центральных
родильных домов. Началось с того, что среди ночи привезли
роженицу.
Ее подобрали на вокзале. Откуда и куда она ехала, выяс-
нить так и не удалось, потому что на все вопросы роженица
упрямо молчала, утнув книзу косматую голову. По виду ей было
не больше двадцати, хотя вульгарно накрашенное лицо ее носи-
ло следы всех пагубных страстей. Уже в приемном покое, в пе-
рерыве между схватками, больная достала из кармана пачку си-
гарет и начала было прикуривать, но пожилая нянечка с возму-
щением вырвала у нее беломорину:
- Дитя бы пожалела, распутная! Успеешь еще, накуришься.
- А чо? - покосилась роженица. - Вон за ноги его, да об
стенку!
Бедная нянечка так и отшатнулась. Роженица сидела на ку-
шетке, вульгарно раскинув ноги в фильдеперсовых чулках,
из-под короткой юбки торчали желтые портки на резинках. Ког-
да ее стали раздевать для процедуры, из кармана выпала поча-
тая бутылка водки и разбилась на кафельном полу.
- Эх, такое добро мне спортили! Когда еще доведется те-
перь! - с сожалением заметила больная, подняла с пола чудом
сохранившееся донышко от бутылки и опрокинула в рот его со-
держимое. Акушерка не успела воспрепятствовать этому и толь-
ко всплеснула руками.
- Я позову доктора! Больная, вы ведете себя неподобающе!
- вскричала она.
Но тут роженицу скрючили схватки, и она упала с кушетки
на пол. Нянечка бросилась к телефону, а от роженицы раздался
громкий отвратительный звук. Доктор с двумя санитарами по-
доспели как раз в тот момент, когда нянечка, ругаясь, шваб-
рой протирала забрызганную стену и поливала водой из шланга
испачканную роженицу.
Когда больную под руки тащили наверх, сумели выяснить,
что зовут ее Нинкой и ехала она к своему возлюбленному, ко-
торого неделю назад забрали в армию.
- Тяжко было, вот и не доехала, - пояснила она без зазре-
ния совести медсестре, которая списывала с нее личные дан-
ные. - Вот избавлюсь от тягости и дальше поеду.
Уй-юй-юй-юй-юй! - тут больная схватилась за живот и стала
сползать со стула.
- Похоже, рожает уже, - сказала одна из акушерок. - Таким
всегда легче других дается.
И Нинку поволокли на стол. Дорогой больная опять обмара-
лась и изгадила весь коридор. Рассерженные акушерки, матюга-
ясь и подсаживая роженицу под бока, взгромоздили ее на стол
и принялись готовить инструменты. Роженица выгибалась в ду-
гу, закатывала глаза и так громко орала, словно ее резали
без наркоза.
- Да замолчишь ли ты, проклятая! - кричали акушерки, за-
жимая уши.
Давно они не принимали такой горластой роженицы. Вдруг
крики внезапно стихли, а через некоторое время раздался
пронзительный плач новорожденного.
- Готово? Не может быть, родила! - акушерки бросили свои
дела и повернулись к молодой матери.
Как повернулись, так и застыли, сраженные наповал открыв-
шимся им отвратительным зрелищем. Да, молодая женщина уже
родила. Видно было, что освободившись от бремени, ей сразу
полегчало, - она уже не лежала, а сидела на столе и, вытара-
щив глаза, почему-то шарила под собой обеими руками. Заду-
шенный писк новорожденного младенца доносился откуда-то меж-
ду ног мамаши. На глазах у оторопевших акушерок роженица до-
тянулась до собственного последа, ухватила его за длинную,
свешивающуюся до самого пола сизую кишку и подняла в воздух,
как бурдюк с красным вином. Акушерки качнулись в ее сторону,
будто, маятники, но с места так и не сдвинулись. А роженица
широко разинула рот, опустила туда послед и смачно принялась
жевать, чавкая и причмокивая - кишка вульгарно торчала у нее
изо рта.
Еще не прожевав, она уже нагнулась за младенцем, но тут
самая шустрая акушерка тигрицей бросилась вперед и хотела
выхватить младенца у кровожадной мамаши. Ей удалось схватить
ребеночка за ножки, но и мамаша ухватила его за головку.
Бедное дитя пронзительно вскрикнуло, захрипело и забулькало
- пальцы роженицы сомкнулись на тонкой шейке и принялись
крутить ее, как решетку семечек. Тут подоспела вторая аку-
шерка и ударила роженицу подкладным судном по спине. Та вяк-
нула и выпустила младенца, но было уже поздно. Тоненькие
ножки и ручки новорожденного бессильно повисли, головка
свернулась набок, и две капельки крови показались из ушей.
Акушерки бросились с мертвым дитем прочь, громко зовя на по-
мощь. У дверей родильного зала одна из них обернулась - ро-
женица сверлила налитыми кровью глазами, и с губ ее капала
розовая пена. Последнее, что увидели убегающие акушерки -
молодая женщина низко наклонилась над тазом, в который соби-
рали донорскую кровь - послышалось гнусное чавканье.
- Людоедка в родильном зале! - страшная весть донеслась
до ординаторской, где дремали на ночном дежурстве доктора.
Наспех запахивая халаты, врачи и медсестры мчались в родиль-
ный зал. Но они опоздали. Роженицы уже не было в зале. Из
дверей по коридору вела длинная цепочка кровавых капель.
Бросились по следам. Кровавые следы вели почему-то куда-то
наверх. На лестнице обнаружили отпечаток босой ноги людоед-
ки. Следы довели до чердака, а там оборвались. Можно было
подумать, что людоедка вылетела в трубу.
Тот час же вызвали милицию. Как всегда, милицейской Маши-
ны ждали больше часа. Там решили, что сообщение о людоедке
ни что иное, как розыгрыш, и поэтому не спешили. Пришлось
звонить еще раз. Наконец милиция приехала. Ринулись прочесы-
вать больницу, когда услышали вдруг отчаянные крики из детс-
кого отделения. Кричали две молоденькие дежурные медсестры.
Они выбежали с перекошенными лицами, в сбившихся набок белых
шапочках и измятых халатах.
Оказалось, в детском отделении случилось непоправимое.
Под утро обе сестры задревали на посту, а в палату в это
время пробралась людоедка. Она вытаскивала норовожденных из
кроваток, вытряхивала из пеленок и скручивала головы, как
курятам. Людоедка съела лишь двух или трех младенцев, а пе-
редушила более дюжины и набросала в углу целую кучу. Трупики
еще не остыли - убийца скрылась только что и не могла уйти
далеко. Началась плановая охота. Прочесали родильный дом
сверху донизу, но тщетно.
Так прошел целый день. В холле у парадных дверей оставили
дежурить двоих милиционеров. Один из них часам к десяти зад-
ремал, а другой мерил шагами вестибюльвзад-вперед, взад-впе-
ред. В этот вечерний час внизу было тихо. Приемные часы за-
кончились, удалось даже выставить разгневанных папаш, кото-
рые громогласно требовали выяснить обстоятельства смерти
бедных новорожденных и наказать виновных. С верхних этажей
доносились крики и рыдания матерей, лишившихся своих чад.
Вдруг милиционеру показалось, что за окном на улице про-
мелькнула чья-то черная тень. Он разбудил напарника, и оба
выскочили на больничный двор.
- Смотри, наверно, это и есть людоедка!
- Она самая! Догоняй!
Приземистая женская фигура с большим животом мчалась по
алее по направлению к моргу. Откуда она выскочила, сейчас
выяснять было уже поздно. Милиционеры кинулись в погоню.
В это время с черного хода больницы вынесли накрытые бе-
лой простыней носилки. На них лежала одна из родильниц,
только что скончавшаяся - бедная мать не перенесла известия
о смерти своего первенца, с нею случился сердечный приступ,
и в суматохе врачи опоздали с помощью. Тело уже сносили по
лестнице, когда шедшего сзади санитара кто-то толкнул в спи-
ну, он опрокинул носилки, и все вместе - санитары, мертвая и
носилки - покатились по лестнице. Людоедка упала откуда-то
сверху и поехала вниз на носилках, как на санках с горы.
Один из санитаров во время падения свернул себе шею и так
остался лежать на полу с неловко подвернутой ногой и выбро-
шенной вперед рукой.
Воровато оглядываясь назад, людоедка торопливо зарыскала
от одного мраморного стола к другому, приподнимая клеенки,
которыми были накрыты мертвые. Она бессовестно сбрасывала
покойников наземь, пинала и топтала ногами, шарила по столам
и, наконец, нашла то, что так упорно искала. На одном из
столов, прикрытые рогожкой, в рядок лежали мертвые младенцы.
Людоедка облизнулась и схватила крайнего. Сырое, без соли,
усопшее мясо было не очень вкусно, но людоедку терзал зверс-
кий голод. Она оторвала и запихала в рот сначала одну скрю-
ченную тоненькую ручку, потом другую, одну за другой оборва-
ла кривые ножки - целый пучок их торчал изо рта людоедки.
Смачно прожевав, она выплюнула кости и, ухватив жалкое тель-
це обеими руками поперек, принялась обгладывать его, как ку-
курузный початок. Таким образом людоедка расправлялась уже с
четвертым младенцем, гора обгрызанных костей под ней росла,
когда наверху лестницы появился милиционер с револьвером в
вытянутых руках.
- Стой! Руки вверх! - грозным голосом крикнул он.
Нет бы ему сразу стрелять, но он решил взять людоедку
живьем. Но как бы не так! Убийца схватила очередного младен-
ца за ножку, но есть не стала, а, раскрутив над головой,
пустила по воздуху, ловко сшибив им милиционера с верхней
ступеньки лестницы. Милиционер покатился вниз, а в дверях
появился еще один, и тоже с пистолетом. И снова- бум-м! Лю-
доедка метала мертвых младенцев, будто бомбочки - два из них
уже взорвалось, ударившись о мраморную стену- там осталось
два мокрых пятна.
Злодейка кинулась прочь из морга, сломя голову. Путь был
открыт, но жадность ее одолела. Сначала она прихватила под-
мышки пару младенцев, но потом добыча эта показалась ей
слишком скудной. Она побросала младенцев и, вцепившись в
мертвую женщину, потащила ее за ноги на улицу. За людоедкой
бросились было в погоню, но столб огня и дыма, вырвавшийся
из окон верхнего этажа родильного отделения, остановил прес-
ледователей.
- Родильное отделение горит!
С четвертого этажа больничного корпуса доносились отчаян-
ные крики. Окна наверху распахивались, и оттуда высовывались
женщины с перекошенными смертельным ужасом лицами.
- Спасите! Помогите!
- На помощь!
Истошные призывы о помощи раздавались в ночной тишине.
Пламя пробило крышу и вырвалось в небо громадным факелом.
Крики родильниц перешли в дикий предсмертный вой. Спасаясь
от огня, женщины выскакивали из окон и падали вниз. На ас-
фальте уже лежало три разбившихся насмерть женщины, еще одна
висела вниз головой, проколотая насквозь острым дубовым су-
ком где-то в полуметре от земли.
С криком из окна выпала беременная. От удара об асфальт
ее живот лопнул, выбросив на мостовую груду внутренностей, в
которых копошился живой еще младенец.
С воем подъехали сразу несколько пожарных машин. Больница
пылала. В суматохе начисто забыли про людоедку которой уда-
лось безнаказанно скрыться вместе с похищенным трупом.
Сегодня весь вечер в центральном парке культуры и отдыха
было очень весело. Состоялось открытие сезона. Публика вали-
ла валом. Почти до самого вечера не смолкал шум около моло-
дежной танцплощадки. Играла музыка.
Около полуночи закончили танцы. Публика стала расходить-
ся. Толпа двигалась к центральному выходу. Лишь одна веселая
компания - трое парней и две девушки - не спешили уходить.
Вместо того, чтобы направиться к выходу, они устремились в
темноту, вглубь парка. Все пятеро были изрядно выпивши. У
одного из мужчин на плече висела красная сумка "Адидас", в
которой позвякивали бутылки. Несомненно, компания решила
продолжить вечер на природе.
- П-посмотри, Леха, а там вроде как костер горит! - тыча
пальцем вперед, проговорил один из ребят.
- Верно, горит! - подтвердил Леха и едва не упал, запнув-
шись ногой за кочку.
Девки пронзительно засмеялись, хлопая в ладоши.
- Присоединимся к огоньку! - закричала одна из них.
- Присоединимся!
Подогретая винными парами лихая компания чувствовала себя
хозяевами вселеннойо С треском раздвигая кусты, они выломи-
лись на поляну и увидели, что около ярко горевшего костра
сидит всего навсего одна девица. На поляне витал вкусный за-
пах жареного мяса. Даже издали было видно, что над костром
висят длинные шомпура, на которые насажены изрядные куски
стекающего соком шашлыка.
- Эй, хозяйка! Принимай гостей! Ишь, одна расселась! -
закричали веселые гуляки.
Девка у костра сердито насупилась и покосилась на шумную
ораву.
- Чего хотите! Мне и самой мало!
- Не жмись, дура! - сказал тот, кого называли Лехой. - У
нас вот что есть, - и он вытащил из сумки бутылку водки.
Девица у костра оживленно зашевелилась.
- Ну, раз так, то пускай! Выпить я тоже хочу!
Веселая компания окружила кострище.
- Эге, ну и закуска хороша! Как раз под водочку!
Из вместительной сумки "Адидас" появилась дюжина бутылок,
стаканы и хлеб с солью. Приправа к шашлыку была готова.
- Вытаскивай! Хватит уже! - глотая слюнки, поминутно кри-
чали ребята.
- Эй, девка, а как тебя-то зовут? - поинтересовался
кто-то.
- Нинка! - басом ответила девка и потыкала пальцем кусок
мяса. - Скоро дойдет, есть будем.
Разлили водку в стаканы.
- А что это ты, Нинка, одна здесь сидишь. Волков не бо-
ишься?
- Не боюсь! - сказала Нинка.
- Она и тебя, Серый, не боится. Гляди, какая храбрая! -
пьяным мужчинам хотелось подурачиться, они даже начали щи-
пать новую знакомую за бока, когда та громко объявила:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг