знаю, как он работает.
- А как работает телевизор? - спросил я торопливо. - Даже я не
знаю! А я ремонтировал все марки. Это тот же телевизор, только
управляете собой сами. Берите мышку в правую руку... вот это
устройство и есть мышка...
Она сказала с недовольной гримаской:
- Ну, знаете ли... Илья Юрьевич, что только не придумает!
Я сказал уважительно
- Илья Юрьевич очень хотел, чтобы вы попробовали...
Это было рискованно, Конон такого не говорил, но мне надо
спасать шкуру, сейчас моя карьера не просто зашаталась, а
затряслась, как при землетрясении.
- Ну, знаете ли, - повторила она еще недовольнее, - Илья вечно
что-то придумает. То самолетики в дом таскал, то модели
двигателей... Он вынужден был возиться с техникой, работа такая, а
я... я человек искусства, для меня Пикассо - бог...
Однако, если Пикассо бог, то Конон - полбога, и она не
осмелилась встать и уйти, смотрела, как я вожу мышкой, потом взяла
ее в ладошку сама. Держала мышь брезгливо и очень цепко, будто это и
в самом деле живой грызун, вот-вот извернется и вцепится в палец
длинными отравленными зубами, на которых микробы, потому надо
держать крепко, даже душить, чтобы не вырвалась. Курсор ползал по
экрану везде, но только не там, где надо, а так как я настроил все
три кнопки и даже колесико, то по пути ставились на газон
холодильники, кусты, даже стены...
На экране цифра, означающая сумму в долларах, обнулилась.
Светлана Васильевна сказала с досадой:
- Вот видите! Ничего не получается.
- У вас получается намного лучше, чем у большинства, - похвалил
я, это надо делать обязательно, иначе начинающие совсем падают духом
и бросают это дело, "чтобы не позориться", - другие вовсе не
попадают курсором в экран! Теперь делаем так... Выходим без
сохранения... вот снова вы у обочины, смотрите на свой участок, у
вас прежние семь тысяч.
Она сказала с сомнением.
- Тогда лучше сперва поставить стены?
- Мудрое решение, - похвалил я. - У вас, в самом деле,
получается хорошо.
Мне показалось, что кончики ее ушей порозовели от удовольствия.
Конон заботится о ней, это ясно, но явно лишь как о боевом товарище,
который к ним шел плечо в плечо по тайге, жил в бараке, коммуналке,
который с ним безропотно переносил голод и холод, растил детей, а
теперь заслужил покой и отдых. А он, Конон, счастлив, что может дать
ей покой и отдых... но в нем самом еще столько звериной силы, что
какой там отдых, с шашкой наголо несется на боевом коне, что-то там
создавая, захватывая, расширяя, это на нем еще пахать и пахать,
взрыхлять Змеевы Валы...
- Хорошо-хорошо, - сказал я. - Не дергайте ее, она посуду сама
уберет...
- Но там мухи! - сказала Светлана Васильевна с тихим ужасом. -
Мухи над тарелками!
- Она там... - сказал я и поправился, - вы там сами уберете.
На экране уменьшенная копия Светланы Васильевны остановилась,
подняла руку, понюхала подмышкой, поморщилась.
- Что с ней? - встревожилась Светлана Васильевна.
- Увы, на дезодоранты пока нет средств, - сказал я
сочувствующе. - Придется мыться чаще...
Мне показалось, что Светлана Васильевна дернула локтем, словно
намереваясь поднять руку и понюхать у себя в реале, но сумела
удержаться, кое-как с третьей попытки послала себя виртуальную в
душевую кабину. Я торопливо объяснил, что когда станет зарабатывать
больше, то сможет купить ванну, а потом и вовсе всякие там джакузи,
а пока вот так...
На экране фигурка разделась донага, вошла в душевую и закрыла
дверь. Здесь был опасный для меня момент, так как я убрал цензурный
блок, затемняющий нагие тела, но Светлана Васильевна смолчала. Да и
вообще-то объяснимо: хоть я выбрал из набора самую полную фигурку,
но все же это полная фотомодель, а не располневшая домохозяйка.
Сейчас Светлана Васильевна с удовольствием ждет, когда она домоется
и выйдет, чтобы еще раз посмотреть на себя...
Где-то через час в комнату заглянул Сергей.
- А, вы здесь... Там Нюрка уже накрыла стол.
Светлана Васильевна сказала торопливо:
- Вы, Андри...ша, Андрий, идите-идите. У меня, увы, диета.
Лишний вес, знаете ли. Мне даже смотреть нельзя на все эти... А как
выйти в режим покупки? Ах да, вспомнила...
Я тихонько попятился. Сергей покачал головой, молча вышли в
коридор. Сверху с лестницы просторный холл во всей красе: два
камина, мебель и картины на стенах, а посредине немалый обеденный
стол. Во главе стола уже сидел Конон. Его брови удивленно поднялись,
когда увидел только двоих.
- А где же Светлана?
Сергей сказал почтительно:
- Они сказали, что у них диета. Доктор запретил ей даже
смотреть на все жирное, а так как мы с вами толстые...
Конон поднял взгляд на меня. Мое сердце тряслось, как овечий
хвост, ибо за последние десять минут были мгновения, когда его жена
готова была все бросить и никогда к компу не возвращаться, сейчас
вроде бы заинтересовалась, но интерес еще не перешел в стадию
увлечения, вдруг да споткнется на каком-то камешке за мое
отсутствие...
- Осваивает комп, - ответил я кратко.
- Комп?
- Через игру, - пояснил я. - Все с игр, все с игр...
- Как все звери, - подсказал Сергей. - И птицы. И рыбы... Вот у
меня кошка, так вот она...
Конон покачал головой, в глазах было сильнейшее недоверие.
- Ей и не надо осваивать... Пусть освоит хотя бы то, что
относится к играм. Я не хочу, чтобы она звала тебя включить его или
включить. Но, честно говоря, ты меня ошарашил. В тебе спит великий
педагог!
Сергей хмыкнул, предложил мне деловито:
- Разбуди и выгони. Или бери квартплату.
Нюрка, покачивая горячими бедрами, у нее свои игры, поставила
передо мной тарелку с половинкой курицы в окружении парующей
гречневой каши. Ухитрилась прижать бедром мне руку к столу так, что
я ощутил ее крепкое жаркое тело. Сергей гадко заулыбался, глядя, как
я неуклюже попытался выдернуть пальцы. Дергал я не сильно, не хотел
привлекать внимания, но при желании мои судороги можно было
истолковать и по-другому.
Конон смотрел на меня неотрывно.
- Уверен, что она сейчас не на диване с розовым романом в
руках?
- Не уверен, - признался я. - Но если не лежит, то она...
попалась.
Сергей хихикнул:
- Илья Юрьевич, придется яйцеголовому повышать жалование.
- Пока не проверю, - сказал Конон, - пока не проверю...
Но обед закончил быстрее, чем обычно. Я не видел, как он
обедает обычно, но сейчас явно торопился.
Когда мы вдвоем заглянули в ее комнату, Светлана Васильевна
суетливо двигала мышкой, ругала, но не комп, а себя, ту себя,
которая там ходит бестолково и натыкается на мебель, застревает, не
успевает в туалет, вот снова уписалась, ревет...
Я подошел на цыпочках, сказал негромко:
- Все хорошо, все отлично! Вы все делаете восхитительно
правильно. Но только не мучайте там себя, доверяйте больше... Вы там
внутри сами накроете себе стол, сами сходите в туалет, помоете руки
или примете душ. Только не мешайте отсюда сверху, не загружайте
другими заданиями. Мебель расставили хорошо, со вкусом. У вас
хороший вкус! Только оставьте здесь проход пошире... Просто
передвиньте стол. Ей и так хорошо, но когда придет мужчина, они
могут застрять...
- А что, придет и мужчина?
- Если позовете, - объяснил я. - Знакомых будет много... А
телефон вы уже повесили на стенку. Хорошо повесили, близко к ванной.
И к кухне. Только еще один можно будет в гостиной...
- А не дорого? - спросила она тревожно. - Я, знаете ли, только
что устроилась на работу официанткой... Зарплату еще не получала!
Конон вышел на цыпочках.
Глава 11
Светлана Васильевна то и дело останавливала игру, заново
переставляла мебель. Деньги она экономила отчаянно, умело. Похоже,
ей в самом деле пришлось испытать и крайнюю бедность, и работу в две
смены, и придирки хозяина, у которого они с Кононом снимали
квартиру.
Наконец я тоже покинул ее, наговорив кучу комплиментов умению
так быстро схватывать принципы управления. В коридоре пусто, воздух
прохладный. Из окна виден зеленый как биллиардное поле двор,
Козаровский что-то втолковывает Антону, тот виновато разводил
руками. Вот Козаровский рявкнул, Антон вздрогнул и вытянулся в
струнку, руки по швам. Черт, да тут еще та команда...
Я попятился, а то еще и меня вот так по струнке, спустился по
лестнице. Справа по холлу, он же коридор, вроде бы голоса, я
добрался к двери, из-за которой не только голоса, но и запахи
украинского наваристого борща, жареного мяса, картошки,
Раскрасневшаяся Нюрка сидела на коленях Сергея. Тот развалился
в небрежной позе на широкой деревянной лавке с широкой спинкой, в
одной руке бутылка с пивом, другую небрежно забросил на дерево
лавки. Я бы попятился, но кроме них здесь же на кухне Антон и Гриць,
один присосался к горлышку бутылки, запрокидывая ее кверху донышком,
другой раскачивается на массивной табурете, пытается усидеть на двух
ножках.
- Заходи, - пригласил Сергей великодушно. - Говорят, Иисус умер
за наши грехи. Так давайте его не разочаруем.
А Гриць бухнул:
- Добро пожаловать в клуб "Для тех, кому за 30"
Нюрка кивнула мне, нехотя слезла с Сергея, да то лишь потому,
что на двух сковородках угрожающе шипело, пришлось, где полить
маслом, где перевернуть, где потыкать вилкой. Шипение медленно
стихло. Нюрка для верности накрыла крышкой.
- Девушка не шлюха, - объяснил мне Сергей. - Она просто
расслабилась. Пиво будешь? У Нюрки целый склад.
- Буду, - сказал я. - Хотя я от пива всегда тупею. Но такая
жара.
Нюрка оценивающе оглядела меня с головы до ног и обратно.
- Говорят, ты новый яйцеголовый?
- Моня зовут Андрий, - сказал я. - А ты и есть Нюрка?
Она промурлыкала:
- Что в имени тебе моем, ты оцени груди объем... Что тебя еще
интересует, кроме компов?
Антон повторил заинтересовано:
- Что в вымени тебе моем... Класс!
Сергей вмешался:
- Нюрка, он человек самой банальной сексуальной ориентации. Как
и все мы здесь. Примитивы!.. Андрий, ты ей не поддавайся. Они любит
умников. Это для нее такое извращение. Мол, чем выше интеллект, тем
ниже поцелуи.
- Нюрка у нас умница, - подтвердил и Гриць. - Слона на скаку
остановит.
Нюрка огрызнулась:
- То, что ты писаешь стоя, еще ничего не значит. Если бы у моей
собаки была такая же рожа как у тебя, я бы гуляла с ней только
ночью.
Сергей заметил:
- В женщине все должно быть прекрасно: и ноги длинные, и язык
короткий. Так что, Нюрка, ты лучше раздвинь ноги навстречу
традиции... и помалкивай. А если еще и поставишь мне литру водки, ты
будешь даже красивая.
Нюрка снова оглядела меня, теперь уже с ног до головы и
обратно. Промурлыкала:
- Из двух зол я выбираю то, какое раньше не пробовала.
- Ах, Нюрка, Нюрка! - сказал Сергей предостерегающе. - Всю ночь
ты не смыкала ног... И откуда в тебе столько... гм... женственности?
Я молча пил из горла, помалкивал. Напряженные мышцы медленно
распускали узлы. В желудке, где с утра по направлению к заднице
продавливается наковальня, стало свободнее. Вообще-то пиво я
позволяю себе только в конце рабочего дня, но сейчас я вроде бы
сделал великое дело, укрепил позиции. Хотя все еще не знаю, сколько
Конон собирается мне платить. Это чисто по-русски: устраиваться на
работу, не обговорив условия, не составив хитроумный контракт,
который юристы должны обнюхать на предмет заложенных мин...
- Сергей, - сказал я, - я не знаю здешних порядков. Я закончил
там... со Светланой Васильевной. Что теперь, ждать, когда меня
вызовут, или самому идти искать работу?
Сергей не отрывал взгляда от могучего зада Нюрки.
- А я думал, вы с шефом старые кореши...
- То было в советскую эпоху, - нашелся я, - а сейчас время
другое!
- Другое, - вздохнул он. - Совсем пропало чувство плеча,
осталось только чувство острого локтя в бок, а то и пинка в зад. Но
все же жизнь есть жизнь, в какой бы позе ни проводилась. Сейчас
старые связи по фигу, миром правит экономика, а это значит, что
голод не тетка - полюбишь и козла. Так что допивай, а потом дуй
снова вверх, потом направо... понимаю, это трудно, у всех у нас
рефлекс налево, но ты себя пересиль, зато будешь там в конце
вознагражден... дверью с номером семнадцать. Там рядом еще одна, без
номера, я еще ни разу не видел, чтобы кто-то в нее входил, но ты дуй
в семнадцатую. Конон там. Но дверь ногой не открывай, понял? Ногой
не открывай!
Я добросовестно запоминал, кивал, Сергей трижды повторил, я,
наконец, отправился отыскивать эту загадочную семнадцатую. Сердце
колотилось в страхе, что не отыщу, я всегда мандражирую по пустякам.
Если не отыщу, придется возвращаться, переспрашивать, ноги при одной
мысли о насмешках становятся ватными.
На втором этаже шел медленно, считал двери. Табличка с номером
семнадцать оказалась на двери, показавшейся смутно знакомой. Толкнул
дверь, пахнуло духами, перед внутренним взором сразу прорисовалась
нежная светлая девушка с золотыми волосами, везде цветы, бабочки...
А по ту сторону приемной массивная дверь. Я тупо посмотрел на
нее, деревянные ноги донесли вплотную, и только сейчас узнал дверь,
за которой уже побывал час назад. Это Сергей так шутит, у него свой
юмор. У меня компьютерный, у него - казарменный.
Огромный кабинет, массивный стол под дальней стеной, и торчащая
кабанья щетина, что заменяет Конону прическу. Конон склонился над
бумагами, видно, как листает в раздражении, что-то подписывает,
правит, вычеркивает так резко, что наверняка рвет пером бумагу.
У меня к людям, которые имеют дело с допотопными бумагами,
жалость, как к инвалидам или убогеньким. А у Конона бумаги вообще
древние, в древности печатали даже не на принтерах, а были такие
механические устройства, надо было с силой колотить по клавишам,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг