не стоит сокрушаться, что их нет. Девочка заменит всех троих.
- Ты так думаешь? - проговорил Великий Треххвост.- И ты предлагаешь
назначить ее моим... моими советчиками?
- Конечно! - воскликнул Капелька и ощутил прикоснонвение пушистых
плавников Крошки Ю.- Именно ее нужно назначить вместо советчиков.
- Хорошо. Сегодня ночью я все обдумаю, а завтра сообщу свое решение.
Эй! Отведите царевича и девочку в лучшие клетнки, а Крылаток - в каретную,
где находятся Коньки.
Неуютно почувствовала себя Смешинка, когда осталась одна в клетке. И
хотя клетка была роскошная, увитая морскинми лилиями, Смешинка едва не
заплакала. Но потом легла на мягчайшую постель, подложила руки под голову и
постаралась задремать. А перед глазами стояли Звездочет-Клоун с его добнрой
улыбкой и Сабира с большим любопытным синим глазом, "Что с ними?" - думала
девочка. Тяжелые мысли долго не давали ей уснуть...
А в это время Звездочет-Клоун сидел на кадке с мусором и
разглагольствовал:
- Жизнь не такая уж плохая штука, если не дрожишь перед каждым, у кого
острые зубы или дубинка в здоровеннных щупальцах. Ведь мы сами себя губим
страхом. Да будет тебе известно, дорогая Сабира, что Акулы, Скаты, Кашалоты
и другие хищники чуют свою добычу не по запаху...
- Они видят ее! - сказала Звезда.
- Видят, как же! Многие морские жители имеют такую окраску, что их
днем с огнем не увидишь. Камбалу, устроивншуюся на песке, не отличишь от
песка. Перепелки, Ласточки, Морские Петухи - все маскируются как могут. А
Собачки так насобачились скрываться, что в зеленых водорослях они зеленные,
в красных - красные. Попробуй разгляди их! Нет, хищнники обнаруживают
добычу иначе...
- Как же?
- А по страху! Тот, кто испугается, словно бы кричать нанчинает: "Ай,
ай, боюсь! Помогите! Спасите!" И хищник сразу же слышит его, бросается и
проглатывает. "А-ам!" - Звездончет-Клоун так свирепо щелкнул челюстями, что
Сабира сначанла вздрогнула, а потом рассмеялась.
- Как же спасаться от них? - спросила она.
- Если уж очень боишься, ничего не можешь сделать, то закрой глаз и не
думай ни о чем. Или думай о хорошем, принятном...
Был глубокий вечер. Стражники, лязгая замками, закрынвали в клетках
слуг замка: музыкантов-Крекеров, Дорадо, Барабанщиков, Сциен,
зубочистильщиков - Карасиков, мусорнщиков - Бобырей, почесывальщиков -
Колюшек, убиральщиков - Топырщиков, посудомоек - Присосок.
Потом все стихло.
- Что это там? - воскликнула вдруг Сабира. Стремительные тени
скользнули по проходу между клетканми. Широкие крылья взмахивали медленно,
от их движений
колебались ночесветки на прутьях клеток.
- Сторожевые Скаты,- прошептал Звездочет-Клоун. Скаты неслышно
проплывали один за другим, пристально осматривая все вокруг.
Сабира вздрогнула и прижалась к своему другу.
- Ой, как я боюсь! - прошептала она.- Они такие страшнные!
Словно услышав ее шепот, Скаты встревоженно остановинлись. Двое
стремительно бросились к решетке, но ударились о нее так, что решетка
затряслась.
- Вот видишь,- спокойно сказал Звездочет-Клоун.- Они чуют тех, кто
боится. Будь смелее, и ты увидишь, что чудовища не страшны тебе.
Звезда закрыла глаз и замерла так. Скаты успокоились, снова поплыли
неслышными тенями. Сабира не выдержала, открыла глаз, увидела Скатов и чуть
задрожала. Стражи ненмедленно повернули к решетке, взмахивая крыльями.
Сабира закрыла глаз - они успокоились.
- Слушай, не беспокой слуг владыки,- засмеялся Звезндочет-Клоун.-
Они друг друга перекусают.
- А я виновата? - протянула Сабира.- Если я боюсь их! Но усмешка
друга подействовала,- она уже не боялась, и Скаты перестали бросаться из
стороны в сторону.
- Они уплывают. Значит, ты преодолела свой страх.
- Неужели, кроме меня, никто здесь их не боится?
- Все спят. А потом жители замка привыкли к тому, что в клетках им не
грозит никакая опасность. Вот они и спонкойны.
Звездочет-Клоун нашел у двери свободное местечко и прингласил Сабиру.
- Давай отдохнем. Впереди - новый день, новые волннения.
Так и заснули они, прижавшись друг к другу. Сабира нежно обнимала
своего мудрого наставника.
ИСПЫТАНИЕ СМЕШИНКИ
Некоторое время за прозрачной стеной никого не было. Но вот опять, как
и вчера, из мрака стал выплывать Великий Треххвост, и девочка Смешинка, хотя
и ждала его, не смогла не ужаснуться.
"Теперь мне понятно, почему он отгородил себя стеной,- подумала она.
- Ведь это чудище может случайно, просто вздохнув, проглотить всех, кто
находится в зале".
А в зале собралось много обитателей замка. Вокруг больншой клетки в
центре двумя рядами стояли откормленные вооруженные Спруты, дальше за ними
толпились остальные жители, напирали из коридоров, клубились вдоль стен. А
уж Лапшевников было столько, что не повернешься - сдавили Смешинку со всех
сторон, и она слышала даже, как они сопели.
Девочка стояла на возвышении у клеток бывших советчинков, а рядом, у
самой прозрачной стены, стоял царевич Канпелька. Едва появился Великий
Треххвост, царевич поднял вверх руки:
- Внимание! Внимание! Начинаем посвящение девочки Смешинки в
советчики!
Все замолчали. Только слышно было, как шуршат боками тайные Лапшевники.
- Сейчас будет первое, самое важное испытание нового советчика.
Царевич помолчал, оглядывая толпу. Один из коридоров был ярко освещен.
Смешинка заметила, что из коридора сквозь толпу тянулся узкий проход прямо к
большой клетке, дверца которой была распахнута.
- Мой отец,- Капелька кивнул на прозрачную стену,- уже давно и
упорно ищет высшую справедливость,- при этих словах по толпе прокатился
восторженный гул.- И он найдет ее! Тогда все заживут хорошо и счастливо, в
мире и согласии...
Ему пришлось замолчать, так как все завопили, задвиганлись, замахали.
Царевич поднял руку, подождал, пока утихнет шум.
- Но многие хищники не хотят жить в мире и согласии. Они постоянно
гоняются за кем-то, хватают, кусают,- вообнще ведут себя плохо. Мой отец,
владыка подводного царства, задумал пробудить у этих несчастных стыд и
совесть.
Улыбки погасли. Жители недоуменно переглядывались.
- Совесть? Разве она есть у хищников?
- Есть,- уверенно ответил царевич.- Мой отец каждый день ставит
опыты. В клетку хищника - ну, скажем, Акулы, впускают какого-нибудь жителя
замка. Если Акула наброситнся на него, то мы начинаем ее стыдить.
Он подал знак, и хор Рачков-Богомолов тоненько запринчитал:
- Как не стыдно? Как тебе не совестно, ненасытная утронба? Зачем ты
проглотила этого маленького Карасика? Ведь он мог стать твоим другом...
Они выли и причитали так жалобно, что у многих наверннулись слезы на
глаза.
- Вот, вот! - крикнул царевич. - Одна Акула тоже занплакала. Значит,
у нее есть совесть.
- Но заплакала она после того, как съела Карасика,- угрюмо сказал
кто-то в толпе. Царевич на миг смутился, понтом продолжал: - И когда мы
пробудим совесть у хищников, они не посмеют никого трогать. Наступит мир
и...
- Чем же они будут питаться? - опять прервал его чей-то голос.
Царевич нахмурился, Лапшевники усиленно зашмыгали в толпе. Но царевич
снова поднял руку.
- Сегодня будет поставлен опыт в присутствии всех вас, чтобы вы
поняли, какое это нелегкое дело - поиски высшей справедливости и прекратили
всякие нехорошие разговоры.
Он подал знак, и где-то вдалеке в пустом коридоре раздался свирепый рык
Акулы. Он все нарастал, и вот показались денсять Спрутов, с трудом
удерживающих голодную Акулу. Она рвалась вперед с горящими от ярости
глазами. Узкий проход в толпе сразу стал широким. Кто-то из невидимых
Лапшевнинков, наверное, зазевался и не успел посторониться, потому что Акула
вдруг зачавкала. Но несколько постных Лапшевников лишь усилили ее голодные
муки, и в клетку ворвалось чудовинще, готовое проглотить все, что попадется
на пути.
- Хороша Нелия! - пробормотал Великий Треххвост.- Мы держали ее без
еды много дней, и теперь желудок у нее чист, как эта прозрачная стена.
Сейчас очень трудно пробудить
у нее совесть. Тем почетнее будет победа, если это нам удастся. Решай
же, мой новый советчик, кого впустить в клетку к этой хищнице, потерявшей
совесть и стыд.
Все взгляды разом устремились на Смешинку. Она похонлодела: западня!
Великий Треххвост приготовил ей западню, и царевич, сам того не подозревая,
помог ему в этом.
"Если я не выдержу испытания, мне уже никогда не удастнся спасти моих
друзей! Но если выдержу... Всякий, на кого я сейчас укажу, будет моментально
растерзан свирепой тварью! Жители замка никогда не простят мне этого. Да и я
никогда не прощу себе... Что делать?"
Она повернулась к собравшимся, и все в ужасе отшатнулись от нее, стали
прятаться за спины друг друга, пытались улизннуть из зала.
- Не двигаться! Куда напираете, трусы? - раздавались голоса Спрутов.
Неожиданная мысль пришла в голову девочке. Она поверннулась к Великому
Треххвосту и спросила:
- Те, на кого я укажу, должны будут войти в клетку к Акуле?
- Конечно! - ответил владыка.
- А спи не посмеют ослушаться? И ты не станешь отменнять мое решение?
- Ни за что!
- Хорошо,- девочка повернулась к жителям, затаившим дыхание, минуту
помедлила.- Я знаю, кто должен войти сейнчас в клетку. О, я вижу, это
достойные подданные владыки! Они даже сейчас показывают свою беззаветную
храбрость.
Она замолчала, как бы собираясь с духом, а затем воскликннула :
- Слушайте! Пусть в клетку к Акуле войдут все Спруты, находящиеся
здесь! И без оружия, потому что только вид безноружного может пробудить
совесть.
Наступила гнетущая тишина. Все застыли, вытаращив гланза. Даже у
Великого Треххвоста отвисла челюсть. И в полной тишине какой-то Барабанщик
от удивления пустил частую трель.
Тотчас зал словно взорвался! Крики, шум, отчаянная кунтерьма... На
Спрутов жалко было смотреть. Они то багровели,
то белели, то чернели...
Кое-как царевичу удалось установить тишину. Он смотрел на Смешинку
сияющими от радости глазами.
- Мое решение не отменят? - спросила девочка.- Пусть стражники
покажут свою храбрость там, в клетке, и сумеют пробудить совесть у Акулы.
- Да, конечно, не отменят... - замялся владыка. - Но...
- А кто же будет поддерживать порядок? - вдруг тонким голосом
закричал один стражник, которого все называли за чрезмерное рвение
Служитьрад.- Позвольте хоть мне остаться.
- И мне! И мне! - закричали со всех сторон Осьминоги такими жалобными
голосами, которых никто из жителей замнка никогда у них не слышал. Многие
Спруты побежали прочь от клетки, думая, что хоть это избавит их от жестокой
участи. Но теперь сами жители не выпускали их из зала.
- Да, да,- облегченно подхватил Великий Треххвост.- А кто же будет
поддерживать порядок?
- Сами жители замка. Правда? - повернулась Смешинка ;Х залу.
- Правда! - закричали все.- Порядок будет! Сами подндержим!
Служитьрад бросился I: прозрачной стене и умоляюще слонжил щупальца:
- Жители сами не смогут... они даже не знают, как подндерживать
порядок. Он упадет! Его не будет... Исчерпав все доводы, он завопил:
- У них даже дубинок нет! Смешинка улыбнулась.
- Пусть все стражники отдадут жителям дубинки. Служитьрад хотел
сказать еще что-то, но владыка хмуро отвернулся от него и махнул последним
хвостом:
- Выполняй!
В молчании стражники стали снимать с себя каски, пояса Хс пистолетами,
отдавать жителям дубинки.
Спруты дрожали и все время озирались на клетку, где нетерпеливо кружила
голодная Акула, то и дело испускавшая грозное рычание. Неконторые громко
стучали клювами от страха. Другие плакали. Среди жителей раздавались
иронические восклицания:
- Вот так смельчаки!
- Герои!
Служитьрад нашел новое занятие: подталкивал вперед друнгих Спрутов. Но
они не шли, упирались:
- Сам иди вперед! Покажи пример!
- Не разговаривать! - надсаживался Служитьрад. - Шангать в клетку!
Он ухватил одного из Спрутов - самого толстого, и Сменшинка сразу
узнала его: то был Жуйдавись, который встретил их при въезде в замок. Сейчас
он чуть не подавился чем-то от страха и, хрипя, таращил глаза. Служитьрад
энергично толкннул его к дверце, распахнул ее и почти втиснул в клетку
необънятное тело Жуйдавись, но Акула стрелой метнулась к ним, и
оба так поспешно отпрянули, что отлетели от дверцы. В толпе засмеялись.
- Они храбрые, когда на безоружных да слабых... Стражники опять
сгрудились у клетки, подталкивая друг друга, но никто не решался первым
открыть страшную дверцу.
- Что же вы? - рассвирепел Великий Треххвост. - Трунсы! Сейчас же
лезьте в клетку! Ну?
Стражники теснее столпились около дверцы и начали меднленно
приоткрывать ее. Смешинка, не выдержав, отвернулась. Даже ей стало жалко
трусливых Спрутов. Замерев, она ждала крика. И когда он раздался,
вздрогнула.
Но крик несся совсем не из клетки, а из главного коридора, который вел
к воротам.
- Бунт! Бунт! - вопил кто-то и с грохотом приближался. Голос
показался Смешинке знакомым, она вгляделась в приближающийся силуэт...
- Лупибей!
Да, то был начальник стражи, но в каком виде! Потрепаннный,
осунувшийся, ремешок каски оторван, пояс с пистолетом потерян, а в щупальцах
обломок дубинки. Опираясь на него, Лупибей поспешал по коридору.
- Бунт! - закричал он еще издали.- Коралловый город охвачен бунтом!
Стражники выброшены! Грязный Ерш во гланве бунтовщиков! Караул!
От неожиданности Великий Треххвост испустил оглушаюнщий свист и исчез.
Все оторопело смотрели на пустую прозрачнную стену.
Но вот владыка появился снова. Он испуганно озирался по сторонам.
- Где бунтовщики? - спросил он Лупибея.
- В городе... Сидят там... закрылись. Никого не пускают.
- Хорошо, - облегченно вздохнул владыка. - То есть хонрошо, что они
сидят, а плохо, что стражники сбежали. Почему сбежали?! - вдруг заорал он.
- Так ведь бунтовщиков много,- пояснил Лупибей, отдунваясь.- И с
ними грязный Ерш.
Великий Треххвост пожевал челюстями.
- Как же ты допустил, что стражу выбросили из города? Что не стали
подчиняться? Что с ними оказался этот... немытый Ерш?
- Грязный Ерш,- поправил царевич.- Он в общем-то не грязный. И,
между прочим, смелый, отлично бросает рыбу-Нож.
- Я спрашиваю, как допустили бунт? - орал владыка.
- Я не виноват! - угрюмо оправдывался Лупибей.- Это-все он... она,
хитрая и коварная девчонка Смешинка. Она винновата!
У Смешинки широко-широко раскрылись глаза.
- Что ты мелешь, несчастный? - воскликнул царевич.- Девочка все
время находилась в замке.
- Бот из-за того, что она находилась в замке, и произошел бунт,-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг