вечным интересам? Но мой царь чтит все же клятвы и договора. И он не
посылает сюда войска... не дав тебе возможность удержать страну в своих
руках.
Все замерли, только Горный Волк и его воины теперь ухмылялись еще
более нагло и торжествующе. Иные уже подталкивали друг друга, ржали как
кони, нажравшиеся человеческого мяса.
Додон спросил дрожащим голосом:
-- Какая... возможность?
Горный Волк захохотал, воины вторили утробным гоготом. Шулика сказал
невозмутимо:
-- Не скажу, что уж очень большая. Но в твоем положение схватишься за
любую соломинку, верно?
Он оглядел его советников прищуренным взором. Те опускали головы,
хоронились друг за дружку. Из глаз маленького посланца царя Артании
смотрела смерть.
А Угодник выкрикнул жалко:
-- Говори!.. Что мы можем? Говори?
В мертвой тишине Шулика прокричал громко:
-- Старая граница между Куявией и Артанией неверна. Отныне будет
проходить, и в том нерушимое слово царя Артании, где падет стрела куява,
пущенная с дворцовой стены!
Угодник тяжело рухнул обратно на скамью. Додон скакнул как насмерть
пораженный зверь. Горный Волк захохотал громко и злорадно:
-- Ну же, царь! Натяни лук. Пусть стрела упадет тебе под ноги... Там
же по стене и проведем черту. Ха-ха!.. Мне это нравится.
Неожиданно послышался голос с места казни:
-- Ты же куяв, чему радуешься?
Горный Волк только сейчас рассмотрел и узнал двух измученных
пленников в цепях. Лицо исказилось свирепой радостью:
-- А, так вы еще живы?.. Тогда я сам вас посажу на колья. Да, я куяв,
но теперь служу царю Артании. Он дал мне войско. Настоящее. Вы его
увидите... ха-ха!.. с высоты, когда будете корчиться на кольях.
По его знаку воины соскочили с коней, бросились в пристройки. Через
некоторое время бегом принесли лестницы. Все это время Додон с помощниками
лишь бросал беспомощные взгляды на наглых пришельцев. Его телохранители
частью рассеялись, лишь пятеро остались, лица их были полны решимости, а
ладони сжимали рукояти мечей.
-- Готовить колья! -- распорядился Горный Волк.
Он с наслаждением ударил Мрака кулаком в лицо. Голова Мрака
дернулась, но он устоял. Из разбитой губы брызнула красным.
-- Вот теперь я с тобой за все сочтусь.
Двумя ударами сшиб наземь, принялся бить ногами. Гонта закричал, видя
как огромный воин пинками буквально поднимает безжизненное тело Мрака в
воздух, бросился, волоча на плечах повисших как псы на туре артанцев:
-- Тварь!.. Пес!.. Я берусь пустить стрелу!
Горный Волк обернулся, еще раз пнул Мрака, снова обернулся. В глазах
было бешенство зверя:
-- Ты?.. Что ж, ежели царь Куявии изволит!
Все взоры обратились к Додону. Тот слабо кивнул. Видя, что ждут
голоса, прошептал:
-- Да-да... Он -- знатный стрелок.
Горный Волк захохотал, а Шулика сказал деловито:
-- Что ж, тогда тащите его на стену. Пусть все зрят где упадет
стрела, чтобы потом не было нареканий. Слово властелина Артании твердо!
Гонту подхватили под руки. Рана на спине открылась, потекла алая
струйка пополам с желтой сукровицей. Он запротестовал:
-- Мне нужен Мрак. Только он умеет правильно подавать стрелы.
Мрак тяжело повернулся на земле, охнул от боли в боку. Сломанные
ребра протыкали внутренности. С трудом поймал взгляд Гонты, Тот что-то
хотел этим сказать, но на него смотрели как Горный Волк с его людьми, так
и Додон с советниками, и трудно было сказать, от кого больше надо таиться.
Горный Волк снова пнул распростертое тело:
-- Вставай, тварь. Ты проживешь на несколько мгновений дольше.
Мрак приподнялся, завалился лицом. Его подхватили, поставили на ноги.
Кровь текла по губам, цепи тянули к земле, правый глаз распух, закрылся, и
он мог смотреть только одним глазом.
Их встащили на стену, там сняли цепи. Гонта медленно разминал руки,
дул на пальцы. Мрак тоже старался ощутить свою былую мощь, но тело ныло от
побоев, а со всех сторон ощетинился лес копий.
Наконец их вытолкали на башенку. С ними поднялись Горный Волк,
посланник артанского царя Шулика, четверо богатырей-артанцев, а также
Додон и два его советника. Додон трясся, на Гонту смотрел с бессильной
ненавистью, иногда вдруг в его глазах проскальзывало умоляющее выражение,
но тут же ненависть брала верх.
-- Не этот лук,-- сказал Гонта. В голосе вожака разбойников было
презрение.-- Это для детей... либо артанцев. Пусть принесут мой.
Шулика потемнел, воины заворчали, звучно хлопали по рукоятям ножей.
Горный Волк расхохотался:
-- Стараешься оттянуть смерть?.. Ну-ну, старайся. Где твой лук?
Только не скажи, что остался где-нибудь в горах. Иначе полетишь верх
копытами сейчас же.
-- У меня есть в горах лук,-- подтвердил Гонта,-- но его младшего
братишку я захватил, когда ехал на этот пир. Он остался в покоях, что
отвели нам, как гостям.
Горный Волк движением руки отправил двух воинов вниз. Те прогрохотали
сапогами, слышны были их грубые голоса, грохот падающей двери, женский
крик, злой хохот. Потом слышны были все новые голоса, полные страха и
боли, они отдалялись, и Мрак понял, что воины почти добрались до их
покоев, а по пути избивали встречных, а то и просто убивали всех, до кого
доставали их топоры.
Потом внизу загрохотали приближающиеся шаги. Артанцы несли лук Гонты
вдвоем, в их глазах было безмерное удивление. Горный Волк сам взял лук,
видно было как напряглась его рука, удерживая чудовищный лук на весу:
-- Младший братишка, говоришь?.. Ну-ну. Хочешь сказать, что есть и
крупнее?
-- Есть,-- подтвердил Гонта насмешливо.
-- Ну-ну,-- повторил Горный Волк, в голосе уже не было прежней
уверенности.-- Но даже из этого лука стрелять невозможно.
-- Да ну? -- спросил Гонта насмешливо.
-- На такой лук никто не набросит тетиву.
Гонта бросил насмешливо:
-- Ты прав. Ни тебе, ни твоим червякам не натянуть.
Он отнес лук в угол, набросил на один конец странную черную тетиву с
петлей на конце, упер одним концом в щель между плитами пола. Все
напряженно смотрели как он навалился всем телом на верхний конец. Горный
Волк кивнул понимающе, когда Гонта к своему весу еще и уперся в выступ
наверху -- как ни тяжел, но своего веса не хватит.
Наконец лук затрещал и начал сгибаться. Лицо Гонты побагровело, лоб
покрылся мелкими бисеринками пота. В мертвой тиши дерево скрипело,
противилось, но гнулось. Мрак ощутил, что он как и все, задержал дыхание,
глаза не отрываются от поединка человека с необыкновенным луком.
В последнем усилии Гонта набросил петлю на второй конец. Тетива
грозно загудела как рассерженный шмель. Шулика спросил тихо:
-- Что за странная тетива?
-- Царица поляниц дала свои волосы,-- ответил Гонта, голос его
дрогнул, изломался.-- Любая тетива рвалась как гнилая нитка!
Горный Волк был зол, губы его дергались как у припадочного. Закричал
бешено, выкатив глаза, огромные как яблоки:
-- Хватит болтать! Ну-ка, сумей еще натянуть тетиву на самом луке!
Мрак протянул Гонте тулу с его гигантскими стрелами. Гонта замедленно
выбирал, щупал перья в расщепе, они примотаны белой нитью и залиты воском,
дело женских рук, а глазами время от времени встречался с глазами Мрака.
Будь готов, читалось в его взгляде. Я стреляю не только далеко, но и
быстро. Пока будут следить за полетом стрелы, второй бью как зайца Горного
Волка, третьей -- Додона. Если успею, то и Шулику с его гололобыми
артанцами. А ты старайся не попасть под мои стрелы. Схвати кого сумеешь,
подомни на пол, пока мои бронзоклювые будут сеять смерть...
Подомну, пообещал Мрак взглядом. Не одного -- троих, а то и пятерых
подомну. Уже давно рассердили. Мы им сейчас устроим кровавый пир на свежей
воздухе. И летать поучим, благо башня высокая.
Гонта встал между каменных зубцов. Впереди и внизу улица, крыши
домов, дальше виднеется городская стена, а за ней вьется дорога,
постепенно уходя вдаль, а почти на виднокрае синеет узкая серо-голубая
полоска. По той реке и проходит кордон между Куявией и Артанией.
Когда он наложил стрелу на тетиву, Шулика обратился к Додону:
-- Ну, царь? Ты подтверждаешь, что отныне граница будет там, куда
упадет стрела?
Додон сглотнул ком в горле. Лицо было землистого цвета, нос
заострился, он был похож на живого покойника.
-- Да,-- прохрипел он, глаза его избегали встречи с глазами Гонты.--
Подтверждаю...
Шулика потер руки:
-- Прекрасно! А ты, герой, разве не собирался этот царь предать тебя
позорной смерти?
Гонта пробурчал:
-- Нет, он позвал меня, чтобы дать пряник.
-- То-то,-- сказал Шулика еще довольнее.-- У тебя нет нужды его
любить и защищать, верно? Отомстить -- другое дело.
Гонта подул на перо, распушивая, посмотрел вдоль стрелы:
-- Ну-ну.
-- А то,-- продолжал Шулика,-- что тебе лучше всего пустить стрелу в
другую сторону. Ха-ха!.. Например во двор. Чтобы граница пролегла прямо
через царский дворец. Лучше... ха-ха-ха!.. через спальню царицы и ее
дочерей...
Горный Волк заржал как конь, с соседней башни с тревожным карканьем
взвились вороны. Артанцы смеялись так, что оружие падало из рук. Мрак
встретился глазами с Гонтой, тот сверкнул черными глазищами
предостерегающе: не сейчас. Когда все будут вести взглядами первую стрелу,
тогда и начнем кровавый пир.
Смех начал стихать, Гонта ответил коротко:
-- Не пойдет.
Шулика даже отшатнулся:
-- Почему?
-- Я куяв.
Додон перевел дыхание, слышно было как стучат его зубы. Шулика
раздраженно нахмурился:
-- Никогда не понимал этого... этого чувства. У нас, артанцев,
кочующих со стадами по необъятной степи, весь мир -- родина. Нет рабской
привязанности к одному уголку. Как там у вас: всяк кулик свое болото
знает?.. Ладно, тогда я тебе дам золотой. Даже два.
Гонта шевельнул плечом, не ответил. Лук держал на вытянутой правой,
левой рукой насадил расщепленный торец стрелы на тетиву. Шулика явно
ощутил неуместность своего предложения, а Додон выкрикнул жалко:
-- А я дам тебе свободу... стада... право грабить а дорогах... и
вообще, что пожелаешь!
Гонта начал медленно оттягивать тетиву. Лук легонько скрипнул, концы
чуть-чуть начали загибаться назад. Мертвая тишина воцарилась на башне,
даже Горный Волк и Шулика смотрели, вскинув брови.
Cкрип стал громче. Гонта напрягся, и Мрак впервые увидел в полной
красе насколько чудовищно сильны руки вожака разбойников, и почему у него
настолько широка грудь и могучие плечи с глыбами мышц на спине. Сейчас все
это вздулось, напряглось, но в мышцы приливала кровь, они все
увеличивались в объеме, грудь все раздавалась и раздавалась в стороны,
выступили новые жилы, натянули кожу.
Лук протестующе скрипел, и Мраку казалось, что так же скрипят от
натуги и напряженные мышцы Гонты. Он медленно багровел, жилы вздулись на
лбу, шее, жутко бугрили кожу на висках. Дыхание, которое вырывалось со
свистом сквозь зубы, разом оборвалось. Лицо окаменело, Мрак услышал как в
мертвой тишине за башней вжикнула муха, да кто-то из артанцев переступил с
ноги на ногу.
Лук трещал, могучие мышцы Гонты были как выкованы из темной меди.
Тугие жилы страшно застыли, и не сразу было видно, что этот металл живет,
мышцы сокращаюся, вздуваются, рука оттягивает тетиву все дальше, а
гигантская дуга лука медленно гнется.
Бисеринки пота на лице Гонты превратились в капли. Одна поползла
вниз, прокладывая мокрую дорожку, слилась с другой, укрупнилась и поползла
быстрее, обогнула бровь, сползла по переносице. Гонта побагровел сильнее,
лицо приобретало синюшный оттенок. Уже все капли ползли вниз, лицо стало
мокрым как после ливня. Края раны на спине раздвинулись, снова поползла
струйка крови. Мясо выглядело вспухшим, воспаленным.
Мрак увидел как начинает вздрагивать стрела, сказал настойчиво:
-- Пора.
Гонта на миг остановился, но нечеловеческим усилием оттянул стрелу
еще на ширину ладони. Дрожь прошла по его телу. Мрак страшился, что стрела
сорвется, уйдет в небеса или в землю, но Гонта страшным напряжением все
еще держался, а тетиву сумел отодвинуть еще на ширину пальца.
-- Стреляй,-- сказал Мрак.
-- Стреляй,-- сказал за ним Шулика, а следом послышались голоса
артанцев:
-- Жилы порвешь, мужик...
-- Стреляй, а то кишки лопнут...
-- Давай, иначе пуп развяжется...
-- Не дури, кровью изойдешь!
Гонта оскалил зубы, замер на миг, затем диким усилием сумел
отодвинуть тетиву со стрелой еще чуть, коснувшись ею уха. Темные от солнца
руки стали красными, словно вся кровь прилила к ним, а лицо, напротив,
смертельно побледнело. Глаза смотрели вперед, только он один зрел что там
вдали. На пине затрещали волоконца. Рана от топора ширилась, там рвалось,
лопалось, свежая кровь освобожденно хлынула широкой струей.
-- Гонта,-- напомнил Мрак,-- довольно!
Гонта застыл, видно было нечеловеческое напряжение во всем теле, рука
со стрелой отодвинулась еще на волосок. Внезапно на лбу лопнула жила.
Кровь брызнула алыми струйками, обагрила стрелу и повисла на ней мелкими
рубиновыми каплями. Гонта страшно оскалил зубы. Кровь поползла по лицу,
затекла в левый глаз. Он яростно вытаращил правый, и тут от усилий лопнули
жилки на висках. Кровь цвиркнула тонкими горячими струйками. Он вскрикнул
нечеловеческим голосом:
-- Куявия!.. Я -- сын твой!
Последним рывком сумел оттянуть тетиву еще чуть, уже за ухо. Затем
стрела исчезла, послышался звонкий хлопок. Тетива задрожала, разбрызгивая
алые капли крови. Гонта счастливо закрыл глаза, колени его подгибались.
Мрак с криком "Дурак!" бросился к нему, только он успел увидеть как тетива
рассекла незащищенную кожаной рукавицей руку до крови... нет, рассекла
вместе с костью! Большой палец упал на камни, разбрызгивая кровь и еще
дергаясь в последнем усилии держать древко лука.
Гонта рухнул как срубленный дуб. Мрак перевернул его на спину.
Искаженное нечеловеческим напряжением лицо Гонты медленно расслаблялось.
Губы шевельнулись, Мрак услышал только женское имя, но это не было имя
богини, которой он вверял душу.
Додон трясся, суетливо спрашивал:
-- Все видели стрелу?.. Все видели куда полетела?
-- Замолчи,-- ответил наконец Шулика устало. Он подошел к краю, долго
смотрел в сторону реки.-- Там везде мои отряды. А стрелу куява сразу
увидят и скажут, где упала.
Горный Волк навис над Гонтой, попытался пнуть ногой в лицо. Мрак
подставил свои сбитые цепями в кровь руки.
-- Издох?
-- Погиб,-- прошептал Мрак, он подул в лицо Гонте, пощупал жилку на
шее.-- Не верю... Погиб! За что? За эту жалкую тварь? За то, чтобы он
попрежнему сидел на троне?
Глава 50
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг