О.Николаев.
Квартира чудес
-----------------------------------------------------------------------
Сборник "НФ-16".
OCR & spellcheck by HarryFan, 22 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
- Хочешь поехать вечером в "Фантаэиум"? - предложил мне давний мой
приятель Никита Паромов.
Слухи о существовании в городе подозрительного места, где совершались
загадочные события, уже несколько раз доходили до меня из разных
источников.
И вот мы стоим перед дверью, плотно обтянутой бурой, окостенелой от
древности кожей, в старинном каменном доме на малоосвещенной улице с
палисадниками. Пока Никита вызванивал хитроумный код, я на всякий случай
посмотрел на часы. Было без четверти девять.
Долго никто не отзывался на наши сигналы. Изнутри не доносилось ни
мука.
- Может, ошибся? - бормотал приятель. - Не так позвонишь - не туда и
угораздишь. Однажды мне открыл - представь только! - старый японец.
Заметив мое недоумение, Паромов добавил:
- Когда несколько квартир совмещены в пространстве...
Дверь бесшумно распахнулась. Широкоплечий гигант с черной окладистой
бородой и пронзительными, но добрыми глазами кивнул Никите:
- Давно, брат, пора.
- Будьте любезны, здесь живет... ох, эти дома без лифтов!
- Профессор Ахад-Березов, - раздался за моей спиной модулирующий
бархатный голос. Таким обладают люди с прочным положением и сильно
развитым чувством собственной значимости. Повернувшись, я разглядел при
тусклом свете человека с широкими ушами. Он несколько задохнулся,
поднимаясь на третий этаж, и теперь ловил воздух ртом.
- Виктор Маркелович Толченов, кандидат ...ских наук? - то ли вопрошая
незнакомца, то ли представляя его нам произнес чернобородый.
- Справедливо-с! Я получил ваше послание, где вы упоминаете о моей
книге "Реальная Вселенная и фантастические спекуляции". Ваше неожиданное
приглашение...
- Прошу, - властно сказал гигант.
Мы очутились в длиннейшем коридоре. Дверь сама захлопнулась за нами.
С недоумением я осмотрелся. Рассеянный свет, похожий на лунное сияние,
струился неведомо откуда. Источника, сколько ни пытался я разглядеть, не
было видно. Мой приятель и чернобородый куда-то исчезли. Мы остались в
сумрачном коридоре вдвоем с Виктором Маркеловичем.
- Скажите, вы тоже - гм... на совещание? - обратился он ко мне, а сам
беспокойно оглядывался, и на его гладком лице отобразилась тревога.
- На совещание? С каких пор на частных квартирах...
Как бы из воздуха перед нами возник Ахад-Березов. Учтиво обхватив
Толченова за талию, он дружески повлек его через коридор. В дальнем конце
мелькнул зеленоватый свет - и оба скрылись. Мною никто не интересовался.
Это меня немного обидело, и я решил, что имею право действовать
самостоятельно.
Проходя по непомерно длинному коридору (странный дом, весьма
неэкономная планировка!), я вскоре заметил справа и слева ряд дверей,
смутно проступавших на фоне стен, испещренных фосфоресцирующими спиралями,
сферами, треугольниками и более сложными фигурами из геометрии и
астрономии. Призрачно мерцая, загадочные символы красовались на каждой
двери.
За некоторыми из них царила настороженная тишина. Но едва я задержался
возле низкой серебряной дверцы, мне почудилась тонкая музыка, от которой
начала кружиться голова. Вокруг замелькали прозрачные феи; играя на
маленьких арфах, они хороводом вились около меня и манили вдаль
таинственными очами. Поспешно я отошел прочь от коварного места.
Кое-где с изумлением я слышал (или мне казалось?) щебетанье птиц,
приглушенный рев неведомых чудовищ, грохот морского прибоя. Были и другие,
невероятные в данной ситуации, звуки и шумы. Однажды я различил далекое
ржанье и топот коней, лязг оружия и крики сражающихся. А из-за выпуклой,
полыхающей пурпуром двери явственно прозвучали ликующие возгласы тысяч
людей...
Не удержавшись от соблазна, я нажал на ручку лучащейся изумрудным
сиянием дверцы. Она тихо приоткрылась.
Передо мной расстилалась (поверить ли глазам!) веселая лужайка, с
ромашками и колокольчиками. Дальше - шелестела дубовыми и березовыми
кронами роща, светлая и нарядная, насквозь пронизанная зеленоватыми лучами
солнца, сиявшего с неоглядного фиолетового неба. Слева я заметил изгиб
реки и плывущую по ней ладью под парусами.
Вблизи на лужайке находились несколько человек - взрослых и детей. Одни
играли большим оранжевым мячом, подбрасывая его так, что он уменьшался в
точку, да и сами игроки часто как бы плавали в воздухе, непринужденно и
ловко; некоторые прогуливались в роще, неторопливо беседуя; иные дремали в
креслах-качалках, похожих на фантастические летательные аппараты.
Ошеломленный, я ничего не мог понять. Тут ко мне подошел быстрыми
упругими шагами курчавый бородач, юный и могучий, как олимпийский бог, в
алом костюме, с ракеткой в руке, и строго спросил:
- Вы к кому?
Я пробормотал, что профессор Ахад-Березов пригласил меня с Паромовым...
Вдруг я разглядел, что бог, стоявший передо мной на ступеньке из зеленого
камня, и есть сам Ахад-Березов, только значительно помолодевший,
бронзово-загорелый.
- А, вы пришли с Никитой, но это не сюда, а в "Дискуссий", в конце
коридора, - любезно сказал Ахад.
Пролепетав извинения, я захлопнул дверь и, вытирая пот со лба,
прислонился к стене. Ну и квартирка у профессора! Уж не подпольный ли он
миллионер? - отгрохать этакий зимний сад! Такого не имела, наверное,
Семирамида. Но как же, однако, река? Откуда желто-салатные облака в
высоком небе? И солнце - зеленоватое, не знойное, а ласково-теплое? А на
часах моих - без милого девять вечера...
Постояв в коридоре, где по углам и за полками с вереницами книг
суетилось мышиное племя, я побрел дальше. Но через несколько шагов снова,
не утерпев, подкрался на цыпочках к бронзовой двери в проеме между полками
и надавил на нее.
У моих ног, далеко внизу, лежала необозримая горная страна, вырванная
из тьмы скупым сиянием пепельно-серого небесного тела, в десятки раз
большего нашей Луны. Остроконечные угрюмые скалы вздымались причудливыми
шпилями, нависая над пропастью. То был безмолвный, застывший в
миллиардолетней неподвижности мир. Он едва угадывался в пепельном свете
близкого спутника и безнадежно далеких звезд.
Рискуя свалиться, от нахлынувшей слабости и головокружения, с порога в
этот дикий мир, я отчаянно уцепился левой рукой за дверной косяк, а правой
что было сил потянул дверь на себя. Угрюмая планета исчезла.
Безотчетный страх овладел мною. Я ринулся по коридору в ту сторону,
куда Ахад-Березов увел Виктора Маркеловича. И новая необъяснимая
странность! Чем быстрей я бежал, тем длиннее становился коридор впереди,
тем чаще мелькали украшенные символами двери по сторонам. Я миновал их,
должно быть, не меньше сотни, а может, и тысячи. Наконец ноги мои
подкосились. Случайно рядом оказался дряхлый венский стул.
Не успел я перевести дыхание, тоскливо оглядывая нескончаемый коридор,
откуда-то мне на плечо прыгнул черный попугай величиной с доброго петуха,
развернул веером крылья и басовито захохотал.
- Рад пр-р-риветствовать! - крикнул он браво. - Га-га! Тоже р-ре-шили
вступить на тр-ро-пу, ведущую в Тер-ра Инкогнита?..
Смахнув попугая с плеча, я вновь припустил по коридору. Мяуканье,
пронзительный писк, птичий гомон, нечеловеческий хохот и рык преследовали
меня. Над головой проносились длинноносые серые тени. Я заторопился, честя
на все корки Никиту Паромова, ввергшего меня в колдовской притон.
На этот раз я бежал недолго - и с размаха налетел на незамеченную мною
дверь, которая ограничивала коридор. Она открылась.
- ...Мы собираемся в "Дискуссии", чтобы не будучи стесненными этикетом
официальности и традиций...
В гостиной, озаренной светом настольной лампы под солнцеподобным
абажуром, с подставкой, изображавшей огнедышащего дракона, сидело вокруг
резного стола на низких ковровых диванах десятка два людей. По углам в
громадных аквариумах под финиковыми пальмами неторопливо плавали стаи рыб
невиданных форм и расцветок. Мелодично звенел миниатюрный водопад, сбегая
по скалистым уступам в одном из углов.
Стены, пол и потолок были необычны. Они сияли, мерцали, пульсировали
янтарными фигурками, вроде тех, что я видел в коридоре. Здесь, однако,
фигуры, казалось, жили и двигались. Вглядываясь в некоторые из них, я
заметил, что они все время меняли очертания. Среди дышащих золотистым
светом фигур я видел древние знаки зодиака, спирали, огнистые шары
галактик. Они тоже поминутно изменяли свое местоположение и контуры. Такой
роскоши, как эта облицовка стен и потолка, как этот волшебный живой
паркет, я не встречал ни в одном музее! Индийские раджи могли бы умереть
от зависти при виде здешнего великолепия.
Говорил Ахад-Березов. Непостижимо, каким образом он из-за двери с лугом
и рощей успел пройти сюда, обогнав меня и вновь переодевшись в вечерний
костюм. На меня никто не обращал внимания, только Никита протянул руку,
указывая свободное место. Я вызывающе пересек комнату и расположился в
кресле.
Через стол, уставленный как бы только что сорванными алыми, рубиновыми,
ярко-желтыми плодами в затейливых вазах, похожих на застывшие струи
фонтанов, восседал с хмурым достоинством Виктор Маркелович Толченов.
Кое-кто из собравшихся в "Дискуссии" после внимательного рассмотрения тоже
показался мне знакомым. Было здесь несколько женщин.
- ...Правильное понимание характера и смысла Вселенной необходимо
земному человеку, как воздух...
Чудак этот Ахад! Без понимания, что такое Вселенная, любой обойдется
преотлично. Я встречал много людей, для которых мир выглядит удобным,
когда ограничивается плоскими, в розовых цветках обоев, стенами их квартир
да двумя-тремя улицами, по" которым эти люди спешат на службу, в магазин
или кино. Взгляните на рыб в аквариуме: вселенная - их жалкий стеклянный
ящик, наполненный давно обжитым ведром воды. То, что смутно вырисовывается
по другую сторону стекол, - столь "нереально", что почти никак не
воспринимается. Словно бы и нет того "потустороннего" мира. "Аквариум"
многих людей лишь в какой-то мере обширней, зато далеко не так живописен,
как рыбий. И вот Ахад зовет нас "заглянуть за иллюзорные стенки
аквариума"...
- ...Если бы знали они, как многосложен мир, среди которого они
существуют, сколько не похожих на нашу вселенных соседствуют с нею!..
"Кажется, угодил на лекцию по фантастической философии", - подумал я с
досадой и опять глянул через стол, на Толченова. Его лицо было
непроницаемо-высокомерным, руки скрещены на округлом в меру животике, губы
решительно сжаты. Всем видом своим он бросал вызов профессору: "Кто-кто, а
уж мы знаем, что такое Вселенная! Ученого учить - только воду мутить..."
Ахад, наконец, завершил речь - и тотчас в гостиной все зашумело и
задвигалось. Каждый торопился высказать свое особое мнение соседу. Было
заметно, что здесь сколько голов, столько и мнений. Тем не менее я уловил,
что собравшиеся в "Дискуссии" исходили из концепции мироздания,
философские контуры которого начертал профессор.
- Он прав: Вселенная расположена на ряде мировых уровней! Мы видим и
воспринимаем лишь один из них, - возбужденно шептал мне Паромов. -
Подумай, какая бездна граней Большого Космоса остается для нас
непостигнутой! Мы - словно рыбы а аквариуме...
"Не хватало, чтобы читали мои мысли", - подумал я, хмуро разглядывая
пульсирующие фигурки на полу.
- Па-звольте, драгоценный Никита Степанович! - вцепился в Паромова, как
клещ, сморщенный старичок.
- Па-звольте возразить: если Вселенная многопланова, стало быть, и все
сущее в ней так же многопланово. Значит, и человек, в совокупности своей,
слагается из материи нескольких мировых уровней. И каждый суб-человек
постигает мир лишь в своей собственной "плоскости"...
Они схватились насчет того, что должен воспринимать "совокупный
человек", состоящий из вселенской цепи суб-людей, сосуществующих в разных
суб-мирах, и может ли "нижерасположенное" суб-"я" знать и воспринимать то,
что знает и воспринимает его более совершенное "я", и если - да, то не
приходит ли это знание из таинственной области _надсознания_, как смутное
интуитивное знание...
Я отодвинулся от Паромова и въедливого старикана и стал оглядывать
гостиную. Дебатировали все, включая женщин. Мужчины, сверкая взорами и
едва не пронзая друг друга пальцами, словно рыцари на турнире, выкрикивали
философские посылки, контраргументы, тезисы... Во всем "Дискуссии", кроме
меня, лишь двое хранили спокойствие - Ахад-Березов, неподвижно восседавший
на председательском месте, и Толченов.
- ...И тогда к чему звездолеты - фотонные, ионные, мезонные и прочие?
Кому будет нужна технистическая чепуха, эти, в сущности жалкие, попытки
познавать Вселенную с помощью усложняющегося формотворчества материи? -
ожесточенно восклицал полный толстощекий мужчина с жидкими растрепанными
волосами и уползшим под мышку галстуком. - Пришельцы свободно могут
являться к нам из любого иного уровенного пространства - и они являются!
Понятно, они предпочитают делать это незаметно для нас, чтобы не смущать
подавленный тьмой вековых предрассудков ум земного человека поразительным
феноменом перехода существ из одной суб-вселенной в другую...
- ...Все сущее проникает друг друга, оставаясь вместе с тем на своих
уровнях материальности. Вот почему даже наиболее отдаленные галактики
присутствуют, в иных проявлениях, также здесь и там - всюду!..
- ...Нет и нет, милочка! "Я" человека не в состоянии расслаиваться на
ряд суб-"я" по первому его желанию. На это способны из земных людей очень
немногие - взгляните на Ахада и вы поймете. Надобно выработать в себе
столь мощно-целеустремленную волю, чтобы ее импульс был способен...
Тут в гостиной раздался сильный шум, хлопанье крыльев и резкие
возгласы:
- Истор-р-рию! Истор-р-рию!..
Оглядевшись, я увидал, что кричит попугай, примостившийся на пальме над
аквариумом. Не тот попугай, что встретил меня в коридоре, а другой -
поменьше, ярко-пестрый, словно осколок радуги, похищенный с неба
каким-нибудь искусным магом. Женщины первые обратили внимание на истошные
вопли попугая и, захлопав в ладоши, поддержали его:
- В самом деле - историю) Чья сегодня очередь?
- Да-да, время послушать историю! - подхватили все собравшиеся. -
Никита Степанович, что ж вы уклоняетесь, ведь сегодня ваша очередь!
Взоры обратились на моего приятеля. Он смутился, искоса взглянул на
меня, затем кое-как овладел собой.
- Что ж, если уважаемые члены "Дискуссия" хотят... Я готовился, Прошу
учесть, что я новичок и никогда еще не сочинял историй. Тут присутствуют
люди, которые гораздо опытней и пишут книжки...
При этих словах он снова взглянул на меня, как мне показалось,
умоляюще. Но я возмущенно фыркнул и плотнее забился в угол. "Сам влип в
историю и меня туда же тянет - хорош приятель! Вот для чего он затащил
меня в "Дискуссий": чтобы я отдувался вместо него. Нет, пусть сам и
выпутывается, а меня с кресла даже автокраном не поднимут", - с холодной
решимостью подумал я, вцепясь в подлокотники. Паромов обреченно вздохнул.
Отпив из стакана, который протянула ему одна из женщин, он сказал хриплым
голосом:
- Тут спорили о космических путешествиях: понадобятся ли в будущем
звездолеты? Я думаю, без них люди не обойдутся. Далекие миры всегда будут
притягивать к себе воображение человека космической эры. И он не
успокоится, пока, как говорят фантасты, не потрогает их рукой...
- Верно) - воскликнула молодая женщина, наградив моего приятеля нежной
улыбкой. Я подумал, что слова, которые говорит Паромов, мне почему-то
очень знакомы. Никита галантно поклонился слушательнице и, осмелев,
продолжал:
- Но осторожные ученые указывают, что даже на фотонных звездолетах
человек не смог бы улететь настолько далеко, чтобы достичь центра
Галактики, тем более - удалиться за ее пределы. Препятствие - в недостатке
энергии. Кроме того, даже скорость в 300 тысяч километров в секунду (в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг