закрутился вихрем от взмахов перепончатых крыльев. Тварь метнулась на
Мрака, pядом страшно полыхнул слепяще белый огонь. Таргитай зажмурился, а
когда раскрыл глаза, в воздухе пахло как после грозы, медленно гасли синие
искры. Олег все еще стоял с вытянутой рукой, на побелевших пальцах бегали,
как змейки, гибкие молнии.
-- Быстро, -- хрипло сказал Мрак. Он зябко передернул плечами. -- Я
думал, ты скорый только за столом.
-- Это Тарх скорый... Ты рассмотрел, что это именно она? Если бы
Тарх, я бы поверил скорее.
Мрак с уважением посмотрел на волхва: острит! Не иначе, перепужался
до икотки. У самого руки трясутся, будто кур крал, хотя где тут найдешь
кур или хотя бы курей? Не по себе, а волхв потому ожил, что среди этой
мерзости как среди самой что ни на есть родни: заклятия, проклятия,
сглазы, летающие твари, прыгающие будяки, жабы с быка ростом, упыри и
чугайстыри, мавки, исчезники, мжичники, гавки... Ящер бы побрал этих
особенно, по ночам снятся, лучше бы Тарху -- тому все бабы являются.
На широкой поляне среди голой глинистой земли ходила кругами грязь.
Взметывался столб горячей воды. Пахло серой и тухлыми яйцами. Воздух был
влажный, словно после гнилого дождя. Еще дальше, через одинаковые
интервалы, под слоем жидкой грязи медленно вздувался бугор, в глубине
начинал просвечивать огромный пузырь воздуха, поднимался, продавливая
жидкую глину. Оболочка с громким чавканьем лопалась, брызги желтой грязи
летели веером, а из глубины со страшным грохотом, от которого даже Мрак
присел и зажал уши, взметнулся столб кипящей воды -- в облаке пара,
шипящий как огромный змей.
На высоте в три-четыре человеческих роста верхушка столба рассыпалась
в шляпку гриба, начала опадать крупными каплями. Грязь ходила тяжелыми
волнами, медленно застывая. Мрак глядел остановившимися глазами.
-- Вот это колдовство! Задницу ошпарит, неделю не сядешь.
-- Задницу что, -- сказал Таргитай тоскливо, -- может ошпарить не
только задницу. Как пройдем, хлопцы?
-- Зайчиком, зайчиком, -- предложил Олег. Взглянув на амазонку,
добавил: -- Или лисичкой, лисичкой.
Лиска огрызнулась:
-- У зайчика тоже есть лапки. Эти взлетают не как попало, разуйте
глаза! Если добежать вон до того, а затем свернуть налево...
-- Налево столб воды гуще! -- вскрикнул Таргитай.
-- Зато подпрыгивает реже. Можно проскочить прямо. Там корка твердая,
а яму с грязью перепрыгнем с разбега.
Мрак оценивающе пробежал глазами дорогу.
-- Это для тебя корка толстая, да для этих недомерков. А я человек
настоящий! Подо мной любой лед ломится.
-- Что такое лед? -- полюбопытствовала Лиска.
Олег сказал хмуро:
-- Мрак, другого пути нет. Куда ни кинься, либо попадешь в яму с
горячей грязью, либо швырнет под облака. Можно еще вправо, но мы не мухи,
чтобы ходить по отвесной стене.
-- Может, и походили бы, -- бросил Мрак озлобленно, -- если бы стена
не упиралась в небесную твердь. Куда влезешь? Ладно, попробуем, как речет
Лиска. Когда прижаты к стене, то дурное решение всегда самое верное.
Он затянул ремни походного мешка туже, первым пошел через булькающее
поле. Лиска несколько раз открывала рот, чтобы подправить, но Мрака вело
волчье чутье. Перед хлюпающей лужей остановился, подобрался. Когда столб
кипятка с ревом взметнулся чуть ли не до облаков, он набрал в грудь
воздух, сделал два быстрых шага, прыгнул.
Хрустнуло, но оборотень уже летел через желтую грязь. Горячая вода,
рассыпаясь в воздухе, падала на него свеpху, голые плечи покраснели. На
той стороне он тяжело упал на обе ноги, резко повернул и снова сиганул,
нелепо, вскидывая зад, без разбега. Казалось, попадет прямо в кипящий
столб, но тот внезапно резко оборвался, снова выстрелил толстой как бревно
струей. Мрак уже проскочил, с разбега перепрыгнул третий.
-- Как будто живет в этом болоте, -- сказал Олег с уважением. -- Нам
так не проскочить. Я уж точно по самые уши. А грязь не только горячая, но
и липкая...
-- У нас одна Лиска чистая как рыбка, -- сказал Таргитай наивно. --
Видать, вылизывается на привалах.
Лиска метнула в него огненный взгляд, но вместо ответа лишь
оттолкнула и бросилась вслед за Мраком. Олег напрягся, не дышал, дергался,
повторяя все ее прыжки и движения.
-- Фу, отлегло... У женщин просто звериное чутье. Род их позже сделал
из зверей, потому чутья у них больше.
-- У них звериное, -- сказал Таргитай убито, -- у Мрака -- волчье, у
тебя -- птичье... А куды мне податься, бедному лесному? Пропаду, как коза
без соли...
Олег уже мчался по следу Лиски. Таргитай вздохнул еще горестнее,
проследил, как волхв бежал и скакал, подпрыгивал, пропуская огненные
стрелы, бьющие из одного водяного столба в другой, помчался вслед, твердя
себе, что бежит не он, Таргитай -- неудаха и дурак, а неустрашимый Мрак.
Или осторожный Олег, который все заранее просчитывает, просматривает, ко
всему загодя примеряется... Он не помнил, как оказался на той стороне.
Проломились через редкий кустарник, озверевший в борьбе за жизнь,
почти сразу с разбегу оказались на бесконечном зеленом ковре с гигантскими
темно-ржавыми кочками. Болото заросло давно, кое-где торчали чахлые
каргалистные березки. В одном месте увидели сосну. Мрак тут же
предостерегающе раскинул руки: туда, мол, нельзя, и без волхва видно, что
сосна -- не сосна, а что-то злобное, магическое. Олег вытаращил глаза:
Мрак начинает проявлять способности волхва, но Мрак с презрением напомнил,
что ни одна нормальная сосна в своем уме не полезет на болото -- растут
только на сухих песках.
Гора на какое-то время замерла, словно решила вкопаться. Невры
перевели дух: хоть так и дальше, но надежнее, однако проклятой каменной
дуре снова засвербило, поперлась дальше, да не на авось, а выбирала
дорогу, двигалась осторожненько, словно щупала босой ногой воду перед
купаньем.
Глава 4
Дорогу загораживали гигантские мухоморы, каждый с быка. Мрак обходил
загодя, Таргитай же с любопытством прошел совсем рядом, тут же
ядовито-красный гриб, словно насосавшийся чужой крови комар, с чавкающим
хлопком взорвался. Брызнули грязные хлопья слизи, со свистом вылетели
тяжелые как галька камешки-семена. Одно стукнуло Таргитая по руке, он
машинально тряхнул, но камешек прилип, как пиявка. Кожа вокруг начала
багроветь.
-- Мрак! -- заорал Таргитай в страхе. -- Они кусаются!
Мрак с отвращением бросил через плечо:
-- Что тебя, дурень, только не кусает! Дай ему по рогам... Если нет
рогов, дай по башке и не отставай. Видят боги, брошу!
Таргитай поспешно сдирал семечко. То погружалось в плоть,
продавливая, как горячий камешек прогибает воск. Руку уже не жгло -- пекло
как в огне. Таргитай взвыл дурным голосом, упал на спину, судорожно
катался, пытаясь содрать проклятое семя.
Мрак обернулся, на лице оборотня мелькнул страх. Таргитай вопил. Как
сквозь кровавый туман в глазах увидел холодные искры на лезвии ножа. Руку
полоснуло болью, затем ожгло еще -- сильнее.
Запахло горелым мясом. Таргитай открыл глаза, в лицо пахнуло жаром:
Мрак со зловещей ухмылкой убирал нож. Кончик светился вишневым цветом.
Лиска уже тянулась с чистой тряпицей с пахучими листьями. Таргитай тупо
смотрел на рану с обугленными краями, вдруг сообразил, что это его рука,
тихонько взвыл и начал бледнеть. Жестокий Мрак вырезал проклятое семечко
из его живой руки, а потом еще и прижег кровоточащую рану!
-- Заживет, как на псяке, -- утешил Мрак жизнерадостно. -- Даже как
на собаке.
Таргитай стонал, мотал головой, словно пытался стряхнуть ее с плечей,
закусывал губы. Такие противно жизнерадостные! Даже Олег, самый близкий по
изгнанию, смотрит вроде бы на него, а видит деревца и чертову гору, словно
бы есть что-то на свете более важное, чем он -- Таргитай, чем вообще
друзья!
-- Как здесь живут? -- спросил Мрак с недоумением. -- Ловушка на
ловушке! Это ж ходи и боись в собственной хате. Даже в отхожем месте
бойся!
Олег развел руками:
-- Грызня. Маг идет на мага. Вот и роют ямы на случай, если кто сюда
вторгнется.
-- Но так сам вляпаешься!
-- Хорошо бы, -- вздохнул Мрак. -- Хоть кого-то не надо бить по
голове. Их столько, что руки отваливаются.
-- У магов слугам сытно.
-- Да, но ежели такой маг осерчает, враз в жабу или лягуху!
-- Где больше платят -- больнее бьют.
Внезапно Мраку на плечи обрушилось что-то тяжелое. Он упал, зарывшись
лицом в гнилой мох. Кости затрещали, он едва сдерживал тяжесть, что так же
разом исчезла. Над ухом свистнуло, звякнула тетива: явно Лиска -- быстрая
как зверек.
Мрак вскочил, поморщился: ребра задевали друг за друга.
-- Половинка небесного свода рухнула?
-- Огненные обезьяны, -- сказал Олег торопливо. Глаза волхва были
вытаращены. -- Целая стая, одна скакнула на тебя!
-- Приняла за пень, -- вставила Лиска серьезно.
-- Мрак, нам еще повезло, что на тебя! Все огромные, как быки, даже
детеныши с телят.
Мрак схватил рукоять секиры.
-- Держаться открытых мест! Выскочат, будем драться.
-- Тебе бы только драться, -- сказал Таргитай осуждающе, -- можно
уступить дорогу, только и всего. Звери и есть звери.
-- Чего бы я уступал дорогу поганой обезьяне? -- оскорбился Мрак.
-- А лучше, если прыгнет на голову?
-- Пусть еще раз прыгнет.
Олег с сомнением посмотрел по сторонам.
-- Мрак, ты их не видел. Слишком шустрые. Не успеешь мама сказать,
как втопчут в грязь, наплюют и ускачут.
Верхушки деревьев затрещали. Среди зелени мелькнуло оранжевое тело,
словно выметнувшееся из кузнечного горна, пахнуло жаром. В воздухе
закружились, сразу сворачиваясь трубочками, листья. Вслед пронеслись еще
три крупные существа -- настолько быстро, что Мрак увидел только смазанные
движения, словно с дерева на дерево прыгали не три огромные обезьяны, а
три дюжины.
Обезьяны исчезли, люди еще стояли с открытыми ртами. Наконец Мрак
сказал рассудительно:
-- Вообще-то, ежели на то пошло, то береженого любой свой бог
бережет, а чужие не трогают. Обойдем по ровному, чего зря через кусты
ломиться? Лоси мы, что ли?
За полянами виднелись валежины, быстpыми пеpебежками добежали до них.
Обезьяны скакали по верхушкам деревьев, внизу прыгали по пням и
выворотням. Мрак повел отряд по самым низким местам, вовремя плюхался,
лишь однажды не успел: здоровенная образина вмяла в землю, едва не сломала
спину. Олегу и Таргитаю доставалось чаще. Втаптывали, на них прыгали
сверху и с боков, одна Лиска успевала уворачиваться, словно чуяла
приближение страшных тварей.
-- Не кусаются, -- сказал Олег внезапно. -- Я все понял! Не нужно
только оказываться на том месте, куда обезьяна сигает.
-- А как узнаешь, что взбредет в голову поганой обезьяне?
-- Когда прыгает, можно рассчитать, куда брякнется.
Мрак покрутил головой. Он еще кое-как может рассчитать, успеет, но
эти двое?
-- Попробуем, -- сказал он наконец. -- Попробуем.
Они заснули прямо на болоте, едва упала тьма. Мрак не спал, а когда
кроме болотных волков из темноты полезла нечисть, разбудил Олега.
На рассвете Таргитай и Лиска увидели кольцо окровавленных трупов
волков и странных зверей вроде рысей. Болотные кочки на полверсты были
втоптаны неведомой силой. Блестела слизь, будто всю ночь вокруг костра
ползали гигантские слизняки.
Мрак кивнул:
-- Вовремя наш волхв... Еще чуть -- задавило бы, а у меня было бы
меньше мороки.
Черная башня теперь закрывала полнеба. Таргитай наконец сообразил,
что за неумолчный треск мешал спать: основание башни вспахивало толстый
слой земли, двигаясь по коренным породам -- несокрушимым, литым. Деревца и
слой зеленой земли, грязи и болотных растений смешивались в единый вал,
все подминалось, частью раздвигалось в стороны.
-- Ну и место выбрал, -- сказал Таргитай уважительно. -- Тютелька в
тютельку.
Мрак смолчал, лишь приосанился. Олег не стал напоминать, что застряли
здесь потому, что дальше в темноте идти не могли, быстро собрался, взял
Лиску за руку. Мрак больно толкнул Таргитая под ребра:
-- Не спи. Сейчас -- на коне или под конем!
Каменная гора надвигалась -- неумолимая как смерть. Земля с треском
вспарывалась, оглушительно хрустели перетираемые камни. Олег успел
подумать, что магу приходится время от времени строить новую башню или же
надстраивать поверхи: низ истирается под такой тяжестью!
Когда до надвигающейся стены осталось саженей двадцать, Мрак с
разбегу запрыгнул на земляной вал, что заворачивался как стружка,
подпрыгнул и, прежде чем сорваться к подножию, всадил пальцы в щель между
плитами. По ногам чиркали ветки, хлестнул камешек. Он передвинулся влево,
подцепил за шиворот прыгнувшего Олега. Вдвоем поймали Таргитая, тут же
Олег цапнул тонкие пальцы Лиски, едва не выкрутил руку -- ее уже
затаскивало вниз, корягой полоснуло по ноге, сорвало сапожок.
Таргитай вжался в щель почти весь, опасливо щупал распухший от удара
нос. Мрак зло скалил зубы: рана мужчине не порок, мужчин шрамы только
украшают, а дудошник, который заботится о личике аки красна девица, скоро
супротив воли будет выглядеть мужчиной!
-- Куды теперь? -- спросил Таргитай жалобно.
-- Куды-куды, -- передразнил Мрак. -- На кудыкину гору! Вверх, аки
драные коты.
-- Хотя бы как медведи, -- сказал Олег опасливо. -- Вон сколько...
Нам до верха полжизни лезть. Борода до пупа, а то и ниже отрастет.
-- Ты, когда птичьи гнезда грабил, до самого верха лазил?
-- Ну-у, здесь вершинка вряд ли сломится.
Мрак подтянул пояс туже, подпрыгнул к крохотному уступцу. Таргитай
оглянулся на прощанье: кони на зеленой траве уже казались игрушечными, в
стороне осталась перепаханная и проутюженная земля. Ни кустика, ни
травинки, ни камешка -- гладкая, как жертвенный камень!
Олег вытащил из мешка веревку, обвязал Таргитая и Лиску, крикнул
вдогонку Мраку:
-- Привяжи к поясу! Один сорвется -- вместе удержим.
-- Или грохнемся все, -- откликнулся Мрак без охотки. -- Лады,
улитки...
Таргитай полз и полз по отвесной стене, чувствуя себя не то мухой, не
то поганой ящерицей. Под ложечкой засосало, ощутил тянущую пустоту. Понял,
что карабкается уже полдня, смутно удивился своей возросшей силе. Веревка
иногда нетерпеливо дергала: Мрак торопил. Он все еще оставался могучим
Мраком, хотя Таргитай все чаще слышал сиплое дыхание оборотня. Когда Мрак
обернулся, Таргитай изумился красному измученному лицу.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг