гордости, которая заставляла его идти на большой риск, хотя в этом не было
никакой необходимости.
- А вы зачем остаетесь? - спросил я. - Разумнее было бы...
Кор высокомерно смерил меня с ног до головы именно тем взглядом, за
который я его ненавидел.
- Запомните, пилот, - сказал он, обрывая меня на полуслове, - на свете
существует много вещей, которые находятся вне вашей компетенции. Лучше
помогите Лосту. Мне следовало бы вас тоже направить в камеру, но из
уважения к мазору Дасару я оставляю вас, будьте же ему благодарны.
Биолог при этих словах сморщился, словно проглотил что-то невероятно
кислое и, резко повернувшись к Кору, произнес:
- Видите ли, мазор, я полагаю, что мужеству, которое проявляет Антор,
мы должны быть в большей мере благодарны, чем он кому-нибудь из нас. Он,
может быть, добровольно идет на смерть... Пойдемте, Антор, поможем Лосту,
я хочу все проверить сам, меня до сих пор мучает случай с Ланком.
...Нас осталось на корабле трое. Кор на другой день связался с
"Эльприсом" - там по-прежнему все были здоровы.
Три человека затерялись в громадных помещениях орбитального корабля.
Биолог трудился, почти не отдыхая. Моя помощь была более чем скромной, я
выполнял чисто техническую работу, правда, и она требовала немало времени.
Шли дни, Кор показывался редко. О результатах нашей деятельности он
справлялся, пользуясь внутренней связью. Биолог обычно отвечал односложно
и просил по радио на Церексе навести ту или иную справку. Там тоже в одной
из лабораторий занимались этим вопросом, но им недоставало главного -
культуры вируса. Кроме того, Дасар с грустью сообщил мне, что руководит
этой работой, по его мнению, "порядочный чурбан".
- В общем, Антор, пока нам следует рассчитывать только на свои силы...
Мы почти ни о чем постороннем не говорили. Иногда, после нескольких
проведенных в напряженной работе дней, биолог объявлял:
- Вы сегодня свободны, Антор, мне нужно подумать, что делать дальше.
В такие дни я натягивал скафандр и выходил на поверхность Хриса. Часами
бродил я по обнаженному и угрюмому плато, петляя между гор и предаваясь
своим мыслям, или, лежа в тени какого-нибудь камня, рассматривал застывший
рисунок звезд.
Вечерами я обычно писал, и такое общение с самим собой и недавним
прошлым стало для меня столь же необходимым, как воздух, которым я дышу.
Мы трое - биолог, Кор и я - всё еще оставались здоровыми, и мало-помалу
острота ощущения опасности утратилась, чувство ответственности
притупилось, и наша работа с Дасаром мне начинала даже казаться ненужной
или, во всяком случае, не столь уж спешной. Три дня назад я высказал свое
мнение на этот счет биологу. Он поднял на меня свои бесцветные глаза и,
отрицательно покачав головой, ответил:
- Нет, пилот, они еще здесь, и они угрожают нам... Но если даже
допустить, что в безопасности мы с вами, то последнее вряд ли можно
сказать о тех, кто неподвижно лежит в камерах... В общем, продолжим.
Какой, говорите, получился индекс реакции?
- Девятый.
- Девятый?.. Хм... Странно... Повторите опыт еще раз, пожалуйста.
Я принялся снова готовить реактивы. Наша работа потекла своим чередом.
34
Это произошло вчера. Я, как обычно, наскоро проглотив кусок осты (мы
последнее время не утруждаем себя приготовлением блюд), пришел в кабину
биолога, которую он превратил в лабораторию. Дасар сидел за столом,
уткнувшись в колонки цифр - результаты наших последних опытов. На мое
вежливое приветствие он ничего не ответил, а только неопределенно указал
рукой в угол, где стоял стул. За последнее время я привык к странностям
Дасара, поэтому, не обращая внимания на его каменную неподвижность,
принялся чистить пробирки, которые еще с прошлого раза оставались
немытыми. Через полчаса все лабораторное оборудование сияло первозданной
чистотой, а биолог по-прежнему не шевелился.
- Что мне еще делать, литам Дасар? - спросил я.
Биолог ответил не сразу, в нем словно сработало реле времени, наконец
он сказал:
- Ничего, сегодня мне нужно подумать, Антор, последние наши опыты...
м-да... или я ничего не понимаю... или мы очень близки к решению. Мне надо
разобраться.
- Так я вам сегодня не нужен? - Моя рука легла на замок двери.
- Нет. То есть стойте... анализы, вы разве забыли?
Биолог каждое утро проводил обследования, проверяя состояние нашего
здоровья.
Последнее время я к ним относился уже равнодушно - анализы неизменно
давали отрицательный результат.
- Хорошо, литам Дасар, я приготовлю аппаратуру.
В этот момент звякнул сигнал внутренней связи. Это был Кор. Не
оборачиваясь к экрану, я почти видел его лицо, обращенное к нам в кабину.
Он поздоровался как всегда сдержанно, а потом задал свой неизменный вопрос:
- Как ваши успехи, Дасар? Получили что-нибудь обнадеживающее?
Биолог отложил свои вычисления.
- Увы, нет, пока все по-прежнему.
- Так, жаль, конечно, пора бы уже вам справиться с этой задачей. -
Голос Кора звучал как-то странно.
- Конечно, жаль. Вы меня упрекаете?! По какому праву? - неожиданно
вспылил Дасар, видимо, и на нем сказалось утомление от нечеловеческого
напряжения. - Нам давно необходим этот препарат, по крайней мере, Торн и
Зирн были бы живы! Я сам все отлично знаю, но в этих условиях не могу
быстро решить поставленную задачу.
У меня даже нет ни одного квалифицированного помощника... Простите,
Антор, я...
Кстати, мазор Кор, я хочу еще напомнить вам, что вы двое суток уже не
обследовались.
Кор криво усмехнулся:
- Что толку в ваших анализах, если вы не можете лечить? Впрочем,
сегодня я приду. Мне кажется, я заболел, и хотелось бы получить ваше
высоконаучное подтверждение.
Биолог ничего не успел ответить, экран погас, и лицо Кора исчезло. Оба
мы были ошеломлены неожиданным известием. Первым пришел в себя Дасар. Он
резко отодвинул стул и поспешно направился к столику, где размещалось все
необходимое для анализов лабораторное оборудование.
- Пустите меня, - сказал он, - я сам настрою приборы.
Несколько минут его гибкие пальцы порхали между микрометрическими
винтами и верньерами.
- Так, дайте вашу руку.
Я почти не ощутил боли от проникновения иглы.
- Теперь дышите сюда.
По экрану побежала тонкая зеленая линия, изламываясь в такт моему
дыханию.
- Все как обычно, - сказал я, наблюдая хорошо знакомую мне по
предыдущим анализам картину.
- К счастью - да, - ответил биолог и повернулся на шум открывающейся
двери. В кабину вошел Кор, на нем была надета дыхательная маска.
- Это на всякий случай, - пробубнил он из-под нее, - я долго у вас не
задержусь.
- Почему вы решили, что больны?
- Симптомы те же, что у биофизика, боли в суставах и прочее...
- Есть пятна?
- Пока нет, но будут.
- Когда почувствовали боли?
- Вчера.
- Почему не пришли сразу? - Биолог насупился.
Кор сделал равнодушный жест:
- Какое это имеет значение?
Дасар тщательно проделал все анализы. Я молча глядел через его плечо на
показания приборов. Стрелки их тревожно отклонялись от зеленой черты.
Через полчаса все стало ясно. Кор держал в руках фотографию микроанализа
крови, на которой отчетливо проступали серебристые точки вирусов. Он
медленно смял пленку и бросил ее на стол.
- Вам нужно немедленно лечь в анабиозную камеру, - сказал Дасар.
Кор сел на стул и вытянул ноги прямо перед собой, пальцы его руки
нервно барабанили по шкале эргометра.
- Бесполезно, Дасар, в анабиоз впадают люди, но не вирусы Арбинады. Вы
же это хорошо знаете, литам. Я, конечно, ценю ваше желание потешить меня
надеждой и избавить от мучений, но в данном случае оно бьет мимо цели. Я
предпочитаю встретить смерть в полном сознании.
Биолог удивленно уставился на Кора. Я беспокойно переводил взгляд с
одного на другого, ничего не понимая.
- Что вы говорите! - вскричал Дасар.
- То, что слышите, можете передо мной не разыгрывать комедию. Я вам
благодарен за то, что вы нашли способ унять на корабле страсти и наилучшим
способом изолировать членов экипажа. Я бы сам высказал то же самое, если
бы мне пришло это в голову. И должен заметить, ваше предложение выглядело
настолько убедительным, что в первый момент даже я поверил в него.
- Значит, вы проверяли камеры?
- Разумеется, - Кор отогнул край маски и вытер пот платком, - в двух из
них лежат трупы. И ничего удивительного! Лишенный жизненного тонуса
организм не мог активно сопротивляться болезни, но остальные
законсервированы отлично.
- Это правда? - Я в упор посмотрел на биолога.
Тот стоял, низко опустив голову.
- Правда, Антор, - ответил он. - Мы для них все равно ничего не могли
бы сделать, но я вначале надеялся, что вирусы в анабиозной камере
закапсулируются...
Воцарилось тягостное молчание.
- Кто там... кого уже нет? - спросил я.
- Лоста и Сатара, - невозмутимо ответил Кор. - Однако мне пора, у меня
осталось много дел и мало времени. Прощайте, Дасар, и вы, пилот...
Кор встал и, небрежно кивнув нам, твердыми шагами вышел из лаборатории,
старательно закрыв за собой дверь. Мы остались одни. Минут пять я просидел
неподвижно, избегая смотреть на биолога и дожидаясь, когда шаги Кора
замрут в глубине коридора. Потом, не произнеся ни слова, направился к
двери.
Громадный корабль был пуст, тускло горело освещение и гулко отдавался
каждый звук, по несколько раз отражаясь от матовой, глади стен. Я шел мимо
осиротевших кабин, мимо вспомогательных помещений, мимо анабиозных камер,
заключавших в себе мертвых и живых товарищей, поднялся в салон,
пронизанный слепящими лучами солнца и, постояв бездумно на пороге,
спустился вниз к переходной камере. Вдруг мне стало душно, нестерпимо
захотелось ветра и солнца, под которым я рос и жил далеко-далеко и
давным-давно. Мой взгляд упал на скафандры, аккуратно разложенные в
отсеке. Я отыскал свой и начал одеваться.
Спрыгнув с последней ступеньки трапа, я пошел к сияющей впереди вершине
горы, подножие которой пряталось за линией горизонта. В голове вихрем
проносились обрывки мыслей, беспорядочно сталкиваясь, рассыпаясь,
сочетаясь в невероятные заключения и пропадая. Я, словно со стороны,
следил за этим сумбурным потоком, даже не пытаясь ввести его в какое-то
русло или остановить. Впереди виднелась вершина, и я шел к ней. Будто
громадный магнит, влекла она к себе. И вдруг я подумал, что еще ни разу в
жизни не взбирался на вершину горы, ни здесь, на Хрисе, ни на Церексе, ни
на Арбинаде. Я много раз видел мир с большой высоты, но ни разу не
наблюдал его с вершины. Эта мысль захватила меня, появилась цель - я
направился к ней.
Путь до скалистых отрогов и подъем заняли, вероятно, несколько часов.
Чем труднее было подниматься, тем ожесточеннее я лез вверх. Вспомнились
предостережения Мэрса об опасностях такого подъема, о камнях, беззвучно
падающих от малейшего сотрясения, о черных тенях, прячущих провалы и
обманывающих глазомер. Наконец, я достиг своей цели, гора находилась у
меня под ногами.
Площадка наверху была ровная и маленькая, я быстро обошел ее по
периметру, испытывая смутное чувство разочарования, потом уселся на край
скалы, нависшей над бездной, и спустил вниз ноги. Далеко от меня, почти у
самого горизонта, блестела на солнце металлическая обшивка корабля - этого
вместилища человеческих страстей и бед, занесенных сюда с другого,
окруженного мраком шара. Я поднял взгляд к небу и среди звезд отыскал
слабый свет маленького Церекса. Неужели мне никогда не доведется снова
увидеть его вблизи и пройти под открытым небом, оставляя на почве следы
босых ног? С полчаса я просидел на месте, глядя на камни и звезды, и затем
начал спускаться с горы...
На полпути к кораблю я заметил движущуюся мне навстречу фигуру в
скафандре. Это мог быть либо Кор, либо биолог. Я взобрался на камень и
помахал рукой, пытаясь привлечь к себе внимание. Потом включил радио и
пробежал в настройке несколько диапазонов. Наконец, в наушниках
послышалось дыхание человека. Я позвал его.
- Это вы, пилот, - раздался голос Кора, - что вы здесь делаете?
Я пробурчал в ответ что-то невразумительное. Да и в самом деле, что я
делал? Что я мог ответить? Не зная, о чем говорить с человеком, дни
которого сочтены, я тем не менее направился к Кору, мысленно проклиная
себя за то, что ввязался в разговор. У нас с Кором и раньше было немного
общих тем, а в эту минуту я вообще не мог найти ни одной точки
соприкосновения. Постепенно мы сблизились на расстояние нескольких метров,
и я пошел в одном с ним направлении. Первые минут десять не было
произнесено ни слова. Кор уверенно шел к какой-то одному ему известной
цели и словно не замечал меня. Наконец, он сказал:
- Вы всё еще здесь, пилот?
- Да, - неуверенно ответил я.
- Вы решили сопровождать меня? Благодарю, но я, кажется, об этом вас не
просил.
Впрочем... - Кор запнулся на слове, - минут десять, если хотите, можете
провести со мной, я не возражаю. Сколько сейчас времени?
Я взглянул на часы:
- Скоро четырнадцать.
- Мне нужно точнее.
- Без десяти, - удивленно ответил я, вспоминая необыкновенную
особенность Кора чувствовать время с точностью до минуты. По нему можно
было проверять хронометры, и поэтому он никогда не носил с собой часов.
Сейчас с ним что-то стряслось. Может быть, болезнь? Еще минуты две мы не
разговаривали. Неожиданно Кор спросил:
- Скажите, пилот, неужели я такой тяжелый человек, с которым даже
трудно обмолвиться словом? - В голосе его звучали несвойственные ему
мягкие интонации.
- Нет... то есть да, мазор.
Кор усмехнулся:
- Мне нравится ваша особенность говорить в глаза то, что вы думаете.
Это редкий дар. Хотелось бы знать, чего же вы тогда плететесь за мной по
пятам. Шли бы себе на корабль и продолжали писать свой дневник. У вас это
неплохо получается, я, признаться, с интересом прочел как-то все до
последней страницы...
- Это же подло! Читать чужие записи...
- Не вижу в своем поведении ничего предосудительного. - Кор осмотрелся
по сторонам. - Сколько времени?
- Четырнадцать часов пятнадцать минут, - машинально ответил я.
- Еще... впрочем, ладно... Вы же сочли возможным подслушать мой
разговор с Эссой, хотя имели на это меньше права, чем я на знакомство с
вашими воспоминаниями. Как руководитель экспедиции, я даже обязан был
знать их.
Кор снова зашагал к линии горизонта, размеренно переставляя ноги. Я не
нашел, что ему возразить. Действительно, если я так остро переживаю
проникновение постороннего человека в мои личные дела, то почему же сам
позволил себе вторгнуться в чужую жизнь? Все оправдывающие причины не
имели никакой силы, - мы всегда готовы обвинять других и выгораживать
себя. К сожалению, чувство объективности слабее всего развито у человека.
- И всё же вы мне нравитесь, - продолжал между тем Кор, - вы добры,
качество сравнительно редкое, глуповаты - это встречается значительно
чаще, прямолинейны - последнее облегчает ведение дел с вами, а главное
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг