в подземных норах, не видя света, подыхать с голоду и жажды, рисковать
быть заваленным, но все же отыскать слиток золота с конскую голову... а
затем пропить за неделю -- в этом что-то непостижимое, неподвластное
разуму. Умом куявов не понять! Это у них явно от родства с богами.
В корчму вошел крепкий молодой мужчина. Высокий, широкий в плечах,
налитый нерастраченной силой. На сапогах еще была пыль, чуткое обоняние
Мрака уловило странные запахи дальних глубнн земли. В рудокопе жила та
мощь, что не успевает израсходоваться за тяжкий день, ищет выхода и после.
Он еще с порога окинул всех вызывающим взором. Многие опускали
взгляды, отворачивались, а он с победным видом пошел через корчму.
Внезапно его взгляд упал на Мрака, шаги сразу замедлились. Мрак был чужак
в этом крохотной веси рудокопов, и выглядел мужиком крепким.
Неспеша приблизился к столу, за которым сидел Мрак, глаза его
смотрели жестко и угрожающе в лицо Мрака. Мрак откинулся на спинку лавки,
посмотрел в ответ так же жестко и с вызовом. Любое отступление вызывает
преследование как у волков, так у людей. Но его как и волка нельзя
испугать тем, что таращиться угрожающе или что-то смолоть языком. И Мрак
смотрел в глаза молодого местного силача так же не отводя взора. Жаба тоже
села и смотрела на него, и силач наконец опустил глаза.
За столами раздались смешки. Оказывается, с них не сводили глаз. Над
своими куражиться просто, их знаешь как облупленных. И знаешь чего от кого
ждать. А чужак... Он может оказаться тупым бараном, которого и ребенок
отхлещет прутиком, и может оказаться покрепче самого крепкого из местных.
Мужик побагровел, глаза округлились как у горного орла:
-- Ты сел на мое место!
-- Твое место в собачьей будке,-- ответил Мрак.
Мужик засопел, кулаки его сжались так, что слышно было как скрипнула
кожа на костяшках. Внезапно он с силой выбросил вперед правый кулак.
Мрак с непонятным для себя ожесточением -- сколько ходит, а все без
толку,-- пригнулся, избегая удара, а сам коротко и мощно ударил в грудь.
Он услышал треск, хруст, даже плеск, будто лопались баклажки с вином,
кулак что-то ломал и крушил, он поспешно отдернул руку, снова сел.
Мужик закачался, тяжело рухнул на лавку. Несколько мгновений он
смотрел на Мрака неверящими глазами, затем их подернула пленка. Голова со
стуком упала на столешницу. Изо рта потекла тонкая струйка крови.
-- Дурак,-- прошептал Мрак. Он ощутил что-то вроде сожаления.-- Было
бы из-за чего.
Хозяин корчмы сам поставил перед ним кувшин с вином. Мрак уловил
уважительные взгляды. Все верно, подумал он хмуро. Он в мире, где ценят не
умение волховать, лечить или объяснять движение звезд, а молодецкий удар.
Да и тот, чтоб без причуд, а прямой и понятный всем.
Внезапно в харчевне повеяло холодом. Мрак не видел когда и как
появилась эта женщина, если она женщина, ибо скорее возникла, чем вошла.
Только что в дверях было пусто, а через мгновение высокая и статная, она
уже шла к его столу. Зеленое платье до полу блещет искорками, на голове
венец, сапожки тоже зеленые, мерцающие как излом малахита на свету. Лицо
белое и неподвижное, будто высеченное из мрамора. Даже губы и глаза белые
настолько, что Мрак содрогнулся.
Он поспешно перевел взгляд на ее волосы: крупные медно-красные кудри,
переходящие в толстую косу. Отливают металлом, чувствуется тяжесть меди,
неподвижность... И хотя женщина ростом на полголовы ниже, чем он, но Мраку
почудилось, что в корчму вошла гора.
Он не понял, почему встал, что-то в ее движениях было царственное,
даже более, чем царственное: встал бы он при появлении Додона! -- но
сейчас поднялся и, когда взглянула на него вопросительно, указал на лавку
по ту сторону стола:
-- Садись, дитя гор. Тебя Змей украл в детстве из царского дома?
Ее снежно белое лицо не дрогнуло, глаза смотрели пристально, но губы
чуть раздвинулись. Голос был мелодичным, словно из глубин горы наверх
пробился серебристый ручеек, чуть хрипловатым, хватающим за сердце, однако
чуткое ухо Мрака уловило скрытую мощь водопада:
-- А с виду такой зверь... Умеешь сказать приятное. А это что у тебя
такое?
-- Моя верная подруга.
-- Как ее зовут?
-- Зовут? -- удивился Мрак.-- Просто жаба.
-- Жаба по имени Жаба?
Она села, с Мрака не сводила взгляда. Мрак почесал затылок:
-- Да, как-то... Она что-то прохрюкала... По-моему, назвалась
Хрюндей.
-- Здравствуй, Хрюндя,-- сказала женщина.-- Меня зовут Хозяйкой
Медной Горы.
Глава 23
От ее слов по спине пробежал неприятный холодок. В корчме стало
непривычно тихо. Он скосил глаз, увидел, что всех гуляк как вымело. Даже
окно на кухне оказалось закрыто. Слышно было как звякают засовы.
Хозяйка Медной Горы сказала бесстрастно:
-- Здесь, как видишь, меня знают. Если точнее, то это мои горы.
Царская власть сюда не простирается. Цари посылали войска, но вернулось
немного. Так что здесь попрежнему добывают золото... и не только золото.
Мрак слушал внимательно. Видя, что она остановилась, кивнул:
-- Да, мне уже сказали.
-- И не только тебе сказали... Кстати, что это твой приятель за
столом спит?
-- Он не пьет,-- буркнул Мрак.
Ее жутко белые глаза не изменили своего выражения, но Мрак
чувствовал, что она оглядела убитого внимательно:
-- Полагаю, что и женщинами уже не интересуется. Даже такими, как я.
Усмешка в ее глазах была приглашающая разделить смех. Мрак слегка
улыбнулся, пожал плечами. Мол, он бы на месте этого дурня и мертвый бы
заинтересовался.
Жаба села и по-собачьи почесала задней лапой шею. Вытягивала ее так
уморительно, что Хозяйка раздвинула губы чуть шире:
-- Понятно, вам двоим все равно: зовут меня Хозяйкой или я здешняя
прислуга. Тогда я скажу еще яснее. Здесь нет знатных или незнатных, а есть
полезные или бесполезные. Вы двое показали себя с самой лучшей стороны.
Да, я уже знаю, что вы двое... жаба наверняка помогала?.. помешали отнять
наши волшебные эмеральды. Я их в оотеке послала колдуну Серой Горы в обмен
на... некоторые вещи. Беда в том, что половину моих сокровищ постоянно
отбирают разбойники.
Мрак прикинул с какой скоростью женщина должна была спуститься с
горы, чтобы так непринужденно войти в харчевню, по спине пробежал холодок.
Понятно, почему здесь опустело так сразу.
-- Разве разбойники сильнее колдунов?
-- Я не колдунья,-- поправила она мягко, но властно,-- я... ну, это
неважно. Но моя власть протирается только на мои горы. Здесь я сильнее
любых волшебников, колдунов и заклинателей. Однако разбойники грабят уже
за чертой, где моя власть кончается. Мне нужен человек, который мог бы
действовать и за чертой моей власти. Чтобы нашел и уничтожил разбойников.
Мрак изумился:
-- Ты предлагаешь это мне?
-- Да. И я заплачу ту цену, которую назовешь сам.
Мрак покачал головой:
-- Почему я? Ты меня совсем не знаешь.
-- Я вижу человека, когда смотрю на него. Ты силен и отважен, но не
глуп. Даже сейчас выбираешь слова осторожно...
Мрак развел руками:
-- Тебе надо бы послушать, как я разговариваю с упрямой лошадью!..
Или с волом, что застрянет в грязи...
Ее глаза смеялись. Этот человек разговаривает свободно, без страха и
подобострастия. Не по тупости, понимает ее мощь, не мог не слышать, какова
подлинная власть Хозяйки Медной Горы.
Мрак тоже смеялся глазами, но размышлял быстро. Понятно, она может
предложить любую цену. Все сокровища этих гор видны ей, как бы глубоко не
прятались в камне. Если ходит сквозь скалы, то все изумруды, алмазы,
яхонты и прочие редкости соберет когда захочет.
-- Мрак, -- сказала Хозяйка настойчиво, видя что он молчит, -- разве
не видишь, что я из тех, кто не ушел от вас, смертных?.. Наоборот,
сблизился? Я одеваюсь как вы, люди, говорю на вашем языке, стараюсь даже
думать как вы, смертные! Я не знаю, почему Дана зашла еще дальше меня, ты
знаешь о ком я, но у меня есть причины...
Странно было видеть как мертвенно белые губы раздвигаются в улыбке,
но Мрак уже притерпелся к ее алебастровому лицу, спросил в упор:
-- Какие?
-- Иногда можно узнать то-то важное и у вас, смертных. Даже
поучиться.
Мрак отшатнулся, смерил ее полным недоверия взглядом. Перед ним
богиня, способная воздвигать и рушить скалы, горы, да что там горы --
горные хребты!
-- Чему же? -- спросил он настороженно.
Она раздвинула белые губы чуть шире. Зубы тоже были белые, и Мраку
показалось, что у нее этих белоснежных резцов в два ряда, и все
кусательные, ни одного для пережевывания, как у человека.
-- Бронза, -- ответил она, и впервые в ее бесстрастности он уловил не
то удивление, не то зависть.-- Я века, тысячелетия... да то там
тысячелетия!.. была хозяйкой всех руд. Но не знала, что если мою медь
смешать с моим же оловом, то получится металл впятеро прочнее! Это сделали
вы, смертные.
Мрак сказал успокаивающе:
-- Не боись, мы на этом не остановимся. Так что от нас уходить далеко
не стоит, что-нибудь да проворонишь.
-- Потому и говорю тебе: возьмешься?
-- Да,-- сказал он,-- но к чему мне алмазы? Не девка, поди. А вот
царь Додон мне нужен.
Улыбка, если то была улыбка, покинула ее прекрасное лицо. От него
повеяло холодом горных глубин. А когда спросила, то в музыкальном голосе
Мрак уловил грохот обвала:
-- Зачем?
-- Без него уже началась смута. Пока ножи и мечи еще не в крови, но
руки уже щупают рукояти.
Ее красиво изогнутые дуги бровей, словно бы запорошенные инеем, чуть
приподнялись:
-- Разве он сможет остановить?
-- Не знаю,-- ответил Мрак честно.-- Но без него резня начнется
наверняка.
Она несколько мгновений сидела молча, и Мрак вдруг заметил, что ее
красивая грудь застыла, как вооруженная в лед. Богиня забыла, что люди
умирают, если перестают дышать.
-- Будь моим гостем,-- предложила она неожиданно.-- Там посмотрим,
что удастся для тебя сделать.
-- Мне нужен только Додон,-- предупредил Мрак, он поднялся из-за
стола первым.
Она тоже встала. Ему показалось, что на ее бесстрастном лице
мелькнуло предостережение:
-- Здесь сложнее, чем ты думаешь. Намного сложнее.
В стороне от постоялого двора лежал некрупный Змей Горыныч. Кожистые
крылья сползли со спины, загнутые когти на концах крыльев как бороны
процарапали землю. Он положил морду на передние лапы, неотрывно следил за
беспокойно переступающими у коновязи лошадьми. Огромные ноздри дергались,
раздувались. Он сопел с такой силой, что хвосты и гривы коней шевелило как
при ветре.
Хозяйка направилась к Змею. И снова Мраку почудилось, что рядом с ним
двигается гора. Эта гора в облике величественной женщины покосилась в его
сторону:
-- Я забыла спросить тебя, смертный. Не побоишься?
-- Этой коровы с крыльями? -- удивился Мрак.-- Ты бы видела, на чем
только я сидел! Даже на вербляде!
Он удивился, что эту гору, полную меди, олова, золотых жил и россыпи
редких камней, задела такая малость. Похоже, в самом деле много переняла
от людей. Даже в этом горной крае, где все летают на Змеях, где на них
возят камни, бревна из леса, этот крылатый жеребец все же выглядит на
редкость сильным, сухим, поджарым.
-- Садись,-- велела она сухо,-- но держишь крепче. Здесь не
привязываются, как в Артании.
Мрак придержал ее за бедра, когда она залезала по лапе, а затем по
чешуйкам на загривок Змею. Ощущение было таким же, как если бы трогал не
женские бедра под платьем, а отполированную гранитную стену ущелья. Злясь
на себя, взбежал на Змея так ловко, что в ее глазах появилось удивление и
даже сомнение. Варвар мог был от природы ловок, но мог и в самом деле
где-то повидать этих крылатых.
Змей встал, отряхнулся как пес после купания. Мрак оторвал от плеча
сопротивляющуюся жабу, насильно сунул в мешок. Мощные лапы Змея с силой
ударили по земле. Мрака прижало к костяной спине. Тут же смачно захлопали
крылья. Воздух тугими струями ударил в лицо, раскрытые глаза, попытался
наполнить рот, раздуть, как в детстве раздували через соломинку лягух...
Мрак видел вокруг синее небо, а в сторонке уползали назад вершины
горы. Вскоре исчезли, Мрак наклонился вбок, не отрывая судорожно сжатых
пальцев на гребне Змея, рассмотрел оставшийся сзади городок, а под ними
проплывала узкая дорога, что вскоре терялась среди гор.
Хозяйка оглянулась, она от холодного ветра ни побледнела и не
разрумянилась, но в глазах был вопрос:
-- Ну как?
-- Хорошо,-- крикнул Мрак,-- только больно медленно!
-- Что?
-- Ползет, говорю, как черепаха с перебитыми лапами! Ну, ничо, здесь
куда торопиться? В деревнях жизнь неспешная.
Она так блеснула глазами, что в туче, мимо которой летели,
предостерегающе заворчал невидимый зверь. Мрак запоздало вспомнил с кем
летит на одном Змее. На ее домашнем Змее. Хозяйка явно, подражая людям,
научилась обижаться.
Змей падал в ущелье между красно-оранжевых скал. Вверх проносились
цветные полосы, но рассмотреть не удавалось, а Змей расправил крылья
только вблизи земли. Поток воздуха едва не оторвал Мрака, затем прижал к
спине Змея, а чуть погодя костяные пластины подпрыгнули, Мрак больно
ударился подбородком.
-- Не ушибся? -- спросила Хозяйка. В ровном голосе Мраку почудилась
насмешка.
-- Нисколько,-- промычал Мрак.
Змей лежал, распластав крылья, тяжело дышал. Мрак соскользнул по
округлой спине, зло пнул в раздутый бок. Не сразу понял, что бедная
скотина невиновата. В тесном ущелье не до пробежки. Правда, Змей вряд ли
заметил пинок.
Мрак видел как шевелились губы Хозяйки, потом вдруг стена дрогнула,
стала полупрозрачной. В ней еще виднелись жилки камня, но сам камень
медленно становился невидимым вовсе.
-- Иди за мной,-- велела Хозяйка.
Мрак двинулся следом, лишь потом сообразил, что вошел в каменную
стену, идет внутри самой горы: в ней тоже можно дышать, только воздух
острее, и чего-то недостает. Шерсть поднялась на загривке, он ощутил как
нарастает враждебное рычание. Смутно удивился, такого еще не было, чтобы в
личине человека так озверел...
Этот мир юн, понял он внезапно. Не просто юн, а во младенчестве.
Потому воздух другой, резкий и сухой. Еще не знает людей и зверей, еще
древние боги ходят по земле!
Впереди вырастал странный лес. Мрак двигался как на веревке, глаза
выпучил на диковинные деревья. Каменные стволы, каменные листья, но не
этим дивны: таких деревьев не зрел в жизни, а успел побывать в жарких и
дальних странах. Это ж даже не деревья, хоть и вымахали с добрую сосну...
-- Хвощ,-- произнес он непроизвольно,-- деревенский овощ... Гм... К
чему это я?
Хозяйка покачала головой:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг