- Ну как, Марочка, достал?
- Что достал? - удивился тот.
- Как это - что? - загорячился староста. - Радиоприемничек, чтобы
оценки поправлять. Отстает, понимаешь, наш класс по успеваемости.
Тут Макар припомнил тот далекий разговор. Ах да, Лысюра все
хлопочет об отстающих учениках. Хочет исподтишка учителям советы
давать, какие оценки ставить.
- Мне бы твои заботы... - вздохнул Макар.
- Ты думаешь, что говоришь? - мгновенно вскипел староста. - Это
должны быть и твои заботы, заботы каждого пионера!
Он выпятил грудь, отставил ногу. Ну, сейчас понесет... Макару
почему-то стало жалко Лысюру. Сам он принял твердое решение добиваться
успехов собственными силами, не надеясь ни на чью подсказку, даже
волшебную. "Вот удобный момент, чтобы избавиться от ручки!" - подумал
он и наклонился к уху Лысюры:
- Зачем тебе радиоприемничек? Еще засекут... Есть у меня волшебная
ручка - что напишешь ею, то и исполнится. Напишешь, чтобы кому-то
поставили пятерку - и поставят, даже если он молчал у доски, как
инфузория-туфелька. Понял?
Лысюра недоверчиво повертел ручку:
- Ручка-то хорошая... Люксусовая!
- Само собой. Только чур - с возвратом. И другим надо...
- А что волшебная - не загибаешь?
- Когда я загибал? - оскорбился Макар.
- Это верно, - признал Генка. - Не брехун. Всегда, что обещал,
делал. Ну раз так, спасибо.
Он с чувством пожал руку Синицыну.
- Постарался для коллектива, теперь наш класс будет в школе самым
передовым! Ну, Синицын! Мы тебя в стенгазете выпятим: прилагал усилия.
Понял? Прилагал.
- Понял. Только ты поосторожнее с ней, - предупредил Макар,
вспомнив совет Тик-Така. - Никого не обижай.
- Уж я не обижу, будь спок!
И Лысюра, попрыгивая от кипящей энергии, зашагал в школу. А у
Макара почему-то на душе стало сумрачно, словно тучка набежала на
солнце, которое только что ярко светило.
- Марочка!
Этот звонкий голосок сразу прогнал все тучи с небосклона. Он
обернулся.
- Даша!
Они, сияя, смотрели друг на друга. Потом Даша затараторила:
- Понимаешь, оказывается, никто ничего не заметил. Я пришла домой,
а мама как раз мыла пол, да еще начала ворчать, что я так рано пришла,
могла бы у подружки посидеть. Я к ней кинулась, целую ее, а она
говорит: "Вечно ты не вовремя со своими телячьими нежностями, лучше бы
помогла пол вымыть". Я и помогла. А какие это телячьи нежности, если
я так долго ее не видела? Правда, Марочка?
- Правда... - подтвердил он, широко улыбаясь.
ЗДРАВСТВУЙ, ДВОЙКА!
Генка в одиночестве сидел за своей партой. Наклонив голову,
высунув язык, он старательно писал что-то.
В класс с шумом и гамом ввалилось несколько человек с Живцовым во
главе.
- Привет! Что делаешь? - подошел к Лысюре Зина.
- Дрова колю... - тот забегал глазами. - Не видите, новую ручку
расписываю.
Он торопливо прикрыл рукой что-то, похожее на упражнение
первоклассника: "У меня ручка. Ручка волшебная..."
- Принесли лом? - спросил он деловито.
- Принесли.
Старосте не понравился тон, каким это было сказано. Он пошарил в
карманах и вытащил ключ:
- Держите, от сарая. Только аккуратнее там складывайте.
- А мы уже сложили, - хмыкнул Живцов. - Около сарая.
- Украдут! Немедленно перетащите в укрытие.
- Не украдут. Другие классы тоже кучками складывают, и никто у них
не крадет.
- Я что сказал? - Генка насупился.
- А ты не приказывай, - Живцов выпрямился, вокруг сгрудились
остальные. - Мы все решили: эти десять тонн, которые вы с Синицыным
достали каким-то темным путем, не принимать на коллективный счет
нашего класса.
- А что сдавать будете? - побледнел Лысюра.
- Что соберем, то и сдадим. Без обмана.
- Мы же обязательства не выполним! Опозоримся! - закричал в
отчаянии староста.
- А мы его и не давали, - вставил Черепанов. - Опозоришься только
ты один.
- И придется тебе рассказать честно, как ты хотел всех обдурить,
- добавил Живцов.
- Рассказать? - зашипел Лысюра. - Ты приказываешь мне рассказать?
- Не я - все приказывают.
- Как бы тебе плохо не... - начал было Генка, но тут вбежали
Синицын и Поспелова и закричали странно веселыми голосами:
- Нина Борисовна идет! Нина Борисовна!
Все недоуменно посмотрели на них, а Генка проворчал, садясь:
- Идиотики... Кому радуются - учителю...
Но тут же ему пришлось вскочить: в класс вошла Нина Борисовна. Она
поздоровалась. Раскрыла журнал:
- На прошлом занятии мы говорили о полезных ископаемых. Давайте
вспомним, что это такое...
Рука учительницы скользнула по списку, и все как завороженные
следили за ней.
- Чепурова.
Зоя чуть слышно охнула и вскочила.
- Я же почти ничего не знаю... - пробормотала она и пошла к доске.
- Расскажи нам о полезных ископаемых, Чепурова, - учительница
ободряюще улыбнулась ей. Зоя всегда старательно учила уроки, но у
доски на нее обычно нападала робость. Все вылетало из головы, и
Чепурова еле могла выдавить из себя два-три слова. Вот и сейчас она
принялась теребить фартук, то краснея, то бледнея.
- Откуда добывают полезные ископаемые? - задала учительница
наводящий вопрос.
- Полезные ископаемые добывают из земли, - послушно подхватила
Чепурова.
- Правильно. Какие ты можешь назвать полезные ископаемые?
Молчание.
- Уголь - полезное ископаемое или нет?
- Полезное! - обрадовалась Зойка. - Уголь - это очень полезное
ископаемое.
- А где его добывают?
- В шахтах.
В общем, тягомотина. Ответы из Чепуровой приходилось, как говорят,
вытягивать клещами. Зойка и сама это понимала.
- Садись, Чепурова, - вздохнула учительница. - Ума не приложу,
почему ты всегда так отвечаешь...
И она повела ручкой по линейке, чтобы вывести напротив фамилии
Чепуровой неизменную тройку. Твердую тройку. После этих твердых троек
Зойка иногда втихомолку плакала и говорила, что мечтает хоть один раз
получить мягкую четверку.
Но в это время Лысюра встрепенулся, торопливо схватил волшебную
ручку и нацарапал в своей тетрадке: 5. И Нина Борисовна с превеликим
смущением увидела вдруг, что ее рука ставит в журнале вместо тройки -
пятерку! Она в недоумении потерла лоб и продолжала:
- Отвечаешь ты неважно, но я ведь знаю, что ты всегда старательно
учишь материал. И поэтому ставлю сегодня пятерку, чтобы ты так же
старательно учила и впредь.
Ученики притихли в недоумении. А Зойка засияла, как электрическая
лампочка: исполнилась, наконец, ее заветная мечта! От счастья она
застыла за партой, выпрямившись и положив обе руки перед собой -
пальцы на пальцы, как учили еще в первом классе. Косички у нее
торчали, как стрелки.
"Что за чепуха?" - подумала Нина Борисовна и, чтобы как-то замять
неловкость, вызвала другого:
- Живцов!
Зина неохотно пошел к доске.
- Что с тобой, Живцов? - заинтересовалась учительница.
- У него мама заболела! - сказал кто-то. - Ночью в больницу
положили.
- Что с ней? - сочувственно спросила Нина Борисовна.
- Не знаю, - потупился Зина. - Сегодня пойду ее проведать...
- Может быть, ты не готов? - предположила учительница. - Тогда я
спрошу тебя в другой раз.
- Нет-нет! - он замотал головой так, что чуть очки не слетели. -
Я ведь... с вечера все выучил.
Действительно, урок он знал хорошо. Без запинки рассказал о добыче
гранита, о свойствах песка и глины, об использовании торфа.
- Садись, - сказала довольная учительница. - Ты отвечал отлично.
Лысюра с нетерпением ждал этого момента. Он так и ерзал на месте.
"Ага, значит, ручка волшебная! Сейчас ты за все ответишь, Живцов! У
тебя пропадет охота указывать мне, старосте, что делать и чего не
делать. Да и кто будет слушать тебя, двоечника? Отныне ты не будешь
вылезать из двоек и тебя постоянно будут ругать на советах отряда и
дружины. Ставлю тебе первую двойку, Живцов. Она, конечно, может стать
последней, если ты вовремя одумаешься и не будешь перечить мне,
старосте Лысюре..."
И он старательно нарисовал у себя в тетрадке двойку. Двойка была
жирная, вызывающая. Генка несколько секунд любовался ею, потом с
тревогой стал смотреть на учительницу, вытянув шею.
А Нина Борисовна с изумлением увидела, что ее рука почему-то
поставила Живцову 2.
"Что я делаю?" - ужаснулась она, но вслух, спокойно сказала:
- Ты отвечал хорошо, Живцов, и все же я ставлю тебе два, потому
что ты можешь отвечать гораздо лучше, но ленишься, надеешься на свои
способности.
- Это Живцов-то ленится? - зашушукались ученики.
- Двойка заставит тебя требовательнее относиться к себе, больше
работать, лучше готовить домашние задания.
Живцов сидел с окаменевшим лицом, и только руки его, державшие
учебник, дрожали все сильнее и сильнее. Учебник упал на пол, а Зина
спрятал руки под партой.
- Сегодня ты пойдешь в больницу навестить маму, - укоризненно
продолжала учительница. - Чем ты ее обрадуешь - двойкой?
И тут Зина не выдержал. Он упал лицом на парту и зарыдал. Он
плакал не из-за двойки, а из-за великой несправедливости, которая
нежданно свалилась и камнем легла на душу.
До сих пор Синицын, как и все, с недоумением слушал учительницу и
смутно чувствовал в ее словах какое-то несоответствие, как если бы на
уроке физкультуры все начали варить борщ. Но не хотелось ничего
делать, возмущаться, все казалось в общем-то нормальным, будто он
находился под гипнозом.
Лишь когда Зина, рыдая, упал на парту, все словно очнулись:
заговорили, зашумели...
Синицын оглянулся и увидел торжествующее лицо Генки Лысюры, белую
ручку с золотым наконечником. Как молния, озарила его догадка, и он
вскочил.
- Не верьте ему! - крикнул Макар, указывая на Лысюру. - Все это
неправда... Лысюра сам ставит оценки волшебной ручкой!
Никто ничего не понял, все уставились на Синицына изумленные. А он
подскочил к старосте и схватился за ручку:
- Отдай! Ты делаешь зло!
- Не трожь, - запыхтел Лысюра.
Они дергали ручку каждый к себе. Она вдруг начала вытягиваться,
покрылась черными узорами. В испуге оба выпустили волшебную ручку. Она
упала на пол, свернулась гибкой змеей, завертелась, задымилась, и
через секунду ничего не было на том месте.
Все как будто очнулись от глубокого сна. С недоумением посмотрели
друг на друга Лысюра и Синицын. "Почему это я стою посреди класса?" -
подумал Макар и пошел на свое место. Зина Живцов снял очки и
почувствовал на щеке что-то мокрое. Он провел ладонью по лицу. Слезы?
Откуда они? Зина достал платок и поспешно вытер их, чтобы никто не
заметил.
Нина Борисовна скользнула взглядом по списку. Так, опрошены уже
двое: Чепурова и Живцов. Чепурова сегодня отличилась - получила
пятерку, а Живцов молодец, хотя и заболела мама, тоже отвечал отлично.
- Теперь к доске пойдет Синицын, - объявила учительница. - Он
расскажет, как добывают нефть.
Макар вышел и... замер. Не мог сказать ни слова. Это было
невероятно!
"Как же я забыл, - мелькнуло в голове, - что теперь нужно самому
учить уроки... Не подготовился!"
- Ну, что же ты? - повернулась учительница. - Рассказывай.
Макар откашлялся и, как раньше, начал издалека:
- Ископаемые. Ископаемые бывают полезные... а бывают и вредные.
- Постой, постой! - учительница откинулась на стуле. - Какие это
ископаемые вредные? Что-то я про такие не слышала.
- Ну как же, - смешался он. - Если бывают полезные, значит, бывают
и вредные. Так ведь?
Теперь пришла очередь смутиться учительнице.
- Так-то оно так... только... только вредных ископаемых не бывает.
Синицыну только того и надо было.
- Тогда почему полезные ископаемые назвали полезными? - заспорил
он, уводя разговор от опасной темы. - Какие тогда другие ископаемые?
- Ну... другие просто не такие полезные. Пустая порода, например.
Так и называется: пустая.
Впрочем, речь сейчас не об этом. Расскажи, как добывают нефть.
Макар тяжело вздохнул.
- Нефть, - промычал он. - Нефть добывают... добывают...
Он тянул время, ожидая, что, может быть, кто-то сжалится над ним
и подскажет, но все спокойно смотрели на него. Кто же будет
подсказывать отличнику, лучшему ученику класса? Пустая трата времени.
- Синицын! - сделала большие глаза Нина Борисовна. - Ты не знаешь
урока, Синицын?
- Я... мм...
- Ну, тогда расскажи, что такое нефть, - учительница еще как-то
хотела спасти лучшего ученика класса.
У него от напряжения замелькали перед глазами красные круги. А
потом он мысленно увидел длинный железнодорожный состав цистерн.
Большие желтые цистерны с надписью на боку черными буквами: "Нефть".
Такие он не раз видел на станции. В отчаянии он выпалил:
- Нефть - это... как ее... Нефть добывают из цистерн.
И тут же с ужасом замолчал. Он вспомнил вдруг, что такое нефть и
как ее добывают. Полузабытые страницы учебника стали всплывать в
памяти. Нефтяные вышки... трубы...
Но было поздно.
- Садись, два! - сказала, как выстрелила, Нина Борисовна.
Сразу грянул хохот в классе. Синицын, остолбенев, смотрел, как
рука учительницы выводит в журнале двойку. И странное дело: он вдруг
обрадовался, как будто встретил старого друга. "Значит, действительно
кончилось все волшебство, - думал он с грустью и вместе с тем
облегченно. - Теперь самому придется все делать. Жизнь опять будет
интересной и увлекательной". И Синицын неожиданно для самого себя
сказал учительнице:
- Спасибо!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг