Черный Принц ощетинился:
- Вообще-то он был скифом...
- Да какая разница? Все мы люди. О душе надо думать! Духовность
возрождать. Без духовности нам никуда.
Он затянул свою нескончаемую песню о духовности, а Тор и Принц
хмуро тянули пиво. По Рабу Божьему духовность и духовенство -
синонимы. Если кто-то о духовности, жалко лепеча, подразумевал книги
и просвещение, то Рад Божий видел перед своим умиленным взором сотни
строящихся церквей, нескончаемые церковные ходы с тысячами
священников в раззолоченных ризах, все священные реликвии
христианства в руках православия, все эти гвозди из Креста Христа,
его пальцы, руки, все шесть черепов разного возраста, к которым в
восторге и трепете стекается вся Святая матушка Русь,
Глава 3
На пороге появился высокий длинноволосый парень, бледный,
худой. Всмотрелся с высоты ступенек, ему помахали, он заулыбался
счастливо, торопливо сбежал в зал.
- Вот и Денис-из-Леса пожаловал, - откомментировал опрятный
Черный Принц. - Не то лесной человек, не то пугало...
Денис-из-Леса пошел вокруг стола с протянутой рукой, Черному
Принцу огрызнулся:
- Мужчина и должен быть слегка неряшлив! Или ширинка
расстегнута, или рукав в говне!
Яшка, наименее радикальный из всех корчмовцев, робко предложил:
- Может быть, просто не барахтаться, а взять и сдаться Америке?
Ну, если Америке нам в лом, обидно, то отдаться просвещенной Европе.
Пусть нас разделят и введут свое правильное правление Франция,
Англия, Германия, Швеция, Гугеланды...
Принц удивился:
- Какие это Гугеланды?
- А что, - сказал Яшка смущенно и покраснел, - нет такой
страны?.. А откуда же голландский сыр везут... Ага, Голлания!
- Яшка, это сыр и хрен бывают голландские, а страна -
Нидерштаты, понял?
Принц пожал плечами, с шумом вылез из-за стола. Его
аристократическая ладонь мягко похлопала Яшку по костлявому плечу:
- Тебе лучше Крылов объяснит. Костя, скажи ему... Да и вообще,
мне кажется, вопрос болезненный. А в России все болезное и все
болезные просто на ура.
Крылов допил, громко крякнул, отставил кружку. На той стороне
стола Бабай-ага перестал чавкать, замер, начал прислушиваться с
интересом. Матросов тоже застыл, смотрел с угрюмой враждебностью. Да
и другие уже прислушивались, кто одним ухом, кто двумя.
- Идея стать Западом, - сказал Крылов размеренно, - имеет на
Руси давнюю и почтенную историю, равно как и западничество, как
таковое. Не стоит, однако, эти идеи смешивать: это мысли по одному
поводу, но по существу разные.
- Как это разные? - не понял Яшка.
Крылов сказал благодушно, но глазом остро сек, слушают ли, не
потеряли ли интерес:
- "Вестернизаторство" в чистом виде - это, как правило,
обычная, хотя и несколько наивная, программа модернизации. Как
таковая, она лишена специфического идейного содержания и совместима
почти с любой идеологией, кроме крайнего "почвенничества", в России
мало популярного: хочется всё же делать ракеты, а не ковырять
мотыгой мёрзлую землю. Более того, именно "оголтелые националисты"
на деле обычно сторонники модернизации любой ценой! Их кумиры -
Королёв и Курчатов, а взыскуемый ими потаённый град Китеж
подозрительно напоминает Арзамас-16.
- Ну да? - возразил Яшка саркастически. - А что ж тогда
западничество?
Крылов смачно высосал креветку, Яшка подсунул ему уже
скомканную салфетку с жирными пятнами, но Крылов промахнулся мимо
салфетки, взамен ухватив кружку пива, что Валентина поставила перед
Яшкой.
Отпил, перевел дух, он всегда умел держать паузу, сказал
размеренно, словно диктовал школьнику-неучу:
- Западничество же - начиная с отцов-основателей - есть нечто
совсем иное. Коротко говоря, оно сводилось и сводится к простейшей
идее, как ты верно сказал, "сдаться Западу". Причём результат этой
операции отнюдь не всегда мыслился как "присоединение к Западу".
Если уж быть до конца последовательными, то основной идеей
"западников" была не столько "кооптация в состав Запада", сколько
подчинение "неправильной нации" нациям правильным. То исть, смирение
своей "неправильной"... более того, по большому счёту, вовсе
неисправимой! - натуры перед Светом и Истиной. Добровольное
помещение себя в железную клетку - и, в конце концов... если уж
договаривать всё до конца!.. добровольное жертвоприношение,
ритуальное самоубийство, этакое сепукку - вспарывание себе живота с
целью демонстрации чистоты намерений.. Соответственно, сторонники
подобного modus operandi мыслят себя в роли восприемников
национального покаяния, исповедников грехов российских, блюстителей
затворов на клетке, в которой сидят русские, а в конечном итоге - в
роли кайсяку, присматривающего за вспарывающей себе живот нацией.
Словом, вот ты, Яшка, должен присматривать, чтобы русская нация
поскорее и потщательнее вспорола себе брюхо и отбросила копыта.
- Костя, - возмутился Яшка, - это я-то? Да разве есть тут
кто-то тише меня?
- Бабай-ага, - предположил Денис-из-Леса. - Нет, он после
третьей бутылки коньяка уже того... не тихий.
- В тихом болоте Запад заводится, - ответил Крылов. -
Разумеется, национальное самоубийство представляется западниками
по-разному: начиная от тихого, добровольного, безболезненного
самороспуска России на мелкие государства "европейского размерчика",
и кончая жуткой и кровавой "второй гражданской" обычно с
"национальным" оттенком. В среднем, кровожадных больше, однако
сторонники безболезненного способа обычно влиятельнее. В конце
концов, западническая программа самоуничтожения была осуществлена
скорее по их сценарию. События девяносто первого и нескольких
последующих лет.. не так ли? Пациент, правда, выжил. На
отвратительную живучесть русских Просвещённые Западные Нации
сетовали уже неоднократно. Русские по врождённой косорукости не
сумели разрезаться как следует, но дырку в животе России таки
проковыряли, проковыряли...
Яша сказал возмущенно:
- Ты хочешь сохранить Россию любой ценой? Так это ж
национализм!
Крылов поморщился:
- Яша, тебе не совестно?
- А что, не так?
- Нет, конечно, - ответил Крылов. - Любовь к своему народу или
всеобщая нелюбовь к какой-нибудь особенно надоевшей нации, вовсе не
означает, что её недоброжелатели "националисты". Зачастую они сами
не являются "нацией". Например, если в большом космополитическом
городе большинство жителей не любят, скажем, цыган, то это ещё не
означает, что это самое большинство "настроено националистически".
Ничего подобного. Скорее всего, эта пёстрая масса горожан вполне
себе космополитична, да к тому же ещё и состоит из чёртовой дюжины
разных народов; цыган же не любят за жульничество, вымогательство,
мелкое воровство, а теперь еще и за распространение наркотиков.
Ничего специфически "национального" в этом чувстве нет. Точно так же
жители того же самого города могут не любить, скажем, местную
автоинспекцию, за вымогательство и поборы, но никому и в голову не
придёт объяснять это любовью к старине и доказывать, что
идиоты-жители мечтают ездить на телегах.. Не обязательно быть
националистом, чтобы пытаться сохранить Россию!
Яшке сердобольно подвинули новую кружку пива взамен нагло
украденной Крыловым-айятоллой. Чтоб заткнулся. Яшка умолк, все равно
не слушают, с обиженным видом деликатно сдувал пену.
- Только монархия, - бухнул Klm. - Только монархия спасет
Россию! Только твердое узаконенное и легитимное престолонаследие,
когда заранее невозможна вся это свистопляска с борьбой за власть! И
только кадровое офицерство...
Тор прервал:
- В монархии одно хорошо: жидовня не пролезет в президенты. Все
остальное - гниль.
Над головой Крылова раздался извиняющийся голос:
- Ребята, вы меня извините...
Крылов обернулся, сразу ощетинившись. Правое плечо
приподнялось, закрывая подбородок от возможного удара, сам готовый
не улететь под стол и дать в чужое табло.
Парень, который раньше сидел с девушкой, теперь стоял за
спинкой его стула. Вид у него был растерянно-виноватый, но глаза
улыбались, рот растягивался до ушей, руки растопырил.
- Ребята, - повторил он, - что за речи?.. Ухам не верю. Ни про
баб, ни про оттяжку... Изголодался я по таким весчам. Можно мне... и
моей девушке подсесть к вам? Или у вас какое-то тайное собрание?
Крылов видел по лицу Тора, что явно собирается погнать нахала,
но сам посмотрел за спину парня, поперхнулся. Девушка, оставшись в
одиночестве, со скучающей миной спустила лямки сарафана. В обличие
от большинства молодых женщин, что осмелились ходить по улицам
полуобнаженными, загорелыми до черноты, она как будто нарочито
пряталась от солнца: снежно белая кожа, чистая и без единого
пятнышка, безукоризненная высокая грудь, словно очерченная циркулем,
очень широкие алые соски с крупными кончиками.
Она неспешно тянула через соломинку коктейль. Полные алые губы,
спелые как налитые теплым соком вишни, вытянулись трубочкой
настолько эротично, что у Крылова в распаленном мозгу замелькали
совсем другие картинки. Неизвестно, что Тор подумал, но закашлялся,
пиво плеснуло на грудь, а свободная рука сделала приглашающий жест.
Парень оглянулся, помахал рукой. Девушка замедленно, словно
восстающая из морской пены Афродита, поднялась из-за стола. Фигура
ее была изумительная, в какой-то мере спортивная, но выглядела
мягкой, теплой и податливой. Короткие шортики, которые правильнее
звать не мини-, а микрошортами, переливались фиолетовыми блестками.
Ткань походила на шелк, тонкая и не липнущая к телу. Но корчмовцы
смотрели не на шортики.
Девушка несла себя на длинных стройных ногах, белых, с
изумительно очерченными мышцами. Живот ее вылеплен красиво,
женственно, но все таращились на ее полные груди. Слишком белые, они
в самом деле были голыми, нагими, обнаженными, в то время как
открывать грудь, загорелую дочерна, уже вроде бы и не считается
обнажить.
Крылов вспикнул, словно свинья с кляпом во рту. Он в и д е л,
что к их сдвинутым столам приближается идеал будущего года и даже
десятилетия. Может быть, даже столетия. В каждом веке свои
представления о женской красоте: коротконогая толстушка Манон Леско
сейчас только с большого перепоя почудится эталоном красоты, как и
толстозадые фламандские венеры рубенсов и прочих гениев кисти
странных времен, сейчас это просто разжиревшие коровы, что не
слыхали о фитнесе и аэробике. Совсем недавно мир охватила безумная
любовь к ископаемой Нефертити: чахоточная головка на гусиной шее
появилась на всех сумках, циновках, обертках, туалетной бумаге, на
обложках журналов, ее именем называли кофе, кинотеатры, на базарах
продавались всевозможные статуэтки, а на улицах откуда ни возьмись
появились целые стайки нового типа женщины-подростка: с узкими
бедрами, неспособными при родах выпустить ребенка, миндалевидными
глазами, сутулые, плоские как спереди, так и сзади... Лет десять мир
сходил с ума от этой уродки, затем так же быстро выздоровел, а
эталоном красоты стала красотка с пышной грудью и вздернутыми
ягодицами...
Эта девушка отличается от сегодняшнего канона красоты так же
резко, как Нефертити от пышных венер фламандских мастеров. Если
сегодня все женщины мира идут на любые пластические операции, делая
лица под Клаву Фишер или Памелу Андерсон, то лицо Яны бросается в
глаза прежде всего широким, как у монголки, овалом, далеко
разнесенными глазами, тяжелой, как у профессионального боксера
нижней челюстью.
Крылов помнил, что когда бросил на Яну первый взгляд, он решил,
что она некрасива, а ее фигура даже в чем-то уродлива. И поглядывал
в ее сторону тогда все чаще, потому что уродлива, потому что
некрасива как-то странно, вызывающе, приковывающе внимание, даже
завораживающе, как может лягушку заворожить змея, даже если на эту
лягушку и не смотрит.
Он все же нашел в себе силы вскочить первым. Стул загремел, все
задвигались, но его руки уже сграбастали от соседнего стола спинку
стула, тело его приседало как у китайца, кланялось, а голос стал
торопливым и заискивающим:
- Прошу, прошу! Вот сюда-с!
Тор в отместку, что опоздал, громко сказал парню:
- Возьми вон стул, а ты... Яшка, пересядь.
Яшка не понял, почему должен пересесть, но так как и без того
тянулся поспорить с Черным Принцем, то встал и ушел, а парень
попросту сел на его стул. Девушка царственно заняла место между
Крыловым и ее парнем. Он встал, сказал с обезоруживающей улыбкой:
- Меня зовут Алексей. Просто Алексей. Я собирался оттянуться с
Яной, но когда услышал ваши речи... Трудно утерпеть, когда слышишь
не о забитых мячах, не о пиве и прочей лабуде...
Тор прервал с возмущением:
- Пиво не трожь!.. Мы пиво пьем!
- И я пью, - ответил Алексей весело. - И в туалет хожу, но что
там делаю, не обсуждаю. А вот про Россию... Вы уверены, что самый
верный способ обустроить Русь - монархия?
Девушка, сев с этим Алексеем рядом, и не подумала поднять лямки
сарафанчика. Снежно белая грудь вызвала ассоциации с холодным
мрамором, но в такую жару эт то, что надо, на фиг потные бабы, а от
нее веет бодрящим холодом, словно снежная королева изволила
появиться за их столом...
Крылов возразил с неожиданным подъемом, глаза то и дело
поворачивались в сторону ее дивной груди, как будто впервые увидел,
вон сколько колышут сиськами на каждом углу, но, если честно, такую
грудь в самом деле еще никогда не видел...
- Великая Россия, - услышал он свой голос, что донесся как
будто издалека, - возрождение духовности... Да хоть один понимает,
что он мелет? Или говорит, как попка, весь тот вздор, который
принято говорить? Если духовность, то обязательно попы в рясах, и -
церкви, церкви, церкви... Даже не подозревают о католицизме, исламе,
других религиях! А если возрождение, то обязательно - старая Россия
с купцами, городовыми! А в самом ли деле нужна эта Россия - жандарм
Европы?
Они молчали, хотя обычно, не дослушав, бросаются спорить с
деликатностью чисто русских интеллигентов, не дослушав собеседника,
только Klm сказу возразил:
- Мало ли что о нас говорили! Россия стояла на страже порядка.
И наше кадровое офицерство! Вон у меня отец офицер, дед офицер, дядя
офицер, так я с полным основанием утверждаю, что наша армия - самая
интеллектуальная в мире...
- Так вам нужна именно Россия, - спросил Крылов с нажимом, -
или же великая держава? Перед которой бы ломали шапки?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг