Скучный человек протянул из кабины руку.
- Мне поручено передать их лично.
Рука нетерпеливо дернулась - давай. Секунду по-колебавшись, Шан сунул
письмо и пакет в ленивые пальцы. Рука исчезла. Аудиенция была окончена.
Го-лубые громилы скрылись в кузове. Взвыла сирена, и тяжелый фургон с
неожиданной прытью умчался по бе-тонному нолю, оставив растерянных и
недоумевающих гвардейцев на произвол судьбы.
- Я не знаю правил этикета в этих кругах, но с точки зрения здешних
нравов нас встретили в Дроме сдержанно. Жду ваших ценных указаний,
септ-капитан.
- Обалдуй, - сказал Шан. Они шли с летного поля не спеша -
торопиться им было некуда - и, полу-чив наконец возможность говорить, не
опасаясь быть подслушанными, не находили слов.
- Обалдуй, - сказал Шан. - Если бы я знал, что буду из-за тебя так
волноваться, никогда бы с тобой не связался...
- Ты волновался за меня? Или за исход операции?
- Не знаю... Я дилетант в этой профессии. Когда я услышал, как ловко
тебя обезоружили, а Горон мину-той позже заявил, что Бин в его руках, я,
честно говоря, думал только о том, как тебя выручить. Я был уве-рен, что нас
раскрыли... И чуть было не наломал дров...
- Да, Горон применил старый прием: выдал за Бина беглого уголовника,
сошедшего с ума в силайских дебрях. И начальство это знает. Начальству
выгодно быть обманутым - будет громкий процесс, будет по-казательная казнь
- и да устрашен будет всякий неотвратимостью возмездия! И ко всему прочему
новые чины и награды...
- Но такой вариант выгоден и тебе. Тебя уже не будут искать. Нельзя
казнить одного человека дважды...
- Выгоден... Ты начал говорить, как Горон. А како-во мне? Наверное,
тот, кто сейчас в клетке, был на сво-боде большим подонком. Но его казнят не
за это. Его казнят за меня. Я должен теперь ему жизнь, понима-ешь? Они
лишили меня права распоряжаться своей жизнью...
- Не раскисай, Сип. Я понимаю - тебе тяжело. Но ты ничего не
исправишь жалобами. Здесь нужно другое...
- Я знаю. Прости. Но что же нам все-таки делать теперь?
- Послушай, Горон проницательный?
- Разумеется.
- Ты все-таки когда-либо объяснишь толком, кто такие проницательные?
Что их объединяет? Каковы их цели? Как их узнают? Я только и слышу - проник
да проник, слышу в разных вариантах, в самых неожиданных и взаимно
исключающих значениях! Наваждение какое-то!
Сип долго молчал, расшвыривая камешки с дорож-ки коваными ботинками.
- Проник... Проник есть проник... Это не вмещается в ваши земные
категории. Внешне они неотличимы от всех, они неотличимы от всех остальных
свирян. Они бесформенны и всепроникающи. Теоретически они вне закона,
каждому разоблаченному пронику грозит смерть. А практически весь
государственный, весь администра-тивный аппарат Свиры - сплошные проннки,
потому что доказать, что проник действительно проник, практи-чески
невозможно... Они выходят сухими из любых чис-ток, которые устраивает время
от времени Кормчий - они получают награды за усердие, а на яблоню попада-ют
те, кто им мешал...
- Заумь какая-то! Много страха и мало смысла. Ты что-то перегибаешь,
Сип. Здесь что-то не то. И не так.
- Так, Шан. Просто это сразу трудно укладывает-ся в голове. Мы уже
привыкли, а ты нет. Впрочем, уви-дишь сам. Поймешь. И привыкнешь.
- Но как ты все-таки узнаешь, что кто-то проник?
- Спроси что-либо полегче... Как узнаю? Сам не знаю! Конечно, не по
внешности. Хотя... Есть что-то, но... Вот стоит ему заговорить - сразу
видно. По же-стам, по поведению, по речи, по какой-то внутренней злой
затаенности - на языке мед, в глазах яд... Тыся-ча мелочей... Трудно
объяснить... Ты меня понимаешь?
- Пытаюсь изо всех сил. Но, честно говоря...
- Стоп!
Сип приложил палец к губам. Шанин оглянулся, но ничего подозрительного
не заметил. Они потоптались у ворот аэрогавани, глядя, как пе-регруженный
грузовой дирижабль безуспешно пытается оседлать причальную мачту. Рядом с
ними останови-лись несколько зевак, по традиции обсуждающих про-махи пилотов
и их шансы причалить в такой ветер.
- Им "пернатые" помогут. У них крылышки, - ядо-вито хихикнул кто-то
за спиной. Шан обернулся. Все с постными лицами смотрели в небо.
- Надо идти в ближайший участок "ПГ" и связы-ваться с Гороном. Пусть
он сам разбирается, что к че-му и какого лешего нас бросили посередине
дороги...
- Не надо, септ-капитан. Все делается согласно при-казу. Та команда не
имела инструкций на ваш счет.
У говорящего не было лица. Потом, через минуту после разговора, ни Шан,
ни Сип не могли вспомнить наверняка ни одной четкой черточки, ни одной
особен-ности фигуры, ни одной броской детали одежды - какое-то смутное
облако, желе,студень с бесцветным го-лосом.
- Кто ты такой?
Молчание. Наручные часы, где вместо циферблата - силуэт топора.
Какие-то розовые бумажки.
- Вот ваши места в гостинице и суточные на не-делю. Вас позовут, когда
будет надобность.
Он растаял в воздухе, не оставив следа. Но еще раньше, едва он
появился, растаяла толпа зевак вокруг Шана и Сипа. У жителей Дромы
выработалась мгно-венная реакция.
- У меня был один знакомый исследователь древ-ней письменности. Он
постоянно тренировал воображе-ние. Нарисует две черточки и пристает ко всем:
"Что это может значить?" Что это может значить?
- Только одно - даже на улице следует говорить вполголоса. А в
гостинице - орать. У них паршивая ап-паратура, работает с искажениями.
Глупо влипнуть по вине неисправного магнитофона.
- Думаешь, нас собираются пощупать? Вместо ответа Сип кивнул на такси,
которое медлен-но тащилось за ними, явно желая "случайно" попасть-ся на
глаза. Они сели на заднее сиденье и молчали всю дорогу, чем весьма
расстроили водителя. И только пос-ле остановки Сип вознаградил его, громко
воскликнув "Слава Великому Кормчему, высшие умеют ценить пре-данность!
"Изобилие" - лучший отель Дромы. Здесь не соскучишься"...
Они стояли со своими провинциальными чемоданчи-ками на тротуаре, не
решаясь войти под гулкие своды гигантской пирамиды, составленной из
разногабарит-ных полушарий. Поражало мастерство, с которым архи-тектор
рассчитал все детали своего нелепого сооруже-ния. Оно должно было
развалиться без всякого внешне-го толчка, само по себе, но оно высилось,
венчая центр столицы, и высилось, вероятно, не одно десятилетие.
- Нравится?
- Впечатляет. Одна из вершин абстрактного архи-тектурного искусства.
Того и гляди сейчас все посыплется...
- Не посыплется. На века. Гостиница - ровесница Стального Кокона.
- Вот как. А кто архитектор?
- Тише... Об этом не спрашивают. В справочниках говорится, что
гостиница построена волей правителя...
Подозрительный бритоголовый юноша, тоже заинте-ресовавшийся бетонным
десертом, сразу заскучал и отошел.
- Леший их разберет. То ли вправду уличный без-дельник, то ли...
Всякие тут ходят...
Фойе встретило гостей сладковатым запахом. Боль-шая часть
храмообразного пространства была отдана растительному миру - плодовым
деревьям, ягодным кустам, овощным грядкам. Строгие таблички "Руками не
трогать" и защитные металлические сетки под током предостерегали, однако,
заезжих лакомок от вольного обращения с этим соблазнительным великолепием. У
таблички, удостоверяющей, что за барьером портье, гости простояли минут
десять. Портье смотрел сквозь их прозрачные тела в глубины, доступные ему
одному. Робкие попытки вывести его из каталепсии успеха не имели, и Шан
довольно внятно пробормотал:
"Сип, здесь нет таблички "Руками не трогать", и я сей-час попробую..."
Сип наступил ему на ногу. Тем не ме-нее портье протянул руку - ленивым
жестом, как го-лубой окс-капитан в машине.
Розовые бумажки имели волшебную силу. В своем двухкомнатном
номере-люксе гости оказались ровно че-рез минуту, слегка обалдевшие от
подобострастных улы-бок носильщика, выросшего из-под земли, запаленных
вздохов скоростного лифта и магнитофонной скороговор-ки очаровательной
горничной, которая оставила после себя аромат нектара и горячий чай с
какими-то желты-ми орешками.
- Сказка, - проворковал Сип, оглядывая безудерж-ную безвкусицу
литерного номера. - Как щедро платит правитель своим преданным слугам! Сто
лет не спал на такой кровати...
Он плюхнулся на свое необъятное ложе, ловко под-дел матрац и
внимательно осмотрел группу пружинных контактов, от которой в ножку уходил
красный провод. Потом включил бра на стене. Вместе со вспыхнувшей лампой в
настенной стойке что-то щелкнуло и зажуж-жало.
- Для любителей ночного чтения, - прокомменти-ровал Сип. - Очень
хорошо видно, что читаешь...
Они обследовали номер и обнаружили массу не ме-нее интересных вещей:
радио динамик, который не вклю-чался и не выключался; странное
вентиляционное отвер-стие в потолке над люстрой; сушилку в ванной, которая
не сушила, но трещала, как автоматическая кинока-мера.
Шанину наконец все это надоело.
- Эти желтые орешки с чаем вызывают отличный аппетит. Не заняться ли
нам этим вопросом? Там, ка-жется, есть какие-то талоны в ресторан, который я
при-метил внизу...
- Талоны пригодятся на потом. А сейчас с помощью вот этого чека мы
должны стать богатыми людьми...
* * *
Несмотря на рабочий день, улицы Дромы были мно-голюдны, пестры и
бестолковы. Человеку, привыкшему к тишине и успокаивающей медлительности
современных поселений Большого мира, здесь было нелегко. А Ша-нину в мундире
гвардейца было нелегко вдвойне: Дрома кишела "пернатыми", и приходилось
бдительно следить за людским потоком, чтобы ответить на приветствие или
откозырять самому.
Улицы бесконечно петляли, переламывались, рас-ходились зигзагами у
подножия одинаковых, как дет-ские кубики, многоэтажных коробок, упирались в
не-ожиданные тупики, по ним, вплотную друг к другу, скрежеща и цепляясь
бортами, судорожными толчками продвигался чадящий бензиновой гарью
автомобильный поток. Порой где-нибудь впереди раздавался вой тор-мозов и
хруст сплющиваемого металла. Урчащий кон-вейер замирал тогда надолго, но
никакая сила на свете не могла прекратить его движение совсем.
Зато людской поток на тротуарах тек безостановоч-но, Каждый прохожий
что-то делал на ходу - жевал, курил, читал, - и, может быть, поэтому на
всех лицах каменела равнодушная отрешенность от окружаю-щего.
- Куда мы все-таки несемся?
- Никуда. Мы уже на месте. Тут можно присесть или постоять без риска
быть сбитым с ног... Когда-то здесь был Дворец Свободы - правительственная
рези-денция. По Слову Правителя он был снесен и на его мес-те выстроен
Вечный Дворец, увенчанный персональной Башней Кормчего. В ней находится его
рабочий каби-нет. А Вечный Дворец отдан исполняющим Слово Корм-чего
министерствам.
И снова пирамида, но уже не из полушарий, а из не-правильных конусов,
опоясавших тонкую свечу башни, зеркальный купол, который поздно вечером и
рано ут-ром полыхал языком пламени на сером небе. И та же печать
незаурядного мастерства, скрученного и извра-щенного злой волей нелепого
заказа. И скульптура у главного входа: юный бог в куртке с надкушенным
яблоком в руке.
- Правитель в ту великую минуту, когда он заду-мался о судьбе Свиры и
принял решение взять на плечи бремя Кормчего... Ну как? На что похоже это
со-оружение?
- Похоже на то, что гостиницу "Изобилие" и Веч-ный Дворец строил один
и тот же архитектор.
- Тот же? Нет... Но... Разве есть сходство? В чем?
- В характере. Во взгляде, что ли. В мастерстве... Словом, если это не
он, то его ученик.
- Да...
Сип долго молчал, разглядывая дворец, словно ви-дел его впервые.
- Да... А ведь действительно... А ты зорок, Шан. Дворец строил сын
того, кто поставил злополучную гос-тиницу.
- И он плохо кончил?
- Да. Можно мне задать тебе вопрос без околич-ностей?
- Разумеется, Сип.
- Что ты собираешься делать?
- Сейчас? Продолжать прогулку.
- А завтра, послезавтра, через неделю?
- Наблюдать, запоминать, анализировать.
- А действовать?
- И действовать. Во всех детективных романах, ко-торые я специально
проштудировал перед Свирой, го-ворится, что главное в профессии разведчика
- дедук-тивный метод. Действие - частность, а частное по де-дуктивному
методу должно выводиться из общего. Сле-довательно, чтобы действовать, надо
основательно побездействовать.
- Ты все шутишь. Тебе все это кажется пока забав-ной игрой. Не спорь.
Ты попал в прошлое, в пройденные вами века. И ты не прочь подурачиться,
уверенный, что завтра вернешься в свое время. А ведь Горон ждет, ко-гда ты
проникнешь к правителю. И он не будет ждать бесконечно. И он не любит
шутников.
- Хорошо, давай серьезно. Мы работаем не для Горона. И если говорить
откровенно, я вообще не соби-раюсь встречаться с правителем. Потому что меня
и мо-их друзей интересует не то, каким образом этот древний хрен сумел себя
законсервировать на двести лет, а то, каким образом Свира так долго держится
на краю неизбежной пропасти. Уверен, что правитель не выложит ответа даже за
женьшень. Придется докапываться самим, изучать производство и распределение,
понять по-ложение и взаимоотношение всех классов и прослоек общества,
оценить настроение и степень зрелости на-рода...
- Для этого надо прожить здесь две жизни...
- Чтобы уловить общее - нет. Иногда его мож-но почувствовать сразу,
на одном дыхании. Как по-везет. И как смотреть на все, что происходит
вокруг. Ты здесь родился, ты ко всему привык, многое про-ходитмимо твоего
внимания. Глазпостороннего зорче.
- Возможно... Но меня интересует одна частность - собираешься ли ты
посещать правителя?
- Пока нет. Пока это просто невозможно - мы сто-им перед глухой
стеной, и эта стена неприступна. Нуж-но найти хотя бы какой-то дефект в этой
стене, дыру или щель, и только тогда...
- А если я знаю такой дефект? Шан внимательно посмотрел на Сипа. Сип
выдержал взгляд.
- У тебя завелись от меня секреты, Сип?
- Нет. Не завелись. Этот секрет был со мной все-гда. На Свире, на
Зейде, на Земле. Но этот секрет я открою только тому, кто поможет мне
выполнить клятву.
- Какую клятву?
- Судить Великого Кормчего.
- Убить?
- Нет. Судить. И приговорить к смерти, И привести приговор в
исполнение. Чтобы это не было убийством, нужны хотя бы двое...
Да, еще Тесман говорил, что у Бина свои счеты с правителем. И вот
теперь... Отговаривать бесполезно. Согласиться на соучастие нельзя. Остаться
в стороне нечестно. Обманывать подло.
- Когда и кому ты дал клятву?
- Не надо об этом, Шан. Я забыл, что ты человек Земли. Что ты просто
наблюдатель. Что для тебя все наши горести и беды не более как трудный
ребус, ко-торый надо решить, научный казус, который надо объ-яснить. Я
забыл. Прости. Я не оставлю тебя, пока... Словом, забудем этот разговор. Я
ничего не спрашивал.
- Бин...
- Я Сип. Прежний Сип. Твой Вергилий.
- Жарко. Давай выпьем пива...
Они остановились под зеленым навесом против рыб-ного магазина. Пожилой
гвардеец с жезлом дружелюб-но им улыбнулся и подвинул кружку, освобождая
место за столиком. Улыбка в Дроме - явление редкое, и Шан улыбнулся в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг