Рюрик сказал хриплым голосом:
-- Месяц?
-- Три года, -- ответил Олег тихо. -- Не останавливаясь. По прямой,
не обходя горы и озера. Твои потомки дойдут до Великого океана, заселят
бескрайние земли. Настолько бескрайние, что ты просто не сможешь их
вообразить в этом игрушечном княжестве! Но даже Великий океан не остановит
-- переплывут на огромных кораблях, каких еще не строят, достигнут другого
континента, о котором не знают ни в Европе, ни в Азии, построят там
город-крепость с гордым названием Росс...
В коридоре раздался быстрый перестук каблучков. Дверь распахнулась.
Гульча стояла на пороге, уперев кулачки в бока. Глаза ее прожигали в
пещернике дыры. Олег хлопнул Рюрика по плечу, обогнул, как столб, и пошел
к выходу.
Рюрик вздрогнул, ошалело двинулся следом. В коридоре стража бодро
стукнула рукоятками копий в каменный пол. Гульча пошла впереди, ее слух
напрягался от потуг не пропустить ни слова из явно важного разговора.
-- Дети, -- сказал Рюрик хрипло. -- Для них все! Для себя ищем
счастья, для коней -- травы, для детей -- будущего... Святой отец, ты
посмотрел грядущее моих детей, что останутся на Рюгене?
Они вышли на крыльцо. Посреди двора двое воинов держали под уздцы
оседланных коней, еще по коню с вьюками стояли позади. Завидев Гульчу,
гридни заулыбались, повели коней ближе к княжескому крыльцу.
-- Олег, -- сказал Рюрик настойчиво. -- Ты опять забыл сказать...
Олег тяжело вздохнул:
-- Успокойся. Все хорошо, насколько может быть хорошо в этом мире.
Твое королевство падет последним.
-- Что-что?
Гульча сбежала вниз во двор, ухватила коней и бегом привела к
крыльцу, боясь пропустить хоть слово.
-- Сыны Рудольфа, -- объяснил Олег. -- Разве я не говорил? Или это не
тебе? В последнее время я так часто о них говорю, что уже сам забываю...
Дранг нах остен! Сто лет тому Карл Великий вторгся в земли короля лютичей
Драговита, начав тем самым натиск на славян, стал захватывать их земли...
Он нанес страшное поражение этому племенному союзу, но главную крепость,
стольный град, взять не сумел. Карлу помогали бодричи, другой славянский
союз племен -- те и другие ведут кровавые войны на истребление, как у нас,
славян, водится... Вспомни, всего пятнадцать лет назад Людовик Немецкий
пытался разгромить этот же союз бодричей, но не сумел. Увы, за сто лет
кровавого натиска славяне отступят. Легко отбились бы даже в одиночку, но
сами бьются друг с другом более люто, чем с немцами! Их покорят, они
восстанут и перебьют немцев. Их снова покорят, захватят земли, они снова
восстанут. И так будет много раз, пока славянские племена не уничтожат
полностью, а их земли не станут навеки немецкими. Даже славянская река
Лаба станет у них именоваться Эльбой. Но ты можешь гордиться, Рюрик! Твое
королевство выстоит триста лет непрерывного натиска. Оно падет последним*.
Гульча вскочила в седло, гарцевала подле крыльца, тесня Олега конем.
Рюрик обнял Олега, на миг прильнув к широкой груди пещерника.
-- Увидимся ли?.. Или тебя увидят мои внуки?.. Постой-постой, триста
лет простоит мое королевство?
-- Триста лет -- большой срок, -- ответил Олег тихо. Он понимал
скрытый смысл вопроса. -- Зачем тебе заглядывать дальше?
Он вскочил на коня, подобрал поводья. Конь взыграл. Гульча
ослепительно улыбнулась молодому красивому князю -- для нее теперь это был
могучий русич, а не подмастерье кузнеца, повернула лошадь к воротам. Рюрик
ухватился за стремя, удержал Олега:
-- Погоди... Хоть кто-то уцелеет?
Олег покачал головой, ему было тяжело смотреть в наполненные мукой
глаза князя:
-- Аркона будет уничтожена! Воронье разжиреет, убиты будут все, даже
собаки и кошки. Ветер разнесет пепел от дворцов и собачьих будок! Как
уцелеет кто-то из твоих потомков, если они, как их пращур, первыми пойдут
в сечу?
Руки Рюрика бессильно упали. Олег повернул коня. Гульча стояла в
раскрытых воротах, нетерпеливо махала рукой. Он пустил коня галопом, и они
выехали из ворот, оставив замок позади.
Дорога была узкая, но Гульча старалась ехать рядом, касаясь сапогом
стремени Олега. Лицо пещерника было темным, как грозовая туча, Гульча
изнывала от жалости и сочувствия.
ГЛАВА 18
Они видели верхушки мачт в порту, когда сзади раздался конский топот.
Рюрик мчался простоволосый, за ним, как крылья, развевался красный плащ.
-- Провожу малость! -- крикнул он. -- Посажу на ладью! Когда еще
свидимся...
Олег придержал коня, пропустив Гульчу вперед. Когда поехали бок о бок
с Рюриком, сказал настойчиво:
-- Возвращайся. Не рви сердце, триста лет -- большой срок.
Рюрик не отвечал, они въехали на причал. Гульча высматривала ладьи и
кочи. Рюрик сказал сдавленным голосом, словно чья-то рука держала его за
горло:
-- Будущее для детей... Трава для коней, счастье для наших женщин, а
для детей -- будущее...
-- Рюрик! -- выкрикнул Олег. -- Не терзайся. Триста лет -- вечность.
Ветер с моря дул холодный, резкий. Рюрик дышал тяжело, лицо
заострилось, на лбу блестели крупные капли пота.
-- Святой отец, -- прохрипел он, -- ведь ты приехал уговорить!
Грамоту привез. Не поверю, что она легко далась. Новгород -- город
своевольный. Гостомысл меня ненавидит. Так почему же уезжаешь?
Олег отворачивал лицо. Рюрик ухватил его за плечо, потряс. Конь под
пещерником захрипел в страхе, застыл, дрожа всем телом. Рюрик смотрел в
лицо волхва почти с ненавистью.
-- Рюрик... я усомнился, -- ответил Олег, в голосе была мука. -- У
людей в крови -- жертвовать крохотным личным счастьем ради большого
счастья племени. Мы отдаем жизни, чтобы жило племя. Но когда увидел тебя,
Умилу, маленького Игоря, увидел ваши счастливые глаза... Впервые подумал,
не слишком ли большую цену платим? Благо племени -- да, но мы, каждый сам
по себе -- тоже ценность!
Грудь Рюрика часто вздымалась. На щеках выступили красные пятна,
серые глаза блестели.
-- Задержись, -- попросил он вдруг. -- Я поговорю с Умилой. Ты прав,
мы -- люди. Принуждать нас нельзя, но мы сами вправе отдать жизни... если
волим.
Подъехала Гульча, услышала, вытаращила глаза. Князь грустно улыбнулся
ей -- сильный, красивый, любимый воинами и женщинами. Конь под ним
беспокойно переступил, прянул ушами.
-- Я приеду сразу после полудня, -- предупредил Рюрик.
Олег поколебался, сказал с неохотой:
-- От судьбы не убежишь... Только никому не говори. Даже воеводам.
Пусть в замке думают, что я уплыл.
Рюрик бросил с гримасой, отъезжая:
-- Будь уверен. То побоище в моем замке кое-чему научило!
Олег с Гульчей остановились в рыбацком домике. Хозяин третьи сутки
был в море, женщины радостно приняли гостей -- Олег тут же поднял забор,
заменил подгнившие столбы, исправил ворот на стареньком колодце, поставил
оградку, и женщины со слезами радости выпустили во двор уцелевших гусей.
Гульча убрала отведенную им комнату, вымыла, вычистила. Когда Олег
вернулся, закончив укреплять ворота, пол уже блестел чистотой.
-- Не взяли денег, -- сообщила она довольно. -- Говорят, еще тебе
должны за помощь. Ты здесь неплохо заработаешь, святой отшельничек.
-- Купи у них гуся, -- распорядился он. -- Пусть зажарят, ты
наверняка не умеешь. А за гуся заплати, ясно?
Гульча сверкнула очами, у нее это всегда хорошо получалось, исчезла.
Вскоре он услышал хлопанье крыльев, истошный птичий крик, затем зашипело.
Олег выглянул: Гульча поливала зарезанного гуся кипятком, другой рукой
драла перья.
Олег наколол дров, помылся, дочь хозяйки, потупя глазки, подала ему
полотенце. Олег ожидал, что немедленно появится Гульча, она всегда
появлялась рядом, едва в одной комнате с Олегом оказывалась эта
смазливенькая пухленькая северянка, юная рыбачка, но с улицы донесся стук
копыт, грубый голос, в ответ что-то крикнула Гульча.
Вытащив меч, Олег стал за дверью. Заскрипели ступени, дверь бесшумно
распахнулась. Через порог шагнул огромный человек в доспехах. От него
пахло железом и крепким потом. Олег отложил меч, спросил:
-- А где Рюрик?
Асмунд резко обернулся, хватаясь за рукоять топора. Его глаза
расширились, когда он увидел огромный двуручный меч:
-- Идет... С твоей послушницей задержался...
-- С послушницей или с гусем?
В комнату вошел Рюрик, бросил хмуро:
-- Извини, я захватил Асмунда. Ему, впрочем, доверяю больше, чем
себе.
Асмунд прошелся по комнате, озабоченно выглянул в окно. Рюрик тяжело
опустился на лавку. Лицо князя было землистого цвета.
-- Я говорил с Умилой. Она сказала: куда иголка, туда и нитка. Тяжко
мне решать, святой пещерник... Ой как тяжко!
Гульча внесла на подносе искусно зажаренного гуся. Коричневая корочка
пузырилась, одуряющий запах наполнял комнату. Брюхо гуся раздулось,
начиненное яблоками. Асмунд облизнул внезапно пересохшие губы, сказал
горько:
-- Этот поморский народ, который умеет так готовить гуся, скоро
исчезнет?.. Невосполнимая потеря!
Гульча поджала губы, но стерпела. Асмунд не понял, почему юная
послушница стегнула его огненными глазами, пожал плечами, потянулся к
гусю. С женщинами ему не везет -- усвоил давно. Даже не пытался понять их
капризы.
Когда от гуся остались только раздробленные косточки, мужчины
откинулись от стола. Рюрик сказал как о решенном деле:
-- За неделю соберу дружину. Народ у меня на подъем легкий, обозы не
таскаю. Война должна сама себя кормить, так считаю.
-- Сколько в дружине? -- спросил Олег.
-- Три тысячи старших дружинников, русичей. А с младшими -- двадцать
тысяч.
-- Объяви полный сбор. Скажи всем, что через две недели выступаете в
дальний поход. Куда, не говори.
-- Думаешь, не догадаются? Особенно если враг -- Семеро Тайных.
-- Если не пытаться держать в тайне, заподозрят неладное. А так
начнут думать, как остановить войско в двадцать тысяч мечей. Все-таки
непросто!
-- Надеешься, что успеем проскочить хоть половину пути, прежде чем
навстречу стянутся достаточно большие войска?
Олег внезапно на цыпочках подбежал к окну, прислушался. Вернувшись,
сказал уже совсем тихо:
-- Необходимости нет. Враг изготовится останавливать крупное войско,
а мы проскользнем незамеченными.
Рюрик удивленно вскинул голову:
-- Кто это мы?
-- Ты с Умилой и ребенком и я. Можешь взять Асмунда, если он готов.
Рюрик смотрел с подозрением. Асмунд заворочался, лавка под ним
завизжала, как придушенный поросенок. Олег объяснил:
-- Рюрик, как бы ни были храбры твои русичи, их остановить сумеют.
Надо пройти земли лютичей и бодричей, а в тех племенах на каждый твой меч
поднимется сотня! Они свирепы, сильны, воевать умеют -- четыре сотни лет
полыхает братоистребительная война! Чужаков не любят. Не придется даже
натравливать, сами кинутся, едва завидят чужие прапора.
Рюрик медленно покачал головой. В глаза пещернику не смотрел:
-- Я не стану покупать дорогу к престолу жизнями своих людей! Мне
верят. Я скорее сам за них жизнь положу. Я -- князь! Это значит, они мне
доверили себя, я за них отвечаю.
Асмунд одобрительно хмыкнул, на пещерника смотрел враждебно. Олег
сказал досадливо:
-- Думай сперва, а не потом. О твоем войске сразу забудут, едва
выяснится, что тебя в нем нет. А Тайные поймут очень быстро.
-- Тогда за нами бросятся в погоню?
Олег нехорошо улыбнулся:
-- Тоже не нравится?.. Но так мы успеем уйти далеко.
-- Не догонят? -- спросил Рюрик настойчиво. -- Говори, ты ведь все
продумал. Не может быть, чтобы ты не продумал.
-- Всего сами боги не продумывают. У тебя выбор: пробиваться огнем и
мечом со всем войском или идти беззащитными и тайком через леса и реки. В
первом случае ты будешь окружен отборными русичами, но о тебе узнает
всякий и каждый, а если пойдешь впереди войска, то врагу нужно еще
угадать, какой дорогой направился... Маленькую группку легче уничтожить,
но ее нужно найти! А дороги мы можем менять. Мы поедем как купцы, как
смерды, как погонщики скота... Выбирай сам.
Они долго молчали, Асмунд первым нарушил тишину:
-- Если тайком, то лучше без меня. Я -- воин! К тому ж я невезучий.
Если какая-нибудь ворона вздумает погадить на лету, то попадет мне на
шлем!
Рюрик через силу усмехнулся:
-- Асмунд! Помнишь, как я упал с высокого дерева, а внизу меня еще и
змея грызанула?.. Разделим судьбу, какая б ни вышла.
-- Спасибо за доверие. Но я предупредил!
Рюрик повернулся к пещернику:
-- Сегодня разошлю гонцов, дабы срочно собирали войско. Время как раз
для похода, никто не заподозрит подвоха: поля убраны, хлеб собран,
свободных рук теперь много, как и свободных коней. К русичам примкнут
охочие погулять в чужих краях, пограбить. А я ночью возьму Умилу с
ребенком, приеду тайком. Асмунд тем временем подыщет ладью.
-- Стража тебя узнала, когда ехал сюда?
Рюрик раздвинул губы в невеселой усмешке:
-- Представь себе, прятался от своих же людей!.. Мы с Асмундом
перелезли через стену вдали от дороги.
Асмунд внимательно посмотрел на сурового пещерника, горестно
вздохнул:
-- Чую, назад придется тоже... Это с моим-то пузом!
Рюрик встал, Асмунд тут же браво подхватился, едва не опрокинув стол.
Олег вышел первым, долго прислушивался. Асмунд по его знаку тихонько
выдвинулся во двор, надолго исчез. Олег сказал Рюрику тихонько:
-- Лучше пройти задворками. Асмунд уже ждет.
Полдня прошли в тревожном ожидании. Мать и дочь рыбака ухаживали за
мирным пещерником. Олег старался не показываться вне дома, к вечеру не
выходил даже в крохотный дворик.
Поздно ночью раздался стук копыт. Олег невольно схватился за меч: к
дому подъезжали тяжело вооруженные всадники -- шестеро вместо троих.
Гульча, глядя на него, потянула из ножен свою узкую саблю. Олег дунул на
лучину, в полной темноте стал за дверью. Всадники остановились возле
крыльца, громко звенело оружие. Кто-то поднялся по ступенькам, скрипнули
перила. Распахнулась дверь, мужчина шагнул через порог. Олег схватил его
за горло, вмял затылком в дверной косяк. Острие меча уперлось под левое
ребро:
-- Кто таков?
Под пальцами задергалось, он чуть ослабил хватку, и человек просипел:
-- Я... воевода Рюрика...
-- Врешь. Где Рюрик?
-- Позади...
В темноте Гульча задела Олега локтем, выскользнула. Олег держал
незнакомца за горло, не давая шелохнуться, грозя сломать хрупкие хрящи.
На улице послышались мужские голоса, затем негромкий голос Гульчи:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг