к полуночи.
Словно в ответ на его мысль о свежем воздухе, Золотарев выудил
из кармана пачку сигарет и щегольскую зажигалку. Этот жест послужил
сигналом остальным курильщикам, коих в компании было большинство.
-Так, начинается химическая атака, - констатировал Андрей. -Я
пошел в укрытие, - перебираясь через колени сидевших справа, он
стал пробираться в сторону окна.
-Угу, Андрюх, открой окошко, а то мы тут задохнемся, - сказал
Костик, вставляя в рот сигарету. Юрий бы не преминул высказаться
насчет "умилительной логики этих двуногих без перьев".
Андрей взялся за шпингалет. Он видел отражение комнаты в стек-
ле, видел, что Катя, похоже, тоже оказалась из племени некурящих и
чуть отодвинулась в сторону двери, видел, как Дина тянется с сига-
ретой через стол к зажигалке, которую ей галантно протягивает Ир-
кутов... и в тот момент, когда палец Иркутова двинулся вниз, пово-
рачивая колесико, Андрей понял, что именно было не так в окружающем
воздухе. В комнате пахло хвоей (хотя елка находилась во дворе, де-
вушки украсили дом еловыми ветками изнутри), духами, свежеочищен-
ными мандаринами и другой снедью... и сквозь все эти запахи проби-
вался еще один.
Запах газа.
Андрей успел сделать полоборота и открыть рот, чтобы крикнуть,
что нельзя зажигать огонь, кажется, он даже успел выкрикнуть ка-
кой-то звук... но в этот момент колесико зажигалки высекло искру.
Удар, полет, боль, темнота.
Сначала вернулась боль. Потом - холод.
Особенно холодно было лицу и рукам. Холодно и мокро. Андрей
провел языком по немеющим губам и ощутил вкус пресной воды, затем -
вкус крови.
Он понял, что лежит в снегу. Где-то позади слышался треск пла-
мени.
Андрей попытался встать. Безуспешно. Так иногда бывает во сне,
когда нужно бежать, а тело тебе не повинуется. Только теперь это
был не сон.
Он вновь попытался подняться, упираясь руками в снег. На этот
раз ему удалось приподнять голову. Снег под его лицом был красным
от всполохов пожара... нет, от всполохов он был рыжим, а красным
он был от крови. Андрей осторожно ощупал лицо правой рукой. Кажет-
ся, глубокий порез на лбу и на правой щеке тоже... Ну еще бы, его
вышвырнуло сквозь стекло. Но хуже было с левой щекой. Казалось, она
вся состоит из боли. И это не порез, это ожог. Ему еще очень повез-
ло, что он не обгорел весь - очевидно, падая, перекатился по снегу,
и это сбило пламя. Удивительно, что уцелел глаз... оба глаза. Воз-
можно, он моргнул в самый момент взрыва. Возможно. Тогда он мог
этого не заметить. Теперь не замечать моргания было трудно - оно
отдавалось болью, левое веко тоже было обожжено.
Но боль - это не самое страшное. Боль можно стерпеть. В это
трудно поверить, но можно, люди терпят и не такое. Главное - он
видит, слышит, чувствует, его руки работают - пальцы закоченели
в снегу, но теперь кровообращение восстанавливается... ноги! Он
понял, что не чувствует ног.
Он вообще не чувствовал нижнюю половину своего тела.
"Ушиб, это просто ушиб и последствия шока", - сказал он себе.
"Сейчас это пройдет".
"Не говори глупостей, - ответил ему Юрий. Сейчас его голос
звучал так отчетливо, словно он стоял рядом. -Хоть раз в жизни на-
зови вещи своими именами. У тебя сломан позвоночник."
"С какой стати? - возмутился Андрей. -Я упал на мягкий снег!"
"Тебя вышвырнуло взрывом через закрытое окно. Твоим телом вы-
било прочную деревянную раму. Да и потом могло приложить каким-ни-
будь обломком."
Андрей застонал и, упираясь руками, повернулся набок. Теперь
он мог видеть пылающий дом и разбросанные вокруг головешки. Его
обожженная щека чутко откликнулась на идущее от огня тепло.
-Эй! - крикнул он и поразился, как слабо звучит его голос.
-Есть кто живой?
Лишь жадный треск пламени был ему ответом.
"Никаких шансов, - сказал Юрий. -Ты находился в самом выигрыш-
ном положении - у окна. Тебя выбросило. Остальные просто сгорели
внутри."
Сулакшин снова перевернулся на живот. Ребра с правой стороны
незамедлительно отозвались болью, тупой, но сильной. Сломаны? По-
жалуй, все-таки нет, иначе было бы еще хуже.
Надо доползти до входа. Если кто-то выжил, там есть следы. И
потом, там машины. Если они, конечно, не уехали. Андрей не умел
водить машину, а если бы даже и умел, как бы он это делал без ног?
Но об этом он пока не думал. Надо ползти. Это не сложно. Напрягаем
мышцы левой руки... вот та-ак... теперь правой... как больно, блин!
пра-авой... ничего, к боли можно притерпеться... опять ле-евой...
Он дополз до угла и, едва завернув за него, понял, что надежды
были тщетными. Обе "Нивы" горели. Судя по всему, догорали, так что
бензобаки уже успели взорваться, и с этой стороны опасности не было.
Очевидно, машины стояли слишком близко к выбитой взрывом двери -
по крайней мере, одна из них, с которой огонь перекинулся на вторую.
"Ты бы все равно не смог вести, - утешил Юрий. -Даже завести
бы не смог. Водители из города не оставляют ключ в зажигании, даже
если приезжают в лес."
"По крайней мере я мог бы забраться внутрь и ждать помощи, а
не лежать на снегу", - возразил Андрей.
"Бессмысленно рассуждать в сослагательном наклонении. Исходи
из реальной ситуации."
В этот момент чуть в стороне от машин Андрей заметил лежащую
в снегу фигуру. Значит, кому-то все-таки удалось выбраться! Вряд
ли этого человека могло выбросить через дверь - они все тогда были
в комнате, никто не находился в передней. Значит, он выбежал сам.
И хотя он, несомненно, ранен, иначе не лежал бы на снегу, но, ве-
роятно, все-таки жив.
Андрей, как мог быстро, пополз к лежавшему. С каждым движе-
нием вперед, однако, он все больше убеждался, что простертая в сне-
гу фигура кажется черной вовсе не из-за особенностей освещения.
Когда он подполз вплотную, подозрения превратились в уверен-
ность. Черные лоскуты сгоревшей кожи и одежды покрывали все тело.
На фоне общего запаха гари, шедшего от пылающего дома, резко пахло
горелым мясом, жжеными волосами и какой-то химией - должно быть,
синтетикой, входившей в состав костюма. Судя по комплекции, это
была девушка; к тому же из снега в паре метров позади торчала туф-
ля.
Андрей передвинулся правее, и его лицо оказалось рядом с го-
ловой трупа. На его несчастье, голова была повернута в его сторону,
и он увидел то, что еще недавно было лицом, способным очаровать
большинство мужчин. Оскал зубов в безгубом рту, дыра на месте но-
са, спекшиеся мутные шары глаз, вывалившиеся из орбит и свисающие
на ниточках нервов. Круглую голову, странно выглядящую без волос,
покрывала черная корка. Среди этой корки, на том месте, где когда-
то было ухо, Андрей увидел вплавившуюся в кожу сережку с голубым
камешком.
Катя.
Ее пышные, воздушные волосы сослужили ей плохую службу. Они
вспыхнули, как тополиный пух. Хотя, конечно, дело не только в во-
лосах. В тот момент, когда она выбежала, она уже горела вся. Ско-
рее даже следует винить ее одежду, оказавшуюся слишком легко вос-
пламеняющейся.
Андрей уже начал отползать в сторону, и в этот момент его же-
лудок принялся исторгать все, что было съедено и выпито. Андрей
блевал, не в силах даже поднять голову достаточно высоко, и брызги
летели ему в лицо, а кислый, отдающий вином запах бил в ноздри,
вызывая новые позывы. Наконец последние, уже сухие спазмы переста-
ли сотрясать измученное тело. Андрей с трудом отполз от оставленной
им лужи и в изнеможении упал на снег.
"Долго ты намерен здесь прохлаждаться?" - осведомился Юрий.
"Пока меня не спасут", - обессиленно ответил Андрей.
"Тебя никто не спасет. Дом скоро догорит, и к утру не останет-
ся даже дыма, который можно заметить с шоссе. Вас хватятся не рань-
ше завтрашнего вечера. Ночью обещали по области до минус двенадца-
ти. К тому времени, как сюда кто-нибудь доберется, твой труп уже
промерзнет настолько, что по нему можно будет стучать, как по де-
реву - если кому-то вдруг захочется сплюнуть через левое плечо."
"Что же делать?"
"Ты меня спрашиваешь? Ну вообще-то вариантов два: лежать и
ждать смерти или ползти к людям."
"До станции шесть километров. И до Силикатов - почти пять."
"Ничего не могу с этим поделать."
Андрей обдумал ситуацию. В поселке у станции, конечно, есть
медпункт, телефон и все такое, но до станции ему не доползти. До
Силикатов - тоже не просто, но это, по крайней мере, ближе. К тому
же всего через два километра он будет уже на шоссе, а там можно
встретить машину. Конечно, ночью шансы не велики, но может же ему
повезти хотя бы в этом. На самом деле два километра до шоссе по
прямой, а он не может ползти по глубокому снегу, да еще без всяких
ориентиров. Значит, нужно двигаться тем путем, каким приехали сюда
"Нивы", и путь получится несколько длиннее. Но об этом лучше пока
не думать. Главное - машины оставили следы на снегу, и он не со-
бьется с дороги. Тропа, ведущая до проселка - самый сложный учас-
ток, на ней много снега, и хорошо, что ее предстоит преодолеть в
первую очередь, пока у него еще достаточно сил. Достаточно ли? Не
думать об этом! Надо ползти вперед. Ле-евой... пра-авой... ле-евой...
Преодолев пару десятков метров по следу протекторов, Андрей
наткнулся на какой-то бесформенный предмет, торчавший из снега.
Он поднес эту вещь к глазам; это оказалась кастрюля, наполовину
вывернутая наизнанку - одна из ее ручек смотрела внутрь. Андрей
оглянулся на горящий дом и теперь увидел его с третьей стороны -
с той, где находилась кухня. Здесь не осталось стены и поднимав-
шейся над ней части крыши; тлеющие обломки были веером разбросаны
в радиусе не меньше тридцати метров. Андрей надеялся, что среди
этих разбросанных по снегу предметов нет ничего хуже обломков сте-
ны или мебели.
"Если даже и есть, что от этого меняется?" - хмыкнул циничный
Юрий.
К тому времени, как Андрей преодолел поляну и углубился в лес,
он впервые почувствовал, насколько здесь холодно. Гигантский костер
уже не согревал его, и эффект первичного шока уже не действовал, а
ведь его теплая куртка, шапка и перчатки остались в доме. Кисти рук
нестерпимо ломило, снег забивался под пиджак (черт его дернул на-
деть пиджак, надо было просто взять свитер) и лез в лицо. В послед-
нем обстоятельстве, правда, был и некоторый плюс - это избавило от
мерзкого вкуса во рту после приступа рвоты и предохраняло хотя бы
от жажды. И все же холод пронзал все его израненное тело. А ведь
это только начало пути, и с течением ночи температура будет только
падать... Он попытался ползти быстрее, чтобы хоть как-то согреться.
Л-левой, п-равой, л-левой, п-равой...
Его запала, впрочем, хватило не слишком надолго. Он остановил-
ся, посмотрел вперед (чертова проселка все еще не было видно, хотя
Андрей хорошо помнил, что от него до поляны рукой подать) и бес-
сильно уронил голову в снег. Отдышавшись, он пополз дальше в перво-
начальном темпе. Но чем дольше он полз, тем сильнее становился ир-
рациональный страх, что он ползет не туда, хотя следы шин ясно ука-
зывали путь.
"Что, если они приехали каким-то кружным путем?" - подумал он.
"Вот делать им больше нечего! - усмехнулся Юрий. -Ползи давай."
"Но почему до сих пор нет проселка?"
"Потому что ползком на руках человек передвигается значительно
медленней, чем пешком или тем паче на машине".
По мере того, как он полз, под его грудью скапливался снег, и
Андрею приходилось периодически останавливаться, чтобы отгрести его
в сторону. Его била крупная дрожь, зубы стучали. Холод, пронизыва-
ющий холод был едва ли не хуже, чем боль, к которой он уже начал
привыкать.
Наконец под его бессильно опущенным лицом - он уже давно не
смотрел вперед, мыщцы шеи затекали, отдаваясь болью в затылке -
вместо рыхлого снега оказался накатанный наст. Проселок! Сколько
времени он сюда добирался? Когда он в первый раз взглянул на за-
пястье, то не обнаружил там часов - должно быть, ремешок оборвался
или расстегнулся. Субъективно ему казалось, что он ползет уже не
один час - а ведь это был лишь самый короткий отрезок пути. Так
или иначе, это первая победа, и он заслужил более продолжительный
отдых. Андрей растянулся на ледяной дороге, словно на пуховой пе-
рине. Сейчас он немного полежит и поползет дальше... сейчас...
немного...
"Не спать!!! - рявкнул Юрий ему прямо в ухо. -Нашел время и
место!"
"Я... я не хотел", - испуганно оправдывался Андрей.
"Не ложись больше. В следующий раз отдыхай, опираясь на локти."
Андрей, наконец, выбрался на дорогу целиком, развернулся на-
право и пополз дальше. Ле-евой... пра-авой... Теперь стало легче.
То ли несколько минут сна помогли, то ли открылось второе дыхание...
да, прежде всего, гладкая ровная дорога пришла на смену засыпанной
снегом тропе. И даже ноющая боль в закоченевших руках куда-то от-
ступила... он их просто уже не чувствовал.
"Пальцы! - не замедлил отреагировать Юрий. -Разотри их снегом,
пока не поздно!"
"Да ну, и так хорошо", - вяло подумал Андрей.
"Нет, вы только полюбуйтесь на этого идиота! Ты кровеносную
систему в школе проходил? Ты понимаешь, что в данный момент твои
руки умирают, и придется их тебе ампутировать?"
Андрей встряхнулся и пополз к обочине, чтобы зачерпнуть снега.
Несколько раз провел одной ладонью по другой, растирая между ними
рассыпчатый белый порошок... с тем же результатом он мог бы тереть
друг о друга деревянные дощечки.
"Работай, работай пальцами, - наставлял Юрий, - сжимай-разжи-
май, сжимай-разжимай. Ты должен восстановить кровообращение."
Он попробовал. Пальцы не слушались. Это было дикое зрелище -
он смотрел на свою руку и не мог сжать ее в кулак. Впрочем, если
учесть то, что произошло с его ногами...
Нет, руки он так просто не отдаст! Он принялся тыкать рукой
в дорогу, заставляя пальцы сгибаться. Сперва они шевелились бес-
сильно, словно резиновые, затем... в них родилось легкое покалы-
вание, и пальцы дрогнули в ответ на усилия его мышц. Он поспешно
проделал то же самое с другой рукой и снова принялся яростно те-
реть руки снегом. Покалывание усилилось, превращаясь в жжение...
затем он почувствовал, как в его пальцы горячей волной возвращается
боль.
Возвращается жизнь. Жизнь - это боль.
На какой-то момент боль стала такой сильной, что он закусил
губу и застонал. Но пальцы снова работали. Он растирал их еще ка-
кое-то время, потом осторожно согрел дыханием.
"Теперь разотри нос и уши", - велел Юрий. Это оказалось легче,
хотя тоже болезненно.
Ле-евой... Пра-авой... Ле-евой... Пра-авой... Леее...вой...
Прааа...вой... Лее...вой - передышка - праа...вой - передышка...
Сколько он уже прополз? Сколько в пространстве и сколько во време-
ни? Какая бесконечная ночь... Ночь смены лет. Ночь праздника и ве-
селья. Люди пьют шампанское, дарят друг другу подарки и поздравляют
"с новым счастьем". Им нет дела до того, кто, коченея и выбиваясь
из последних сил, ползет с перебитой спиной через нескончаемый чер-
ный лес... ползет, словно полураздавленный таракан...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг