- Оставь его! - остановил Конд. - Он не в себе, видишь. Лучше отметим
их память.
- Отметим после, сначала выполним то, зачем мы сюда пришли, - сказал
Нолт. - Я думаю, никто не будет возражать.
Конд пристально посмотрел на нас:
- Все согласны?
- Все.
- Сколько человек подало на конкурс?
- Девятнадцать.
- Это точно?
- Точно.
- И все здесь?
- Все на месте.
Конд призадумался.
- Хорошо, система получается десятиричная. Кирт, садись, пиши.
Со стола убрали лишнее. Залд достал чистый лист и положил его перед
Киртом. Тот аккуратно стал заносить в список попарно наши имена. Лист
скоро заполнился. Нам с Кондом достался номер семь. Ромс замыкал список и
был в одиночестве, желающих лететь с ним не нашлось.
- Меня вычеркните, - мрачно сказал он, - я не полечу, со мной никто не
хочет...
Конд резко повернулся:
- Это ты брось, знаем твои фокусы. Будешь участвовать в жеребьевке, как
и все.
Если повезет, напарника выберешь сам, любой согласится, даже я... все
же лучше, чем сидеть без работы.
Ромс получил номер девять.
Из сосуда, стоящего на столе, убрали декоративные украшения, и в него
по очереди каждый опустил несколько мелких монет. Кто сколько хотел. Как
сейчас помню, я бросил шесть лирингов. Наконец звякнул последний медяк.
- Все положили?
- Можно мне еще? - Глаза Ирма возбужденно расширились.
- Разрешим? - спросил Кирт.
- Пусть кладет.
Он бросил десять лирингов и успокоился. Эта цифра в нашей системе
розыгрыша ничего не меняла.
- Теперь считай.
Мы сгрудились вокруг стола, наблюдая, как Кирт вытряхивал из сосуда
одну монету за другой, проставляя их достоинства рядом со списком наших
имен. Колонка цифр быстро росла.
- Проверьте. - Он поднял голову.
- Все верно, ты считай.
Напряжение достигло предела. Я чувствовал, как кто-то горячо и
порывисто дышал мне в затылок. Лоб Залда покрылся поперечными складками,
Нолт стоял бледный, приковав к перу Кирта неподвижный взгляд, а Конд
яростно теребил застежку на своей рубашке. Нервы натянулись, как струна.
Казалось, еще минута, другая - и буря чувств, вырвавшись наружу, сметет
все на своем пути.
- Восемьдесят шесть.
- Сандарада!!! Летим!!! - радостный вопль Нолта не смог заглушить стоны
разочарований. В груди у меня похолодело, и руки опустились, перед глазами
запрыгали неясные тени.
- Подождите! Проверьте, проверяйте все! - Голос Конда звучал надсадно и
хрипло.
Он первый бросился к записям Кирта, за ним, почти сразу, еще трое.
- Восемьдесят семь!
- Проклятье! - простонал Нолт.
Я тупо посмотрел на Конда, еще ничего не соображая. Тот в радостном
возбуждении так огрел меня по спине, что на мгновение перехватило дух,
ноги у меня подогнулись и бешено застучало в голове. Сказалась разрядка
после пережитого напряжения. Смысл происшедшего мало-помалу начал доходить
до меня. Большая радость воспринимается так же трудно, как и большое горе,
- ее не охватить сразу. Я сидел у стола, безуспешно пытаясь согнать с лица
радостную улыбку, и смотрел на плывущие перед глазами фигуры моих
товарищей, а в глубине сознания чужой, незнакомый голос все явственнее,
все громче твердил: "Выиграл, ты выиграл! Летим!"
- Эй, хозяин! - прогремел Конд. - Подать сюда лучшего оло и чего-нибудь
подкрепиться!
- А деньги?! - Я удивленно посмотрел на него.
- Деньги? Деньги будут! Неужели у нас всех не найдется, на что отметить
память погибших товарищей? Записывай, кто сколько даст, получим -
рассчитаемся.
Хозяин бара засуетился. На сдвинутых столах скоро появилось приятно
одурманивающее оло и скверная закуска в виде тонко нарезанных ломтиков
калмаски, сдобренных острой приправой.
Дальнейшее я помню плохо. Я сразу выпил большой бокал, от которого
голова пошла кругом, и теперь трудно разобраться, что было на самом деле,
и что мне тогда мерещилось. Помню только, что поздравления и пожелания,
которыми нас награждали, перемешивались с воспоминаниями о Тэлме и Карее,
особенно о Тэлме. Мы пели старинную песню пилотов. Она родилась еще в
эпоху химических ракет и была любимой песней Тэльга.
Пой, пилот!
Окончен рейс!
В облака ушли светила, Не нашла в пути могила, Вновь ты на планете
милой!
Пой, пилот!
Окончен рейс!
Я думал о нем - об этом весельчаке, баловне удачи, жизнерадостном
Тэлме, которому так и не удалось окончить рейс. Передо мной маячил Ромс,
он азартно жестикулировал, когда мы дружно в девятнадцать глоток
подхватывали слова припева. Глаза его горели, а на лице лежала печать
какой-то отрешенности. Таким он остался в моей памяти навсегда.
4
Через два дня я отправился в Государственное Объединение, чтобы
выяснить обстановку. Дело это нам с Кондом казалось щекотливым и тонким, и
после некоторых споров оно было поручено мне, как более искушенному в
дипломатических вопросах. Но никакие ухищрения не понадобились. Когда я
вошел в кабинет комплектования экипажей, чиновник, несколько дней тому
назад равнодушно принявший у меня документы, поднялся навстречу как к
старому знакомому.
- И вы тоже? - спросил он без всякого предисловия.
- Что тоже?
- Тоже за документами?
- Какими документами? - спросил я с притворным удивлением. - Разве моя
кандидатура не подходит?
- Нет, дело не в этом. Я подумал... Вы, правда, ничего не знаете?
- Абсолютно! А что произошло?
Он посмотрел на меня с сомнением.
- Странные дела творятся на нашей планете, оч-чень странные. Никак не
могу понять, почему почти все вдруг забрали свои документы и отказались от
участия в конкурсе. Может быть, у Парона объявлен новый набор?
- Нет, я ничего не знаю.
Меня смутило случайно оброненное им слово "почти". Относилось ли оно
только к нам с Кондом или речь шла еще о ком-то другом?
- Непонятно, - продолжал чиновник, сидя на столе, - очень непонятно...
Так вы не за документами?
- Нет, я же сказал.
- Я подумал, что вы, как и все... Просто эпидемия какая-то. Так что вас
интересует?
Он задал этот вопрос так, словно конкурсы на то и учреждаются, чтобы
подавать документы и сразу же требовать их обратно.
- Меня интересует, не откладывается ли заседание конкурсной комиссии и
будет ли объявлен новый набор? Вы, наверное, слышали?
Уши чиновника зашевелились.
- Нет, решение будет объявлено послезавтра, как и было намечено. Можете
не беспокоиться. Конкурировать-то будут трое, вы, Конд и еще Ромс.
Удивительно...
трое на всю планету... Постойте! Вы что-то знаете. Ну скажите мне, на
вашу судьбу это никак не повлияет, мне просто любопытно...
Упоминание о Ромсе ослабило мое внимание, и маска неведения, которую я
удерживал на лице, спала. Да, теперь я знал, знал все. В груди закипела
такая ярость, что я даже не сумел сдержать ее. Отделавшись кое-как от
чиновника, я вышел на улицу.
Должно быть, я ругался вслух, потому что встречные прохожие удивленно
таращили на меня глаза. Я сам не знал, куда иду, шел просто для того,
чтобы немного успокоиться.
Добравшись до какого-то сквера, я сел на первую попавшуюся скамью и
принялся обдумывать создавшееся положение. Меня вовсе не радовала
перспектива лететь вместе с Ромсом, и уж совсем не хотелось, чтобы Ромс
летел вместо меня. Сильнее всего угнетала мысль, что мы сами дали ему
шансы попасть в экспедицию. Сами!
Нужно было что-то предпринимать, но что? Мысли путались. Я изобрел по
меньшей мере десяток способов, которые, как казалось, позволяли отделаться
от Ромса, но, хорошенько подумав, забраковал их все. Его положение было
неуязвимо. С таким же успехом Ромс мог строить планы в отношении нас с
Кондом, выбирая себе более угодного партнера.
Перед моей скамейкой в большой луже, оставшейся после недавнего дождя,
играли мальчишки. Их было трое, один постарше, а двое других совсем еще
малыши. Глядя на их веселые забавы, я несколько успокоился и на время
забыл обо всем. Разве можно думать о тяготах жизни, наблюдая, как играют
дети? Они отчаянно плескались, издавали радостные вопли и бегали
вприпрыжку, налетая друг на друга.
Но было в этой игре уже что-то от взрослых, - старший загонял своих
более слабых товарищей в самую глубину грязной лужи. Я поднялся со скамьи
и схватил его за шиворот. Дав ему затрещину и восстановив таким образом в
мире некоторую долю справедливости, я зашагал домой, где меня с
нетерпеньем ждал Конд.
- Ну как? - спросил он.
Я рассказал. Конд выслушал молча. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
- Всё?
- Всё.
- Так, - произнес он мрачно и начал одеваться.
- Ты куда?
- Есть дело. - Он был уже в дверях.
- Ты что задумал? Давай обсудим.
Я вскочил с места, пытаясь остановить его.
- Пусть это тебя не заботит. - Он отстранил меня и уже с порога
добавил: - Не разыскивай, понятно? Приду сам.
Хлопнула дверь. Я некоторое время сидел, безучастно устремив взгляд в
одну точку, но, вспомнив выражение лица, с которым ушел Конд, поспешно
поднялся. Его нужно вернуть!
Я выскочил на улицу. Куда идти? Конд, очевидно, направился к Ромсу, но
где искать Ромса в этом огромном городе? Адреса я не знал, а действовать
нужно быстро, иначе Конд успеет наделать глупостей. В ближайшей справочной
мне удалось установить номер гостиницы, где остановился Ромс. Я поймал
наемную машину и помчался в гостиницу, негодуя на ограничитель скорости,
действующий в городе. У входа в здание машина затормозила. Я выскочил из
нее и торопливо взбежал по ступенькам.
- Пилот Ромс у себя?
- Кто? - служащий был, видимо, туговат на ухо.
- Ромс! - крикнул я громче.
- Ромс... Ромс... - задумчиво проговорил тот, мучительно вспоминая. -
Кажется, на месте. Впрочем, нет, ушел недавно. Тут его уже спрашивали. Они
вместе ушли.
- Кто его спрашивал?
- Что?
- Кто его спрашивал?! Звуконепроницаемый пень, - добавил я уже тише.
- А-а, спрашивал такой высокий мазор. Сказал, что знакомый. Летали они
где-то вместе.
Ясно, это был Конд.
- А куда ушли?
- Кто?
- Кто-кто! Они, конечно!
- Не знаю, ничего не сказали. Ушли и всё.
Больше я ничего не мог узнать. Последняя нить оборвалась. Что же теперь
делать?
Где их искать? Я медленно брел по улице, чувствуя, что задыхаюсь от
жгучей злобы и омерзения. В таком состоянии домой идти не хотелось. Там
было пусто, холодно и одиноко. Нащупав в кармане несколько монет, я
свернул в призывно раскрытые двери бара.
Несмотря на сравнительно ранний час, зал был почти полон. Я с трудом
протиснулся через толпу. Свободное место отыскалось в самом углу, возле
окна, задрапированного тяжелым пыльным занавесом. Усевшись, я погрузился в
изучение реестра напитков, чтобы на звеневшие в кармане два ти одурманить
себя как можно эффектнее. Мои исследования неожиданно были прерваны.
- Простите, ммм... если не ошибаюсь, мазор Антор, пилот?
Я поднял голову. Напротив сидел пожилой человек в поношенном платье,
устремив на меня мягкий взгляд своих широко расставленных глаз.
- Да, в чем дело?
Мужчина замялся, будто испугавшись своей смелости, но, преодолев
смущение, заговорил снова:
- Собственно говоря, ни в чем... Простите, я вас отвлекаю...
- Ничего.
- Мне просто хочется побеседовать с астролетчиком. Видите ли, мой сын,
ммм... - тут собеседник опять замялся, - скоро кончает инженерную школу, а
потом собирается сдавать на диплом астролетчика, и мне хотелось бы...
- Знать, сколько мы зарабатываем? - Я усмехнулся.
- Мм, не это... не только это.
- Что же еще? Простите. - Я повернулся к автомату и, опустив монеты,
набрал две порции оло, в тяжелые, как гири, бокалы.
- Так что же еще?
- Вообще, хотелось бы знать вообще... - Мужчина замолчал.
- Непонятно.
- Меня интересует ваша жизнь. Ммм... ее трудности, радости. Я читаю
вестники, но, мне кажется, они не отражают ее действительным образом. Или
я не прав?
Простите, но с астролетчиком мне еще не приходилось встречаться.
Я выпил порцию оло и откинулся на спинку стула, дожидаясь действия
напитка.
Через минуту в голове поплыл приятный расслабляющий туман.
- А как вы сами представляете себе нашу жизнь? - спросил я. Собеседник
начал меня занимать.
Он наклонился ко мне и посмотрел прямо в глаза.
- Я, право, затрудняюсь. Ммм... но мой сын и я... мы считаем, что она
должна быть яркой... ммм... наполненной и...
- Чепуха.
- Что? - он испуганно отшатнулся.
- Чепуха, нет этого.
Мы замолчали.
- Наполненной... Яркой... - задумчиво повторил я, обращаясь больше к
самому себе, чем к собеседнику, - трудностей много, а радостей... Ваш сын
молод, конечно?
- Молод.
- И глуп. Передайте ему это. Если хотите, от моего имени.
- Я...
- Можете добавить, что в его годы пилот Антор не был умнее.
- Простите, ммм... Я не совсем понимаю.
- Не понимаете? Странно. Все очень просто!
Оло сорвало защелку с языка, и меня неожиданно понесло. Я говорил
скорее автоматически, чем сознательно, сам удивленно слушая свой голос,
словно все это произносил кто-то посторонний.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг