Чем дальше мы углублялись в тайгу, тем сильнее разгорался пожар.
Впереди уже ничего не видно: ни стволов, ни веток - сплошное бушующее
пламя, осязаемое, плотное, будто наш танк плыл в расплавленной магме.
Танк снова остановился. Клубы горячего белого дыма ворвались в башню.
Нет, это не дым - в окошко видно, что танк оказался среди облаков
свистящего и клокочущего пара.
Сандро пробрался к нам и крикнул:
- Фронт прорван! Дошли до озера!
4. "Малиновый остров"
Так между собой Андрей и Сандро называли безымянный островок на озере,
к берегу которого мы наконец добрались.
Это была первая победа, однако, для того чтобы танк оказался на
островке, надо найти мост. А как найдешь его в пламени и дыму? Ничего не
видно.
- Придется ехать по берегу вокруг озера, - предложил Андрей. -
Где-нибудь найдем.
Открыли верхний люк. Сквозь дым просвечивал розовый отблеск воды.
Впереди, немного левее, темнели стволы деревьев, еще не тронутых огнем.
Танк шел по прибрежному песку, иногда залезая раскаленной гусеницей в
озеро, и тогда вода рассерженно клокотала, окутывая броню мутными клубами
пара.
Мы увидели мост, лишь подойдя к нему почти вплотную. На расстоянии
вытянутой руки чернел его бревенчатый настил.
- Выдержит? - спросил Сандро у Андрея.
- Выдержит: сваи и настил крепкие, - ответил тот, напряженно
вглядываясь в еле заметные очертания острова.
Танк осторожно вступил на бревенчатый настил и остановился, словно в
раздумье. Сандро выпрыгнул из люка, побежал вперед по мосту и как бы
растаял в дыму. Через минуту он возвратился обратно, помахал нам рукой и
занял свое место.
Сначала неуверенно, но потом все быстрее и быстрее двигался танк, пока
на полном ходу не выскочил на берег.
На восточной стороне острова горели кроны высоких сосен, слева от нас
пылал кустарник. "Вероятно, малинник, - подумал я. - Такие маленькие
островки на озерах часто бывают богаты малиной". И в эту самую минуту я
понял, что мы у цели.
Аккумуляторы Ярцева выдержали первое практическое испытание. Если бы не
обстановка, в которой мы тогда находились, я бы с радостью поздравил
изобретателя, но ему было не до этого.
Он сел рядом с Сандро и показывал дорогу к зданию ионосферной станции.
Танк натолкнулся на кирпичную трубу. Вокруг нее громоздилось
переплетение железных балок, согнутых труб и решеток.
На обгорелых бревнах резвились синенькие огоньки.
Это было все, что осталось от здания. Но где же люди, которые здесь
жили и работали? Что сталось с ними?..
Андрей выпрыгнул из танка и мгновенно исчез. Сандро побежал за ним.
Я сел на башню и опять занялся приемником. Сигналов станции не слышно...
Прошел по всему диапазону: на разные лады пищала "морзянка", со всех
концов мира неслись мелодии. Московский диктор рассказывал о пшенице за
Полярным кругом, о новом балете, о новых книгах. Эфир жил своей бурной,
разнообразной, веселой и печальной жизнью, но сигналов, которые я так
настойчиво искал, не было.
Передо мной, как на негативе, проявились фигуры Андрея и Сандро. Они
шли прямо на танк, вытянув руки вперед.
Ничего утешительного они сказать не могли. Обыскали чуть ли не весь
остров, но пока безрезультатно.
- Пойдем с той стороны, у воды поищем, - предложил Сандро и потянул
Андрея за рукав.
Они снова ушли, долго не появлялись, и я уже начал беспокоиться. Сняв
рукавицу, посмотрел на часы. Было шесть часов вечера. Кислорода в баллонах
могло хватить только на два часа. Правда, есть еще запасные баллоны для
людей, которых мы рассчитывали здесь найти. Для них мы взяли и костюмы и
кислородные аппараты.
Недалеко от печной трубы, что еле-еле различалась в дыму, появилась
вертикальная светящаяся линия. Боясь поверить своей догадке, я побежал к
сгоревшему зданию.
Так и есть: это горела антенная мачта. А что, если они пользовались
именно этой антенной? Тогда они должны быть где-то близко...
"Так, разберемся, - старался я сохранить спокойствие. - У каждой
антенны есть снижение... Его-то и надо сейчас найти... Но разве найдешь
провод в густом дыму?"
Мне ничего не оставалось делать, как позвать на помощь, и я, вовсе не
думая о последствиях, снял маску и закричал:
- Скорее сюда! Ко мне!..
Едкий дым ворвался в горло. Я закашлялся, опять крикнул и чуть совсем
не задохнулся.
Путаясь в шлангах и ремнях, сдерживая дыхание, я пытался снова надеть
маску.
Но это почему-то не получалось, стекла для глаз оказывались где-то на
затылке, шланг, идущий от баллона, перекручивался... Хотел бежать к танку,
но зацепился за какую-то проволоку и упал в горящие угли.
Последнее, что отпечаталось в моем сознании, - звон в ушах, как будто
надо мной гудели сотни колоколов.
Очнулся я от приятного ощущения, что снова могу дышать. Надо мной
склонилось лицо в маске. В стеклах ее отражался слабый огонек маленькой
лампочки.
Стояла какая-то странная тишина.
Я спросил:
- Андрей?
Маска покачала головой.
- Сандро? - Я приподнялся на локте.
Человек в маске снова отрицательно покачал головой и сказал:
- Полежите немного, не волнуйтесь.
Тут я должен заметить, что, разговаривая в масках, мы слышали друг
друга плохо. И это не только в данном случае, а и за все время
путешествия. Теперь я рассказываю об этом так, будто мы могли вести
оживленную беседу, но тогда мы были менее многословны и больше объяснялись
знаками.
Но все же мне припоминается, что голос незнакомца, который посоветовал
мне не волноваться, я где-то слышал.
Я огляделся. Мы находились в бревенчатом помещении без окон, вероятно в
подвале. В углах пряталась темнота, лампочка освещала рассохшиеся бочки,
окованные жестью ящики. Среди них стоял черный, поблескивающий никелем
шкаф передатчика с двумя большими круглыми приборами, которые, как пустые
глаза, слепо уставились на меня.
Голова кружилась. Наверно, я вдохнул много дыма, да и вообще от
пережитых волнений состояние мое было прескверное. Именно поэтому я не
могу достаточно подробно описать встречу с профессором Черниховым, хотя,
видимо, вы уже догадались, что тогда именно он был рядом со мной.
Высокий, плотный - на нем еле застегивался асбестовый комбинезон, -
стоял он передо мной и о чем-то спрашивал.
- Кто вы? - поспешил я спросить.
Он наклонился ко мне совсем близко:
- Чернихов Николай Спиридонович. Возможно, слыхали?
Утвердительно кивнув головой, я снова огляделся. На профессоре такой же
комбинезон, как и на мне. Значит, здесь были Андрей и Сандро. Но где же
они сейчас? Где дочь Николая Спиридоновича?
Он перехватил мой взгляд.
- Не беспокойтесь, ваши друзья скоро вернутся. Они пошли за моей
лаборанткой.
Николай Спиридонович отвернулся к выходу, завешенному серым, как дым,
брезентом, который сливался с дымной мглой подвала.
Я помню, как на одной из лекций профессор с усмешкой доказывал, что
люди уже вдоль и поперек исследовали каждый уголок земного шара, каждый
материк, каждый остров в океанах. Человек побывал всюду: под водой, под
землей, в воздухе, - а потому гораздо интереснее путешествовать в
ионосфере, посылая туда радиолучи. Там столько еще загадочного,
малоизученного!
Он надолго покинул столицу и, чтобы никто не мешал его путешествиям в
заоблачных высотах, уединился на здешней ионосферной станции. На лето к
нему приезжала дочь Валя, которая училась в радиоинституте, а тут
проходила добровольную практику под руководством отца.
И вот все закончилось. Станция сгорела, удалось спасти лишь часть
радиоаппаратуры. Об этом я узнал позже, а тогда был обеспокоен судьбой
моих новых друзей и незнакомой девушки, которую до сих пор не нашли.
Но что меня особенно удивило - это поведение Николая Спиридоновича.
Он довольно долго молчал, наконец тряхнул плечами, будто сбрасывая
невидимую тяжесть, и, наклонившись ко мне, спросил:
- Ваши друзья сказали, что вы радиоинженер. Если не ошибаюсь - коллега?
Не помню, что я тогда пробормотал, но, кажется, весьма категорично
отрекся от столь лестного для меня предположения. Ведь, по существу, я был
лишь начинающим конструктором, а не умудренным опытом специалистом,
изучающим распространение радиоволн.
- Это ничего не значит, - отмахнулся профессор и вытащил откуда-то
из-за моей спины приемник. - Ваш?
Пришлось сознаться, но я все еще не понимал, к чему он клонит.
- Мне неудобно вас утруждать, - извинившись, начал профессор, - да и
обстоятельства весьма неподходящие, но за последние дни происходят редкие
явления в ионосфере. А сегодня случилось что-то совершенно невероятное. Я
не знаю, чем это объяснить... Возможно, ионизацией угольных частиц в
пламени или частичным преломлением в слое Е...
Должен оговориться: вероятно, я не совсем точно передаю его речь и
вовсе не об этом слое он упоминал. Потом он рассказывал о целом ряде не
совсем понятных мне предположений, говорил, что якобы мне выпала редкая
удача проследить за прохождением волн в сплошном огне. Тут могли быть
интереснейшие явления... Во всяком случае, я даже растерялся и не знал,
как воспринимать его слова. Что это - научный фанатизм или старомодное
чудачество ученого? Пропала дочь, сам в огненном кольце, кислорода
осталось немного - при чем тут явления в ионосфере!
- Вы, вероятно, принимали отраженные волны? - спрашивал он и тут же
продолжал: - Я давал передачи на разных частотах, но самое главное - что
не смог проверить десятиметровый диапазон... Приемник не успели спасти...
Всех людей я отправил в экспедицию. Но вы-то, надеюсь, принимали эту волну?
- Не помню, - честно признался я. - На одном диапазоне было слышно, на
другом нет. Я разные пробовал.
- И ничего не записали?
- Простите, Николай Спиридонович, я даже не подумал об этом.
Профессор с досадой приподнялся и зацепил лампочку, подвешенную под
потолком. Она качнулась, и огромная тень с поднятыми руками заметалась по
стене.
Натыкаясь на ящики, Николай Спиридонович отошел в дальний угол,
постукал пальцем по стеклу прибора на шкафу передатчика и опять
возвратился ко мне.
- Неужели профессор, который много месяцев подряд рассказывал вам о
законах поведения радиоволн, не смог вдохнуть в вашу холодную душу хоть
искорку той творческой взволнованности, что отличает ученого от
ремесленника? Кто же читал у вас этот курс?
- Профессор Чернихов, - ответил я.
У входа заколыхался брезент. Вместе с клубами густого дыма на пороге
появились Андрей и Сандро.
- Вали на острове нет, - сказал Андрей, приподняв маску.
Его голос звучал хрипло. Он закашлялся, закрыл рукой рот, снова
надвинул маску и отвернулся.
Лампочка под потолком все еще раскачивалась, тени метались по стене.
Наконец лампочка успокоилась, замерла, застыли и тени. Лишь у одной -
огромной, Николая Спиридоновича, - я заметил легкое дрожание. Это
вздрагивали его плечи.
5. Мост горит!
Позже мне рассказали, что когда я упал, то зацепился за какой-то
провод. Это был провод от антенны, который я хотел найти. Он спускался в
подвал, где спасались от пожара профессор и его дочь. Все остальные
сотрудники ионосферной станции, как сказал Николай Спиридонович, были в
экспедиции или по случаю выходного дня в городе. Пожар в тайге не дал им
возможности вернуться обратно.
Услышав крик, Андрей и Сандро поспешили ко мне. Быстро надели маску и,
обнаружив провод антенны, спустились в подвал.
Там, зажимая рот платком, задыхаясь от едкого дыма, сидел у передатчика
профессор Чернихов и посылал сигналы в эфир. Он работал на аварийном
запасе ярцевских аккумуляторов. Вместе с небольшим передатчиком их
притащили сюда за несколько дней до пожара.
Он даже начертил расписание работы радиостанции с указанием часов,
минут и длины волны. Расписание было составлено с расчетом на трехдневную
работу передатчика.
Оставив меня на попечение Николая Спиридоновича, Андрей и Сандро
обыскали весь остров, но никаких следов Вали не было. Как же тут не
волноваться?
...Николай Спиридонович сидел на ящике, опустив голову и смотря сквозь
стекла маски на кирпичный пол.
- Сколько времени прошло с тех пор, как... Валя... - подыскивал слова
Андрей.
Наклонившись еще ниже, профессор машинально надел асбестовые рукавицы.
- Примерно час назад, - глухо проговорил он. - Где-то здесь раздобыла
старый противогаз и убежала. Сумасшедшая!.. Я старался ее отговорить.
Мы поднялись вверх по шаткой лестнице. Андрей сорвал брезент и
распахнул дверь. В нее хлынул дым. Казалось, что подвал наполняется
мутной, глинистой водой.
Мачты уже не было - по-видимому, рухнула. Вокруг всего озера бушевало
пламя.
Перескакивая через горящие кустики, мы шли к танку. Под ногами хрустели
тлеющие угли, подернутые прозрачной серой пленкой. Наконец в оранжевом
свете пламени показался танк. Черные пятна копоти покрывали его бока, он
напоминал странное пятнистое животное.
Николай Спиридонович напряженно смотрел по сторонам, как бы пытаясь
что-то увидеть в густом сизом дыму.
Подойдя к танку и заметив закутанные в теплоизоляцию аккумуляторы, он
спросил Андрея:
- Они? Те самые?
Андрей утвердительно кивнул.
Сандро взял профессора под руку и осторожно усадил в машину. Мы с
Андреем также поторопились занять свои места.
Раздумывая над судьбой Вали, я пришел к выводу, что она успела перейти
через мост, пока огненное кольцо вокруг озера еще не сомкнулось. Далеко ли
она могла уйти? Неужели погибла в огне? Нет, этого я не хотел допускать
даже в мыслях.
Взметая вверх снопы искр, танк помчался к мосту.
Боязливо взглянув на стрелки манометра, я убедился, что кислорода
оставалось всего лишь на полтора часа. Мы должны скорее найти Валю и
выбраться из тайги.
Но вот мы и у берега. Через озеро тянулась огненная полоса.
- Мост горит! - хрипло сквозь маску крикнул Сандро и с досады
ожесточенно стукнул по броне.
Действительно, горели перила и настил моста.
Рухнули подгоревшие сваи, и бревна с шипением нырнули в воду. Обратный
путь был отрезан...
Мы вылезли из танка и стали у воды, с тревогой и надеждой глядя на
противоположный берег. Нечего было и думать, чтобы переплыть туда, оставив
танк на острове. Мы бы и шагу не сделали в огне, несмотря на наши защитные
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг