всякий раз выбор был за тобой. И всякий раз ты выбирал наихудший вариант.
-- Что вы имеете в виду?!
-- Именно я -- косвенно, конечно, -- свел тебя с Алиной, а затем и с
Федором. Мне было важно, чтобы ты сам открыл мне их как дизов. Но ты утаил
информацию, а затем стал виновником их гибели.
-- Да ведь они сами хотели меня отравить! Я только защищался!
-- Этого не случилось бы, сообщи ты о них вовремя. Ты наказал сам себя,
Вадим. Ты стал раздражать меня все больше и больше.
-- Вы могли легко избавиться от такой обузы, -- усмехнулся я.
-- К сожалению, не мог, -- серьезно ответил он. -- Диар установил жесткую
квоту на количество посвященных агентов. Только смерть в результате
несчастного случая позволяла произвести замену. Причем насилие над личной
волей агента исключалось. И все же был момент, когда я решился расправиться
с тобой чужими руками. Помнишь, я послал тебя к археологам, чтобы подложить
бусы? Из-за чудовищного разгильдяйства ты провалил это важнейшее задание.
Ух, как я рассвирепел! Тогда-то я разблокировал память Кителя в надежде,
что, вернувшись, он пристрелит тебя. Но удача была на твоей стороне.
Мысли мои разбегались. Я не понимал, при чем тут какие-то бусы, о
которых я давным-давно забыл. Но спросил о другом:
-- Пономарцы -- тоже ваши агенты?
-- Да, но непосвященные. Они работают на меня, ничего не зная о Диаре.
-- Пусть так. Пусть я выполнял ваши задания спустя рукава. Но ведь и
сами задания были пустяковыми.
-- Пустяковыми?! -- воскликнул Мамалыгин. -- Что ты понимаешь, недотепа! --
Он вскочил и нервно забегал по комнате. Наконец снова уселся на диван и
продолжал, презрительно глядя на меня: -- Диар -- великая цивилизация, слишком
развитая, чтобы всерьез интересоваться проблемами такого затерянного уголка
Вселенной, как Земля. А мне, признаться, надоела роль провинциального
резидента. Я способен на большее. И вот, еще в начале века, я задумался: как
же изменить их отношение к нашей планете, а значит, и ко мне? Скажу без
ложной скромности: меня осенила гениальная идея. -- В его ровном голосе
зазвучали нотки гордости. -- Я нашел, чем пронять этих высоколобых! Если
представить дело так, что древние предки диарцев немного порезвились на
нашей планете и оставили здесь кое-какое потомство, то ситуация кардинально
меняется. Они придут к мысли, что обязаны облагодетельствовать человечество,
в котором растворена и капля их крови. Уж я-то их знаю!
-- Значит, никаких дизов нет?! -- изумился я. Мамалыгин самодовольно
рассмеялся:
-- Идея была гениальной, но еще предстояло не менее гениально
реализовать ее. Несколько десятилетий ушло у меня на тщательную подготовку.
Задача облегчалась тем, что диарцы полностью доверяли мне. Не буду
рассказывать, как во время одного из посещений Диара я выкрал старинный
пергамент, как с помощью лазера перенес на него такие же старинные чернила --
по буковке в месяц, на молекулярном уровне... Наконец поддельный донос был
готов. Я сумел спрятать его в малоизученном архиве, а затем навести на его
след известного диарского историка. Но еще раньше я похитил генные материалы
с Диара и нашел способ внедрять их в генный код землян. Это была опасная
игра, но она стоила свеч. Правда, поначалу я дал маху, сделав дизами
случайных людей, вроде пьяницы Сапожникова, способных вызвать отвращение.
Нужны были более симпатичные кандидатуры. Притом, как сам понимаешь, дизов
не могло быть слишком много. Волею случая дизами стали ты, Алина и Федор. Ты
-- агент, а Алина и Федор -- начало длинной цепочки других дизов. Я задумал
изящную комбинацию, но ты ее разрушил.
-- Да ведь я обнаружил целую толпу дизов! -- вырвалось у меня.
-- Да, после того как я внес коррективы.
-- Разве на мне свет сошелся клином? А другие агенты?
-- Каждый должен отвечать за себя, Вадим, -- сурово отчеканил Мамалыгин.
-- Ты не представляешь, что сейчас творится на Диаре! Все, связанное с
дизами, вызывает бешеный интерес! Они почти созрели для прямого контакта.
Хотя есть, конечно, и скептики. Нужен последний толчок, последняя гирька на
чашу весов. Я придумал было ловкий ход. На Диаре существует древний обычай:
дарить любимой девушке бусы из лелиора -- местного драгоценного камня
синеватого цвета, символизирующего глубину чувств. Мне удалось раздобыть
несколько бусинок пятитысячелетней давности. В курган, который раскапывали
наши археологи, я подбросил кости женщины, жившей пятьдесят веков назад.
Оставалось добавить к ним диарские бусы -- и сенсация готова! Сенсация,
понятная только диарцам. Получается, что члены экипажа не просто соединялись
с земными женщинами, они объяснялись им в любви, понимаешь?! Но ты снова
преступно разрушил мой замысел.
-- Но я же не знал... -- пробормотал я. -- Надо было все объяснить...
-- Да что там объяснять, если ты занимался только собой! -- энергично
взмахнул рукой Мамалыгин. -- Нет, Вадим, твоя песенка спета. А ведь я
рассчитывал, что ты станешь моим ближайшим помощником. Ты даже не
представляешь, какую перспективу упустил! Если Диар решится-таки передать
Земле некоторые технологии и средства, то сделает это не через ООН и
всякие-разные правительства, которые и в грош не ставит, а через нас,
доверенных агентов. Может, через год-другой президенты и короли будут
записываться ко мне в очередь. А ты был бы моей правой рукой... Однако
довольно. Сейчас, Вадим, я сотру твою память, а после запишу новую. Вадим
Ромоданов исчезает из этого мира. Появляется некий Энрике Альварес Бланко,
гражданин Аргентины, которому предстоит долгое путешествие на родину. Там
его ждет чрезвычайно важное задание. Будем надеяться, что господин Бланко
окажется более дисциплинированным агентом, чем исчезнувший Ромоданов.
Впрочем, об этом мы с ним потолкуем через четверть часа. Разумеется, помимо
имени он получит и соответствующую внешность. А теперь, Вадим, прощай! --
Мамалыгин поднял блокиратор.
-- Но это же насилие над моей волей! -- воскликнул я. -- Вы не имеете
права!
-- Теперь имею, -- усмехнулся Мамалыгин. -- С сегодняшнего дня Диар
предоставил мне особые полномочия. Вы поняли, господин Энрике Альварес
Бланко?
Его палец коснулся кнопки.
Внезапно Мамалыгин резко опустил блокиратор.
-- Черт побери! Совсем забыл... Нет, хоронить Вадима Ромоданова еще
рано. Он же должен оформить завещание на племянника! -- Не мигая, мой
мучитель посмотрел в мои глаза: -- Даю установку...
Я вышел от него как сомнамбула. Входная дверь, которую полчаса назад я
изрешетил из автомата, была целехонька. Но я уже ничему не удивлялся.
Воли Мамалыгина я нарушить не мог. Я обязан завершить свае земные дела
до 18.00, после чего явиться к нему для перевоплощения в Энрике-Черти Бы Его
Побрали-Бланко. Мамалыгин многое мне запретил, но всего предусмотреть не
мог.
Оказавшись дома, я дополнил рукопись этой, последней, главой.
Написал также письмо вам, мой драгоценный друг.
Оставалось дождаться утра.
Глубокая грусть охватила меня.
За что Всевышний предначертал мне такую судьбу? Сначала дал все --
талант, пусть и не очень крупный, здоровье, упрямство, силу, достаток, свел
с инопланетным разумом, открыл небывалые перспективы, а после так жестоко
посмеялся...
А может, зря я ропщу? Может, впереди у меня еще долгий путь, новые
радости и потери? Правда, в облике Энрике Альвареса Бланко? Неужели, однако,
подсознание не сохранит ничегошеньки о Вадиме Ромоданове?
Через полчаса проснется дядя Миша. Зайду к нему попрощаться. Скажу, что
уезжаю. Навсегда. Оставлю ключи от квартиры, предупрежу, что здесь будет
жить мой племянник Анатолий. Изменить что-либо не в моей власти.
Затем направлюсь к вам, мой драгоценный друг.
Надеюсь, вы уже догадались, каким образом письмо и эти записки окажутся
на вашем столе? Да-да, пресловутое биополе. Вы сами откроете мне дверь и
деликатно удалитесь на кухню, поспешив забыть о странном утреннем визите...
А теперь -- моя последняя просьба.
У дяди Миши хранится чемоданчик с моими рукописями. Не дайте им
сгинуть. К моему стыду, рукописи находятся в полном беспорядке. Я так и не
успел привести их в божеский вид. Тешу себя надеждой, что постепенно вы
сумеете разобрать мои каракули. Все, что осталось от Вадима Ромоданова...
Однако мне пора.
Прощайте, мой драгоценный друг!
ПОСЛЕ ЧТЕНИЯ
Перевернув последнюю страницу, я задумался.
Биополе, мысленные команды... Для фантастического сюжета это годится,
но в реальной жизни подобного не бывает -- об этом знает любой школьник.
Есть, конечно, опытные гипнотизеры, но я никогда не слышал, чтобы они
диктовали свою волю, находясь через три стенки. Они работают глаза в глаза.
Притом я не считаю себя настолько внушаемым человеком, чтобы моим сознанием
свободно вертели, как марионеткой.
Но, как говорится, факты -- упрямая вещь. Вот она, рукопись. А вот
письмо. И двери на запоре. И окна. И никуда я с утра не выходил.
Поразмыслив, я решил копнуть эту историю глубже и направился к дому,
где жил Вадим Ромоданов.
Зайдя во двор, я увидел в глубине ряд гаражей. Ворота одного из них
были распахнуты, внутри хозяйничал богатырского вида старик. Дядя Миша,
догадался я и подошел ближе.
-- Доброе утро!
-- Здравствуйте, молодой человек! -- приветливо кивнул он. -- Что, ремонт
требуется?
-- Я относительно чемоданчика вашего соседа, Вадима Федоровича, --
ответил я и внутренне сжался. Вот сейчас он уставится на меня как на
сумасшедшего.
Но он окинул меня изучающим взором и сощурился:
-- Точно! Именно таким он вас и представлял. Погодите-ка! -- Затем прошел
и дальний угол, разбросал ветошь и извлек старый, потертый чемодан средних
размеров. -- Держите, молодой человек!
-- А где же сам Вадим Федорович?
-- Уехал, -- отозвался старик. -- Думаю так, что с концами. Потому как
переписал свою квартиру на племянника.
-- Куда же он уехал?
-- Думаю так, что к жене, куда же еще?
-- А разве она не исчезла? Дядя Миша хитро сощурился.
-- Знаем мы эти исчезновения! Они давно уже собирались за бугор. Думаю,
Инна поехала вперед, чтобы осмотреться, она баба пробивная. А теперь и его
черед, видать, настал. -- Тут он наморщил лоб. -- А-а, понимаю... Вы,
наверное, имеете в виду его первую жену, Алину. Но она не исчезала. Угорела,
бедняжка, от утюга. Вадим сильно горевал.
-- Это случилось здесь?
-- Бог миловал! -- Дядя Миша перешел на шепот: -- Алина, царствие ей
небесное, напропалую гуляла от Вадима. Никого и ничего не стыдилась,
паскуда. На квартире полюбовника все и произошло. Включили зачем-то утюг, а
сами давай кувыркаться. Да еще здорово поддали перед тем. Вот и угорели оба.
Я много раз говорил Вадиму: гони свою стерву взашей или задай ей как следует
по мягкому месту, чтобы три дня присесть, не могла! Отмалчивался. Не хочу
брать греха на душу, но, думаю, Бог наказал ее за распутство.
-- А что Инна?
-- О! Эта дамочка из крутого теста. Одно слово -- хозяйка! С такой женой
-- как за каменной стеной! Она, я так думаю, его и обеспечивала. Какие у него
заработки? Сколько платят за эту писанину? А вот Инна гребла лопатой.
-- Это правда, что в него стреляли?
-- А в кого нынче не стреляют? -- усмехнулся дядя Миша. -- Вот свернете
сейчас за угол с этим чемоданчиком, могут и в вас пальнуть. Да что чемодан!
За бутылку водки зарежут. Дожили! -- И, взяв с полки гаечные ключи, он поднял
капот автомобиля...
...Тем же вечером я встретил знакомого литератора. Он сам заговорил о
Вадиме Ромоданове.
-- Смотался, подонок, за бугор! Здесь его, видите ли, не ценили! А ты
пиши, чтобы тебя читали, вот и будут ценить. Впрочем, скатертью дорожка!
Одной бездарью меньше. Он думает, там его будут издавать. Да кому он там
нужен?!
Незаметно я перевел разговор на Мамалыгина. Известна ли моему
собеседнику эта фамилия?
-- Мамалыгин? Аркадий Андреевич? Еще бы! Возится с молодыми фантастами,
ведет какой-то кружок в Доме железнодорожников, но, по-моему, ни одного
крупного имени так и не выпестовал. А ведь этому кружку, дай Бог памяти, лет
тридцать, если не сорок. Я и сам на заре туманной юности туда похаживал. И
вот что удивительно -- Мамалыгин будто не стареет. Все такой же бодренький,
добродушный, розовый... Что он пишет? Какие-то заумные статьи непонятно о
чем. Впрочем, я не читал, врать не буду...
Что еще?
На следующий день в разделе криминальной хроники "Вечерки" появилась
небольшая информация:
"В лесу, неподалеку от развалин так называемой Лесной Дачи, обнаружен
автомобиль с двумя трупами. Погибли молодая женщина Виктория Б. и ее
семилетний сын Антон. Причина смерти -- отравление выхлопными газами..."
О Глебе -- ни слова.
На этом, собственно, и завершилось мое дилетантское расследование.
В течение нескольких вечеров я ворошил содержимое доставшегося мне
чемоданчика. Он под завязку был набит рукописями. Но в каком виде! Десятки,
сотни страниц убористого текста, представляющего собой нескончаемый частокол
закорючек. Существует немало анекдотов о медицинском почерке. Думаю, по
сравнению с Ромодановым медики пишут каллиграфически. Вдобавок Ромоданов
имел скверную привычку сокращать слова. Расшифровать это труднее, чем
ассирийскую клинопись.
Впрочем, в чемодане находилось немало рассказов, отпечатанных на
машинке.
Да, Ромоданов знал, к кому обращаться. И хотя я ничего ему не обещал,
но, став невольным владельцем его творческого наследия, решил кое-что
предпринять. Может, это порядочность, а может -- житейская глупость.
Как бы там ни было, я счел своим долгом предложить исповедь Вадима
Ромоданова издательству, добавив к ней для полноты несколько его рассказов.
На этом моя миссия закончена.
ПРИЛОЖЕНИЕ
РАССКАЗЫ ВАДИМА РОМОДАНОВА
От составителя
Из более чем семидесяти готовых рассказов я отобрал в основном те, о
которых Ромоданов сам упоминает на страницах своей исповеди.
Прежде всего, это цикл фантастических историй о невероятных
приключениях космического "волка" Аристарха Парамонова, затем образчики
мистики автора -- "Дьявольская пепельница" и "Оранжевая лампа", а также
детективно-мистическая вещица "Рефрижератор".
Далее я расположил рассказ "Тайник опального министра", навеянный,
несомненно, перипетиями охоты за чужим золотом. (Неясно только, откуда
взялся петербургский мотив.)
Особняком стоит рассказ "Рукопись, найденная в малиннике". Если у вас
нет желания читать подряд все опусы Ромоданова, то настоятельно рекомендую
уделить внимание хотя бы этой вещице. На мой взгляд, в ней зашифрованы
истинные причины гибели Федора, которого он называл Другом с большой буквы.
Пером автора, безусловно, водила больная совесть. Вывод делайте сами.
НЕОБЫЧАЙНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ КОСМИЧЕСКОГО "ВОЛКА"
Воскрешение дракона
Если на неизведанной планете вы сталкиваетесь с очевидной
несуразностью, то всякая ваша попытка, улучшить ситуацию лишь усугубляет ее.
(Первый закон Казинкукки)
Должен прямо сказать, что знаменитый космический "волк" Аристарх
Парамонов оказался-таки вредным мужиком. До тех пор, пока его носили на
руках, осыпали наградами, интервьюировали каждые полчаса, избирали почетным
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг