благодарная работа для исследователя.
Сколько металла можно спасти!..
Андрей замолчал, потом встряхнул головой и, перекинув полотенце через
плечо, быстро зашагал к реке. За ним отправился Сандро.
Шофер растерянно посмотрел им вслед, затем, как бы опомнившись, схватил
тряпку и с ожесточением стал тереть никелированную решетку радиатора.
Я забрался в палатку, лег на разостланную кошму и стал бесцельно
смотреть на туго натянутое полотно, просвечивающее желтоватым светом. На
этом фоне, как на экране кино/проносились силуэты птиц и стрекоз,
трепетали темные очертания веток.
На мгновение появился профиль шофера, и сразу же застрекотал - мотор,
как своеобразная звуковая иллюстрация. Послышались неразборчивые голоса,
как это бывает иногда в плохом кино, и на экран выплыл женский профиль.
Хорошо были видны только лоб, нос и волнистые волосы, потому что нижняя
часть лица закрывалась силуэтом стакана. Я видел, как постепенно убывала в
нем вода.
Мелькнуло в воздухе красное пятно прозрачного платочка, которым женщина
вытирала рот, и все исчезло. Слышался лишь рокот удаляющегося мотоцикла.
Несколько минут экран был пуст. Потом на нем появилось новое лицо, тоже
мне незнакомое. Человек в широкой шляпе вытащил из кармана пробирку,
посмотрел ее на свет и осторожно спрятал в карман.
- Где я могу видеть начальника экспедиции? - спросил незнакомец басом.
- Пожалуйста, он в палатке, - ответил шофер.
Я приподнялся на локте. В палатку, согнувшись, вошел человек в
соломенной шляпе, какие носят обычно курортники. Просторный белый костюм
подчеркивал его огромный рост и ширину плеч.
- Разрешите быть знакомым, - забасил он. - Омегин - ваш сосед. Сетую на
свою фамилию: каждая девчонка на почте обязательно переврет и напишет
"Онегин". А на самом деле моя фамилия Омегин. Видимо, назван в честь
последней буквы греческого алфавита - омеги.
Я предложил ему сесть.
- Благодарствую, - сказал он, деловито размещая свое огромное тело на
походном табурете.
- Наслышаны мы о вас и ваших чудесных аппаратах, - гудел Омегин. .
Слухом, как говорится, земля полнится. Привычны мы к успехам советской
науки, но я, грешник, хоть убей, не могу поверить, что такие аппараты
существуют. Я даже по темноте своей не могу представить, на каком таком
хитром принципе можно такую штуку соорудить? - Он выжидательно помолчал.
Несомненно, что у меня не было намерения сразу же рассказывать о
принципе действия нашего аппарата, поэтому Омегин, не дождавшись ответа,
вздохнул и спросил:
- Ну, как успехи? Чай, всякие органические и неорганические ископаемые
находите в земле?
Помню, я отвечал немногословно и даже несколько настороженно, хотя был
уверен в полезности этого человека для наших поисков. Я сказал ему, что мы
занимаемся в основном металлом, что ищем рубидий и до сих пор
безрезультатно. Рассказал о том, как неподалеку от лагеря обнаружили
огромный пласт железной руды. По этому случаю я должен поехать в город и
дать телеграмму.
- Наверное, пришлют сюда изыскательскую партию для пробного бурения, .
закончил я.
- Опять железо, опять медь, теперь еще рубидий! - недовольно воскликнул
гость и пожал плечами. - Все силы брошены на то, чтобы искать металл. Не
понимаю я этого одностороннего увлечения. Нельзя же забывать и другие
материалы.
Признаться, меня удивило это странное заявление. Я никогда не мог себе
представить, что широкое использование металла в нашей жизни можно
называть "односторонним увлечением".
- Металл - самый прочный из материалов, - говорил я, чувствуя, что вряд
ли тут нужны доказательства. - Мы им пользуемся на каждом шагу.
- Вот именно на каждом шагу, - буркнул Омегин. - Это оттого, что мы с
вами не умеем хозяйничать. Пора понять, что сейчас на смену железному веку
идет новый век...
В этот момент у входа в палатку появились Андрей и Сандро. Они уже
выкупались, и на их мокрых волосах, как мельчайшие бриллиантики, сверкали
капельки воды.
Омегин не заметил моих друзей, так как сидел спиной к выходу. Он поднял
палец вверх и торжественно произнес:
- Настал век... пластических масс! - Ударив себя кулаком по колену,
странный гость горячо продолжал: - Они уже давно были испытаны в самых
ответственных деталях машин: из пластмассы делались шестеренки,
подшипники, части автомобилей и самолетов. Сейчас всюду, где только нужен
дешевый, легкий или, скажем, прозрачный материал, применяются пластмассы.
- Ну, а турбины, цилиндры двигателей или, например, металлорежущие
станки тоже будут делаться из пластмассы?
- Конечно, нет, - рокочущим басом возразил Омегин и опасливо посмотрел
на скрипевшую под ним табуретку. - Во многих случаях металл незаменим,
этого я не отрицаю, - продолжал он. - Но если металл нужен для двигателей
и резцов, для деталей, где нужна особая прочность и противодействие
высокой температуре, то давайте только для этой цели и использовать
металл, будем беречь его. Зачем, скажите пожалуйста, нужно человеку совать
в рот ложку из нержавеющей стали, когда имеется великолепная пластмасса,
прочная и красивая, как слоновая кость? - Он даже закрыл глаза от
удовольствия и умиротворенно добавил: - Вот приходите ко мне. Здесь
неподалеку находится моя, так сказать, резиденция - опытная станция
Главхимпрома, - там вы увидите, как можно обойтись в жизни без металла.
Из-за широкой спины гостя выглядывали удивленные лица Андрея и Сандро.
- Знаете что, дорогой коллега, - решительно сказал Омегин. - Будьте
моим добрым союзником!
- То есть противником металлов? - переспросил я, не в силах сдержать
улыбку.
- Думаю, что и без меня у металла достаточно врагов. Одна ржавчина чего
стоит! Только полчаса назад я прослушал довольно убедительную лекцию моего
товарища на тему "Коррозия - заклятый враг металлов". Так что же вы мне
предлагаете? - в шутку спросил я у гостя.
Но он, видимо, не хотел ее принимать и снисходительно смотрел на меня,
как бы говоря о неуместности иронического скептицизма, когда разговор идет
о серьезных вещах.
- Оставьте металлы! - небрежно махнул он рукой. - Помогите мне искать
новую смолу для пластмассы, если ваши аппараты на это способны. Где-то
здесь поблизости залегает совсем особенная горная смола, а я не могу ее
выследить.
- Видите ли, товарищ Онегин... - осторожно начал я.
- Омегин, - мрачно поправил он.
Я извинился и сказал ему, что задание нашей экспедиции согласовано с
Институтом редких металлов, но Омегин не дослушал.
- Опять металлов! - загромыхал он басом, уже не сдерживая своей досады.
. Да знаете ли вы, что можно сделать из этой смолы, которую я предлагаю
вам искать?
Он быстро вытащил из кармана оранжевый диск, затем геологический
молоток и передал их мне.
- Вот, - закричал он, - бейте, колите "хрупкую пластмассу", можете
греть ее и морозить, травить кислотами и щелочами, строгать и пилить. Она
не ржавеет.
Она... - тут Омегин остановился и закончил почти шепотом: - она вечная.
Из нее можно памятники делать. Помните стихи? - Он привстал и с чувством
продекламировал: - "Металлов тверже он и выше пирамид". Разве это не мечта
о пластмассе, мой молодой коллега? Как вы думаете?
Омегин усмехнулся и грузно сел. Табуретка жалобно пискнула и
покачнулась.
- Разве это материал? - пренебрежительно сказал гость, придерживая
покосившуюся ножку. - Из пластмассы можно сделать такое кресло, которое
будет в десять раз прочнее и в десять раз легче этой колченогой табуретки.
- И в сто раз дороже, - не удержался я.
- Ну, это еще как сказать, - возразил Омегин. - Погодите годик, другой,
тогда увидите. Ну, колите, бейте ее, - вдруг вспомнил он о переданном мне
образце пластмассы.
Я неловко стукнул молотком по диску. Он остался целым, не было даже
царапины. Не успел я положить молоток на место, как из-за спины моего
гостя просунулась голая волосатая рука, взяла молоток и со всего размаху
стукнула по кружку.
Омегин изумленно взглянул на меня.
- Сандро Беридзе, - услышал он за спиной голос нашего техника и с
некоторым смущением пожал протянутую руку. Так оригинально представился
гостю Сандро.
Кряхтя и вздыхая, Омегин повернулся, чтобы посмотреть на него, и увидел
у входа в палатку уже не одного, а двух невольных свидетелей своего
горячего выступления в защиту пластмассы.
- Омегин, - хмуро поклонился он, пожимая руку Андрею. - Значит, металл
будете искать? - спросил наш сосед, уже обращаясь ко мне.
Он поднялся во весь свой огромный рост, касаясь головой верха палатки.
- Да, до тех пор, пока не выполним свою задачу.
- Не одобряю, - лениво бросил Омегин и медленно вышел из палатки.
Мы с интересом рассматривали пластмассовый диск, оставленный
неожиданным гостем. Он был зеркально-блестящим, легким, от удара звенел,
как металл, и походил на странное небьющееся стекло. Действительно, можно
было поверить, что этому материалу принадлежит большая будущность.
Снова на полотняном экране палатки появилась огромная шляпа Омегина.
- Простите, коллега, что я вам надоедаю, - сказал он, останавливаясь у
входа. - А где это все-таки найден рудный пласт, о котором вы говорили?
Если, конечно, не секрет?
- В двух километрах отсюда.
- А по какой дороге? Направо или налево?
- Направо.
- Так ведь там же моя опытная станция! - в отчаянии воскликнул он и
снова исчез.
Андрей рассмеялся.
- Вот энтузиаст! Ненавидеть ложку только за то, что она сделана из
металла!
Это уже чудачество, - сказал он с досадой.
- А знаешь, мне нравятся такие люди, - возразил я Андрею. - Они всегда
одержимы какой-нибудь большой идеей. Именно такие люди и двигают
творческую мысль. Вот это человек! - восхищался я. - Абсолютная
последовательность. Он не терпит никакого металла. Наверное, способен
разорвать в клочки рецепт врача, если тот пропишет ему железо от
малокровия.
- Нет, дорогой, на малокровного он совсем непохож, - со смехом сказал
Сандро и вышел из палатки.
Ему еще нужно было проверить укладку багажа, так как настало время
собираться в дорогу.
- Этот энтузиаст "пластмассового века" пришелся тебе по вкусу, - с
усмешкой сказал Андрей.
Он угадал. Мне нравились в нашем соседе его настойчивость и уверенность
в своей правоте. Я решил поближе познакомиться с Омегиным и даже готов был
искать его горную смолу. Все это я высказал Андрею, на что он не замедлил
выразить свое недовольство.
- Узнаю любвеобильное сердце и довольно странные принципы, - иронически
заметил он. - Ты всегда утверждал, что при первом знакомстве надо думать о
каждом человеке как можно лучше. Ты восторженно наделяешь его самыми
лучшими качествами, а потом, если он оказывается совсем не таким, как ты
предполагал, глупо и растерянно спрашиваешь себя: "Как же это так
получилось? Ума не приложу!"
Андрей даже передразнил меня, но, как известно, на друзей редко
обижаются, поэтому я просто не обратил внимания на его не очень добрую
шутку.
- Да, это мой принцип, - согласился я. - Зачем я буду заранее скверно
думать о человеке? Какое я на это имею право? Но вот ты, Андрей, чересчур
настороженно относишься к людям.
- Ничего не поделаешь, печальный опыт многотрудной жизни, - усмехнулся
он. .
Не везет. Иному человеку одни ангелы встречаются, а мне слоны.
Обязательно ногу отдавят. Причем я даже не могу на них сердиться: все это
не со зла.
Он замолчал, смотря на бабочку, застывшую на горячем от солнца полотне.
Должен сказать, что настроение Андрея мне было понятным. Перед самым
отъездом ему не повезло с одним изобретением. Впрочем, о нем вы уже знаете.
Я говорю об аккумуляторах Ярцева. На технической конференции, которая
происходила у нас в институте, выступил начальник лаборатории
аккумуляторного завода и довольно убедительно, в резких выражениях,
буквально уничтожил изобретение Андрея. Как ни старались другие
выступавшие смягчить эту не очень справедливую оценку, данную
аккумуляторам Ярцева, все же у многих остался неприятный осадок и тем
более у самого изобретателя.
Но не это определяло настроение моего друга, а совсем иное, о чем я и
хотел с ним поговорить.
- Сколько лет ты знаешь Валю? - спросил я.
Андрей вздрогнул и сурово ответил:
- Давно. Но какое это имеет отношение к вопросу об "одержимых"?
Помню, я обнял его за плечи и стал горячо убеждать, что он тоже одержим
манией недоверчивости. Он не доверяет даже самому себе. Сомневается в
своем чувстве к Вале. Все время испытывает его, как бы взвешивает,
проверяет чуть ли не на счетной линейке. Причем происходит это не из-за
того, что Андрей расчетлив по натуре, совсем нет. Он просто боится, не за
себя, а за Валю, что она ошибется в нем и испортит свою жизнь на долгие
годы.
Все это я ему сказал по-дружески и по-деловому, так как давно уже
наблюдал за не совсем обычными взаимоотношениями своих подчиненных, что
подчас вредило нашей лабораторной работе.
Может быть, не совсем тактично я вмешивался в сугубо личные переживания
инженера и лаборантки, но, во-первых, мне надоели их страдающие хмурые
лица, а во-вторых, я злился и никак не понимал, какие еще выдуманные
препятствия могли стоять на пути к их общему счастью.
Впрочем, вы знаете Валин характер. Он многому мешал.
- Все-таки Валя по тебе скучает, - сказал я Андрею. - Письма шлет.
Ждет, беспокоится.
- Еще бы! - горько усмехнулся он. - Спорить не с кем.
Как от сильного порыва ветра, закачалась палатка. Ворвался Сандро,
протягивая мне ржавый болт.
- Ехать нельзя: все лопнули.
Андрей взял болт и внимательно осмотрел его свежий излом.
На железе выступили темно-красные пятна, похожие на капли запекшейся
крови.
Что-то новое и неизвестное встретилось на нашем пути.
Наклонившись друг к другу, мы рассматривали ржавчину странного вида,
словно кристалликами покрывшую болт.
- Удивительно! Просто удивительно, - говорил Сандро, растерянно разводя
руками. - Все болты на передних колесах разъедены. Ехать нельзя! А болты
новые - шофер недавно менял. Обыкновенная ржавчина так не разъест.
В моем воображении мгновенно возник силуэт человека в огромной шляпе,
рассматривающего пробирку. "Чепуха какая", - сразу отогнал я эту мысль.
Однако спросил:
- Кто был около машины?
- А это мы сейчас узнаем, - с загадочной улыбкой ответил Сандро.
Он взял аппарат, стоявший в углу палатки, включил и поднес к нему диск
из пластмассы, оставленный Омегиным.
- Пусть понюхает!
Сандро медленно вращал ручку настройки, щелкая переключателями при
переходе на другую серию индексов. Наконец ему удалось определить индекс
пластмассы, вернее - ее примесей, оставшихся после прессовки кружка.
- СК-448, - сказал Сандро.
Андрей с обычной своей методичностью занес индекс в тетрадь.
- Сейчас проверим, какой гость бродил у нашей машины! - торжественно
заявил Сандро и нетерпеливо выбежал из палатки.
Андрей рассмеялся и пошел вслед за ним. Меня тоже заинтересовали опыты
нашего техника. Еще бы, новое применение аппарата! Но в это мало верилось.
Когда я вышел из палатки, то увидел, как Сандро, низко опустив чемодан,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг