все свое время, и даже больше. На самом деле это вовсе не входит в мои планы.
Просто близостью со мной нередко хвастают те, кого я в глаза не видел. Но все
эти сплетни мне на руку.
Дон Мигель. Неужели ты хочешь уверить меня, что все женщины порочны и раз-
вратны? Неужели ты никогда не встречал отказа? Не сталкивался с добродетелью?
Дон Жуан. Ну почему же, сталкивался. Наиболее часто порядочность проявляется
у девиц, хотя я подозреваю, что это не внутреннее убеждние, а только боязнь
выйти замуж недевственницей. Однако встречаются иногда и верные жены. Впрочем,
я не знаю, остались бы они столь же неприступны, если бы я повел атаку по всем
правилам,как все эти влюбленные идиоты и ни на что другое не способные повесы.
Дон Мигель(насмешливо). И репутации дон Жуана не вредят поражения?
Дон Жуан. Ха! Какие поражения? Разве репутации ордена повредит, что его кому-
то не присудят? Напротив, его репутации повредило бы, если бы им награждали
всех подряд. Ну, допустим, какая-нибудь дура примется рассказывать направо и
налево, что устояла перед самим дон Жуаном. (Замечу в скобках, истинная добро-
детель никогда не станет хвастать вещами подобного рода.) Каково же будет мне-
ние других женщин? "Дон Жуан просто не счел тебя достойной, и неудивительно."
Ведь, право, даже такой женоненавистник, как я, вряд ли ненавидит женщин силь-
нее, нежели они сами друг друга! Мелочная зависть, мелочная ненависть...Право,
это низкие и ничтожные создания! Впрочем, я воздаю им должное: и среди них
встречаются достойные уважения, хотя и крайне редко. Кажется, я научился четко
различать подлинную добродетель от мнимой. Второе означает,что женщина в прин-
ципе не против отдаться мне, но ей хочется,чтобы я сперва поунижался перед ней
по всем правилам. Словом, она чересчур горда. Тогда...
Дон Мигель. Интересно, что же тогда?
Дон Жуан. Тогда я беру ее силой! Это доставляет мне особое удовольствие... и,
я уверен, ей тоже.
Дон Мигель. И ты уверен, что никогда не ошибался, не оскорбил истинной невин-
ности?
Дон Жуан. Я не просто уверен - я знаю это.Хотя мой главный принцип - рациона-
лизм, я не отвергаю совершенно морали, да, к слову сказать, это было бы и не-
рационально. Есть две категории женщин, к которым я отношусь с уважением. Я
понимаю, сколь нелепо прозвучит это в устах дон Жуана, но это - истинно верные
жены и "синие чулки".
Дон Мигель. Ха! Это действительно звучит!
Дон Жуан(резко). Ничего смешного! Все остальные живут развратом и грязными
интригами. Молва, конечно, считает, что я тоже живу развратом, но это вздор.
Я добился, чего хотел: женщины занимают в моей жизни еще меньшее место, чем
еда, ибо без них я могу обойтись, а без еды - нет. Рядовая физиологическая
потребность, без всякой романтической ахинеи. Главное в моей жизни - наука, а
досуг я посвящаю книгам. Я опубликовал - под псевдонимом, правда - несколько
серьезных работ по математике, истории и философии. Особенно трудно пришлось
с философией - церковь запретила печатать книгу здесь, пришлось переслать за
границу. Я имеюю степень бакалавра и работаю над магистерской диссертацией.
Свет, разумеется, всего этого не знает, и незачем ему знать.
Дон Мигель. Послушать тебя, так ты добился благополучия во всем. Но ведь есть
еще одно обстоятельство, которое не вписывается в твою систему.Другие мужчины.
Дон Жуан. Да, черт побери! Та часть моих собратьев по полу, которые хуже жен-
щин - ничтожные глупцы, живущие похотью и предрассудками. Безумцы, готовые
рисковать жизнью из-за самки. Неудачники, не сознающие, что это отнюдь не луч-
ший способ добиться благосклонности женщины - убить того, кого она любит. Рев-
нивые мужья, не понимающие, что их жены изменяют им по собственной воле, а не
по злому умыслу дон Жуана - не будь меня, они нашли бы другого. Да, вся эта
публика доставляет мне немало хлопот. Из-за них мне пришлось трижды драться на
дуэлях, подвергая свою жизнь опасности.
Дон Мигель. Как, только трижды? А я слышал...
Дон Жуан. Я, кажется, уже обьяснял тебе: слухи обо мне сильно преувеличены.
Мне выгодны слухи о моих победах как над женщинами, так и над мужчинами. Тем
меньше вероятность, что какой-нибудь очередной влюбленный идиот отважится сво-
дить со мной счеты.
Дон Мигель. Но я не понимаю! Пусть женщинам лестны подобные слухи. Но с какой
стати мужчина будет лгать, что он был ранен дон Жуаном? И потом, не всегда же
дело кончается ранами, есть ведь и убитые.
Дон Жуан. Дуэли дуэлям рознь. Одни проиходят по всем правилам, при свете дня,
в присутствии секундантов - в таких участвовал я. Другие, гораздо более час-
тые - стычки на улицах, под покровом ночи, нередко без свидетелей - о них го-
воришь ты. Да, эти стычки имели место, и раны, нанесенные в них - настоящие,
но нанес их не я.
Дон Мигель. А кто же?
Дон Жуан. Лепорелло.
Дон Мигель. Твой слуга?!
Дон Жуан. Мой брат.
Дон Мигель изумлен.
Лепорелло - незаконнорожденный, плод похоти моего отца. Я сам узнал об этом
не так давно. Сам Лепорелло, конечно, не знает, что половина крови в его жи-
лах - дворянская, да и незачем ему об этом знать. Мы росли вместе, но преуспе-
ли в разных областях - я в науке, он в фехтовании. Я не знаю, есть ли равный
ему в Кастилии, а то и во всей Испании. Лепорелло - лучший телохранитель, к
тому же он предан мне. Он всегда сопровождает меня в темное время суток и не
раз спасал мне жизнь. Разумеется, враги принимают его за меня.
Дон Мигель. И ты ни разу не был уличен?
Дон Жуан. Разумеется, нет. Одни мои противники мертвы, и, даже если узнали
Лепорелло, могут поведать о том лишь богу, который и так все знает; другие же
дрались с ним в ночной темноте, после ранения были в тяжелом состоянии, к то-
му же Лепорелло, как ты мог заметить, похож на меня - где им было заподозрить
истину! Кроме того, благородному испанскому дворянину в голову не придет, что
он дрался на дуэли с человеком низкого происхождения, с чужим слугой!
Дон Мигель. Стало быть, он дерется на шпагах, а ты развлекаешься с женщинами
и пользуешься его славой?
Дон Жуан. Да ты осуждаешь меня? О, поверь, Лепорелло вовсе не в претензии.
Во-первых, он тоже не теряет времени, его репутация среди служанок не хуже -
моралист сказал бы: не лучше - чем моя среди их хозяек. Правда, ему приходит-
ся труднее: я выскажу крамольную мысль, но факт остается фактом - простолю-
динки в массе своей более нравственны, чем представительницы высшего сословия.
Во всяком случае, они не склонны отдаваться бескорыстно, т.е. из одной похоти.
Но ведь у Лепорелло нет моей философии, он готов ухаживать по всем правилам.
Что же касается уличных стычек, то он не подвергается большой опасности. Он
слишком хорошо фехтует; за все время ни разу не был серьезно ранен. К тому же
славный малый по-своему тщеславен: ему доставляет удовольствие биться на шпа-
гах с родовитыми дворянами - и побеждать их. Это не мое субъективное мнение:
спроси его - он скажет то же самое. Правда, пару раз нам приходилось несладко:
бок о бок отбивались от наемных убийц. Наниматели их, конечно - дворяне, лю-
бящие на досуге порассуждать о чести и благородстве!
Дон Мигель. Да, увы, отнюдь не все аристократы достойны своего положения. Но
как тебе удается не драться с теми, кто действует по всем правилам? Ты гово-
ришь, у тебя было только 3 дуэли. Я уверен, что вызывали тебя чаще.
Дон Жуан. Ты прав. Но я только тогда принимал вызовы, когда противник распо-
лагал неопровержимыми доказательствами моей, так сказать, вины. Я сам виноват
в подобных случаях: действовал недостаточно осторожно. Обычно же в руках у
ревнивого мужа только намеки - и никаких доказательств, что способствует его
особенному бешенству. В таких случаях я просто отказываюсь драться.
Дон Мигель. И тебя не обвиняют в трусости?
Дон Жуан. Сам противник, конечно, обвиняет. Но в целом обществнное мнение на
моей стороне. Понятно ведь, что я не могу бодаться с каждым бараном, у которо-
го отрастают рога!
Дон Мигель смеется.
Дон Мигель. Но все-таки существует способ добиться дуэли.
Дон Жуан. Какой же?
Дон Мигель. Публично оскорбить своего противника.
Дон Жуан. О, это способ давно известный, я думал, ты знаешь что-нибудь новое.
Да, конечно, этот способ существует. Но учти, что в данном случае прибегнуть к
нему - это значит публично заявить:"Смотрите,я - рогоносец,а этот человек раз-
влекался с моей женой." Какой бы предлог для ссоры не избрал ревнивец, общест-
ву всегда ясна истинная причина. Правда, находились и такие, кто этого не по-
нимал - или, в бешенстве своем, не желал с этим считаться.
Дон Мигель. И что же с ними?
Дон Жуан. Я тотчас отвечаю оскорблением на оскорбление, только мое куда более
остроумо. Я делаю врага всееобщим посмешищем, и вдобавок выставляю его хамом и
грубияном, которого нельзя пускать в приличное общество. Тогда он может на-
пасть на меня на улице - и взять урок хорошего тона у Лепорелло. Конечно, мно-
гие меня ненавидят, но большинство, осуждая на словах, в душе восхищаются
мной - разумеется, не подозревая, что главное в моей жизни - наука, а не жен-
щины, рассудок, а не похоть.
Дон Мигель. Ты обладашь завидным хладнокровием, если умеешь всегда высмеять
противника. Ты вообше против дуэлей?
Дон Жуан. Дуэль - глупейший предрассудок.
Дон Мигель. Ты считаешь, что честь не стоит крови?
Дон Жуан. Дуэль имела бы некоторый смысл, если бы в схватке всегда побеждал
оскорбленный. На деле же нередко вслед за честью оскорбитель отнимает и жизнь.
Дкэль не имеет никакого отношения к предмету ссоры и правоте сторон: все реша-
ет искусство владения оружием.
Дон Мигель. Ты отрицаешь роль провидения?
Дон Жуан. Во всяком случае, я этой роли не вижу. Мне известны случаи, когда
люди куда более грешные, чем я или Лепорелло, побеждали ревностных католиков.
Дон Мигель. Жуан...мне как-то странно спрашивать...но веришь ли ты в бога?
Дон Жуан. Ты мой друг, Мигель, и я отвечу искренне: не верю. Во всяком слу-
чае, у меня нет никаких доказательств его существования. То есть, в принципе,
что-то там (показывает вверх), возможно, и есть, но христианская религия во
всяком случае не соответствует истине. Священное писание полно противоречий.
Какая же это абсолютная истина, если она не соответствует элементарной логике?
Дон Мигель. Ты говоришь ужасные вещи.
Дон Жуан. Тем не менее потолок не обрушивается на мою голову. Сомневайся во
всем, ничего не принимай на веру, всегда руководствуйся только разумом - вот
мои принципы. Если бы бог существовал, разве допустил бы он столько зла и не-
справедливости? А если допускает, то это уже не бог, а дьявол. Тот, кто сотво-
рил человека самым похотливым из животных, разве мог провозгласить разврат
грехом? И уж, конечно, бог не мог сотворить человека по своему образу и подо-
бию. Я решительно не верю, что верховному существу может быть свойственна по-
хоть и другие низменные человеческие стороны.
Дон Мигель. Мне трудно возразить тебе; я неискушен в философских диспутах.Но
не убеждает ли тебя тот факт, что добро существует до сих пор, хотя зло заве-
домо сильнее - ведь добро щепетильно, а зло не выбирает средств?
Дон Жуан. И ты объясняешь это вмешательством провидения? Все гораздо проще,
Мигель. Добро существует, потому что оно выгодно злу. Скупцу выгодно чужое
бескорыстие, тирану выгодно чужое отвращение к насилию - ergo, неспособность
к сопротивлению, обманщику выгодна чужая честность. Добро существует в грани-
цах, определяемых ему злом. Оно может одерживать победы, но эти победы иллю-
зорны. Да и вообще, понятия добра и зла условны. То, что является добром для
одного, зло для другого. То, что люди считают добродетелью, нередко есть лишь
неспособность, а вовсе не нежелание совершать злые дела. Вместо понятий добра
и зла я пользуюсь категорией справедливости. Око за око, зуб за зуб. Я не хо-
чу убивать вас, и вы несправедливо хотите убить меня. Вы пытаетесь убить меня,
и будет справедливо, если Лепорелло попытается убить вас. Если дон Жуан ког-
да-нибудь женится, будет справедливо, если вы соблазните его жену. Но дон Жуан
никогда не женится, и вы останетесь с носом, и это будет справедливо, потому
что дон Жуан умен, а вы глупы. Вот моя политика - разум превыше всего, не жи-
вотное право силы, а высокое право разума, и к дьяволу эмоции!
Дон Мигель. Ты сильно изменился за то время, пока мы не виделись.
Дон Жуан. Я вижу, тебя удивляет моя философия? Брось, смотри на вещи трезво!
В юности я был идеалистом и пытался образумить глупцов. Но потом я убедился в
бесперспективности этого занятия. Если хочешь, это даже не гуманно. Глупость -
естественное состояние дурака, и только в этом состоянии он может быть счаст-
лив. С глупостью бесполезно бороться, ее надо использовать. Это не всегда уда-
ется, часто глупость чертовски мешает - но что поделаешь? Такова жизнь. Глупцы
бросаются на меня со шпагой, но глупцы же и создали мне необходимую репутацию.
Дон Мигель. Кстати, о твоей репутации. Как я понял, это главное твое оружие;
неужели твои враги не пытались ее испортить?
Дон Жуан. Ха! Каким образом? В мире нет ничего менее прочного, чем репутация
добродетели. Ее уничтожает малейшее пятнышко - а все потому, что люди сами не
добродетельны и обожают видеть падение праведников. Но каким образом можно ис-
портить репутацию такого циника и негодяя, как я? Даже если я начну вести
жизнь святого, все сочтут это лишь хитрой уловкой. Наверное, даже у тебя уже
сложилось предвзятое мнение. Я повторяю тебе: слухи обо мне сильно преувеличе-
ны. Мне вовсе не чужды понятия о чести и благородстве. Я уже говорил тебе, что
никогда не оскорблю истинной невинности. Но бывает, что даже я думаю о людях
лучше, чем они есть. В свое время был случай: ко мне пришла прелестная девушка
и предложила себя за определенную сумму. Я говорил тебе, что принципиально не
трачусь на женщин, и, если бы это была обычная проститутка, я бы вышвырнул ее
вон. Но она так смущалась, делая это постыдное предложение, что я понял - это
для нее внове. К тому же я знал, что она принадлежит к древнему, хотя и обед-
невшему роду, и принялся распрашивать, что толкнуло ее на такой шаг. В слезах
она объяснила мне, что деньги нужны на лечение ее больной матери, и что все,
к кому она обращалась за помощью, отказали ей, так что осталось это последнее
средство. Услышав эту историю, я отдал ей эти деньги, даже не притронувшись к
ней. И что же я узнал впоследствии? Оказывается, деньги нужны были ей на побег
с безродным голодранцем, а мать ее, перед этим вполне здоровая, действительно
слегла, узнав об этом бегстве. Впрочем, потом она оправилась от удара, но доч-
ку свою прокляла. А юная аристократка, после того как ее кавалер промотал все
деньги и бросил ее, теперь вполне профессионально торгует собой где-то в Анда-
лузии. Такие вот дела, Мигель.
Дон Мигель. Этой истории я не слышал.
Дон Жуан. О, разумеется,о подобных поступках дон Жуана не распускают сплетен.
Да и тебе я рассказал это вовсе не для того, чтобы ты восстанавливал с помощью
этой истории мое, так сказать, доброе имя. Я выгляжу здесь не лучшим образом:
я, который гордится своим умением распознавать людей, дал себя обмануть какой-
то шлюхе. Но это, разумеется, исключение: чаще я наблюдаю, как одни пошлые и
ничтожные людишки обманывают других, глупых и мелких. Вот тебе еще одна исто-
рия. Началась она, как сентиментальный роман: молодые люди из хороших семей
любили друг друга, точнее, он любил, а она позволяла любить себя. Вполне воз-
можно, что дело кончилось бы свадьбой, но в это время к девушке посватался
один богатый старик. Ее родители, разумеется, сочли бы безумием пренебречь по-
добной партией, да и сама девица была того же мнения. Влюбленному идиоту она
объяснила, конечно, что идет на этот шаг, только покоряясь родительской воле.
Она утешила его, как могла: старик, мол, долго не протянет, а оставшись бога-
той вдовой, она, как только позволят приличия, выйдет замуж за своего обожа-
теля. Она даже намекнула ему, что старик слишком плох, и она останется девст-
венницей. Молодой романтик вынужден был согласиться ждать ее освобождения. И
что же? Старик исправно прожил еще 11 лет, большую часть которых аккуратно
исполнял свои супружеские обязанности. По смерти своей он оставил жене состоя-
ние, но... в завещании был один любопытный пункт: наследство доставалось ей
лишь в том случае, если она откажется от вторичного замужества. Самое смешное
в этой истории то, что бедный дурачок исправно ждал все эти 11 лет. Вообрази,
каково ему было придти за обещанным и получить от ворот поворот! Впрочем, по
простоте душевной вдовушка предложила ему обойтись без предписываемых законом
формальностей,но подобное разумное предложение повергло его в гнев и отчаяние,
он ввязался в какую-то морскую экспедицию и пропал без вести. Что же до моло-
дой особы - ей ведь еще не было тридцати - то она весьиа скоро утешилась, на-
йдя положение богатой вдовы куда более выгодным, чем положение супруги. Ведь
любопытный пунктик завещания держался в секрете, а потому вокруг нее постоянно
увивались желающие получить ее руку и капитал. Ни то, ни другое им, разумеет-
ся, не доставалось, зато остальное они получали - правда, не все, лишь самые
симпатичные, и только на несколько ночей. Но женская хитрость, Мигель, часто
разбивается о женскую же глупость, порожденную похотью: она как-то проболта-
лась о завещании и обо всем остальном очередному своему возлюбленному, желая
вместе с ним посмеяться над глупостью его соперников и показать свое к нему
доверие. Угадай, кто был этот возлюбленный?
Дон Мигель. Ты?
Дон Жуан. Совершенно верно. Откуда, ты думаешь, мне так хорошо известна эта
история?
Дон Мигель. И ты ее выдал?
Дон Жуан. Да, я поведал кое-кому о завещании.
Дон Мигель. Ты поступил дурно. По-моему, это просто гнусно.
Дон Жуан. Не бросайся словами, Мигель! Я не давал ей слова хранить тайну. Ес-
ли бы я действительно был подлецом, я бы выкачал из нее немало денег за свое
молчание. Но я выдал ее секрет совершенно бескорыстно. В конце концов, здесь
никто не скажет, что я обидел добродетель - напротив, я наказал порок. Это бы-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг