чувствовал вдохновение, слова рождались сами, с готовностью ложились
на бумагу, рифмовались, звучали красиво и возвышенно.
Ты куда? спросил дневальный сонно.
Чернов помахал конвертом:
Пойду брошу в ящик.
Наконец-то закончил? спросил дневальный. Смотри, если неделю
будешь таскать в кармане... как вон я, то измусолишь так, что на
почте выбросят.
А я прямо к ящику, сообщил Чернов.
Возьми конверт в зубы, посоветовал дневальный. Так и иди! Пусть
смеются, зато точно не забудешь, куда идешь.
Воздух был чистый и свежий, чувствовалась близость огромного
теплого моря. В синеве пронеслась стая мелких птах.
Точно не забуду, сказал Чернов тихонько. Это уж точно...
Ноги легко и свободно понесли через плац, дальше пара домов,
длинный забор с надписью "Американский президент король всего
мира!", которую с подачи американских миротворцев албанцы регулярно
подновляют, и наконец открылся вид на райский уголок, где все
почищено, вымыто, надраено до блеска.
Сектор, где располагались коттеджи для штатовских войск,
блистал. Здание, которое язык не поворачивается назвать казармой,
весь комплекс, включающий столовую, бассейн, спортивный зал,
собственный кинотеатр и еще массу зданий непонятного неизбалованному
русскому человеку назначения, а помимо всего дорожки, ювелирно
выложенные брусчаткой, аккуратные и невероятно зеленые, словно
свежевыкрашенные, газончики с по-солдатски ровной прямой травой,
площадки для баскетбола, волейбола, тенниса...
Со стадиона доносился довольный рев: "быки" теснят "носорогов",
русские в глубокой дупе, им показали, иванам свихнутым...
Автомобильную дорогу в их сектор перекрывал шлагбаум, а за ним
еще и крепкие ворота с ажурной решеткой. Из будочки вышел массивный
негр, на голову выше Чернова, крепкий, накачанный. Еще один остался
в будке за пуленепробиваемым стеклом. Видно было, как снял трубку и
что-то говорит, поглядывая в их сторону.
По какому делу? спросил негр отрывисто.
Чернов открыто и чисто улыбнулся.
По дружественному, ответил он на чистейшем английском языке
уроженца аристократических семей. У нас случился неприятный казус...
Мне бы хотелось, чтобы как-то... ну, словом, так не должно было
быть, вы же понимаете!
Негр смотрел пристально. Русский улыбается дружелюбно и чуть
заискивающе. Автомат свисает стволом вниз. Да и не похож он на того
припадочного, который, говорят, трясся и орал как резаный. Этот
грамотный. И говорит по-английски, как сама английская королева...
Оставь оружие в караулке, распорядился он. Сейчас ребята на
стадионе, но с десяток ты найдешь в пивном баре... Вон то здание с
неоновой вывеской!
Чернов поблагодарил, красиво и изысканно. У него все сегодня
получалось красиво и изысканно. Он чувствовал, что двигается красиво
и легко, соображает так, что положи перед ним задачу сформулировать
общую теорию относительности ему понадобится не больше чем десять
минут.
По зеленому, безукоризненно ровному газону двигались две
ярко-красные газонокосилки. За ними брели двое, едва-едва держась за
металлические, красиво изогнутые ручки.
Он чувствовал взгляды обоих, даже стрекотание машинок стало
суетливее. Черт с вами. Он шел к бару, чувствуя, как его спина
выпрямляется, плечи разведены, а ровная брусчатка прогибается под
его чугунно-балетными шагами.
Стены бара дрожали от рева, похожего на работу турбин
взлетающего самолета. Дверь распахнулась, оттуда вывалились двое в
камуфляжной форме. Их шатало, как в бурю стебли подсолнуха, пошли в
сторону кинотеатра, поддерживая друг друга. Герои, явно выпили по
рюмке водки. Больше американец не вынесет, с копыт долой...
Привет, ребята, сказал Чернов приветливо, там пиво еще
осталось?
Они проводили его осоловелыми взглядами. Он толкнул дверь,
волна рева и тяжелого запаха слабого алкоголя, мяса и сыра ударила в
грудь с силой огромного кулака.
У стойки тянули пиво трое парней в камуфляжных костюмах. Еще
десятка два мужчин в военной форме устроились за щедро накрытыми
столами. С ними сидели всего четыре женщины, ярко накрашенные, уже
пьяные. Чернов успел подумать, что албанцы своих женщин отпускают
неохотно даже к тем, кого считают спасителями от русских.
К нему повернулись как-то разом все. Он ощутил себя под
прицелом двух десятков пар глаз. На него смотрели профессионалы,
двадцать человек, которых долго и старательно учили убивать. Музыка
оборвалась, словно ей под дых всадили нож.
Чернов вскинул руку:
Привет!.. Ребята, у нас осталось незаконченное дело.
Его рука скользнула под куртку. Никто не успел моргнуть глазом,
а две "лимонки" холодно блеснули в его ладони.
В баре все замерло. Даже лопасти вентилятора, казалось,
застыли. В помещении, где собралось два десятка американцев, этих
двух погремушек достаточно, чтобы в живых никого не осталось. Да,
бар будет вдребезги, а осколками достанет еще и газонокосильщиков.
Метнуться бы к двери, но этот сумасшедший загораживает дорогу, не
успеть...
Первым среагировал офицер с погонами полковника. Не поднимаясь,
не двигая руками, закричал торопливым срывающимся голосом:
Погоди! Погоди!.. Какие у тебя требования?.. Давай поговорим!
Мы все выполним!
Чернов жутко улыбнулся и, не сводя с них гипнотизирующего
взгляда, свободной рукой вытащил третью Ф-1.
Какие требования? повторил он почти мечтательно. Да самые
простые... Чтобы все вы передохли. Чтобы планета, наконец,
очистилась от мрази...
Ты нас не понял! закричал полковник. Что тебе нужно? Доллары?
Наркотики?.. Отпустить кого-то из тюрьмы?
Чернов страшно улыбнулся. Он чувствовал себя выше, намного выше
этих рослых парней с каменными бицепсами. Он и был выше, даже если
бы сидел в углу, а они все стояли бы над ним с гранатами. Странно,
как это он раньше не чувствовал...
Возьми телефон, велел он. Возьми... Теперь скажи им, что сюда
пришел русский...
Полковник дрожащими пальцами достал из нагрудного кармана
сотовый телефон:
Кому... кому сказать?
Кому угодно, разрешил Чернов. Чтоб не подумали, что у вас взрыв
случился по нечаянности...
Я сейчас, пролепетал полковник. Сейчас!.. Все ваши
требования...
Только быстрее, велел Чернов. Кончики пальцев уже поддели
холодные кольца на гранатах. Еще быстрее!.. Я не буду ждать долго.
Полковник торопливо нажал три кнопки. В мертвой тишине
неторопливо и мелодично позванивало в коробочке. Послышался грубый
мужской голос. Полковник прокричал сбивчиво:
Тилтонс, к нам в бар зашел русский!.. У него три гранаты...
Снова донесся голос, Чернов вздохнул глубоко, зачем-то задержал
дыхание. Музыка в черепе звучала мощно, заглушая все звуки.
Я приду к вам снова, сказал он. И буду приходить всегда! В
разных личинах.
Он разжал кулаки.
Сказбуш положил на стол перед Кречетом распечатанные листы.
Господин президент... вы уже наверняка слышали про волну
терроризма, что прокатилась по всему миру. Мирошниченко уже готовит
соболезнование и выражение озабоченности... а моя служба
отсортировала все случаи терроризма по ряду признаков. Ну, начиная
от типов оружия и кончая национальностью террористов. Но гораздо
интереснее национальность пострадавших...
Мелким убористым шрифтом, как было мне видно, шли цифры, цифры,
цифры. Пущенные с обрыва автобусы с американскими туристами,
потопленные пароходы, яхты, катера, взорванные самолеты... Некоторые
сопровождались жертвами со стороны самих террористов. К примеру, вон
один ухитрился взорвать пассажирский "боинг" ценой жизни. Ценно не
тем, что отдал одну жизнь за семьсот сорок, а тем, что, отдав всего
лишь жизнь, обрел вечную славу, а американцы потеряли все, ибо, как
и животные, ничего, кроме жизни, не имеют...
Что говорит госдепартамент? спросил Кречет.
После первых взрывов разослал очередное предупреждение своим
согражданам за рубежом. Обычные, стандартные, они время от
времени... Но сегодня, как стало известно, собрались на экстренное
заседание. Что-то ощутили нехорошее. Уж слишком одновременно по
юсовским туристам, миссионерам, иностранным специалистам, инженерам
и даже студентам в иностранных универах... простите, университетах
был нанесен удар. Сперва предполагали, что это приурочено к некой
дате, перерыли все картотеки, сопоставили все юбилеи
террористических организаций...
Ну и?.. прервал Кречет нетерпеливо.
По-моему, они просто долго отказывались понимать. Не хотели!
Это в газетах первыми завопили, что террористические организации во
всем мире начали охоту за американцами. Но не это главное, господин
президент...
Сказбуш умолк, его пальцы простучали дробь по клавиатуре.
Теперь все на пиктограммах, но глава ФСБ предпочитал команды
подавать компу напрямую, заодно демонстрируя свою грамотность.
На экране начали высвечиваться длинные столбики цифр. Сказбуш
ощутил наше нетерпение, объяснил:
Вы не поверите... Но все больше несчастных случаев с
американскими туристами, к которым террористические организации не
имеют никакого отношения!
Краснохарев не понял:
Что же, самоубийством кончают? Так у них психика не та...
Но остальные молча переглядывались. Я увидел блестящие от
возбуждения глаза Егорова. Похоже, миру надо было только подать
пример. Нарастающая ненависть наконец-то прорвалась!
Дмитрий все еще сидел у костра, повесив голову, рядом блаженно
нежилась Виолетта, а в сотне миль от них через ночь ползли по
барханам четверо из группы "Аль-Инисса". Они понятия не имели о его
группе, о захвате станции слежения, вообще о Никольском или каких-то
планах по сдерживанию Империи.
Их организация отваживалась на протесты, митинги. Однажды
забросали автобус с американскими туристами гнилыми фруктами. Но
сейчас как-то словно в атмосфере пронеслось, что час расплаты
пробил. Неверных убивают даже те, что раньше дорогу перед собой
прометали веником, дабы не наступить на жука или муравья. Жук и
муравей создания Всевышнего, а штатовцы те из его созданий, которые
отринули Всевышнего, отдались Нечистому. Их можно и надо убивать...
И вот сейчас Хейла, Фатима и Мерилин, сдружившиеся за последние
полгода, подкрадывались к посту охраны. Проклятые штатовцы живут в
красивом отдельно стоящем домике, шестеро здоровенных парней по двое
сменяются, охраняют, не спят, отрабатывают высокое жалованье, псы
проклятые, позор...
Четвертый, Иссагил, пробрался к самой будке, затаился. Один из
охранников высунулся заинтересованно, в дальнем конце улицы
показалась тоненькая фигурка Хейлы. Девушка слегка покачивалась,
размахивала сумочкой, а когда остановилась поправить туфельку, то
едва не упала.
Когда она проходила мимо, охранник позвал игриво:
Красавица, погоди!.. Веселая ночь еще не кончилась!
Хейла отмахнулась, пьяным голосом ответила весело:
Мне мама не разрешает разговаривать с незнакомыми мужчинами.
А мы не будем разговаривать, откликнулся охранник.
Хейла удивилась:
А что же мы будем делать?
Она уже прошла мимо. Коротенькая юбочка едва прикрывала
трусики, тугие ягодицы красиво переливались из стороны в сторону.
Охранник застонал от желания, выскочил, догнал ее в два прыжка,
схватил за руку.
Погоди, красавица, взмолился он. Ты красивая, зачем красоту
прячешь в ночи? Дай смотреть в твои глаза.
Хейла попыталась выдернуть руку, но дергала слабо:
Ты рыжий. Не люблю рыжих...
Я рыжий? изумился охранник. Да мои волосы чернее гривы вороного
коня! Меня зовут Гасан, мы все черные...
Иссагил неслышно скользнул в будку. Второй охранник следил за
напарником заинтересованно, отшатнулся, когда перед глазами возникло
злое мужское лицо. Иссагил с силой ударил в нижнюю челюсть, его
пальцы схватили падающего за волосы. Голова охранника откинулась,
оголяя горло. Кадык под ударом хрустнул, как яичная скорлупа.
Огоньки на пульте погасли. На всякий случай он отключил
сигнализацию по всему дому и даже связь с ближайшим полицейским
участком, выскользнул и перепрыгнул решетчатый забор.
Хейла и Мерилин втащили первого охранника в будку. Следом
скользнула Фатима, в ее руках была большая сумка. Гасан еще не
разобрался, что напарник не дышит, при выключенной сигнализации хоть
глаза выколи, сказал игриво:
Девушки... Если это военные действия, то почему бы вам не
поступить с нами по праву победителей?
Хейла смолчала, а Мерилин, американка, дочь профессора
Гарварда, переспросила:
По праву победителей? Это как?
Да изнасилуйте нас, напомнил Гасан со смешком. Это же
неотъемлемое право победителей...
Мерилин фыркнула и отвернулась, Хейла бросила гневно:
Мерзавец! В то время, как твои братья томятся в израильских
тюрьмах, ты сидишь здесь, обвешанный оружием...
А Фатима хладнокровно предложила:
А почему нет?
Солдат обрадованно хихикнул, толкнул в темноте ногой напарника:
А зря я отказывался идти в дозор.
Тот молчал, не двигался. Гасан подмигнул Фатиме:
Надеюсь, ты не передумаешь?
Что ты, сказала Фатима низким грудным голосом. Нет, конечно же,
дорогой... Я никогда не останавливаюсь на полпути.
Она вытащила из сумки огромный нож. Ее темные, как маслины,
глаза любовно пробежали по острому как бритва лезвию. Оно нехорошо
блестело в лунном свете. Затем ее взгляд задумчиво опустился на
облегающие солдата бриджи, отыскал змейку.
Он вскрикнул дрогнувшим голосом:
Что ты хочешь делать?
Как что? промурлыкала она. По праву победителя...
Он осторожно перевел дыхание:
Фу, я уж подумал...
Только я садистка, закончила она тем же мурлыкающим голосом.
Глядя на ее нож, он задвигал ногами, отодвигаясь, заговорил
быстро и сбиваясь:
Нет-нет, я пошутил!.. Я не стану! Да и не смог бы...
Ах, сказала она возмущенно, это уже оскорбление. Предложить
такое честной советской девушке, добиться ее согласия, а потом
отказаться? Тем самым опозорив ее?.. Нет, это смывается только
кровью. Закон гор... тьфу, песков!
Хейла и Мерилин быстро вытащили из сумки короткие десантные
автоматы, взрывчатку. Надо спешить, Иссагил уже начал избиение этих
штатовских свиней!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг