рассматривать машины, они не спеша шагали вдоль дороги, время от времени
оглядываясь на Бобсона, который молча следовал за ними. Пешеходов
по-прежнему не было видно. А сотни людей, проносящихся мимо на колесах,
по-видимому, не обращали никакого внимания на двух полуголых великанов.
Пройдя метров двести, неизвестные увидели маленький дорожный кафетерий,
стоящий у поворота шоссе. Загадочные черные коробочки снова были пущены в
ход. Допрошенный впоследствии шофер грузовика Г. Смит, который в тот
момент, позавтракав, выходил из кафетерия, свидетельствует, что двое
странного вида парней, прильнув к стеклянной стене, не сводили глаз с
молодого негра официанта, вытиравшего столики. Шоферу очень хотелось
узнать, что это за типы, но у него не было времени заниматься расспросами.
Итак, кафетерий был пуст. Чернокожий официант, - его звали Джим Перкинс,
- заметив незнакомцев, по профессиональной привычке улыбнулся и жестом
пригласил их войти. Неизвестные явно обрадовались приглашению. Через
секунду они стояли на пороге, продолжая с любопытством разглядывать негра и
сверкающую белизной стойку с автоматами. Необычность их костюмов привела
Джима в некоторое замешательство. Однако, как и подобает официанту, он с
неизменной приветливостью провел незнакомцев к стоящему в углу столику.
К изумлению официанта незнакомцы беспомощно вертели в руках меню,
по-видимому совершенно не догадываясь о его назначении. Убедившись, что они
ни слова не понимают по-английски, Джим решил, что с этими парнями можно не
церемониться, и принес им завтрак по собственному выбору: два бифштекса,
сандвичи и кофе в маленьких чашечках. Сержант Бобсон, устроившись за
соседним столиком, молча наблюдал за происходящим.
Неизвестные продолжали вести себя крайне странно. Минуты две они,
оживленно переговариваясь, рассматривали содержимое своих тарелок. Негр
утверждает, что при этом один из великанов что-то капнул в поданные
кушанья, слегка надавив колечко на указательном пальце. Правда, сержант не
уверен, что это было именно так. Но зато он совершенно явственно увидел,
что бифштексы и сандвичи внезапно окрасились в ярко-синий цвет, после чего
были с аппетитом съедены незнакомцами. С видимым удовольствием выпили они и
голубоватый кофе. Затем великаны неуклюже поднялись из-за стола и, всячески
выказывая Джиму свою признательность и дружелюбие, попытались надеть ему на
голову уже упоминавшийся "обруч".
Официант благоразумно отмахнулся от непонятного предмета и на пальцах
показал странным посетителям, что с них причитается 2 доллара 14 центов.
Видя, что они ничего не понимают, он выразительно похлопал себя по карману
и наконец, достав из кассы доллар, помахал им перед незнакомцами.
Но все было тщетно. Великаны, казалось, усиленно старались уразуметь,
что же от них хотят, но ровным счетом ничего не понимали. М-р Уайт, хозяин
кафетерия, явившийся на зов Джима из своей кухни, склонялся к мысли, что
это нарочитое непонимание, так как был абсолютно уверен, что любому, даже
самому невежественному, иностранцу должна быть знакома долларовая бумажка.
Наконец одного из неизвестных словно осенило. Видимо решив, что их просят
оставить что-нибудь на память, он достал из широкого пояса маленькую
овальную пластинку и с улыбкой протянул ее негру.
Читатели уже знакомы с описаниями и фотографиями этой тонкой матовой
пластинки из не известного у нас вида пластмассы, вызвавшей столько споров
среди физиков. Опыты показали, что стоит немного потереть ее пальцем, как
вокруг, в радиусе около ста футов, разливается ровный серебристый свет.
Причина этого загадочного явления пока не установлена, хотя было выдвинуто
несколько интересных гипотез. Но сейчас нам важно лишь подчеркнуть, что в
тот момент м-р Уайт не увидел в указанной пластинке ничего, кроме
издевательства. Обернувшись к сержанту, он громко попросил его призвать
этих людей к порядку.
Сержант Бобсон, водрузив на голову свою черную фуражку, решительно
поднялся из-за столика и потребовал, чтобы неизвестные немедленно
расплатились. Видя, что его требование не выполняется, он показал
незнакомцам на выход и направился к двери. К удивлению сержанта, оба
великана с готовностью двинулись за ним. М-р Уайт и негр, проявив вполне
понятное любопытство, тоже вышли из кафетерия.
Сержант намеревался посадить задержанных в свою машину и доставить в
полицейское управление. Но его страшно раздражало, что неизвестные, шагая
рядом, продолжают наводить свои черные коробочки на окружающие предметы.
Повелительным жестом Бобсон потребовал отдать ему подозрительные машинки.
Они были протянуты сержанту после некоторых колебаний и вопросительных
взглядов. Но, когда он небрежно сунул черные коробочки под мышку,
незнакомцы заволновались. Оба что-то быстро заговорили, знаками прося
вернуть им взятое. При этом один из великанов тронул сержанта за плечо.
Чутьем полисмена Бобсон почувствовал, что наступил решительный момент и
надо действовать, не теряя ни секунды. Правда, сержанта несколько смущало,
что каждый из неизвестных выше его чуть не на две головы и намного шире в
плечах. Но Бобсон был неробкого десятка. К тому же дело происходило в
нескольких шагах от шоссе, и он мог рассчитывать на помощь.
Мы не собираемся обсуждать здесь вопрос о том, насколько правильными
были действия сержанта. Вероятно, он вел бы себя иначе, если бы знал, с кем
имеет дело. В данных же обстоятельствах Бобсон считал своим прямым долгом
любой ценой задержать неизвестных.
Его смелый план основывался на том, что странные великаны, - как это
можно было заключить, - довольно медленно соображают. Круто повернувшись к
одному из незнакомцев, Бобсон сунул ему черные коробочки и рывком вытянул
перед собой руки ладонями вниз, знаком предлагая парню сделать то же самое.
Великан был явно озадачен, однако послушно протянул сержанту свои ручищи.
Прежде чем он успел что-нибудь понять, наручники защелкнулись на его
запястьях.
Ободренный успехом, сержант отскочил в сторону и, выхватив кольт,
наставил его на второго детину. Но великан, словно не замечая угрозы,
бросился к товарищу. В одно мгновение он сорвал с него наручники и, что-то
резко крикнув, швырнул их в лицо Бобсону. В ответ раздался выстрел. Левая
рука незнакомца повисла плетью. Это было последнее, что помнит сержант.
Как известно, отряд полисменов, прибывший на место происшествия через
девять с половиной минут, обнаружил сержанта Бобсона неподвижно лежащим на
земле без всяких признаков жизни. Однако врачебный осмотр показал, что
сержант жив и находится в состоянии глубокого паралича. Дыхание и пульс
были почти неощутимы, как при полной летаргии. Никаких повреждений на теле
пострадавшего обнаружено не было.
Перепуганные хозяин кафетерия и негр официант смогли сообщить лишь очень
немногое, так как предусмотрительно держались на приличном расстоянии от
схватки. По их словам, в момент, когда сержант внезапно рухнул на землю, в
руках у незнакомцев не было видно никакого оружия. Но именно в тот миг оба
они ощутили резкое болезненное покалывание, пробежавшее по нервам.
Вероятно, это была докатившаяся до них волна тон неведомой силы, которая
сразила сержанта.
Затем они увидели, как продолговатые ранцы на спинах незнакомцев
раскрылись и из них выдвинулись какие-то сверкающие изогнутые раструбы.
Таинственные люди стремительно поднялись в воздух и скрылись за грядою гор,
окаймляющей шоссе с севера.
Впоследствии лишь четверо из всех опрошенных пассажиров и водителей
машин, проезжавших в эти минуты но шоссе, подтвердили, что видели двух -
людей, непонятным образом летевших по воздуху. Все остальные ничего не
заметили, поглощенные рулем и собственными мыслями.
Энергичные поиски, тотчас же предпринятые по всей округе, ничего не
дали, хотя была поднята на ноги вся полиция штата, и десятки полицейских
вертолетов кружили над хребтами и ущельями, тщетно пытаясь обнаружить следы
летучих беглецов. Лишь на исходе дня, уже в густых сумерках, один из
вертолетов обстрелял каких-то подозрительных существ, летевших на север.
Однако так и не удалось установить, были ли это люди или просто большие
птицы.
Так как положение оставалось крайне неясным, власти запретили м-ру Уайту
и Перкинсу давать какие-либо интервью репортерам. В прессу было передано
лишь краткое сообщение о том, что сержант полиции Ч. Боб-сон подвергся
нападению двух неизвестных, которым удалось скрыться, и что преступники
разыскиваются. Как и следовало ожидать, это туманное сообщение лишь
распалило воображение репортеров и любопытство читателей. Уже на следующий
день на страницы газет стали просачиваться самые невероятные слухи о
загадочном нападении.
Такова была обстановка, когда вечером 27 сентября, через 34 часа после
происшествия, сержант Бобсон, находившийся в госпитале, открыл глаза и
слабым голосом начал диктовать свой рапорт. Сообщенные им сведения, при
всей их настораживающей необычности, казалось, ничем не могут облегчить
розыски. Однако 28 сентября, когда рапорт сержанта был наконец передан по
радио, всем жителям Поквилла бросилась в глаза несомненная связь между
событиями в Олдорадо и историей, рассказанной Томом Пеммиканом. Последний
был в тот же день на самолете доставлен в столицу и тщательно допрошен.
Стало совершенно очевидно, что "охотники-индейцы" и летучие беглецы - одни
и те же лица.
Власти немедленно организовали самые тщательные поиски в Айоминге.
Однако драгоценное время было упущено.
Между тем показания Тома Пеммикана, поданные газетами под самыми
кричащими заголовками, в сущности, ничего не могли объяснить. Оставалось
совершенно непонятным, кто такие эти неведомые люди, откуда они явились и
куда исчезли. Волнение и любопытство публики возрастали с каждым днем.
Не удивительно, что в этой обстановке сообщение об исчезновении
профессора Селби вначале промелькнуло в печати почти незамеченным. Впрочем,
надо полагать, и в обычное время подобное известие не привлекло бы особого
внимания репортеров, ибо Роберт У. Селби был всего лишь скромным
профессором. Гринстонского университета, не известным никому, кроме
нескольких десятков студентов-филологов да горсточки ученыхязыковедов,
подобно ему занимающихся таким мало кому интересным делом, как изучение
индейских языков.
Однако вскоре произошло событие, возбудившее всеобщий интерес к скромной
фигуре старого лингвиста. Утром 4 октября на маленьком лесном озере, в
горах северного Айоминга, был найден прибитый к берегу термос. В нем
находилось письмо, адресованное исчезнувшим профессором своему другу и
коллеге доктору Дж. МакХиллу, сотруднику этнографического музея в
Нью-Тауне.
К сожалению, письмо несколько попорчено водой, попавшей в термос.
Поэтому текст его мы приводим с невольными пропусками:
"Дорогой Джо!
Если это письмо в конце концов попадет к тебе в руки - не удивляйся, что
оно послано в такой не совсем стандартной упаковке. Дело в том, что твой
друг находится сейчас довольно далеко от ближайшего почтового ящика. А
времени у него в обрез, так как скоро он вылетает на одно из небесных тел.
К сожалению, пока неясно, состоится ли затем обратный рейс на Землю. То
есть я лично уверен, что Летящие к братьям еще вернутся, но, понимаешь,
гарантировать это все-таки нельзя...
Успокойся, старина. Честное слово, твой Роб еще не совсем свихнулся.
Наберись терпения, - я постараюсь тебе все объяснить.
Да, дружище, любопытно все складывается в жизни. Ведь у меня не было бы
никаких шансов оказаться участником этой фантастической истории, если бы
тридцать лет назад два студентафилолога по имени Джо Мак-Хилл и Роб Селби
не вбили себе в голову, что их призвание - лингвистика. И не вообще
лингвистика, а изучение языков коренных обитателей континента.
Помнишь, что говорил нам тогда старик Дэвис, декан факультета?
"Глупая романтика, мальчики. Понимаю, вас привлекает, что индейские
языки слабо изучены. Так сказать, нехоженые тропы лингвистики... Но поймите
же, черт возьми, - потому здесь и осталось столько белых пятен, что слишком
мало находится охотников копаться в диалектах маленьких племен, прозябающих
в своих резервациях. Ну а если вы еще вздумаете за них заступаться, можете
считать, что синяки вам обеспечены..."
Что ж, в последнем старик оказался прав... Но ближе к делу. Так вот,
Джо, все началось с небольшой статейки в местной газете, которая в то утро
за завтраком попалась мне на глаза.
Разумеется, тут не обошлось и без Ее Величества Случайности, ибо то, что
я приехал дописывать свои "Очерки исчезающих наречий" именно в этот
полусонный Файндейл, - дело ее рук.
Ты, конечно, догадываешься, чем заинтересовала меня эта статья. Да,
рассказанная в ней история не внушала доверия. По у меня невольно закралась
мысль:
"А вдруг этот Пеммикан, присочинив остальное, действительно встречал
где-то индейцев, говорящих на каком-то еще не изученном наречии?" Когда же
я явился в Поквилл и увидел, какой напуганный вид у бедняги индейца, - я
уже почти не сомневался, что стою на пороге важного открытия. Было ясно,
что нельзя терять ни минуты. И так как Пеммикан наотрез отказался быть моим
проводником, - твой друг, долго не раздумывая, один отправился в горы
искать таинственных незнакомцев.
Разумеется, это было чистейшее безумие. Подробно записанные со слов
Пеммикана ориентиры не помогли. К вечеру я заблудился. Шел в темноте,
натыкаясь на деревья, уже даже не пытаясь найти тропу, - просто шел, чтобы
куда-нибудь прийти. И тут...
...Эти ребята не выказали большой радости при моем появлении. (Тогда я
еще не знал, что обязан этим бравому сержанту из Олдорадо.) Они отступили к
длинному сигарообразному телу, смутно поблескивавшему в темноте, и
выжидающе посматривали на незваного гостя. Но когда твой друг приложил руку
к сердцу и начал выкрикивать приветствия на всех семидесяти девяти
индейских языках, которые он знает, - их настороженность понемногу стала
исчезать. Короче говоря, стоило им убедиться в моем миролюбии, как оба
стали удивительно приветливы и мы довольно быстро установили контакт.
Конечно, вряд ли бы у нас что-нибудь получилось, если бы не "обруч". Эта
штука с идеальной точностью передает любые мысли и зрительные образы из
одной головы в другую. Пеммикану ничуть не померещилось: мне они точно так
же посылали в мозг целые серии живых картинок. Даже когда я чуть-чуть
разобрался в их языке, и мы стали кое-как разговаривать...
А теперь, старина, послушай, какую историю поведали мне эти космические
парни, после того как я вкратце объяснил им, что собой представляет
человеческое общество в целом и наша страна в частности.
В общем, все начинается с легенды. Ты знаком с ней так же хорошо, как и
я. Это предание о Великом Пожаре, которое и сегодня можно услышать у
индейцев многих племен, обитавших в прошлом в лесах на востоке материка.
Интересно, что, хотя у разных племен легенда эта передается в различных
вариантах, - все они сходятся в одном главном мотиве: пожар был зажжен
небесным огнем. Причем указывается, что носительницами огня были две
кометы, которые одну за другой в ярости швырнул на землю "Держатель Небес",
прогневавшийся за что-то на людей.
Как тебе известно, в разное время высказывались самые различные догадки
о том, что могло явиться причиной такого пожара. Большинство ученых
придерживалось того мнения, что "небесный огонь" был какой-то необычайной
силы молнией или - что менее вероятно - большим метеоритом. Однако
постепенно многие исследователи стали склоняться к мысли, что никакого
Великого Пожара вообще не было, а индейская легенда - просто поэтический
вымысел, в основу которого легли картины обычных лесных пожаров.
Но теперь я знаю, Джо, что небесный огонь действительно упал в леса у
Великих озер примерно в последней четверти десятого века. И этим огнем были
два огромных космических корабля, прилетевших из далекого звездного мира.
Не знаю, как именуется у наших астрономов эта звезда. Пришельцы называют
ее на своем языке - Миурм. Как они объясняют, звезда и по цвету и по
температуре - почти точная копия нашего солнца. С той только разницей, что
диаметр ее в дюжину раз больше солнечного, а светит она в сто десять раз
ярче нашего уважаемого светила. Кроме того, у Миурма имеется еще
звезда-спутник - тоже солидных размеров солнышко...
(Примечание газеты: "Судя по приводимым данным, возможно, речь идет о
Капелле - двойной желтой звезде из созвездия Возничего, находящейся на
расстоянии 42 световых лет от Земли".)
Как видишь, в тех краях жарковато. Но благодаря тому, что планета, с
которой прибыли мои новые знакомые, находится в несколько десятков раз
дальше от своих двух светил, чем наша Земля от Солнца, - она получает лишь
немногим больше тепла и света, чем наш шарик.
Между прочим, эти ребята показали мне что-то вроде стереофильма о
восходе солнц на своей Глеммре.
...Сначала полумрак, смутные очертания гигантских гор. Потом вдруг
быстро начинает светать - это поднимается главное солнце - Миурм. И
неожиданно видишь, что черная равнина у подножия гор - это море. Море с
черными, как тушь, волнами. С первого взгляда это выглядит несколько
зловеще. Но краски земли и неба так ярки и радужны, что чернота океана
словно еще больше подчеркивает розоватую белизну прибрежных скал, яркую
зелень густых зарослей на склонах красных и синих гор, и... (Конец страницы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг